Психолог Полина Сметанина: Детские травмы

Сегодня мы будем говорить о детских травмах. Почему о них? Этот термин попадается почти в каждой статье о проблемах воспитания детей. Его употребляют сами родители и даже дети, которые уже научились манипулировать родительским сознанием, говоря: «Вот, ты мне сейчас наносишь травму». Хочется разобраться, что же такое детская травма и почему этот термин так вошел в нашу обыденную жизнь.

– Вы правы, что сейчас есть некий родительский невроз – страх травмы. И родители считают, что если они накричали на ребенка или покритиковали его, то они уже нанесли травму, и порой даже пытаются задобрить его, не понимая, что они своей непоследовательностью, возможно, наносят еще больший вред ребенку.

Травма – это нарушение психологической целостности, рана души. И, как раны телесные, они тоже имеют разную глубину. Это могут быть более глубокие порезы и ссадины, могут быть гноящиеся раны, могут быть раны, которые потом рубцуются и образуется шрам. И, как и с телом, здесь очень важны, во-первых, ресурсы самого организма и самого человека, а во-вторых, первая помощь, которая будет оказана ребенку.

Когда же травмы возникают, что может стать причиной?

– Травма – это травмирующее событие, но не каждое такое событие может действительно стать травмой. Причем это не зависит от остроты самого события. Так, автокатастрофа может травмой не стать, а обычное падение или неудачное выступление у доски может травмой стать. Травма наступает тогда, когда ребенок, вообще человек не в состоянии справиться со своими очень сильными эмоциями. Он испытывает разные чувства – боль, гнев, отчаяние, потеря чувства безопасности. И если не находится выход этим чувствам, то ребенок (или взрослый человек) принимает решение (естественно, неосознанно) эти чувства запереть, спрятать внутри.

И получается, он это делает, прибегая к каким-либо защитам. Может быть, принимает решение забыть или как-то избегать этих травмирующих мест, напоминаний, слов, пытаться подавлять эти чувства. И, естественно, все, что заперто, будет искать выход наружу. И поэтому часто наблюдаем у травмированных людей, детей неадекватные реакции на, казалось бы, совершенно нейтральные слова или места, могут быть даже агрессивные реакции, нарушения сна. Именно таким образом чувства дают о себе знать. Получается, что травма становится травмой, когда нет помощи в отреагировании этих чувств.

Мы еще поговорим, как определить, что у ребенка травма, поговорим о тех проявлениях, которые следуют за травмой. Но сначала мне бы хотелось выяснить, каких детей можно отнести к категории риска? Какие дети больше подвержены психологическим травмам даже из-за простого ответа у доски? Но ведь Вы сами сказали, что для психики некоторых автокатастрофа может пройти почти бесследно, а для другого ребенка неудачный ответ у доски, позор перед одноклассниками может обернуться травмой. Это какие-то особенные дети?

– Я бы не сказала, что это особенные дети. Мы с вами в каждый период жизни можем быть более-менее чувствительны или ранимы, это зависит от многих факторов: от того, что происходит у нас в семье, от нашего внутреннего настроения и состояния, от того, кто стал свидетелем самого этого события. Одно дело, когда я не ответил у доски и никого рядом не было, а другое дело, когда сидел весь класс и смеялся, и совсем другое дело, когда там сидел тот человек, который мне нравится, мне дорог, и он смеялся тоже.

И я бы здесь все-таки говорила о том, что важно то, насколько тебя приняли близкие значимые люди после этого события. Если брать ситуацию ответа у доски… Предположим, девочку вызывают к доске, она теряется, не может ответить. Возможно, она сидела с телефоном весь вечер и просто не подготовилась. Учитель что-то язвительное сказал, класс засмеялся. И она приходит домой и рассказывает маме об этом. Маме, естественно, это страшно неприятно: как это так, мой ребенок не ответил. И мама понимает почему и начинает: «Ну а что ты думала? Меньше надо в телефоне сидеть. Вот теперь останешься без этого телефона неделю, сиди, учи уроки. Нечего тут, сама виновата, вас там много, а учительница одна». И происходит наложение на ту ситуацию еще вот этих неприятных чувств.

Эта ситуация закрепится, и в следующий раз, с большой вероятностью, когда ребенок пойдет отвечать у доски, он начнет бояться. Не произошло отреагирования, плюс к этому еще добавится страх прийти домой и рассказать, и, скорее всего, произойдет похожая неприятная ситуация. Не важно, будет ребенок готов отвечать или не будет. И это закрепит травму еще больше. И получается, что травма действует таким образом: неприятное событие, отсутствие нормальной реакции, страх перед похожим событием, который порождает то же самое действие, и – закрепление травмы.

