Беседы с профессором МДА Алексеем Ильичом Осиповым в эфире телеканала «Союз»

(Продолжение. Начало в номерах 24, 25, 26, 27, 28, 29, 30)

– «Православная Церковь освящает такие объекты, как атомные станции и подводные лодки. Не считаете ли Вы, что Церковь дискредитирует себя такими освящениями?» – спрашивает Фотиния из Калининграда.

– Дело-то здесь вот какого рода. Если бы все эти электростанции, подводные лодки не были явлениями, необходимыми в нашей жизни, то тогда мы должны были бы, действительно, воспротивиться этому. Вот когда нас будут приглашать освящать публичные дома, тогда вы скажете: это верно. Всякие там притоны и места этих диких концертов, на которых играют тяжелый рок, где настоящий сатанизм, – вот тогда вы будете правы. А эти вещи – необходимость нашей жизни. И поэтому все, что необходимо, мы должны освящать: у христиан все должно быть освящено. И дома, и земли, и скотина, и их дела – все должно быть освящено. Мы признаны быть и сами освящаемыми, и на все спрашивать благословения Божиего: «Господи, благослови, да будет Твоя воля, и просим Тебя, чтобы во благо были эта подводная лодка и атомная электростанция». Во благо, и это необходимо. А когда разные развлечения, вот тогда дискредитация. Когда я молюсь за успех моей футбольной команды, чтобы она победила другую команду – я молюсь за свою, там батюшка молится за свою... Интересно, что здесь получается?

Молиться надо как раз не об этом, не о таких вещах. Посмотрите, как Иоанн Златоуст осуждает все эти ристалища, эти все спортивные состязания, потому что здесь рождаются ревность, тщеславие, гордыня, рождается злоба даже. И что мы молимся за это? Чтобы мой боксер дал тому, уложил его в нокаут? Это что такое? А такие вещи, как атомная электростанция, подводные лодки, орудия и самолеты – пожалуйста: «Господи, помилуй и благослови, чтобы никогда это не потребовалось». Никогда – чтобы эта пушка никогда не стреляла; но если надо, пусть она становится на защиту своего Отечества.

– Андрей, 20 лет, пишет: «Добрый вечер, уважаемый Алексей Ильич, огромное Вам спасибо за Ваши лекции: они привели меня в Церковь. Скажите, пожалуйста, с кого из святых отцов, по Вашему мнению, лучше начинать знакомство со святоотеческой литературой?»

– Вы знаете, трудно вот просто так сказать, не зная человека. Может быть, для одного человека нужна литература, которая укрепила бы его в вере в Бога, вере в бытие человека, веру в духовную жизнь, в знании основ веры – это одна литература.

Другая, и очень важная литература – которая должна мне открыть, как я должен жить. Не о нравственности я говорю, слышите? Нравственность – это поверхностная сторона, десять ветхозаветных заповедей – это поверхность. Надо прекрасно понять, что если я никого не убиваю, не граблю, не обманываю и не ворую, это вовсе не означает, что я святой человек; это же понятно.

Христианство призывает к духовной жизни, а не нравственной, точнее, не только к нравственной, но к духовной. А что духовность предполагает? Чтобы я свой дух очищал, то есть свои мысли очищал, чувства, желания – вот о чем говорит христианство. И поэтому, если спрашивают меня, какую литературу почитать для понимания духовной жизни, – мне кажется, письма к духовным детям игумена Никона (Воробьева), Иоанна Валаамского написаны просто, доступно, касаются самых основных положений духовной жизни. Это прекрасное изложение, прекрасное средство понимания того, что есть духовная жизнь. И это чтение может дать очень многое каждому человеку.

