Ольга Кирьянова: Храните церковную историю!

А когда церковные музеи появились в Вашей жизни? Почему Вы стали профессионально ими заниматься?

– Я более двадцати лет работала в церковной журналистике. Более пяти лет была корреспондентом Журнала Московской Патриархии и сотрудником пресс-пула, сопровождавшего святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия в его поездках по регионам. Кроме того, как церковный журналист занималась освещением жизни московских монастырей и храмов, а также храмов и монастырей других епархий. В этих поездках я неоднократно сталкивалась с интереснейшими примерами сохранения предметов, связанных с церковной историей, с энтузиастами – как правило, провинциальными краеведами. Они создавали книги, пытались сохранить память о событиях церковной истории своего региона. Это можно сказать как о Москве, так и о других регионах. Но не было такой формы (кроме издания небольших брошюрок или книг), которая могла бы им позволить деятельно участвовать в сохранении церковной истории. Тогда я поняла, что церковным институциям необходима некая структура, похожая на музей.

Позже, когда мне довелось более близко столкнуться с историей церковных музеев (а, как я уже говорила, они начали создаваться еще до революции), я поняла, что это очень интересная и благодатная тема, важная для церковной истории. После этого и начала ею заниматься.

Кто до Вас занимался церковными музеями? Или Вы делали какие-то научные открытия? Ведь одно дело – как журналист заниматься какой-то темой, и совсем другое – как исследователь, опираясь на труды предшественников. В какую Вы пришли академическую среду?

– Непосредственно церковными музеями как явлением до меня, конечно, занимались, но очень немногие ученые. Как правило, эти ученые имели практический опыт работы в церковных музеях. Это, прежде всего, исследователи из Сибири: Алтай, Барнаул, Кемерово… Эти люди, как правило, были сотрудниками епархиальных музеев, и, получая историческое образование, они в своих научных исследованиях фокусировали внимание именно на церковно-исторической составляющей и на создании музеев как на форме выявления и сохранения религиозного наследия. Я отчасти продолжила эту тему. Но именно в Москве исследователей этой области музейной науки я, наверно, назвать не смогу.

Как много сейчас церковных музеев?

– Около двухсот шестидесяти. Но никакого реестра не существует. Это явление динамическое: они возникают и, к сожалению, иногда исчезают. Это связано в первую очередь с их статусом. Настоятель, который по своей инициативе создает музей при храме, на своем приходе, может быть переведен в другое место, а музей остается. И, если им некому заниматься, эта деятельность затухает. Это не значит, что музей исчезает, но нельзя его считать и существующим, поскольку его уже никто не может посетить – его просто закрывают на ключ.

Однако всего существует около двухсот шестидесяти институций. Они совершенно разные по масштабу. Это и епархиальные музеи, они располагают отдельными зданиями, отдельным штатом сотрудников, занимаются серьезной научно-исследовательской работой, и небольшие комнатки в воскресных школах с несколькими витринами, где хранятся предметы, связанные с местной церковной историей. Они в первую очередь предназначены для учащихся воскресных школ. Они все разные, но в общей сложности их примерно столько.

Может быть, Вы знаете какие-нибудь интересные истории, связанные с инициаторами создания музеев? Что ими движет? Вот не было музея, и вдруг человек захотел создать музей. Что это? Какая-то личная история или интерес к истории края? Конкретные примеры можете привести?