А вот обратная ситуация. Ребенок приходит, также рассказывает маме, а мама, несмотря на то, что переживает, что ребенок сидит в телефоне вместо того чтобы учить уроки, говорит: «Слушай, я представляю, это же просто ужасно. Ты там стояла, весь класс все это видел, я представляю, как тебе было страшно и стыдно. Наверное, ты хотела провалиться сквозь землю». То есть дает возможность отреагировать, просто описывая ситуацию. Здесь нет осуждения учителя, осуждения ребенка, здесь просто описание ситуации и проживание ее вместе с ним.

Сочувствие.

– Да. Не помощь, не жалость, а именно сочувствие. И ребенок отреагирует, выплачет все это, выскажет. Возможно, он скажет, что хотел сделать (закричать, провалиться сквозь землю, выбежать из класса), расскажет о своих телесных импульсах и реакциях. И тогда травмы, скорее всего, не произойдет, и, возможно, ребенок сможет сделать какие-то свои выводы: «Лучше я не буду сидеть в телефоне, а готовиться в следующий раз». То есть, к этому можно будет вернуться, но уже потом, когда утихнет эмоциональный пик.

И все-таки мне кажется, что большинство детских травм наносится не вне дома, а именно в родных стенах. Получается, что родители, самые близкие люди, желающие ребенку только добра, каким-то невообразимым образом травмируют психику своего любимого ребенка. Как так выходит? Мы сейчас не будем говорить о ситуациях крайнего насилия дома, тирании, деспотизма, а о самой простой семье, в которой ребенок тоже страдает от травмы. Ведь Вам как психологу, я думаю, приходилось сталкиваться и с такими ситуациями.

– Таких ситуаций огромное множество, они могут быть совершенно разные. Во-первых, это, конечно же, конфликты в семье, это разводы. Но опять же, будем иметь в виду, что если нет должного отреагирования, если ребенку запрещено выражать то, что он чувствует в этот момент, тогда он все это копит в себе. Это постоянная критика, это множество запретов, невозможность ребенку как-то выражать себя, свое мнение и свои чувства: «Что ты там можешь знать? Мал еще, сиди да помалкивай». Вообще, грубость травматична, потому что ребенок растет с ощущением, что он какой-то недочеловек, и чтобы стать человеком, нужно быть сильнее, нужно быть взрослым, и тогда ты можешь также унижать, подняться на ступеньку над кем-то.

К сожалению, у нас в культуре нет уважения к ребенку. Безу-словно, даже само по себе такое отношение может травмировать. Здесь очень важно понимать, что травмы в любом случае получит ребенок, это неизбежно. Как говорится, даже если вы идеальная мама, все равно вашему ребенку найдется, что рассказать психологу. Это тоже правда. Травмой может быть также попытка мамы стать идеальной и сделать так, чтобы ребенок никогда и ничем не травмировался.

На самом деле, это тоже далеко от жизни, и задача родителей – все-таки показать, что мир не идеален, я не идеален и люди не идеальны и что в жизни бывают разные ситуации, просто есть всегда родные, которые могут быть рядом и помогут их пережить и научить ребенка справляться с этими ситуациями, со своими чувствами. В этом задача, а не в том, чтобы совсем оградить ребенка от травм.

Сейчас очень насущная тема идеальной мамы. Это правда очень травмирует ребенка и приводит к тому, что ребенок потом просто не может отделить идеальную маму и маму реальную и соединить в единого человека, то есть принять мать такой, какая она есть. Отсюда и начинается принятие себя, принятие других людей, принятие своего супруга, своих детей несовершенными. Поэтому я хотела бы призвать мам не стремиться к идеальности, это тоже один из травмирующих моментов.

Хотелось бы отдельно сказать, что травмы – это внезапное событие, то, что возникает вдруг. Это тоже объясняет, почему ребенок нуждается в отреагировании. Потому что он не ожидал, все было хорошо, замечательно: там облачка, там птички поют, я иду по тропинке, и вдруг я упал и сломал ногу, грубо говоря. Я больше никогда не буду таким, как прежде. Травма разделяет человека на до и после травматичного события. «У меня же были какие-то планы, мысли, мечты, и вдруг это произошло, и я стал другим, я никогда больше таким не буду».

Если мы говорим о крупных травмах, то здесь может быть такое: «Я не могу доверять миру, не могу больше идти по этой дороге, стук дятла будет напоминать мне об этом». Это переживается тяжело. Если мы говорим о будничных микротравмах, то они могут как-то повлиять на формирование нашего характера, на изменения, на какие-то установки. Но идея одна – человек меняется после травмы. И так как травма всегда внезапна, ребенка нужно уметь выводить из шока, чтобы он проговаривал и выражал свои чувства.

