Утешительница наша. 6 ноября — празднование иконе Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих радосте»

Духовное покровительство и ходатайство пред Богом мы получаем по великому милосердию и любви к нам Божьей Матери. С тех пор, как по воле Божественного Страдальца произошло усыновление человеческого рода Божьей Матерью в лице ученика Иоанна Богослова: “Жено, се сын Твой”, это покровительство не прерывается и не прекращается. С тех пор мир наполнился многими знамениями покровительства Божьей Матери – знаками Ее материнской любви к нам. Примеров тому нет числа, начиная из глубины времен и до наших дней.

Но в тех кратких словах Сына – «се, сын Твой» – Матерь Божия услышала и предупреждение: «Знай, Мати Моя, что эти люди будут горды, самолюбивы, непокорны и неблагодарны. Будут сребролюбивы, злоречивы, недружелюбны. Будут жестоки, невоздержанны, не любящими добра. Наглы, напыщенны, сластолюбивы. Будут иметь лишь вид благочестия, нежели боголюбивы. Но Ты не оставляй их, ибо они – наши дети».

Ныне мы привыкли к славе Божьей Матери. Ее могуществу. Непостижимой для человеческого разума любви к людям. Мы так привыкли просить и получать от Нее просимое, что совершенно забываем о Ней, как о живом человеке, подобном нам. Забываем, что Ее нынешняя слава, — это плоды Ее земной жизни, которые родились любовью к людям. Богоподобным терпением, смирением и бесконечным страданием.

Она страдала, принесши очистительную жертву за обряд посвящения Своего Первенца в храм Божий. Страдала от того, что принесла не ту жертву, какую приносили богатые люди – однолетнего агнца во всесожжение и молодого голубя. Ее жертва состояла из двух горлиц. Но то, чего не доставало для богатой жертвы, было с преизбытком восполнено чистейшей душой Богоматери.

Вместе с жертвой за очищение Она, передавая священникам Свою жертву – Сына божия, мысленно обращалась к Богу Отцу, говоря: “Се Сын Твой, Отче Предвечный, Которого Ты послал воплотиться от Меня для спасения человеческого рода. Ты родил Его прежде всех веков без матери, а Я по Твоему благоволению, родила Его не познав мужа. Он – Мой Первенец, но прежде всего Твой. Сошедший от тебя, но не отшедший от Твоего Божества. Прими же Твоего Первенца, с Которым сотворил землю, небо и повелел воссиять свету. Прими воплотившееся от Меня Твое Слово, Которым утвердил небеса, создал землю и собрал воедино воды морей. Прими Твоего Сына от Его земной Матери. Устрой Его и Меня по Твоей святой воле, и да будет искуплен Его безгрешной плотью и кровью весь человеческий род.

В день принесения Предвечного Младенца в храм, Святой Дух повелел праведному Симеону идти туда и дал понять значение всего совершающегося. Приблизясь к Благодатной, Симеон взял из Ее рук новорожденного Иисуса и, возблагодарив Бога, в священном восторге воскликнул: «ныне отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром!». Теперь уже нет причин держать меня на земле. Я увидел Тебя, и могу быть спокоен. Ныне отойду я к праотцам с благовестием о Твоем рождении, “яко видеста очи мои Твое рождение”. Я держу на своих руках и осязаю жизнь и свет всего мира. Вижу славу Израиля. Вижу утеху всех верующих”.

После этого св. Симеон, возвращая младенца Божией Матери и благословляя Ее, провидя крестные страдания Богочеловека и скорбь Его Матери, сказал: “Тебе же Самой душу пройдет оружие”. И она безропотно выслушала это, сказав мысленно: “Се, раба Господня, буди Мне по глаголу Твоему!”

Она шла ко кресту Сына, неся Свой крест скорбей задолго до Его голгофских страданий. Она восходила на Свой крест медленно и постепенно. Всю жизнь терния и страдания уязвляли Ее чувства, ум и сердце. Но Святая Дева избрала для Себя страдать молча. Она молчала, укладывая новорожденного Младенца Царя Вселенной в скотские ясли. Страдала, когда воины Ирода “искали души Ее Младенца”. Когда страх за его жизнь обратил святое семейство в бегство из родной страны в Египет.

Она молчала и терпеливо несла Свой крест в трудах и заботах о Младенце. Пред Ее глазами Он взрослел. Был отроком, юношей. И все материнские заботы, свойственные Его возрасту, были Ее уделом и радостью. Но в минуты радостей, когда каждая мать, взирая на свое чадо, живет мечтой о его светлом будущем, обещающем ей утешение, отраду и опору в старости, Пресвятая Дева и в эти минуты видела в Сыне Агнца Божия, пришедшего в мир, чтобы взять на Себя его грехи.

