Протоиерей Максим Миняйло: Наши авторитеты – это наши святые

Окончание. Начало в №28, 2025 г.

Сербский народ веру не сохранил бы, и как народ он был бы уничтожен.

– Да, хотя, может быть, не сразу. Тактически это была бы победа. Прекратилась бы война, наступил бы долгожданный мир. Но это духовное решение, если бы было принято, ослабило бы народ и лишило его способности сопротивляться злу и быть православным народом. Он был бы в ассимилирован, рассеян или уничтожен.

И тот же самый выбор сделал Царь Николай. Если бы, например, он с Императрицей искал спасения для себя и детей, наверное, любой, кто имеет детей и переживает за их земную жизнь, его бы понял, не стал бы осуждать. Но Царь понимал, что это будет земной выбор, что это будет в какой-то мере даже нечестно. И он знал о своем кресте.

Мы об этом знаем, вспоминая его рассказы о том дне, когда он родился. Он говорил о тех пророчествах, которые до него доносились, о его будущем крестоношении. Он понимал, что этот выбор Богом ему предложен как путь в вечность. Но, с другой стороны, это путь не только личного спасения, он делал этот выбор за весь свой народ как Государь. И с того момента, как он взошел на этот свой личный крест, мы уверены, что какие-то определенные силы проявились в нашем народе.

Подвиг других новомучеников невозможно умалить, но император – представитель всех сословий. Он утвердил, что Россия не идет по земному пути. Оказывается, есть вещи важнее здоровья, благополучия, земного счастья и даже земной жизни.

Это может понять только человек, живущий в христианской среде, когда где-то хотя бы на краешке сознания есть понимание того, что есть жизнь вечная, что эта жизнь временная, а вечная жизнь наступит после смерти и уже никуда не исчезнет.

– Но, если наш народ докатится до такого состояния, что будет мечтать только о снижении ключевой ставки, тогда нам конец. Достоевский сказал, что без высшей идеи не может существовать ни человек, ни нация. Как человек точно не может существовать? В животном, подвластном состоянии, уничтожив свою идентичность, историческую память как народа христианского, в котором многие спасались и прокладывали подлинный путь этой жизни. Царь Николай всегда вплетал этот контекст в жизнь. Он прошел тем же путем. Это, как мне кажется, главное предназначение нашей страны. Мы, конечно, что-то умеем, что-то похуже, чем другие. Но чем мы всегда отличались, так это направленностью к Небу. Русский человек всегда выбирал вместо земного Небесное. Когда Петру сказали, что его жена, Феврония, не нравится боярам и что они найдут ему другую, он сказал: «Я не согласен, не нужно мне княжество!»

Мы уже немного в другой парадигме живем. А надо возвращаться к той, в которой есть вещи ценнее должности, ценнее здоровья, тактической выгоды или победы. А есть вещи даже ценнее земной жизни как таковой. Хотя у нас каждая бабушка, каждая мамочка только и думает о здоровье...

Сто лет назад Царь Николай показал: если Россия последует за другими народами в поисках земного благополучия и улучшения своей земной жизни, ничего хорошего не будет. Главный признак человека, сбившегося с пути, когда он говорит только о материальном. Быт может быть ничего не значащим фоном. Но делать это красной линией своей жизни – это невероятная пошлость.

Царь Николай показывает, в чем смысл его жертвы. Может быть, какому-нибудь несчастному бедняку не за что в этой жизни хвататься, не за что бороться. Но Царь был правителем многих народов, просившихся к нему в подданство, обладатель несметных сокровищ и отец без малого 180-миллионного народа. Что может человек еще желать в этой земной жизни? Но все это он воспринимал как крест, а не как средство для удовлетворения своих амбиций, честолюбия или гедонистических устремлений. Как раз наоборот.

Сегодня мы явно сбились с пути, если не видим в этом подвиге настоящей жертвы. Вот она, истинная правда-то в чем. А не в том, чтобы все было дешево. Не будет так, это утопия. Большевики гнались за утопией, чтобы у всех все было. Оказывается, человек не будет счастлив, даже если ему все это дать. Счастье реализуется через сострадание, через путь любви и жертвы, путь преобразования себя, а не через путь наслаждений земных. Царь Николай это показал, хоть и не был монахом. Это тоже интересно. То, что я говорю, больше ожидаешь услышать из уст какого-нибудь архимандрита или игумена, что-то аскетическое, святоотеческое. Так и надо, но это все доказал мирянин, семьянин.

