Протоиерей Александр Будников: Покаяние и крестный подвиг новомучеников

Тема передачи помогает нам в покаянии. В этом году своего рода юбилей событий 1922 г.: как знания о новомучениках помогают нам в том числе и в нашем покаянии?

– Вначале дам краткий исторический обзор, чтобы было понятно, о чем идет речь. Этот день установлен еще Святейшим исповедником Патриархом Тихоном, когда 25 января (7 февраля по новому стилю) в Киево-Печерской лавре был убит митрополит Владимир (Богоявленский) – почетный председатель тогда открывшегося Поместного Собора Российской Православной Церкви. В ближайшее к этому дню воскресенье современным Священноначалием установлен день памяти новомучеников и исповедников Российских.

Через октябрьский переворот к власти пришли радикалы – большевики. Главным нервом их мировоззрения было богоборчество – они этого не скрывали, имена вождей мы все прекрасно знаем, и одна из их главных идеологических установок – борьба со всякой религией. Больше всего они ненавидели Православную Церковь, которую олицетворяли с прошлым нашей российской истории – с монархией, со всеми традициями, обычаями нашего народа.

Борьба с Церковью началась сразу же. Ряд убийств был еще до 1918 г. – отец Петр Скипетров, отец Иоанн Кочуров. А уже в конце января 1918 г. большевистское правительство принимает декрет «О свободе совести, церковных и религиозных обществах», «Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви». Один из пунктов: национализация всего церковного имущества – все учебные заведения, церковные и богословские предметы были аннулированы, и так далее.

В это время разразилась гражданская война, начинается борьба на местах. Убит Серафим Ольшевский – он как епископ возглавлял церковное управление на территориях, которые занимала армия А.В. Колчака: на Соборе было принято решение и получено благословение Патриарха Тихона устанавливать местное церковное самоуправление там, где идет гражданская война и невозможно сообщаться с церковным центром, – что и было сделано.

Шла ожесточенная братоубийственная война. Части красной армии занимали те или иные города, селения, и было много случаев, когда люди в каком-то сатанинском озлоблении убивали епископов, священников, обвиняли их в контрреволюции. Но это не носило программный, систематический характер.

16 февраля 1919 г., когда армия Вооруженных сил Юга России под командованием Антона Ивановича Деникина вела наступление с юга в сторону Москвы, коллегия Народного комиссариата юстиции приняла постановление об организованном вскрытии мощей, которое предусматривало «порядок их инспекции и конфискации государственными органами». Эти акции проводились по всем городам, которые были подвластны советскому правительству. И это сопровождалось всякими кощунственными действиями: есть свидетельство, что при вскрытии мощей Саввы Звенигородского некоторые красноармейцы в буденовках, куря папиросы, гасили их о череп преподобного Саввы.

Много было кощунственного, и все это использовалось в пропаганде, выставлялось напоказ… Было понятие, что мощи должны быть нетленными: в этом виновата и Церковь предыдущих веков – не рассказывали, что мощи это останки иногда полные, иногда лишь частичные того или иного святого. Если бы это разъяснялось, то и воспринималось бы по-другому. Большевики использовали это, например, доставали какую-то косточку и говорили: «Народ обманывают – мощи не целые. Это обман», – и так далее.

В августе 1920 г. издан другой декрет Минюста «О ликвидации мощей». Это тоже сопровождалось кощунственными действиями и многие мощи тогда пропали или были уничтожены. Некоторые сохранились: о мощах преподобного Серафима Саровского ничего не знали десятилетиями, а они оказались в запаснике Музея атеизма в Казанском соборе и были случайно найдены в 1991 г., как и мощи Александра Невского.

Первая волна гонений длилась с 1918 по 1921 гг., и в этот период погибло примерно 8 000 представителей Церкви, монашествующих и церковных людей.

Вследствие политики военного коммунизма и общей разрухи начинается голод (еще засуха добавила) в Поволжье, южных губерниях России – по разным оценкам историков, не менее 5–6 миллионов тогда погибло от голода. Церковь в лице чиноначалия Святейшего Патриарха Тихона и Синода первой провозгласила идею, что надо собирать средства и помогать закупать продовольствие за границей, чтобы спасать голодающих – естественно, что-то жертвуя: было благословение пожертвовать предметы, которые не имели самого непосредственного значения для церковно-богослужебной деятельности или жизни. Обратились и к Англиканской, и к Римско-католической Церкви, и к общественности западных стран, и там откликнулись.