Воспитанная в храме Божием, Она знала Писание. Знала, для какой великой цели явился в мир Сын Божий. И с каким душевным трепетом Она видела Его взросление, а вместе с ним и приближение того великого и страшного часа. Но Матерь Божия, склоняясь пред волей Всевышнего, всегда повторяла: “се, раба господня, буди Мне по глаголу Твоему!”

В момент страданий Сына, когда все оставили Его, когда даже Бог Отец, давая место полноте подвига Христа, оставил Его, Матерь Божия, прискорбная, но мужественная, стояла у креста. Своей любовью Она поддерживала Сына в Его великом подвиге. А что происходило в Ее сердце, то знал и ведал лишь Бог и Сын.

После воскресения и вознесения Сына, Она не вышла на проповедь вместе с апостолами, хоть и могла рассказать о нем, как Мать, значительно больше всех. Но вновь в молчании несет подвиг материнства и подвиг веры. В земной жизни Матерь Божия просила апостолов не упоминать ее имени в Писаниях и проповедях, поскольку это будет очень обременять и беспокоить Ее. Зато после Ее успения она стала прославляться всеми народами за чудотворения, происходящие от Ее икон, да сбудется Писание: “Тайну цареву должно хранить, а славу божию открывать славно” (Тов. 12, 7). Вот лишь один из многих примеров Ее помощи людям.

…В то время мне было не более десяти лет. Мы стояли с матерью в храме во время литургии. Служба шла к концу. Пропели «Отче наш» и «Верую», причастники стали тесниться к алтарю для принятия святых Таин. И вот я вижу идущую вдоль стены высокую старуху в черном халате и черном платке. Лицо в глубоких морщинах. Тонкие губы. Впалый, беззубый рот. Взгляд холодный, недружелюбный. Она останавливается возле каждой иконы. Прикладывается. Вот она поравнялась со мной. Я отодвинулся. Она же, протянув руку, погладила меня по плечу. Ее прикосновение было столь неприятно, что я вздрогнул. Отошел еще дальше, и она прошла мимо.

Но после ее прикосновения во мне что-то произошло. Исчезло хорошее настроение. Стало знобить. Накатило уныние. Появился неведомый страх. Свет солнца стал неприятен. Заболела голова. Почувствовал тошноту и слабость. Мать заметила произошедшую во мне перемену. Бледность лица. Холодная испарина. Трясение головы. Мать встревожилась. Вывела на улицу. Но мне становилось все хуже и хуже. Пошли домой. Дорогой я рассказал ей все. По приходе домой, она умыла меня святой водой, но это не принесло мне облегчения.

Вскоре я почувствовал себя так плохо, что не мог стоять. Почувствовал, как стало уходить сознание. Стали холодеть руки и ноги. И вот первый приступ. Тело мое ломало, изгибало, подбрасывало. Мной овладел безумный страх. Я стал кричать. Глаза выходили из орбит. Лицо почернело. Я скрежетал зубами. Изо рта шла пена. Тело сводило колесом, точно я стал бескостным. Мне хотелось убить себя. Я стал рвать на себе одежду и волосы. Царапать лицо. Родители хотели удержать меня, но во мне появилась звериная сила и они были вынуждены связать меня.

Приступ продолжался около часа. Наконец, я стал приходить в себя. С удивлением смотрю на склонившихся надо мной родителей. Но мной овладело полнейшее равнодушие. Я отвернулся к стене и заснул. Но это было только начало. На другой день снова припадок, еще более сильный, чем первый. В добавление ко всему у меня свело ноги к животу и я не мог ни сесть, ни повернуться без посторонней помощи.

Страдания родителей были невыразимы. Были испытаны все меры и лекарства. Припадки стали повторяться все чаще и чаще. Я слабел. Пропал аппетит. В сутки я мог проглотить лишь несколько ложек теплого молока. И это все. Знакомые стали советовать матери обратиться к народным целителям, поскольку врачи не могли оказать какой-либо помощи. Сначала она отказывалась, но видя мои страдания, согласилась.

И вот меня повезли куда-то. Ехали долго. Наконец внесли в избу. Стены увешаны пучками трав и кореньев. Я вижу над собой чернобородого мужчину. Холодный взгляд. Лицо полное, одутловатое. Он пытается разогнуть мои сведенные к животу ноги, но я кричу от боли, и он отходит. Он просит родителей оставить меня на ночь. Родители согласились.

