Священник Аркадий Махсумов. Отношение Церкви к абортам

Христианская Церковь существует уже много столетий и по некоторым вопросам она за это время смягчила свою позицию. Например, еще лет двести назад невозможно было просто так получить развод, тем более разрешение на повторное Венчание. Также понемногу смягчается позиция по отношению к самоубийцам, особенно если это дети. А вот отношение к абортам остается непримиримым. Почему Церковь не смягчает свою позицию в вопросах прерывания беременности?

− Главный дар Бога человеку − жизнь. Есть вещи, за которые мы непосредственно несем ответственность в этом мире и которые исправить нельзя. А для нерожденного человека, которому Господь уже даровал жизнь, даровал бессмертную душу, не прийти в этот мир и не исполнить свою жизненную программу − это катастрофа. Это внесение разрушения в мир, когда небытие врывается в жизнь, в бытие. И поэтому этот вопрос очень важный. И он важен не потому, что мы здесь только фиксируем нарушение заповеди, а потому, что жизнь человека огромное влияние имеет еще и на множество окружающих его людей.

Человек, по замыслу Бога, приходит в мир для того, чтобы расти, совершенствоваться, но в немалой степени и для того, чтобы послужить другим, изменить людей, его окружающих. И ребенок, как учитель, как воспитатель, приходит воспитывать окружающих, он приходит изменить своих родителей, дать им совершенство любви, дать им возрастание в мудрости, во многих добродетелях, к которым мы призваны. И если ребенок не пришел в этот мир − это большая катастрофа. И если Церковь в каких-то вопросах может чем-то поступиться, то здесь компромиссов быть не может.

В этом вопросе очень сильно противостояние общества и Церкви. В обществе мы видим совершенно непримиримую позицию, особенно многих молодых людей, которые считают, что это просто Церковь дремучая, не понимает, что в зародыше еще нет жизни, что это просто клетки. То есть они считают, что Церковь отстала от жизни. Или же все-таки это общество потеряло инстинкт самосохранения, стало более бездушным? Почему такое резкое противление?

− Знаете, вот человека пьющего, алкоголика, вытаскиваешь из-за стола и говоришь ему: «Ты же гибнешь, ты сейчас просто умрешь от очередной рюмки, пойдем лечиться!» Он что кричит? «Я не болен! Да я вообще в силах сам определять, что мне надо, самостоятельно свой выбор делать!»

«А вы нарушаете мои личные границы».

− Да, «я − взрослый человек». Но ведь то, что говорится, − абсурдно. Знаете, люди в последнее время становятся жертвами медийной среды. Очень много установок транслируется со всех сторон. И неокрепшая, не имеющая нравственной основы душа впитывает это все как губка. Люди приписывают себе чужие мысли и думают, что это такое выражение свободы. Чего стоит один только слоган: мое тело − мое дело! Но давайте признаем, что тело нерожденного ребенка − это не тело матери. Это отдельное тело, которое до определенного момента биологически связано с телом матери, но все равно оно автономно. И если ему предстоит отделиться и получить собственную жизнь, то мы не можем говорить о том, что это тело матери, а не ребенка.

Еще век назад абсолютно ничем не отличающееся от нас человечество уже было свидетелем неимоверного технического прогресса, и уже тогда было очень много размышлений о духовной, нравственной природе человечества, о том, насколько может технократическая сфера принципиально изменить бытие человека. Но даже тогда аборты считали чудовищными, это просто невозможно было себе представить.

Но со временем мы видим привыкание человечества к идее абортов. Мы же (я имею в виду Советский Союз и большевистскую Россию) стали пионерами в этой области. То есть Россия − страна, которая первой на государственном уровне согласилась на аборты. Владимир Ленин в 1919 году первым в мире подписал декрет о разрешении абортов. Патриархальной Европе еще даже не снился такой ужас.

Но постепенно все к этому привыкли, и сейчас уже даже сложно представить, что когда-то это вызывало просто ужас, оторопь. Это было немыслимо, неприемлемо! Мутируют этические установки во всех сферах жизни. Вот, например, общеизвестно, что клятва Гиппократа в своей первой редакции содержала такие слова, обязательства врача, что он не даст женщине зелья, которое может способствовать извержению младенца у беременной. Куда-то постепенно они из этой клятвы испарились.