Вопрос телезрителя Димитрия из Гатчины: «Бывает, приходишь на Исповедь и знаешь, в чем нужно каяться, произносишь это, но самого чувства покаяния нет. Я хотел спросить, как его приобрести, научиться покаянию: нужно просить его у Господа, почитать литературу?»

– Вы правы, читать надо, тем более литературу, составленную духоносными людьми, опыт отцов и Древней Церкви, и современных молитвенников. Почитайте письма, наставления и проповеди (я его лично знал) праведного отца Иоанна (Крестьянкина), старца Псково-Печерской обители. Он почти наш современник: умер в 2006 г. Это современно, понятно, доступно – древних отцов, может, сложно понять современному человеку.

Преподобный Петр Дамаскин в далекие времена говаривал: «Видение своих грехов есть начало духовной жизни». Я рекомендую почитать отца Иоанна (Крестьянкина) – его письма, наставления и проповеди, там вы найдете ответ на этот вопрос. Естественно, просите в молитве у Господа, чтобы раскрылись ваши внутренние духовные очи, чтобы увидеть самого себя.

Наконец, самый простой способ, как учили опытные священники: почитайте Евангелие, (одну главу, а, может быть, все) и сличите свою жизнь – вы во многом увидите наше несовершенство, грехи и немощи.

Вы говорите о нашей истории – где об этом можно узнать? Слава Богу, есть такие священники, как Вы, у которых можно почерпнуть это в живом общении.

– Когда я учился в советское время в наших духовных школах, об этом не говорилось. Я очень хорошо знал духовника, отца Константина Быстриевского. До того как он стал духовником академии, семинарии и епархии (она была немногочисленна по количеству духовенства) он был настоятелем храма Смоленской Божией Матери на Смоленском кладбище. Естественно, часовня тогда была закрыта, огорожена забором. Уполномоченный давил на Владыку Никодима, чтобы тот убрал отца Константина – мол, он там культ Ксении Блаженной и «черносотенца» Иоанна Кронштадтского распространяет.

Отец Константин проникся ко мне доверием, много чего рассказывал (он и под расстрелом был, и на лесоповале) – и рассказал такой случай: «В 1922 г., когда было объявлено изъятие церковных ценностей советской властью, мы растерялись: как поступить?» Он тогда – молодой священник, статный и красивый, каким сохранился до конца своих дней (ему 90 лет – он еще высокий, статный и голосистый, но, естественно, уже седой), и очень красиво служил.

Говорит: «Мы растерялись: Владыка, как быть, что делать?», а священномученик Вениамин, митрополит Казанский, благословляет и говорит: «Поступайте так, как вам подсказывает ваша пастырская совесть». Когда советская власть увидела, что в Церкви было создано что-то вроде комитета для помощи голодающим, они тут же его закрыли, ликвидировали: это поднимет авторитет Церкви, – а это не входило в их интересы.

Было известно секретное письмо Ленина к Молотову, где тот указывает: «Когда от голода люди порой едят людей, мы должны теперь и только теперь самым беспощадным образом провести изъятие церковных драгоценностей». Хотя Церковь была частично ограблена, у них почему-то было мнение, что там несметные богатства, и они хотели употребить все это для мировой революции под видом помощи голодающим: «Церковь не хочет помогать и участвовать, она прячет свои сокровища».

Мы знаем, что, когда началось насильственное изъятие, Патриарх Тихон вынужден был как-то этому противостоять, ведь Церковь просто грабили – еще и самым кощунственным образом (даже сохранились кинохроники, как это происходило). Естественно, были столкновения, когда народ защищал свои приходы и храмы, – и этим пользовались: начались аресты духовенства, массовые судебные процессы.

Когда Казанский собор был музеем (я туда иногда захаживал, будучи студентом: информацию было нигде не узнать, только там), там было много фотографий, документов определенного объяснения. Была размещена огромная фотография «Петроградское духовенство перед пролетарским судом»: в центре – митрополит Вениамин, ряд протоиереев, других участников и мирян (судили многих, но расстреляли, как мы знаем, четверых)… Такие процессы были и в Москве, и в других местах. Патриарх Тихон противостоял как мог и тоже был арестован: сначала заключен под домашний арест, затем некоторое время был на Лубянке (но это уже другая история).