– «Что делать, если Бог меня игнорирует? Я уже много месяцев умоляю Его избавить меня от этих ужасных мук. Мне всего 17 лет, а я вешу больше ста килограммов, имею множество болезней, причиняющих мне физические и душевные страдания. Я это терплю уже десять лет, я ничего не могу делать и думаю только об этом. Я была лишена и детства, и юности, неужели Бог и святые, которым я молилась, не понимают, что для девушки это невыносимо – быть больной? Неужели им меня совсем не жалко? Я просила у Бога взять что угодно в обмен на здоровье и нормальную внешность. Я готова на любые жертвы, я готова даже уйти в монастырь, потому что лучше находиться там, имея здоровье, чем на воле – не имея возможности ничего делать. На этом свете я не могу быть счастлива, ничего не сделав на земле. Зачем я существую, если не могу жить? Лучше бы меня совсем не было, чем такое. Я ненавижу свое тело, ненавижу себя. Почему Бог не дает мне выбора, почему я не могу знать хотя бы причину своих мук? Если Бог меня не исцелит, значит, у меня уже никогда ничего не будет. Если Он не собирается исполнять мою просьбу, пусть хотя бы ответит, неизвестность убивает. Раз я не нужна Богу, я бы продала душу диаволу, хотя ему, наверное, тоже не нужно такое ничтожество, как я. Вряд ли Вы поймете мое горе, но скажите, неужели до Бога никак не достучаться? Мое сердце разрывается от боли, я нахожусь в аду, я в отчаянии» – вот такое очень эмоциональное письмо.

– Я думаю, что на это письмо может ответить любой священник, здесь не требуется никакого особого богословия и какой-то особой мудрости. Видите, все ваше желание заострено только на этой жизни, нет никакой мысли даже и дела до какой-то будущности... Вот все наше христианство. Нам Бог для чего нужен? «Дай нам блага на Земле». Я помню, однажды на одной из ассамблей, был показан пятиминутный фильм – перед пленарными заседаниями нас «кормили» такими фильмиками, и один мне буквально врезался в память. Замечательный фильм. За пять минут была показана вся история человечества: от начала бытия, от Адама и Евы, до атомного взрыва, если хотите, Армагеддона и последнего дня. Люди в этом фильме показаны муравьями. Ну и вот последний, заключительный акт: гриб атомного взрыва, небоскребы рушатся, груда камней, и сверху – перст Божий указующий: вот что вы сделали сами с собой. Чем сделали? А исканием этого сладострастия, славолюбия, сребролюбия. Искали только благ в этой жизни, и никакого вам Бога не надо, Бог вам нужен только как средство. И знаете, очень замечательно показали – огромный перст Божий с небес. И вдруг в одну из щелей между этими огромными грудами камней выползает муравьишка – жив оказался, носится вокруг этого пальца, потом встает на задние лапки и впивается в этот перст. И показано, как он сосет кровь из перста Божия.

Как мне понравилось это! Бог нам не нужен – вернее, Он нам нужен лишь как средство, а не Сам по Себе: Он как Источник, у Которого мы можем получить это, это и это. А если Он нам этого не дает, Он нам абсолютно не нужен. Забыли, что христианство совершенно иначе смотрит на человеческую жизнь и призывает человека к совершенно другим вещам. Бог – это не средство, а Цель, потому что Бог – не просто Существо, подобное человеку, но Дух, который обещает нам вечное благо, а не какие-то житейские вещи, которые дали бы нам какое-то временное удовлетворение.

Но достижение этого вечного блага для каждого человека сопряжено с разными вещами: кто здоров, кто болен, кто богат, кто беден, кто красив, кто безобразен. Каждому, если хотите, дается своя сума, за плечами свой рюкзак дается – сумеешь ли ты достойно пронести его? Что значит «достойно»? Господи, я верю, что без Твоей любви и мудрости никто и ничто и ничего со мной не может сделать. А то, что со мной происходит, есть самое лучшее. Посмотрите, что происходит с красавцами... Однажды я стою в храме, и маленькая девочка, лет трех или четырех, подходит ко мне и говорит: «А я вас знаю». Я спрашиваю: «А откуда ты меня знаешь?» Она отвечает: «А вы сказали, что было бы с восемнадцатилетней девочкой, если показать ей, какой она будет в восемьдесят лет». Я ахнул. Рядом стоит мать ее, улыбается. И верно. Какой ты будешь в восемьдесят лет, если не умрешь? Все кончается, все прекращается, надо исходить из смысла жизни, а не из того, что «мне вот этого хочется, и дай Ты мне это во что бы то ни стало, Господи. Иначе я готова отдать душу кому угодно, хоть даже диаволу». Что это такое? Это разве вера в Бога, это разве мы проявляем доверие к Богу? Никакого. «Дай мне то, что я хочу, иначе Ты мне не нужен». Вот, хорошо: ты получаешь и завтра умираешь – и что?