По такой методике можно приучить человечество абсолютно к чему угодно. Я, может быть, страшную вещь скажу − даже к каннибализму, если постоянно говорить, что есть такая естественная потребность у некоторых людей (их, конечно, немного, но мы же не должны из-за этого делать их жизнь несчастной, невыносимой). Ну хотят они покушать немного человеческого мяса − ничего страшного! Ведь они вам это не навязывают... Понимаете? Это то же самое. Через два поколения никто даже не поверит, что каннибализм когда-то был чем-то предосудительным.

Человек мыслит не историческими рамками, а категорией поколения, продолжительности своей жизни. Ему очень тяжело представить, что в прошлом поколении ничего этого не было. Сколько он себя помнит, с тех пор как как он родился, − все было так на самом деле. На этом мир и стоит, по его мнению. Это очень страшно. Поэтому ложь, внедренная в одно поколение, отравит потом жизнь и последующих поколений.

Когда я к программе готовилась, мне попалась статья о противодействии идее Церкви запретить аборты, вывести их из системы обязательного медицинского страхования, поскольку сейчас они являются бесплатными для нуждающихся. И одна правозащитница говорила, что таким образом женщины борются за свое здоровье. И если сейчас запретить аборты, то женщины начнут делать их подпольно, и тогда будут страшные жертвы, как, собственно, и было в советское время. Действительно, такая проблема существовала. Она говорит, что в наше время женщины борются за свое здоровье. Не за право распоряжаться жизнью ребенка, а за собственное здоровье. То есть вот такие обезболивающие формулировки позволяют проблему абортов, скажем так, на другом уровне рассматривать, а именно − как борьбу за права женщин.

− За фасадом этой так называемой свободы женщины распоряжаться своей репродуктивной функцией, по сути, имеется в виду свобода от семьи. Это не проговаривается, но это так. Понимаете, эти вещи всегда гармонично регулируются в семье. Так мы устроены, что женщина легче, спокойнее, естественнее идет на роды, если уверена в том, что у нее крепкий тыл, что с ней рядом муж, который не только примет ребенка, а будет рад, будет счастлив появлению новой жизни, продолжению рода. Он готов приложить усилия, готов взять за это ответственность, поддерживать и душевно, и духовно, и морально, и материально.

Но ведь огромное количество абортов – это проблема разрушенных семей, когда женщина уже имеет детей, тащит их одна, в том числе с материальной точки зрения, к сожалению. Это вопрос нездорового воспитания молодежи, не знающей этики межполового общения. И происходит ранняя беременность при распущенности сексуального поведения, и, соответственно, аборты.

Я, конечно, понимаю, что мы не должны действовать только императивными мерами, административными. Народ очень болезненно относится к вмешательству государства в частную жизнь, и это можно понять. Но давайте услышим то, о чем говорит Святейший Патриарх со всех трибун. Он говорит о том, что несправедлива ситуация, когда верующие люди должны на общих основаниях оплачивать из своих отчислений в бюджеты, из своих налогов, возможность сделать аборт, поскольку это противоречит их религиозным убеждениям. Он не говорит, что надо просто императивно это запретить − и все. Он ставит огромный этический, нравственный вопрос перед обществом. А справедливо ли, что мы, верующие люди, соучаствуем в деянии, которое считается у нас тягчайшим грехом?

Церковь говорит, что надо воспитывать свой народ. Надо доносить правду о том, что полезно, что хорошо для человека. Заповедь − это не наручники, не оковы, не кандалы, не замки. Заповедь – это рецепт счастья по большому счету. И идущего по пути исполнения заповедей уже здесь, на земле, ждет земное счастье, земное благополучие, не говоря уже о вечности.

В советское время аборты разрешили для того, чтобы освободить женщин для социалистического труда. И когда сейчас обвиняют Церковь в том, что она − противница и враг женщин, которые борются за свое здоровье, за свою жизнь, то тут выводится из поля зрения вопрос о том, что аборт не только убивает нерожденное дитя, но и жизнь многих женщин разрушает. И потом, спустя годы, они страшно жалеют о том, что совершили. Иногда женщина теряет возможность стать матерью, не может в принципе создать или сохранить семью. Женщина иногда просто не может познать счастье быть матерью в результате того, что она сделала когда-то аборт.