В Ипатьевском доме он провел чуть больше двух месяцев, 78 дней с дня приезда, если не считать 17 июля. Убийца Медведев сказал им утром, чтобы они собирались. А они все вместе молятся. Давайте найдем сегодня людей, даже в христианской среде, кто может собрать всю семью на молитву.

Ведь дети были уже взрослые. Это же дети, которые могут сказать: «я не пойду»; или: «я помолился».

– Потом они на праздник прочитали Евангелие, и Царь Николай сказал проповедь. Кто сейчас может сказать проповедь? Священник может. Но глава семейства из тех, кто Царя Николая критикует и недооценивает, сможет это? Попробуйте соберите свое многочисленное семейство, совершите общую молитву без возмущения и ропота со стороны домочадцев, скажите им проповедь. Каким надо быть удивительным человеком, чтобы так сделать? А это сделал не монах, это сделал обычный мирянин, который миропомазанным был дважды. Но человек был необыкновенный. Потому что он как Государь понимал, в чем смысл его правления. Не в том, чтобы повелевать, командовать и управлять другими, а в том, чтобы послужить ближним.

Ведь их убийцы опасались его общения с охраной. Потому что охранники после общения с ним становились другими, злоба уходила. Их пришлось менять, потому что он с одним поговорит, с другим поговорит, там, глядишь, они возьмут винтовки и направят не в ту сторону… Такое могло быть.

Керенский говорил, что он совершенно по-другому предполагал увидеть Царя. Ожидал увидеть испуганного, цепляющегося за жизнь, алчного, мелкого, жалкого царя, которого сняли с трона, а он весь трепещет и боится возмездия. А он увидел подлинное благородство, спокойствие, упование на Бога. Он в себе почувствовал неуверенность. Керенский потом ведь каялся, и американский журналист засвидетельствовал: тот в конце жизни признал, что был виновен.

А почему? Потому что некоторые поверили лжи. Есть такой феномен: ты даже человека не знаешь, но о нем слышишь что-то и начинаешь этому верить. У тебя в голове возникает образ. А человек совершенно другой. Конечно, при царе не было телевидения. Царя не все видели. Только кто лично его знал. Бехтеев знал его лично и написал стихотворение про царские глаза. Но не каждый крестьянин, не каждый даже дворянин видел Царя.

Святитель Иоанн Шанхайский пишет: «Гнусная клевета поколебала преданность царю». В массы вошла ложь, в нее поверили. Эта наглая, бессовестная клевета была орудием дьявола и тех его слуг, которые хотели разрушения России себе на пользу. В связи с этим искусно вызванному мятежу не было дано должного отпора ни властями, ни обществом. Причина в том, что духовные основы жизни поколебались. Святогорец еще не проповедовал в те годы. Он чуть позже сказал, что нужно иметь благой помысел, то есть не верить плохому помыслу. А наши соотечественники принимали плохие мысли, верили злому. Поэтому сами подтачивали основы нашей жизни. Царь Николай, видя все это, этому противодействовал через смирение, любовь, через молитву.

Все-таки хозяин земли Русской, помазанник Божий. В музее Казанской епархии отец Аркадий Логинов, директор этого музея, рассказывал, как происходило таинство Помазания на царство. Это ведь действительно таинство, и его невозможно отменить. Понятно, что эту благодать надо сохранять, он ее и сохранял. Это мы видим по многим свидетельствам, ведь даже те, кто его охранял, и те, кто вроде бы должен был его ненавидеть, не говорят ни о ссорах в Ипатьевском доме, ни о распрях. Это честь и достоинство, которые возможны только во Христе, а больше никак.

– Да, это свойство благодати Божией, которая дает подлинный мир. К этому нужно стремиться. Александра Феодоровна как раз говорила, что жизнь настолько коротка, что тратить ее на распри, злобу, взаимные укоры и упреки, тем более в кругу своей семьи, совершенно недопустимо. В Царской Семье это все понимали и так старались жить. Благодать Божия была на Царской Семье, и личный подвиг был, и Государь никогда не отказывался от возможности посетить богослужение. Вся его жизнь была так построена, что он везде посещал храмы. Будучи в Ипатьевском доме, он всегда просил позвать священника. Но им все время отказывали, за исключением нескольких случаев.