Наступили сумерки. За окном дождь. Я задремал. И вот в полусне вижу старика, склонившегося над столом. Пред ним как бы огненный шар. Он светится и мерцает. Он колеблется и вращается. Внутри его появляются неясные тени. Возникают лица людей и зверей. И вот я вижу образ той старухи, которая коснулась меня в храме. Глаза ее сверкнули недобрым блеском. В злорадной улыбке открылся беззубый рот, и она что-то сказала.

Стали появляться и другие лица. Черные. Страшные. В струпьях и язвах. И вот я увидел звероподобное существо столь невыразимо страшное, о чем и рассказать невозможно. От одного его вида у меня помутилось сознание, но я продолжал все видеть и слышать. Я видел старика, внимательно всматривающегося в глубину шара. Он видел там то, что было доступно только ему. Губы его шевелились, творя заклинания.

Вот он взял со стола горсть травы и кореньев и бросил в тот шар. К потолку поднялся столб огня и дыма, и я увидел в нем старика. Он уменьшился до размеров годовалого ребенка, но в то же время сохранил свой прежний образ. И вот я вижу как то облако стало выходить в открытую форточку окна и вместе с ним как бы плывущего в нем старика. Это было последнее, что я помню. Я впал в глубокий сон и очнулся лишь через сутки уже дома.

Но исцеления или облегчения болезни не было. Напротив, припадки участились и стали еще страшней и продолжительней. Родители потеряли всякую надежду на мое выздоровление и были готовы к самому худшему. Меня исповедали, причастили. Родители были в отчаянии. Состояние мое ухудшалось. Я находился в совершеннейшем изнеможении и расслаблении. Не мог даже открыть глаз. Чувствую, как начали холодеть ноги. Холод поднимается все выше и выше. Мной овладевает совершеннейшее равнодушие. Я чувствую, что ухожу из жизни. Ухожу в небытие. Ухожу в вечность. Чрез опущенные ресницы вижу мокрое от слез лицо отца. Вижу коленопреклоненную в молитве мать.

Слышу ее молитву к Пресвятой Богородице: “Всемилостивая Владычица моя, Пресвятая Матерь Божия. На Тебя лишь уповаю. Надеюсь на Твою помощь и заступничество. Все мы грешны пред Тобой и Сыном. Все в грехах и язвах. Но Господь приходил на землю не ради праведников, но ради грешников. Приходил исцелить больных, слабых и немощных. Пролил за нас грешных, Свою драгоценнейшую кровь, чтобы искупить от греха. Сам сказал: “не хочу и не желаю смерти грешника, но всем желаю спасения”.

Мы, родители, согрешили пред Тобой и Сыном. Редко посещали храм Божий. Редко исповедались в грехах и причащались святых Таин. Прости нас! Ты – Матерь Божия. Сама познала радость материнства. Познала любовь к детям. Познала привязанность к ним. Познала тяготы земной жизни. Познала помощь человека. Познала слабость плоти его. Прости нас, Матерь Божия. Прости грехи наши. Мы, родители, виноваты во всем, нас и накажи, но оставь в живых нашего единственного сына. Нашу радость. Утеху. Надежду. Опору в старости.

Мать склонилась к самому полу. Плечи ее вздрагивали. Голос прервался. И в этот момент мы услышали: “Слышу тебя, дочь Моя! Слышу твою молитву. Чувствую твою скорбь. У тебя есть икона “Всех скорбящих радость”. Ее положи на грудь сына, да исцелится от недуга”. Мать тотчас вскочила. Она метнулась в другую комнату и через мгновение вернулась с иконой. Сначала приложила к моему лбу, уже покрытому предсмертной испариной. Трижды окрестила ею и положила на грудь.

В этот миг я почувствовал легкое покалывание в ногах. Почувствовал тепло. Мои сведенные ноги начали расслабляться и выпрямляться. Я слышал хруст в суставах. Ощущал возвращение к жизни. Чувствовал приток сил. Почувствовал жажду. Открыв глаза, я попросил пить. Мое желание было тотчас исполнено. Почувствовал невыразимый голод и попросил есть. Мне принесли теплый бульон, который я выпил с величайшим наслаждением и, отвернувшись к стенке, уже самостоятельно без посторонней помощи, с выпрямленными ногами, тотчас уснул…

Что можно добавить к сказанному? Остается лишь воспеть хвалу Господу Богу, Творцу нашему и Его Всепресвятой Матери: Радуйся, Благодатная, избавляющая нас от бед и скорбных обстоятельств. Радуйся, Матерь милосердия. Радуйся, матерь миротствующих. Радуйся, утоление всякой печали. Радуйся, всех скорбящих радость!

Георгий Звонарь

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475