Надо хоть немножко подумать о смысле жизни, надо поверить, что Бог есть любовь, и постараться привести себя в такое состояние: «Господи, да будет Твоя воля, а не моя, я приму все, что Ты мне даешь». И скажу вам, что многие из тех людей, которые именно так воспринимали свои скорби и страдания, достигали исцеления. Вспомните правого и левого разбойников – правый сказал: «по делам нашим», левый рвался с креста, проклинал всех. «Исцели, спаси себя и нас». Как вы думаете, у кого было больше блага? Правый получил: «Сегодня же со Мной будешь в раю», а о левом ничего не сказано, и так все ясно.

Так вот, постараемся, если мы имеем веру, прийти к состоянию правого разбойника, а не левого. Мы все больны, и Господь каждому дает ношу по его силам, по состоянию. Тот, кто смирится, получит, обязательно получит; возможно, внешнее, – но непременно внутреннее. Поэтому немножко поверим в Бога и Богу и смиримся.

– Алексей Ильич, у нас от нескольких телезрителей пришли вопросы о животных, вернее, об их посмертной участи. Зачем они живут, если после смерти исчезнут? Это один вопрос. И другой, примерно такой же: телезритель не может себе представить рая, если там не будет животных.

– Ну, опять возвращаемся на круги своя! Если я скажу, что вечны будут животные – что, это изменит у вас понимание смысла жизни? Я не понимаю смысла жизни животных – надо поговорить о своем смысле жизни. Не поняв своего, мы начинаем думать о животных, о черепахах и крокодилах! Я могу здесь высказать только собственное мнение, поскольку специального церковного учения об этом нет, хотя апостол Павел пишет прямо, что «самая тварь стенает и мучается», доныне ожидая свободы, славы чад Божиих, то есть человека. Вы слышите? Оказывается, участь животных находится в прямой связи с человеческой жизнью, и можно предполагать поэтому, что в будущей жизни мир будет еще более полным, чем тот, который мы видим сейчас. И это будет такой мир, в котором, как хорошо написано, «лев возляжет с ягненком», то есть не будет никакого хищничества, крови, страданий, а будет действительно настоящий рай. Надо полагать, что это будет именно так. Но все-таки еще раз говорю: как жалко, что мы, захлебываясь, рассуждаем, «что будет вот с тем зайчиком?» Голубчик, спасись – и узнаешь о том, что будет с зайчиком.

– Алексей Ильич, более серьезный вопрос, чем о зайчиках: «Почему у нас в России практически нет православных миссионеров? В стране, которая о Православии имеет очень смутное представление, которая чаще черпает из гороскопов и различных примет, очень много миссионерских отделов, а миссионеров нет. С уважением, Борис Николаевич, 68 лет».

– Что такое миссионер, интересно? Надо подумать об этом. Миссионер – это тот, который выходит и начинает что-то говорить и говорить? Вы думаете, это миссионер? Говорить можно о чем угодно, а дела-то и не будет. Но скажу о другом. Миссионер – это человек, который должен очень хорошо знать Православие. Это первое. Второе: это человек, который должен сам быть искренним христианином, то есть стремиться, насколько это возможно для него, вести христианскую жизнь, а не какую либо иную. Потому что только человек, в котором живой дух, может передать жизнь, таящуюся в христианстве.