Уротость, и смирение, и терпение, и, конечно, личный подвиг Царя – его выбор. Они находятся в заключении, а Император просит охрану, чтобы ему разрешили физический труд. Потому что он привык работать руками. Он вообще не мог без труда, он хотел бы преображать что-то вокруг себя… В Ипатьевском доме ему разрешали только краткие прогулки. Ну что ж, они заменяли все это духовными беседами, чтением Евангелия, общением друг с другом. Иногда Государь сам говорил проповеди.

Батюшка, хочу поблагодарить за Telegram-канал Храма-на-Крови. Этот проект начался 30 апреля – каждый из 78 дней пребывания Святой Царской Семьи в Ипатьевском доме отражается на страницах канала фрагментами из дневников, из документальных свидетельств. Это, конечно, очень ценно. К этому надо обращаться. Во всяком случае, мы с коллегами читаем и в эфире озвучиваем отрывки. Это очень важно, потому что это дает нам понимание их ежедневного подвига.

– Стенографически там отмечено все, что было ими записано. Там многое изобличается. Например, то, что они отдали Юровскому все драгоценности, которые у них были. Причем какие? Александра Феодоровна пишет, что было разумное количество украшений, которые он взял, положил в небольшую коробочку и опечатал. Потом он их не вернул, эти немногочисленные драгоценности, он их закрыл и проверял, не убрали ли что-то оттуда. И когда мы где-то читаем, что во время убийства пули не могли попасть через корсеты, наполненные бриллиантами, это же очевидная и отвратительная ложь.

Я понимаю, что они хотели сделать. Они хотели вызвать сожаление к себе, оправдать себя и убийство, говоря, что они негодных людей уничтожали, которые такие скряги, что прячут свои бриллианты, чтобы жизнь свою обеспечить. Это звучит в противовес тому, что Царь выбрал Небесную, не земную жизнь. Выбрал умереть. По приезде они все были осмотрены, все их вещи. И сегодня это повторяется. Зачем мы рассуждаем по логике тех, кто их убил? Они полностью со всеми их деяниями, их мировоззрением заслужили осуждение…

Вы имеете в виду Юровского?

– Да, я имею в виду Юровского и всю компанию. Я не верю ни одному его слову и никогда не поверю. Императрица опровергает его слова.

Так и Государь пишет в своем дневнике 30 апреля, когда они прибыли в Екатеринбург, что они не могли сразу раскладывать свои вещи, потому что долгое время ждали обыска. И он говорит, что пришлось очень долго ждать, и он высказал это кому-то из красных командиров…

– Один раз, наверное, за все время высказал. Да, это был обыск. Вещи в сундуках лежали вне Ипатьевского дома, и уже потом, при смене коменданта, их закрыли. Все это было разворовано первой охраной. Все двери были всегда открыты, даже уборные не закрывались. И Великие княжны вынуждены были терпеть унижение, когда они под охраной шли в уборную и не могли закрыться изнутри. Один раз Анастасия Николаевна открыла окно, и часовой выстрелил. Только чудом в нее не попал.

Батюшка, со всеми сказками надо поступать как в «Идиоте» Федора Михайловича Достоевского. Там есть прекрасный момент, когда Аглая рассказывает Льву Николаевичу Мышкину, что ей только что Гаврила Ардалионович Иволгин здесь, на этой скамейке, рано-рано утром делал предложение и даже жег руку на свечке. И Лев Николаевич, этот наивный, очень простой душой человек, начинает расспрашивать (понимая, конечно, что она ему врет): да как же он это делал? да что же, он свечку сюда приносил? а зажигал ее чем? Он начинает задумываться: видел я недавно Гаврилу Ардалионовича, и руки у него целы – не жег он руку на свечке. И здесь надо так же: это могло быть, а это нет…

Мы сейчас собираем на бронежилеты нашим ребятам. Мы же понимаем, что это такое: чтобы пули отскакивали, сколько должно быть бриллиантов и сколько он должен весить…

У меня к Вам вопрос, который я очень люблю. Ответы бывают очень разнообразные и, мне кажется, очень полезные. Какой у Вас самый любимый момент в Евангелии? Любимое событие или любимые слова, которые Вам помогают в жизни?