Начались гонения, как бы запрограммированные: подорвать авторитет Церкви, ограбить ее и многих репрессировать. Была идея Льва Троцкого создать внутри Церкви другую, «красную» церковь, которая была бы прокоммунистической. Отсюда начался обновленческий раскол.

Известно, что А.И. Введенский – бывший протоиерей, когда-то доверенное лицо митрополита Вениамина, оратор, обладавший талантом красиво говорить (когда митрополит с ним сослужил, то просил его проповедовать, ему это очень удавалось). Когда в 1920-е годы он был обновленческим митрополитом, проводились диспуты, где участвовали Луначарский, другие агитаторы или атеисты, и против них – Введенский. Конечно, он наголову разбивал всех атеистических пропагандистов: он был высокообразованный человек, обладающий ораторским искусством.

Тем не менее именно под покровительством советской власти, органов безопасности и отдела ОГПУ (секретный 6-й отдел по борьбе с церковной контрреволюцией, который возглавлял небезызвестный Е.А. Тучков), начались провокации, столкновения.

И что видели люди? Что обновленцы тоже создают Высшее церковное управление, созывают свой Собор, который проводился в Храме Христа Спасителя (до взрыва в 1931 г. он был у обновленцев в руках), как бы низлагают Патриарха Тихона. Везде пропагандируют, что тихоновцы – враги народной власти, контрреволюционеры, сторонники монархии, буржуазии, и так далее.

Поначалу, мы знаем, около половины епископов и духовенства примкнуло к обновленцам: не то чтобы они были убеждены ими, просто видели, что власть их не репрессирует, а как бы покровительствует им, – и может быть, чтобы хоть как-то себя сохранить, многие примкнули.

Патриарха Тихона отпустили на свободу, хотя готовился процесс и, может быть, его расстреляли бы, – но были международные отклики, протесты... Советская власть в лице наркома иностранных дел Чичерина вела переговоры – надо было устанавливать экономические отношения с другими странами (советская экономика после гражданской войны находилась в плачевном состоянии), налаживать какие-то связи: естественно, надо было показать, что большевики не такие уж жестокие. И Патриарху Тихону предлагают некую альтернативу: его освобождают, но он должен был сделать официальное заявление о своей лояльности к советской власти. Он это сделал.

Как только Патриарх Тихон был освобожден, многие стали возвращаться в Патриаршую Церковь, поняв, что гонений и репрессий больше не будет.

Когда Патриарх Тихон в 1925 г. умирает, опять начинается смута внутри церковной жизни: с одной стороны, обновленцы никуда не исчезли, их стало меньше, но оставалось значительное количество, с другой – происходили события внутри Патриаршей Церкви. По завещанию Патриарха Тихона патриаршим местоблюстителем стал митрополит Петр (Полянский), но он пробыл на этом месте всего лишь до декабря – потом его арестовали, посадили в тюрьму, обвинив в контрреволюции (тогда обвиняли только в этом: в контрреволюционных взглядах, агитации против советской власти – обратите внимание, формально не преследовали за религиозные убеждения, за то, что ты верующий, православный – священник, епископ или простой человек, нет). Всех осуждали по 58-й «политической» статье – в основном, за контрреволюционную агитацию, пропаганду, контрреволюционную деятельность, участие в контрреволюционном заговоре, антисоветской пропаганде. И далее – ссылка, ГУЛАГ. Поначалу отсылали на Соловки, в Соловецкий лагерь, в дальнейшем – по всем многочисленным островам этого страшного «архипелага ГУЛАГа».

Петра (Полянского) арестовали. Было еще два митрополита на место патриаршего местоблюстителя, благословленные Патриархом Тихоном: Агафангел (Преображенский) и Кирилл (Смирнов), выдающаяся личность, – но оба находились в ссылке, и ни тот, ни другой не могли приступить к своим обязанностям.

Тогда митрополит Петр благословляет быть заместителем патриаршего местоблюстителя (кто-то же должен быть у руля) митрополита Сергия (Страгородского)... Потом были проведены тайные опросы среди епископов, кого они хотели бы видеть будущим Патриархом, и большинство епископов назвали имя митрополита Кирилла (Смирнова).

Вскоре опять начались аресты. Был арестован митрополит Сергий. Он 4 месяца провел в заключении и дал согласие на лояльность к советской власти. В июле 1927 года митрополит Сергий (Страгородский) издал знаменитую Декларацию о лояльности советской власти (в чем его и обвиняют). Он, конечно, хотел сохранить Церковь – ему казалось, что этот поступок, эта политика спасет Церковь от окончательного уничтожения и, он дал согласие власти контролировать органами госбезопасности (ОГПУ, потом НКВД) избрание и назначение кадров, прежде всего епископата.

