Священник Игорь Константинов: Христианская математика – когда мы что-то делим, это умножается...

Вопрос телезрителя: «Скоро будет полгода, как у меня умер сын. Что означает «поминание на полгода», и обязательно ли поминать? Мы в столовой хотим заказать…»

− Вопросы, связанные со смертью и поминовением усопших, – это продолжение наших отношений с родными и близкими, вера в то, что они живут вечно: личность человека, его сознание, воля, стремления, интересы никуда не делись. Мы продолжаем любить, помнить наших родных и близких. И, конечно, самое дорогое – наше с ними общение. Мы и здесь всегда этого ищем – стремимся к общению с родными и друзьями. И тем более вопрос общения становится актуальным после смерти.

Молитва – это всегда диалог. Кто по-настоящему, искренне молится о своих родных и близких или молится святым, тот знает, что это всегда диалог: нельзя сказать, что я молюсь, «а в ответ тишина». Какими-то знаками, способами наши родные, близкие и важные для нас люди, перешедшие в мир вечности, отвечают. Так что в первую очередь − молитва, во вторую − добрые дела. А трапеза – это доброе дело.

Поминовение на 40-й день, через полгода, год имеет значение?

− Это все имеет значение. Но эти сроки теми, кто ушел в вечность, воспринимаются не так, как нами, живущими во времени и пространстве. Нам нужны исторические отрезки, чтобы не потерять себя, ведь ситуации, связанные со смертью, − всегда стресс.

В процессе проживания горя очень важно не терять деятельность, что-то делать: это добрые дела, молитва, посещение богослужений и кладбища. Кто-то делает поминальные трапезы, кто-то встречается с родными и близкими, чтобы это была общая, соборная молитва. Для души усопшего это большая польза – Богу очевидно, что есть те, для кого человек дорог, кто за него ходатайствует, молится. Почему Церковь так часто молится об умерших? Даже чаще, чем о живых: когда смотришь количество записок о здравии и упокоении, очевидно, что заупокойных записок больше. Это важный показатель.

Вы сказали о важности общения, и я хотел спросить: когда человек умирает, многие прибегают к услугам экстрасенсов – это ведь из-за этой же потребности. Почему Церковь осуждает такие способы общения?

− Любое благое дело можно изуродовать. Обращение к экстрасенсам, колдунам, бабушкам, которые как бы могут помочь, − это не от Бога, а от дьявола. А дьявол всегда обманывает. Начинает с хорошего: казалось бы, благое дело – общение, проявление любви. Но чаще всего так грех и проникает в нашу сущность и извращает любое доброе дело.

Любовь к родным, близким часто превращается в страсть, и от этой любви уже нет никакого блага ни тому, кто любит, ни тому, кого любят. А откуда эта страсть появляется? Кем-то была занесена.

Зло очень любит раскачивать нас до крайностей – ему не нужно, чтобы мы спокойно шли ровной дорогой. А когда нас раскачало, очень легко манипулировать сознанием, состоянием человека. И вот человек уже не может найти себе места и теряет силы, время, энергию, эмоции − теряет жизнь: вроде время идет, мы должны жить, а вместо этого сжигаем жизнь.

Молитва помогает все выровнять: «Господи, ты Сам все видишь, все знаешь. Поддержи, укрепи, дай мудрости, храбрости, терпения, любви, милосердия!» И Господь ответит. Святые, умершие тоже отвечают.

По этому поводу я вспомню некоторый момент из истории нашего храма. За 350 лет было очень много ярких личностей на нашем приходе – и священников, и сотрудников храма, и прихожан. И был у нас, например, в 50−60-е годы XX века священник Валериан Маляровский (он есть в метриках). От легендарных личностей хоть что-то остается – документы, книги, памятники. А после него ничего нет. Мы немного о нем помолились и, реставрируя в очередной раз коллекцию наших старинных книг, вдруг обретаем книгу с подписью: «Личная Маляровского». Случайность? Можно так воспринимать. Но для нас – это ответ. Спасибо усопшим за то, что они отвечают.

Вопрос от телезрителя: «Чем приобретается страх Божий?»

− Страх Божий − это любовь: любить Бога – значит бояться Бога. Когда я служил в Хабаровске (существует очень важная и полезная практика после окончания академии распределять выпускников на Дальний Восток), ко мне подошла женщина и спросила, какой балкон ей построить – такой или такой. Казалось бы, странный и неуместный вопрос. Но ко мне пришло понимание, что иногда с людьми нужно просто сесть, попить чай и помочь решить какие-то житейские вопросы, которые больше всего их беспокоят. А когда эти вопросы проговорили, тогда можно немного и о Боге сказать. Почему?