– Видите ли, человек меняется… В один момент это одно, в другой момент – что-то другое. Я как-то говорил людям фразу из Евангелия, пытаясь объяснить им пути нашей жизни. И мне вспомнились слова Христа: не вы Меня избрали, а Я вас избрал (Ин. 15:16). Это означает, что Бог, заботясь о нашей вечности, предусматривает и пути нашей земной жизни, выбирая для нас ее обстоятельства. Человеку очень важно понять: все не случайно. Но если понял это, встает выбор – принять или нет. Всегда можно поступить благородно, честно, по-христиански. Во всех случаях, о которых мы знаем, Царь Николай поступал именно так, никогда не покривил своей совестью. А те, кто был рядом с ним, потом выдавали себя – они страдали от того, что сделали; они признавались в своих преступлениях и косвенно пытались оправдать свои злодеяния. Не мы Господа избираем – Он нас избирает. А мы должны ответить. И в нашем ответе, в том, каким он будет, и есть подлинная ценность.

Царь Николай сделал свой выбор. Отец Валериан Кречетов (сейчас – архимандрит Серафим) рассказывал о видении, бывшем одной женщине. Рассказ, наверное, нужно подвергнуть дополнительному духовному рассмотрению, но я ему верю. «Кто у вас главный на Небе?» – «Царь Николай главный, его все слушаются». Конечно, он сам слушается Христа Спасителя, но он имеет духовную силу в вечной жизни Царства Небесного, так что все его слушаются: думаю, что и святители, и великие князья, и наши простые преподобные, и мученики…

Это же выражено в иконе новомучеников и исповедников Церкви Русской, где в центре – Царская Семья.

– Так и есть. Они там не случайно находятся.

Можно ли сказать, что те мечты и надежды, которые Вы испытывали, участвуя в литургиях на Вознесенской горке, на Ипатьевском пустыре, когда там был еще деревянный храм, сбылись в те дни, когда многочисленные паломники стали собираться на Божественную литургию? Когда многотысячный крестный ход идет от Храма-на-Крови к Ганиной яме, когда люди выражают свою любовь к святой Царской Семье, узнают о них, начинают их любить, когда прорываются сквозь толщу лжи и клеветы? Это моя версия… Но у Вас были ожидания, надежды – сбылись ли они?

– Я бы сказал, что жизнь всего нашего народа пока не может соответствовать тому, как должно быть (как я бы представлял). Конечно, мы идем этим путем. Покаяние – целожизненный путь, и на нем нельзя останавливаться. Эти службы и крестные ходы – свидетельство того, что с Царем Николаем очень много связано, что это ключевая фигура нашей русской истории. Даже эти многочисленные причастники… Это же практически весь наш народ стоит!

До японцев в свое время дошло, что Царь Николай – хороший, достойный, благородный, святой человек… Зачем бы им почитать иностранца? Это ведь духовное явление, очень серьезное признание, когда они пошли крестным ходом, в своей одежде, когда пели Иисусову молитву, хотя и не принадлежали к нашей вере… Но они понимали масштаб этого человека, что он значил для них и значит до сих пор.

Мы переживаем о том, чтобы нам в нашем целеполагании, в нашем историческом выборе, в метаниях и поиске не пройти мимо Царской Семьи. Чтобы не получилось так, что мы снова будем звать какого-то иностранного специалиста, «духоносного» представителя другой религии, искать правду на стороне и считать, что за рубежом все правильно, а у нас – нет. Чтобы мы не стремились к какой-то другой, не своей культуре, а потом от представителей этой культуры не страдали и не получали, как получили от Франции во время любви к Наполеону, как получили от Германии во время увлечения немецкой философией и культурой, Марксом и Энгельсом. В конце советского времени мы чересчур полюбили Америку, а потом увидели, что это нам приносит… Бог нас наказывает, а лучше сказать – мы сами себя наказываем тем, что ищем авторитеты там, где их нет и быть не может. Есть там и хорошие люди, но наши авторитеты – это наши святые, наши люди, преданные нашему народу, нашей вере, нашей культуре. И Царская Семья находится в первых строчках этих святых имен и памяти всех наших русских святых – тех, на кого можно опереться и построить жизнь.

Спасибо, батюшка. От всей души поздравляю Вас с Царскими днями, с днями памяти наших любимых святых!

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475