− Мы игнорируем природу человека, мы ее недобросовестно трактуем. Это на самом деле просто словесные манипуляции. А давайте в сердце заглянем. Я как практикующий священник много лет вижу бессильные слезы женщин в возрасте, которых неминуемо настигает страшное раскаяние, тяжелейшие переживания, сожаление обо всех упущенных возможностях родить ребенка. И не надо думать, что это происходит только благодаря воцерковлению, когда они узнали, что это грех. Ничего подобного. Я даже больше скажу – иногда именно это пробуждение совести приводит женщин к Богу, в храм. Иногда боль от совершенных абортов в юности становится побудительной силой к духовной жизни. Часто так бывает. И это очень тяжелое зрелище, поверьте мне, когда женщина в возрасте, а иногда еще и достаточно молодая, но уже не способная родить ребенка, потому что время упущено, − испытывает огромное страдание! И сопереживать этой женщине очень тяжело. Это зрелище не для слабонервных.

Я помню, как еще протоиерей Димитрий Смирнов (Царство ему Небесное) в одной из своих бесед сказал, что мы все ждем, когда в нашей стране наступит безоблачное счастье, когда нас покинут потрясения, нестроения, военные конфликты и так далее, но забываем, что по колено стоим в крови своих убитых, нерожденных детей.

Защитники прав женщин на аборт говорят, что женщины делают его в крайней ситуации. А мне попалось исследование о том, кто сегодня идет на аборт, и там несколько категорий. Значительный процент – это женщины, не желающие жертвовать своей карьерой. Также немало женщин, которые боятся навредить своему телу, считая, что они будут не так хорошо выглядеть, им придется тратиться на поддержание здоровья и красоты. Еще идут на аборт в том случае, когда, например, это уже третья или четвертая беременность, а женщина не хочет переходить в категорию многодетных, считая их маргиналами. Получается, что тех крайних ситуаций, о которых говорят сторонники абортов, не так много. В основном вполне благополучные женщины, даже уже состоявшиеся матери идут на аборт, чтобы не разрушить свое нынешнее благосостояние или более-менее спокойную жизнь.

− Ситуация ровно обратная утверждениям о том, что в благополучной обстановке рождаемость должна улучшаться. Логика такая: если есть экономические и социальные условия, то демография сама собой выправится − и не надо ничего запрещать. Но даже в истории нашей страны мы видим, что послевоенный бэби-бум произошел в тяжелейших условиях, когда миллионы мужчин не вернулись с войны, когда семьи были неполные. А те, кто пришел, в большинстве своем были инвалидами, не способными к тяжелому физическому труду. И женщины, если они выходили вторично замуж и рожали, вынуждены были выполнять мужской труд и при этом самостоятельно тянуть своих детей. И в период с 1945 по 1960 год огромное количество семей стало воспитывать не двух, не трех, а четырех и более детей. И за счет этого, в общем-то, поднялась страна.

И ведь это не был какой-то искусственный процесс, никто не занимался пропагандой повышения рождаемости. Но просто логика человеческой жизни была такова, что в трудной ситуации человек понимал: надо предпринимать больше усилий для того, чтобы сохранить свой род. И таких условий для рождения детей, как сейчас, таких хороводов, такого заигрывания с беременной женщиной, наверное, никогда в истории (и уж в истории нашей страны точно) не было. Да и жизненный уклад сегодня не такой, который требует от женщин, как в хрущевские или сталинские времена, встать к станку, пожертвовать семейным счастьем, стать шестеренкой в этом механизме, махать молотом, серпом.

Посмотрите, как сегодня уменьшилась доля физического труда. Многие женщины могут быть фрилансерами, устраивать семейную жизнь, вести домашнее хозяйство, обеспечивать быт семьи − и в то же время зарабатывать деньги. Сама структура экономики меняется, женщина находит время заниматься спортом, саморазвитием, проходить психологические тренинги и в то же время еще и быть матерью. И таких примеров масса.

Как правило, когда речь идет о профилактике абортов, то родителям предлагают обсудить с детьми тему контрацепции. А мне кажется, здесь речь должна идти о другом.

− Ни в коем случае не о контрацепции. Вообще, об абортах нельзя говорить вне контекста собственно семейных отношений. Очень важно без вульгарности, без пошлости обязательно обсудить со своими детьми отношения мужчины и женщины. Я помню, у меня такой разговор был с моими сыновьями, когда они только вошли в подростковый возраст. Я понял, что они уже все знают от школьных друзей, из каких-то сомнительных источников и что если я не скажу им, как все на самом деле устроено, то это с моей стороны будет трусостью, ханжеством, попыткой быть «хорошеньким» перед ними.