Потому, что если человек переживает, у него какие-то сложности, а мы начинаем с богословия, то маловероятно, что это дойдет до сердца. А вот когда ты помог человеку, утешил его, поддержал, вы вместе помолились, тогда можно и о Боге поговорить.

Но Бог − не решение наших проблем. Промыслом Божиим мы родились, поставлены на какое-то место, Богом избраны. И величайшее благо, когда человек обретает смысл своего бытия здесь и сейчас – когда начинается личный разговор: «Господи, я Твой, а Ты мой. Я хочу быть с Тобой. Хочу, чтобы Ты был в моей жизни, судьбе, семье», тогда Господь ответит, придет, сделает так, что Его бытие для нас будет очевидным.

Мы же все разные: говоря об одном и том же, мы будем использовать разные слова и образы. Так же Господь для каждого открывается по-своему, – но так, что это будет очевидно и однозначно.

И тогда наступают особые отношения между человеком (творением) и Богом (Творцом). А что в этих отношениях может быть? Только любовь.

«Если вы хотите что-то сделать Мне, сделайте это одному из тех, кто вас окружает. Вы любите Меня, проявите эту любовь: больного посетите, голодного накормите, жаждущего напоите». Простые вещи, формирующие наше отношение к Богу.

Допустим, папа просит старшего ребенка: «Вот тебе пирожок (или конфета), поделись с младшим». Старший может по-разному поступить. Скажет: «Нет, это мое» – или: «А он себя плохо вел», или: «Ты ему другую дай». Рано или поздно папа даст и младшему, но когда перед ребенком стоит выбор, поделиться или нет, это отношения не старшего и младшего, а отца и ребенка, когда отец просит проявить любовь к другому. Если ребенок поделится, то как поступит папа? В следующий раз он старшему не только пирожок, но и мороженое (2, 3, 5) даст – он начинает больше доверять и понимает: ребенок поделится пирожком с другим, а тот поделится еще с кем-то. И получается такое чудо: пирожок один, а добрых дел уже два.

Вот так ширится наша христианская математика – когда мы что-то делим, то это умножается. Предлагаю начать такими небольшими шагами двигаться к любви Божией и страху Божию.

Почему говорят про страх?

− Можно много говорить о лингвистических смыслах, об исторических наслоениях, связанных с терминами.

Не секрет, что слова, которыми мы сейчас пользуемся, имели в разное время разное содержание. Конечно, страх в нашем обыденном понимании – это не про отношения с Богом. Кто-то объясняет так: боюсь обидеть Бога или не выполнить Его волю и так далее. Наверное, это по-простому.

Страх Божий в данном случае – это, конечно, любовь к Богу.

Вопрос телезрителя: «Известно из Писания, что без воли Бога даже волос с головы человека не упадет: даже сатана не может сделать зло человеку без попущения Божия. Все неприятности происходят только по попущению Бога. Говорят, это чтобы вразумить человека, чтобы он пришел к чему-то. А если попустил Господь человеку смерть, уже ничего не исправишь, ничего не вернешь. Тогда как?»

− Когда нам дается жизнь, она начинается во времени и пространстве. Это своего рода школа, где нам нужно научиться говорить с Богом на одном языке, чтобы быть с Ним вечно. Но при этом человек имеет определенное качество – свободу выбора. Когда этот выбор проявляется?

Представим, что родители привели детей на детскую площадку поиграть. В какой-то момент один ребенок ударил другого лопаткой по голове. Конечно, это не воля родителей, а детская неопытность (незнание, неумение проявить свои чувства); воля родителей – играй, дружи, общайся, развивайся, обретай новые навыки, социализируйся и так далее. Но иногда лопатки превращаются в ножи и автоматы. Это воля Божия? Конечно, нет. Господь дал свободу выбора человеку, и он ею распоряжается.

Некоторые думают, что смерть – это конец… Но это порог в вечность.

Например, человек едет домой, откуда-то возвращается − и ему приходится останавливаться в гостиницах. А в этих гостиницах все чужое, и ему приходится жить там по определенным правилам: беречь чужое, пользоваться этим, делать так, чтобы его не выгнали на улицу. Но однажды он понимает, что это все не его, даже если там все шикарно. А что мое? Мое будет дома, когда я переступлю порог своего дома.

Так же и в отношении смерти: для кого-то это конец, а для кого-то начало вечной жизни. Господь попускает не смерть, а вечную жизнь.