– Да, конечно. Мы сейчас сидим с вами на фоне вида одного из таких церковных музеев. Он создан при храме в честь Новомучеников и Исповедников Церкви Русской поселка Ложок Искитимского района Новосибирской митрополии. Этот музей создавал настоятель храма. Храм построен на месте бывшего Искитимского штрафного лагеря системы ГУЛАГ. Среди заключенных было очень много православных верующих, которые там и погибли. И в память об этих людях, в память обо всех исповедниках, заключенных этого лагеря, был построен храм. В крипте храме по инициативе настоятеля собирали предметы, связанные с историей исповедничества, не только в Искитимском районе, но и во всей Новосибирской области. Настоятель сам (естественно, согласовав со Священноначалием) объявил сбор предметов. В местной церковной периодике печатали объявления с просьбой ко всем, у кого есть какие-либо предметы, связанные с лагерем или с биографией заключенных этого лагеря, особенно священников и мирян, прихожан храмов, передать их в музей. Очень многие откликнулись и много всего принесли. Мы сейчас с вами видим Державную икону, и если бы мы с вами посмотрели на эту фотографию более детально, то увидели бы витрины, куда помещены совершенно уникальные артефакты, связанные, например, с церковной историей 40–50-х годов, когда на всей территории Новосибирской области действовал, по-моему, всего один храм. Богослужения совершались тайно, по домам, и для их совершения требовались приспособленные предметы. Среди экспонатов этого музея, например, есть лжица для причащения, сделанная из обычной чайной ложечки. На нее было наварено более длинное основание с крестом, и она использовалась для причащения. И таких предметов в церковных музеях довольно много. Они очень ярко иллюстрируют тот период, трагический для русской Церкви, который пережили наши деды. Такие же предметы хранятся, например, в московском музее при храме в честь Иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» на Ордынке, многим очень хорошо известном. Этот храм не закрывался в атеистические годы гонений на Церковь. Такие артефакты туда передавались уже позже, в 60-е, 70-е годы. Сейчас это – экспонаты приходского музея, его, кстати, тоже можно посетить. Это один пример.

А есть еще более интересный и яркий пример – подмосковный город Жуковский. Все мы знаем, что он связан с авиацией. На территории этого города был построен храм во имя Святого Великомученика и Целителя Пантелеимона, изначально больничный. Там была земская больница, которая затем стала городской, и при ней строился храм. А настоятелем этого храма, построенного во многом благодаря этому человеку, стал протоиерей Николай Струков (к сожалению, он скончался осенью 2023 года). В светской своей жизни этот человек был связан с аэрокосмической техникой, наукой, исследованиями, с разработкой летательных аппаратов.

И когда он загорелся идеей создать музей при своем храме, то среди очень многих тематических разделов этого музея появился, например, раздел, посвященный космонавтике. Среди экспонатов музея был, и сейчас есть, космический челнок «Буран», побывавший в космосе. Откуда он появился? В 90-е годы эти предметы оказались никому не нужными. Находились зарубежные коллекционеры, желавшие все, что хранилось в ведомственных музеях, приобрести и увезти за границу. Отец Николай не дал этого сделать, он забрал эти предметы к себе. Если вы окажетесь в Жуковском и будете проезжать мимо этого храма, то увидите, что перед ним стоит целая серия маленьких самолетов. Конечно, по ним с удовольствием лазает местная детвора, учащиеся воскресной школы. Вроде бы парадоксально: космос и церковная жизнь – как они связаны? Оказывается, связаны. Это – человек неравнодушный, поэтому его музей, может быть, нетипичен, но это тоже церковный музей.

Давайте расскажем, какие еще бывают музеи при храмах и монастырях благодаря вот таким подвижникам, – связанные с краеведением, с патриотической тематикой… Что еще существует и как это возникает?

– Существует стереотип, что церковный музей – это только про церковь, про церковную жизнь. Но сейчас это уже далеко не так. Среди тех 260 музеев, о которых я говорила, конечно, большую часть составляют церковно-краеведческие, связанные с историей места, с историей храма, монастыря. Но, по крайней мере, 10% от этих музеев (я проводила подсчеты: к сожалению, реестра этих музеев не существует, и приходится их выявлять методом мониторинга церковных сайтов, периодики, конференций, где выступают люди, которые могут ссылаться на экспонаты такого музея) – это музеи военно-исторические, связанные с различными событиями отечественной военной истории.

Среди них есть тоже очень интересные. Например, музей-диорама во Владимирском скиту Успенской Тихоновой пустыни Калужской митрополии. Диораму создал художник Павел Рыженко. Это полноценный музей-диорама, где помимо самого полотна воссозданы элементы, связанные с главным событием – стоянием на Угре, которое происходило в 1480 году. Это знаковое для русской истории событие стало основной темой музея. Помимо самого изображения стояния, выполненного кистью этого замечательного художника (это была последняя его работа), там присутствует и звуковой ряд. Когда человек туда заходит, он слышит ржание лошадей, цокот копыт, удары молотом о наковальню, потому что в русском лагере в это же самое время (как мы помним, войска стояли по обеим сторонам реки, татарские и русские) ковали оружие, справляли амуницию… И вот эти звуки собраны в специальный звукоряд, сопровождающий показ диорамы. И это церковный музей. И он находится в скиту.