И знаете, какой хороший отклик был на эту беседу! Я сказал: «Вы уже знаете, что детей не аисты приносят и не в капусте находят. Есть мужчина и женщина, есть некоторые особенности их взаимоотношений, не только духовных, душевных, но и физических. При этом ответственность, даже при душевной связи, возникает в первые же секунды». Главное, как мне кажется, об этом отцы должны говорить со своими сыновьями. А девочек воспитывать – это задача матери, потому что отцу с дочерью говорить на эти темы очень сложно. Мужчины как ответственные за семью, как главы своих будущих семей, должны обязательно знать, что к женщине нужно относиться бережно. Если мы это сможем воспитать в своих детях, то очень многое изменится.

Я своим сыновьям всегда такой пример привожу: «У вас есть сестренка; представьте, что кто-то вознамерился завести с ней легкомысленную интрижку или связь и с такими намерениями к ней подошел. Вы как отреагируете? Вам это понравится?» И вижу, как свинцом наливаются у них глаза, сразу кулаки сжимаются. Я говорю: вот это – правильная реакция, потому что она вам дорога, вы понимаете, насколько это ответственно для ее жизни, как это повлияет на ее будущее. А ведь каждая девочка – чья-то дочь, сестра. И ответственность лежит на мужчинах на самом деле.

Важен ответственный подход, исходящий из полноты любви, из понимания того, что это наши сестры, наши дочери, наши будущие жены, невесты. И если вы действительно любите девушку, если вы действительно хотите, чтобы она была счастлива, то вы заинтересованы в том, чтобы она испытала чувство чистой любви, чистоты, возвышенности. Нельзя сводить это к чисто биологическим вещам, примитивным. Мы любим друг друга за душу, за неповторимость внутреннего мира. Вот об этом надо говорить всегда. О том, что такое семейные устои, как эти отношения отразятся в будущем на развитии семьи, вообще на возможности или невозможности создать эту семью. И приведут ли они к счастью.

То есть источник проблемы абортов – это не недостаток сексуального просвещения, а недостаток духовной жизни?

– Как ни парадоксально, это недостаток любви. А настоящая, полноценная любовь есть только в семье. О ней в романах не прочитаешь. Практика – это отношения отца и матери, они должны жить на глазах своих детей, понимая, что они действительно закладывают их будущее. Что заложено, то и будет воспроизведено, так модель семьи складывается. Я – оптимист и думаю, что человечество состоит на 80% из добрых, хороших людей. Они, как правило, молчаливы, они смущаются, они не говорят никогда на публику, никогда не выскажут свое мнение на большую аудиторию.

Я оставался после этих бесед со многими ребятами и девчатами, и они задавали какие-то животрепещущие вопросы, хорошо реагировали. Но то, что не все реагировали, – это закон, по-другому и быть не может. Тяжело общаться, когда большая аудитория, люди же друг друга смущаются, боятся показаться сентиментальными, показать, что их тронул этот разговор, что их проняло, пробрало. Но это поза. Многие из них просто всерьез не задумывались об этой проблеме, не придавали ей значения. Но опять же я вспоминаю себя юношей и думаю, что меня тоже нелегко было пробрать какой-то нравственной беседой. Что у меня было в голове? А потом, сквозь годы, слои какие-то открываются, что-то всплывает в памяти, и в критический момент жизни ты вдруг вспоминаешь те вещи, которые тебе когда-то говорили старшие. Поэтому важно, чтобы эти беседы были, и это очень тонкий процесс. Но я думаю, что отклик есть. И я даже знаю несколько случаев, когда люди потом, уже через годы, приходили и говорили: помните, Вы тогда с нами беседовали? Это не прямо действует, не линейно.

По традиции нашей программы – небольшое пожелание для наших зрителей.

– Дорогие братья и сестры, любите друг друга, берегите друг друга, чтобы потом ни о чем не жалеть! С Богом!

Записала:
Полина Митрофанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз»:
https://tv-soyuz.ru/Pravoslavnaya-azbuka-Otnoshenie-Cerkvi-k-abortam-Beseda-so-svyaschennikom-Arkadiem-Mahsumovym-Chast-1;
https://tv-soyuz.ru/Pravoslavnaya-azbuka-Otnoshenie-Cerkvi-k-abortam-Beseda-so-svyaschennikom-Arkadiem-Mahsumovym-Chast-2-10-02-2025

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475