И отдельно хотелось бы сказать, что бывают ситуации, внезапные для ребенка, но нам они известны. Например, мы знаем, что давно собираемся разводиться, знаем, что бабушка болеет или дедушка умер, и мы боимся сказать об этом ребенку, потому что боимся его травмировать, оттягиваем этот момент. И получается, что на травму самого известия накладывается еще это: «Как же вы знали и не сказали? Я что – не член семьи или вы мне не доверяете?». Плюс еще весь тот период, когда мы знаем, а он не знает, наша тревожность передается ребенку, он додумывает, домысливает, фантазирует что-то, часто берет вину на себя: «Мама так себя ведет, наверное, я что-то не то сделал». Так что отдельно травмирующим фактором является нечестность по отношению к ребенку и страх сообщить ему о чем-то.

Хочется еще понять, какие симптомы могут сообщить родителям, что у ребенка что-то не в порядке, что ему необходима поддержка семьи? Конечно, ему всегда необходима такая поддержка, но это особенная поддержка по преодолению травматической ситуации. Как понять?

– Если мы говорим сейчас об острой травме, то обычно симп-томы того, что ребенок пережил острую травму, проявляются не сразу, а спустя два месяца и до полугода. И если вдруг у ребенка энурез, возврат в детство (начал сосать палец, вести себя несвойственно возрасту), если ему часто снятся кошмары, есть нарушения аппетита (либо не ест, либо начинает есть очень много, либо отказывается от какого-то вида пищи), если у него нарушен сон, внезапные вспышки агрессии, вообще какое-то неадекватное поведение (избегание мест, связанных с воспоминаниями о травме, каких-то людей, слов, изображений), это все может свидетельствовать о том, что ребенок переживает травму. И нужно обращаться к прошлому. Это произошло не вчера, не позавчера, скорее всего, в период от двух месяцев до полугода.

И что делать родителям? Наверное, необходимо сразу идти к специалисту или все-таки можно домашними методами это все нивелировать? Как Вы сказали, нет ребенка, который бы не пережил таких травматических ситуаций, и поэтому, может быть, семья может это компенсировать в полной мере?

– Если мы говорим о серьезной травме, которая имеет такие последствия (кстати, к ним еще относится депрессия), то я бы все-таки рекомендовала идти к специалисту, потому что можно нанести еще большую травму, можно его опять погрузить в эти воспоминания. Лучше, чтобы его аккуратненько, плавненько выводил специалист. И, конечно же, он помогает родителям как-то с этим справляться.

И все-таки, как себя вести родителям. Потому что, когда у ребенка что-то не в порядке, тем более с такой тонкой материей, как психика, родитель хочет оберегать своего ребенка усиленно. И иногда это оборачивается не самым лучшим образом для самого ребенка. Потому что, во-первых, ему потакают (а это не всегда полезно и даже чаще всего вредно), а во-вторых, его могут настраивать против мира. Такие ситуации бывают, когда мама начинает говорить: «Учительница плохая, ученики, которые смеялись, плохие, а вот ты у меня хороший». Но ребенку, даже если он верит, что он хороший, тяжело жить в мире, где все плохие. И такие сценарии развития событий не хороши. А что делать, чтобы избежать подобных нехороших сценариев и прийти к правильному сценарию выхода из травмы именно внутри семьи?

– Если мы говорим о таких внутрисемейных сценариях, то я думаю, что их нужно осознавать и прорабатывать родителям. Потому что, если родители относятся к миру как к чему-то плохому и опасному, безусловно, они будут передавать это знание детям. Да, я могу назвать это травмой, потому что ребенку будет тяжело с этим жить. Тем не менее, родители как-то с этим живут, но это их картина мира, их видение. Любые установки: «быть счастливым вредно» – одна из самых известных сейчас установок, которая часто встречается, «не взрослей, оставайся подольше маленьким», «не трогай – поломаешь», «не бегай – упадешь», «не будь успешным», «не добивайся» – все это, наверное, какие-то микротравмы, которые формируют определенное видение мира как опасного, а себя как неумехи. И здесь нужно родителям сначала менять свое видение и отношение к миру, к себе и к своему ребенку.

Мне кажется, что здесь нужно руководствоваться изначальной позицией, что ребенок достоин уважения, не ниже нас (не в плане иерархии), это человек, у которого просто мало опыта. Когда мы идем учиться, естественно, мы не пойдем учиться к тому, кто будет считать, что мы ниже его, и понукать нами. Мы будем относиться с уважением к человеку, который нас учит и хотим, чтобы к нам тоже относились с уважением. Мы такие же учителя, наставники ребенка, и с этой позиции очень важно смотреть на ребенка.