Другой пример, тоже из Калужской митрополии. Хочу отметить, что она занимает исключительное место среди других митрополий, поскольку там много церковных музеев, и они очень высокого уровня. Еще один музей создан уже благодаря женскому Никольскому Черноостровскому монастырю в городе Малоярославец. В самом монастыре существует свой собственный музей, посвященный событиям Отечественной войны 1812 года, а также событиям Великой Отечественной войны, потому что Малоярославец всегда оказывался в центре нашествий захватчиков. А в Андреевском скиту этого монастыря есть музей, посвященный подвигу подольских курсантов на Ильинских рубежах при обороне Москвы в 1941 году. Там же рядом существует светский музей, но это полноценный военно-исторический музей. Монастырский музей отличается тем, что составной частью музейного комплекса является часовня, где записаны известные имена воинов, павших на этих рубежах, и о них совершается монастырская молитва. В этом скиту существует отдельная изба, где реконструирован интерьер штаба Красной армии на 1941 год с различными подлинными предметами, их специально приобретали для этой инсталляции. Стол, покрытый зеленым сукном, лампа 1941 года, черная тарелка радиоприемника на стене… И поскольку музей в большей степени ориентирован на молодежь, их можно и потрогать, это такой интерактивный музей. Вот, казалось бы, женский монастырь – и военная история. Тут все зависит от инициативы, от интереса и желания создателя такого музейного объекта.

Ну, и от истории места, конечно. Он возникает не по чьей-то прихоти. Очевидно, должна быть привязка к тому или иному историческому событию.

– Конечно.

Вы так подробно рассказываете. Сколько музеев удалось Вам лично посетить, что Вы можете вот так детально их описывать?

– Трудно подсчитать. Но я стараюсь писать и говорить о тех, которые я посетила лично. Думаю, что несколько десятков – совершенно точно, может быть, уже и к сотне.

Не секрет, что многие жители столицы, паломники, приезжающие в Москву, и просто туристы не знают о церковных музеях столицы. Что Вы порекомендуете посетить?

– В первую очередь имеет смысл посетить три знаковых объекта. Первый – музей Ставропигиального Зачатьевского женского монастыря, который находится далеко от нашей студии. Этот музей возник благодаря археологическим находкам. В 2003 году началось восстановление монастыря и строительство взорванного в советское время собора Рождества Пресвятой Богородицы. А перед этим археологи, представители Института археологии РАН, проводили очень много исследований на этой территории. Тогда были обретены фундаменты прежнего взорванного собора и масса предметов, связанных с монастырской историей. Все это стало основой коллекции монастырского музея. Музей интересно устроен: он находится в нижней части, можно сказать, в подклети восстановленного собора Рождества Пресвятой Богородицы. Его экскурсоводы – сестры обители, и там можно увидеть мощные древние фундаменты собора, очень много предметов, имеющих отношение с жизни насельниц, начиная с XV века: керамика, нательные кресты, различные предметы рукоделия (это, конечно, к более позднему времени относится). Это уникальный музей, он довольно большой. В нем есть отдельный раздел, посвященный истории монастыря XIX века. Она тоже очень интересная, связана со многими знаковыми именами для московской церковной среды. Это первый музей, который я советовала бы посетить.

Очень интересно было бы посмотреть, особенно приезжим, музей, устроенный в Марфо-Мариинской обители, в покоях преподобномученицы Великой княгини Елисаветы Феодоровны. Покои эти воссозданы по фотографиям 1910 года. Две комнаты этих покоев воссозданы буквально в деталях, в их числе гостиная Великой княгини и ее моленная, где хранится множество икон, которые ей дарили представители Замоскворецкого купечества. Когда она открыла свою обитель, московские купцы, матушку Великую княгиню очень почитавшие и любившие, стали дарить ей иконы. В ее моленной хранятся и иконы, вышитые ею самой, и ее автографы, ее личные вещи. Мне кажется, что человеку, приехавшему в Москву, это было бы очень интересно, потому что это – живой срез церковной истории православной Москвы начала XX века.