И таких людей всегда было немного, не думайте. Почему апостолы победили мир? Они были одухотворены Духом Божиим, Господь дал им это, потому что так было необходимо, иначе бы христианства просто-напросто в истории не осталось. А затем самыми лучшими миссионерами кто были? Посмотрите, они все канонизированы; лучшими миссионерами были святые, и напротив – профессора и учителя, которые много говорят о Боге, далеко не святы – как говорится, воз и ныне там.

Второе, что нужно отметить: во всех сферах нашей жизни очень мало людей, которые продвигают науку, искусство, литературу, технику. Много ли там людей, которых мы можем назвать гениями? Возьмите музыку: много таких людей? Мало. Художников? Мало. Философов много? Во всех сферах, в том числе и в религиозной, таких людей всегда, конечно, немного, и этому нечего удивляться, это совершенное явление в человеческой жизни. Поэтому и в области религиозной проповеди мы тоже находим не так много тех, кто действительно мог бы привести людей к христианству по существу.

И последнее. С горы катиться, конечно, куда легче, чем подниматься на гору. Христианство требует от человека лечения. «У меня болит зуб? Ой, нет, не пойду лечить зуб, дайте мне болеутоляющее, не хочу идти в больницу». Понимаете? А вот эти, о ком вы пишете, напротив – они говорят: «что вы, вы достигнете сверхсознания, вы начнете видеть на расстоянии, вы увидите такие переживания в себе, вам откроются иные миры…» Ой, как интересно, и – покатился с горы, не подумав: а что это мне даст, если я завтра умру? Забыли, что духовная жизнь человека сводится к исцелению. От чего? От нашего эгоизма и других всяких страстей, которые присутствуют в этом эгоизме.

А там – нет, там говорится совсем о другом, ни о каком исцелении речи не идет: «Вы какой есть, такой и есть, вы – хороший, вот только вам еще нужно узнать, что там, а что здесь, что и почему, и тому подобное». Вы слышите: «Я хорош, ура! А если я хорош, я здоров, чем бы мне теперь развлечься, какие картиночки посмотреть?» А христианство говорит: «Нет, ты больной» – «Я больной? Ты сам больной! Посмотри на себя – тебя не тронь, из тебя какие фонтаны ядовитые выплескиваются». Христианство говорит о самой сути: человека необходимо лечить, то есть, следовательно, признать, что он духовно болен. Вот поэтому христианство с трудом принимается, а если и принимается, то чисто внешним образом.

Удовлетворение любопытства, вот чем эти миссионеры занимаются. Кажется, успех, а это довольно трудно.

– Галина Мирзоева, село Малая Сердоба, Пензенская область: «Алексей Ильич, как правильно организовать свою жизнь при выходе на пенсию? Почему для многих пожилых людей этот промежуток времени становится бессмысленным, почему многие из них жалуются на свою ненужность? Объясните им, чем они должны заниматься в свои годы».

– Должны, наконец, понять, выходя на пенсию, о чем пишет святой Исаак Сирин: «Того назову разумным, только того, кто помнит, что есть предел его жизни». Пора подумать хоть теперь-то: для чего я живу, что мне нужно сделать, чтобы, повторяю, войти в вечную жизнь достойно. Достойно, а не как разбойники, с которыми расправляются. Поэтому здесь надо, выходя на пенсию, заняться, наконец-то, чтением хорошей, доброй литературы: аввы Дорофея, Игнатия (Брянчанинова), его творений, его писем, того же Марка Подвижника, Исаака Сирина, Антония Великого, таких подвижников, как игумен Никон (Воробьев). И если вы хотите, чтобы жизнь была заполнена, наконец надо взяться за себя и учиться молиться.

Молитва – это тот выключатель, в данном случае скажу «включатель», благодаря которому только мы можем увидеть свет Божий. Научиться надо молитве. На моих глазах произошел случай очень показательный, когда к игумену Никону (Воробьеву) пришла крестьянка и жаловалась: «Что мне делать, батюшка, вот я на пенсии, у меня огород, у меня скотина, но скучно мне. Никто не приходит, все разобщены, помогите, батюшка – что мне делать, скучно мне». И он сказал: «Ты знаешь, сейчас я тебе скажу кратенько молитву, – и сказал молитву Иисусову, – старайся как можно чаще повторять ее, и от всей души. Не спеши, совсем не спеши, как можно чаще произноси, постарайся».