Вопрос телезрителя: «Ребенку два годика, начали приучать к садику, теперь стал всех бояться, от мамы ни на шаг не отходит даже днем, стал просыпаться по ночам, смотреть по сторонам. Раньше причащали каждый выходной, а теперь увидит священника с бородой – кричит, в кабинете врача кричит. Он еще не умеет говорить, чтобы у него спросить, почему ему страшно. Что делать?»

– Видимо, у ребенка свой возрастной порог, когда ему это все нужно принять. Думаю, этот вопрос адресован немножко не ко мне. Скорее всего, здесь психологическая история, которая требует помощи родителей, психолога, невролога.

Наверное, ребенка нужно любить, показать, что его все любят. Как? В зависимости от характера ребенка, его способностей, качеств. Иногда в два года ребенок уже говорит − и происходит контакт.

Если говорить про Церковь, здесь нужно по-простому: необязательно стоять всю службу. Нужно научить ребенка простым вещам – свечку ставить, просфорку взять, святой водички попить. Это простые вещи, но их ребенок сам должен успеть прожить: понять, что это не страшно, это интересно, в этом есть содержание, смысл, и постепенно переходить на следующий уровень.

Родители думают, что ребенку что-то сделали в духовном плане. Переживают, скорее всего, за духовную сторону жизни ребенка.

– Думаю, два года – возраст, когда он не все понимает, но кое-что хочет понимать. В практике Крещения почему мы рекомендуем как можно раньше крестить ребенка? Потому, что это удобно – он еще маленький, спит, все проходит безболезненно и просто для родителей и крестных. А когда он немного подрос, конечно, он переживает, плачет, кричит. За него начинают переживать родители, крестные. таинство Крещения проходит иногда очень эмоционально (конечно, мы всех утешаем и успокаиваем). Это обычное явление – просто такой возраст, он однажды это переживет.

Как часто посоветуете причащать ребенка?

– Не только ребенка: вообще для всех раз в месяц – золотая середина. Если чаще, то это требует определенного осмысленного и практического опыта. Если реже, получается замкнутый круг: каждый раз начинать сложнее. Иногда пропускаешь, а потом оглядываешься – пролетело полгода. Полгода душа без Причастия…

Вопрос телезрителя: «Почему, когда читаю Евангелие, очень зеваю и слезы рекой?»

– Это то, о чем я сказал: работает душа человека. Она чувствует и проявляет себя таким образом. Поплачьте, позевайте – потом душа привыкает к этому состоянию, когда внимает слову Божию, глаголам истины, правде. Бывает, пропустишь день Исповеди и Причастия, не прочитаешь утренние или вечерние молитвы, и чувствуешь – воздуха не хватает. Потому что есть опыт сравнения: до Бога и с Богом.

Надо понять причину, это и будет решением проблемы. Почему люди плачут на похоронах, от радости или в состоянии умиления? Это не физические ощущения. Это глубинные ощущения нашей души. А как еще проявлять душевные порывы? Действиями, добрыми делами. Не можешь сделать доброе дело – скажи доброе слово. Не можешь сказать доброе слово – помолись. Тогда наша душа будет чувствовать удовлетворение от совершенного дела или действия. Почему мы молимся об усопших или о тех, кто далеко? Молитва начинает менять реальность ко благу, к Богу.

Мир общественных отношений, где мы живем, это перевертыш той правды, о которой говорит Евангелие. То, что ценно здесь, для Бога не имеет значения. И наоборот: что для Бога, для вечности важно – в нашем мире абсолютно не нужно.

Но нам, христианам, нужно стоять на обеих ногах: правая нога подтягивает левую, а левая правую. Нельзя удариться только в религию и игнорировать окружающий нас мир, людей, ближних: надо выполнять свои обязанности, брать на себя ответственность. При этом нельзя удариться только в жизнь, игнорировать религиозную составляющую. Чего нам стоит только Новый год пережить? Все знают, как это непросто: пост, а тут такой праздник. Надо научиться жить одновременно и тут, и там.

Подведите итог нашего разговора…

– Давайте в отношениях с Богом будем простыми чадами Его, которые знают, что Господь ведает о нас все, знает все потребное и необходимое для нас. Что бы с нами ни происходило, какие бы сложности мы сами себе ни создали в этой жизни, мы должны помнить, что Господь никогда не оставит без ответа наши просьбы и молитвы, – только надо сказать: «Господи, помоги, вразуми. Дай мудрости и храбрости, терпения, любви, милосердия, ссделай для меня очевидными мои пути». Не зря же Он сказал: Я есмь путь и истина и жизнь. Идя по пути истины, мы сможем прийти в жизнь вечную.

Записали:
Наталья Богданова
и Ирина Обухова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475