И, конечно, я бы советовала посетить храм Иконы Божией Матери «Всех Скорбящих Радость» на Ордынке, где, повторюсь, свой собственный приходской музей. Он ценен тем, что это – один из немногих московских храмов, который никогда не закрывался, и предметы, хранящиеся в его музее, связаны и с историей места, и с историей исповеднического подвига православных москвичей, пострадавших в годы гонений, и с историей русской православной эмиграции.

Попадают ли в сферу Ваших интересов частные музеи, созданные не при храмах и монастырях? Достаточно известен Музей русской иконы. Его создал Михаил Абрамов. Можно ли его считать… ну, понятно, не церковным музеем, но в сферу Ваших интересов он попадает?

– Он попадает как частный музей, потому что как сотрудник Центра музейной политики я занимаюсь разными музеями, в том числе и частными. Помимо Музея русской иконы Михаила Абрамова, который занимает выдающееся место среди частных музеев России (а мы понимаем, что частные музеи бывают очень разными. Под вывеской музея может скрываться просто антикварный магазин, за вход в который еще и деньги берут, называя это музеем). Его я бы тоже советовала посетить всем, кто приезжает в первопрестольную. Назову еще один частный музей, в городе Ростове Великом – Музей народного искусства. Его создатель – частный коллекционер, очень деятельный человек Александр Ильин. Он довольно часто сам встречает посетителей своего музея. Мы понимаем, что Ростов Великий богат музеями, их очень много, в том числе и частных разного уровня. Но в этом музее собрана уникальная коллекция народных икон. Немного наивных, простых в исполнении, но отражающих эпоху. Были такие крестьянские самородки, которые брались писать иконы, иногда ориентируясь на вычурные барочные образцы, иногда совершенно фантазийно подходя к этому, но удивительные образцы церковной культуры в этом музее хранятся. Очень советую его посетить.

Давайте уж тогда поделимся и какими-то находками из Ваших поездок, какие еще музеи в других регионах достойны внимания?

– Вы имеете в виду церковные или частные?

Давайте уж и церковные, и частные. Вы так интересно рассказываете, что хочется их посетить. Понятно, что так или иначе связанные с религиозной тематикой.

– Я бы советовала посетить еще музеи в Таганроге. У нас обычно летом все устремляются на юг, часто к Азовскому морю, и я думаю, что Таганрог многие посещают. Там, помимо действующего приходского музея при Никольском храме Таганрога, есть еще совершенно уникальный дом-музей преподобного Павла Таганрогского, святого, жившего на рубеже XVIII–XIX веков. Этот дом, где он скончался, сохранили его духовные чада. Восстановили обстановку такой, какой она могла быть при его жизни. Это совершенно уникальный пример, во-первых, сохраненного здания, во-вторых, обстановки, которая была в доме живого святого, православного подвижника, очень почитаемого, особенно в Таганроге, поскольку это местный святой. В доме несколько комнат. Есть отдельная комната с русской печью, с горшками, с ухватами, со всем, что могло быть в быту в то время. Там стоит кровать, где спал преподобный Павел. Надо сказать, что больше-то он спал на лавке, и на эту лавку периодически приходят и ложатся люди в надежде, что по молитвам преподобного Павла свершится чудо, и они буду исцелены от болезней. А в соседней комнате стоит металлическая кровать с красивыми белыми подушками, с кружевной накидкой сверху, и на этой кровати очень трогательная надпись: «Убедительная просьба не ложиться!» То есть кровать не чудотворная, не надо этого делать, потому что это – музейный экспонат. Я так понимаю, что вера людей приводит к тому, что, если лавка занята, они пытаются занять эту кровать. Это немножко забавно, но говорит и о вере, и о том, что музей существует не зря. Нельзя же поместить эту кровать в пространстве храма. Но ее надо было сохранить, потому что это – подлинная кровать святого. Вот в музее она и находит свое применение.

Записала:
Валерия Макарова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз»:
https://tv-soyuz.ru/Plod-very-Starshiy-nauchnyy-sotrudnik-Centra-muzeynoy-politiki-NII-naslediya-Olga-Kiryanova-Chast-1;
https://tv-soyuz.ru/Plod-very-Starshiy-nauchnyy-sotrudnik-Centra-muzeynoy-politiki-NII-naslediya-Olga-Kiryanova-Chast-2

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475