Примерно через год она пришла и чуть ли не со слезами бросилась перед ним на колени: «Батюшка, я не знаю, как благодарить вас – теперь моя жизнь наполнилась радостью, моя душа исполнилась мира, моя жизнь приобрела полноту». Отец Никон, когда услышал это, сказал: «Впервые в жизни я вижу человека, который послушался. Все хотят получить плодов, нисколько не думая о корнях» – впервые, говорит, я увидел этого человека. Простая крестьянка, простая женщина. Вот вам и ответ.

– Похожий вопрос, Алексей Ильич. У молодых людей очень много времени уходит на учебу, работу, заботу о семье, но и они должны вести духовную жизнь. Какие есть минимальные духовные правила, нормы духовной жизни занятых людей?

– Первое. Духовную жизнь все мы ведем, только какую, вот в чем вопрос. Духовная жизнь – это наша жизнь, и никуда мы от нее не денемся, пока живы. А вот какая это духовная жизнь, уже очень важно. Приходится вновь и вновь повторять: если мы хотим, чтобы наша духовная жизнь оказалась наполнена не всякой дрянью и гадостью, а миром, светом, успокоением и радостью, то нужно (это не мой совет, не подумайте) как можно чаще обращаться к Богу с молитвой. Даже такой короткой, как молитва Иисусова: «Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй меня, грешного», молитва мытаря (уж мы грешим непрерывно): «Господи, милостив буди мне, грешному» – как можно чаще, но со вниманием, благоговением и покаянием. Избави Бог превратить эти молитвы в тараторщину. Еще раз повторяю, видите, как Серафим (Романцов) сказал: «Нет у тебя никакой молитвы, а ты просто привык к словам молитвы, как другие привыкают к ругани».

Так вот, если почаще напоминать себе, что мы верим в Бога: меня никто ведь не заставляет верить в Бога – я верю, что Господь есть любовь, что Он Дух любви, и каждое мое молитвенное обращение есть не что иное как соприкосновение с этим духом. И вот эти обращения к Богу, как можно более частые, знаете, что делают? Капля долбит камень, и вот эти наши частые обращения к Богу долбят камень нашего сердца. А оно действительно каменное. И тот, кто старается в этом, обязательно увидит, как эти наши капельки малые пробивают отверстие, в которое начинает проходить свет Божий.

Мы не молимся – и хотим без молитвы что-то получить. Напрасно. Не может быть света там, где наше окно закрашено черным лаком; нужно постепенно очищать его.

И второе, не менее важное. Мы должны следить за своей совестью, стараться, насколько это возможно, не нарушать ее. Это самый важный центр нашей жизни: совесть – это наше сердце. Избави Бог повреждать сердце. Поэтому надо следить за этим, и если что-то случается: слукавили, обманули, слицемерили – немедленно надо каяться перед Богом. Не ждать, когда пойдем к батюшке – немедленно нужно каяться. В этом отношении очень полезна книга Иоанна Кронштадтского «Моя жизнь во Христе», где он показывает прекрасный пример этого. Почитайте только ее – увидите: «Опять я разгневался, опять я осудил, опять я потщеславился. Господи, прости меня». А затем пишет: «И опять я ощутил пространство в душе своей». Грехи сжимают ее, высушивают, а покаяние дает пространство в душе.

Вот это две самые необходимые вещи, а все остальное вы знаете: что надо, конечно, в церковь стараться ходить, исповедоваться надо, причащаться надо не лениться. Насколько возможно, следите за постами, каждый в меру своих возможностей, своих сил. Я думаю, что вот так все мы постепенно увидим, как наша суета, оказывается, раздвигается, и мы находим добрую тропу в жизни.

9 июня 2010 г.

Беседовал игумен Димитрий (Байбаков)

(Окончание в следующем номере)

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475