А что будет, если травма не прожита так, как это необходимо? Если ее последствия не преодолели еще в детском возрасте, когда она возникла, какие последствия могут быть для взрослого человека? Как взрослый человек может распознать по себе, что у него какие-то забытые детские травмы?

– Тут тоже зависит от степени травмы. Если человек вспоминает о чем-то или, встречаясь с подобными ситуациями, начинает плакать – это первая реакция. Допустим, прошло много лет, а он до сих пор не может смотреть на изображение чего-либо. Это и какие-то обиды на родителей, они свидетельствуют о том, что были нанесены травмы. Это неспособность справляться с элементарными событиями жизни, потому что травма имеет такую особенность: если более-менее крупная травма есть, то она притягивает к себе остальные. То есть человек тогда не может справляться и с другими травматичными событиями, ему тяжело. И получается накопление, какой-то большой ком внутри, с которым, конечно же, нужно справляться.

Это и склонность к депрессиям, зависимости. Все ошибки воспитания когда-то травмировали ребенка. Например, ребенок боится близких отношений, он закрыт, агрессивен. То есть все что угодно может стать последствием перенесенных в детстве травм.

И, что удивительно, есть такая тенденция: человек, переживший в детстве определенные травмы, потом переносит такое же травматическое поведение на свою собственную семью. Например, человек, который ужасно переживал из-за того, что его мама с ним не разговаривала, когда обижалась на него, в детстве клялся себе, что больше никогда так не поступит, вырастая, вдруг тот же самый сценарий отыгрывает в собственной семье и от этого очень страдает, а главное – не может понять, как он так поступает со своими близкими, ведь он-то знает изнутри, что это очень больно.

Мне кажется, в этом есть некое отличие травмы от всего остального. То есть мы осознаем, что ситуация была неверная и что она нас травмировала, и осознаем, что сейчас тоже травмируем кого-то, поступая так же, но ничего не можем сделать. То есть, мне кажется, понятие травмы еще сопряжено с понятием собственного бессилия. Или я не права?

– Мы сейчас параллельно говорим о двух вещах, которые, безусловно, соединены. Это травма, установки и сценарии. Сценарий – это жизненный путь, а установки – способы нашего поведения, наш характер, то, как мы идем к цели по этому сценарию. Безусловно, установки можно назвать травмами в какой-то степени, хотя их принято разделять. Травма – это событие, изменившее жизнь человека и его самого. А установка – это решение, которое было принято ребенком на основании того, что родитель часто повторял или транслировал, что так нужно и правильно жить. Это несколько другая тема. Но если мы говорим о том, что с этим делать и как изменять, обычно психологи этим и занимаются.

Можно и самостоятельно, безусловно. Может быть, это будет дольше, чем с психологом. Просто мы понимаем, что есть определенная модель поведения. Здесь важно понять, в каких ситуациях я себя веду таким образом, почему я так себя веду, чего я на самом деле хочу, и решить для себя, как я могу иначе поступать. И уже помогать себе, вспоминать.

Может быть, сразу не получится вспоминать. Например, я всегда кричал, когда ребенок разливал стакан воды, и принял для себе решение, что в следующий раз, когда он разольет воду, я дам ему тряпку и скажу: вытри, пожалуйста. В следующий раз, когда он разольет воду, я могу опять накричать на него, но потом вспомнить, что хотел поступить иначе. В этот момент важно себя не ругать, но сказать себе: «Я вспомнил, значит молодец». И через несколько таких моментов мы можем уже отреагировать так, как мы хотим реагировать: дать тряпку, а не накричать, и попросить вытереть. То есть путем научения себя реагировать иначе.

В самом начале нашей беседы Вы сказали, что травму можно сравнить с раной: гноящейся, заросшей и свеженанесенной, которая болит. К чему тогда приведет лечение травмы? У меня сейчас складывается впечатление, что лучшее, что может случиться, это если она затянется и останется шрам. Но хочется верить, что процесс обратим и нанесенная травма может быть устранена совсем и навсегда. Может или нет?

– Мне кажется, что какие-то микротравмы могут действительно изменить характер к лучшему, закалить, сделать сильнее. Это во многом зависит от того, как мы реагируем, от нашего целостного отношения к ребенку. А если это глубокие раны, когда ребенок пережил очень серьезную ситуацию, либо постоянно повторяющиеся издевательства, тогда здесь необходима помощь. И она заключается в том, чтобы постепенно снимать всю боль, проживать эти чувства заново, сначала вычищать, потом дезинфицировать, любить, оберегать, очень бережно хранить, и рана постепенно рубцуется. Да, остается шрам, но он, скорее, как память, то есть он уже не болит, по крайней мере. А о не заросшей травме свидетельствуют постоянная душевная боль, гнев, агрессия, депрессия.

Записала:
Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475