Вскоре начинается коллективизация. До 1928 года храмов в стране было приблизительно около 30 000, как сказал в известном интервью иностранным корреспондентам митрополит Сергий. Но произошел «великий перелом» – коллективизация, и начались массовое закрытие храмов, аресты духовенства, ссылки в тюрьмы. Некоторых убивали, расстреливали сразу, некоторые погибали от невыносимых, тяжких условий в лагерях. Все сельские храмы в это время закрывались: не может же быть колхоз, а при нем – какая-то церковь.

Именно с этого времени начинается еще и ярая антирелигиозная (можно сказать, сатанинская) пропагандистская борьба. Был создан Союз воинствующих безбожников, который возглавил Емельян Ярославский – он же возглавлял при ЦК ВКП(б) антирелигиозную комиссию. Миллионными тиражами издавались брошюрки, газеты, какие-то книги, пропагандисты везде разъезжали, устраивались кощунственные антипасхальные комсомольские крестные ходы – такое творилось...

Иногда показывают в хрониках, как в Берлине в 1933 г. нацисты сжигали книги, но ведь и у нас было то же самое: сжигались уникальные древние церковные книги, которым нет цены, летописи, уникальные исторические документы, иконы. А рядом – играют на гармошке, поют и пляшут. Наверное, все видели эти кадры хроники – сейчас это показывают. Или как взрывались храмы, как срывали колокола – якобы для народного хозяйства...

Далее – репрессии: третья волна (первая – во время гражданской войны, потом – в связи с изъятием церковных ценностей в 1922–1923 годы погибло более 10 000 представителей Церкви (духовенства, церковных работников, чтецов, псаломщиков)) – во время коллективизации (она шла примерно с 1929 по 1933 год).

16 февраля 1932 года было издано распоряжение о ликвидации всех монастырей. Буквально в считанные дни по всему Советскому Союзу прошла операция НКВД, когда оставшиеся в то время монастыри (некоторые сумели себя сохранить – называли себя трудовыми коммунами, трудились в пользу народного хозяйства, сохраняя, насколько это было возможно, монастырскую жизнь) ликвидировали. Все монашествующие были в лучшем случае изгнаны, в худшем – арестованы и отправлены в ссылки, лагеря. Почти все погибли.

Затем было небольшое затишье, а потом начался 1937 год. Кстати, после интервью, которое дал митрополит Сергий в 1930 г., удалось немного смягчить прессинг на Церковь – более того, разрешили издать «Журнал Московской Патриархии» (правда, вышло всего 24 номера, он издавался не регулярно, но все-таки издавался). Когда митрополит Сергий был заместителем патриаршего местоблюстителя, он организовал так называемый Временный Патриарший Священный Синод. В 1935 г. этот Синод тоже распускается, разгоняется, и издание «Журнала Московской Патриархии» прекращается.

В результате из церковного Священноначалия остаются митрополит Сергий (Страгородский); его ближайший помощник митрополит Сергий (Воскресенский) – будущий глава Псковской православной миссии (созданной для воссоздания церковной жизни на занятых немцами территориях на северо-западе), Алексий (Симанский) – тогда митрополит Ленинградский, и Николай (Ярушевич), который до 1940 года был на положении приходского священника в Никольском соборе...

Началось самое страшное гонение 1937–1938 годов, когда, по разным оценкам, было расстреляно, убито 85 000 священнослужителей. После снятия Ежова на его место заступил Лаврентий Павлович Берия, но гонения продолжались...

Если брать период от 1917 года до начала войны 1941 года, то, по разным оценкам, примерно 130–140 тысяч погибших. Эти факты поражают и жестокостью, и масштабом.

Каждый раз, когда Вас слушаю (благо, Господь дает такую возможность), удивляюсь Вашему оптимизму, Вашей постоянной радости, Вашей улыбке... Благословите наших телезрителей!

– Дорогие друзья, поздравляю с наступающим Великим постом. Дай Бог, чтобы этот пост был не календарным периодом, а особым периодом нашего духовного возрождения – обновления, который мы называем духовной весной. Господь всех благословит на духовное и молитвенное совершенствование и обновление в наступающем Великом посту. С Богом!

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475