Андрей Афанасьев, руководитель сайта проекта «На распутье.ру»: Соцсети и социализация

Андрей, тема, которую мы сегодня будем обсуждать, напрямую связана с тем, чем Вы занимаетесь, – безопасность в Сети. Соцсети – это то, без чего сейчас невозможно представить не только подростка и взрослого человека, но и ребенка. О том, какие подводные камни в этой ситуации поджидают родителей, детей, учителей и всех нас, тоже поговорим.

Начнем с позитива. Когда о соцсетях пишут в позитивном смысле, то говорят о том, что именно соцсети помогают детям социализироваться, находить сообщества единомышленников, заниматься каким-нибудь общим делом. Для детей, живущих в небольших городах, это большое подспорье в том, чтобы найти себя, свое призвание, единомышленников и свое дело жизни. Как Вы относитесь к таким утверждениям и что может за этим скрываться?

– О том, каких единомышленников они могут найти, я расскажу чуть позже. Начать хочу с того, что такое социализация. Я иногда провожу встречи с детьми и подростками, мы обсуждаем много разных тем. Одна из тем – социализация, в презентации я им показываю таблицу и рассказываю о числе Данбара. И задаю детям вопрос: «Как вы думаете, делают ли социальные сети людей социальными?» Я широко ставлю вопрос. Каждый из взрослых сейчас, наверное, подумал, что социальные сети делают людей социальными. Не поверите, шестиклассники, семиклассники практически хором отвечают: нет. Дети это чувствуют, понимают.

Почему они это понимают? Они видят ситуацию, что им не с кем гулять, что они теряют навыки живого общения. Дальше я детям рассказываю, что есть такое понятие, как число Данбара: это некое число социальных связей, которые человек может осознанно поддерживать; в среднем оно равно ста пятидесяти. Как это распределяется? Это такая пирамида, внизу которой пять человек – те, с кем мы постоянно общаемся: близкие друзья, семья (муж, жена и так далее). Это очень плотное общение. Следующая группа – 10–15 человек: друзья, родственники, с которыми мы тоже часто общаемся, но уже не так плотно. Следующая группа – условно говоря, 50 человек: это коллеги по работе, знакомые; общение с ними и погружение в их жизнь слабее. И далее 100 человек, о которых мы мало знаем, на уровне: как их зовут и где они работают. Вот такая пирамида социальных связей и называется: число Данбара. Что делают социальные сети? Они переворачивают эту пирамиду.

Ребенок сидит в телефоне в среднем по 7–8 часов в день. На этот счет было проведено много исследований. Эту цифру я видел у американского автора Мери Айкен, немецкого исследователя Манфреда Шпитцера еще 10 лет назад. У нас «Лаборатория Касперского» проводила исследования, и та же цифра – 7–8 часов в день. С кем проводит ребенок эти 7–8 часов? С семьей? Нет. С теми, кого он вообще не знает, и их даже не сто человек, а тысяча.

Например, у меня в группе «ВКонтакте» три тысячи друзей. Кто эти люди? Кого из них я на самом деле знаю? Если мы 8 часов в день проводим в социальных сетях и общаемся с этой категорией граждан, то на тех людей, которые нам действительно нужны и для нас важны (близкие друзья, родственники), у нас не остается ни времени, ни моральных сил. И что происходит с человеком? Он утрачивает навыки социального общения. Но если взрослый в принципе может их вернуть, попав в другие обстоятельства, то ребенок превращается в так называемого Маугли. Если героя Киплинга Маугли воспитали волки, то сегодняшнего ребенка воспитывают интернет-волки. Социализация ребенка происходит там.

Теперь давайте сравним общение сетевое и живое. Живое общение сложное, потому что нужно смотреть человеку в глаза, считывать его эмоции, думать, что говоришь. Если что-то не так скажешь, можно сразу получить. А что такое интернет-общение? Не нравится кто-то – добавил его в «черный список». Если кто-то что-то написал, можно неделю подумать, потом ответить, а можно вообще забанить. Или можно вообще ничего не писать, лайк поставить; сейчас эмотиконов придумано много разного вида. То есть сетевое общение простое, и чем дальше, тем проще. А мозг человека ленив и всегда выбирает то, что проще.

Ребенок с детства привыкает по 7–8 часов общаться в чате. Обратите внимание, многие дети, когда к ним обращаешься, вообще не смотрят в глаза, они как-то теряются, потому что для них живое общение – это что-то страшное, неудобное, непонятное. Они не знают, как общаться, им лучше написать что-нибудь. И это страшно на самом деле.

На Западе эта проблема уже изучена, там говорят о том, что работодатели сейчас не могут найти работников. У них это массовая проблема. Приходит человек, вроде бы взрослый, 18–20 лет, по документам вроде бы все умеет, компетентный, но не может с людьми разговаривать, он не социализирован.

Социальные сети делают людей асоциальными, как бы парадоксально это ни звучало. Утрачиваются навыки живого общения. А чтобы состояться в жизни, человеку нужно обладать именно навыками живого общения. Многие думают: мол, я буду на работе со всеми переписываться. Нет. Мы устроены так, что установление крепких, сильных связей и принятие важных решений происходит только при живом общении. Конечно, онлайн можно общаться, но для какого-то продвижения в жизни нужно обладать навыками именно живого общения. Сейчас дети теряют эти навыки, социальные сети крадут живое общение. Для чего это нужно? Для монетизации; чтобы ребенок сидел по 8 часов в интернете. Для этого используются специальные аддиктивные технологии, вызывающие искусственную зависимость.

Например, в некоторых социальных сетях есть такой эффект, когда кому-то ставят лайки, но они приходят не сразу, а с задержкой, большим пучком, чтобы у этого человека был выброс дофамина, гормона радости, чтобы в мозгу это связывалось с приятными эмоциями от экрана и он проводил там больше времени. Это мелочь, но таких мелочей очень много. Социальные сети искусственно подсаживают на это.

Если говорить о компьютерных играх, то там вообще целый список таких технологий: лутбоксы, сложные задания, система прокачки. Все это придумано еще в 60-е годы прошлого века, чтобы сделать человека зависимым.

Что же делать? Соцсети и дети – тема очень актуальная. В прошлый раз Вы говорили, что детей вовлекают в соцсети с самого раннего возраста, с первого класса. Общаясь с родителями, я пришла к выводу, что большинство родителей против того, чтобы дети (не только дошкольники, но и младшие школьники до 4-го класса) имели доступ в интернет без родительского контроля. Если они вместе что-то ищут или смотрят – это одна история. Но я не видела ни одного родителя, который был бы за то, чтобы у ребенка были соцсети. По крайней мере, в моем окружении так. Какова Ваша статистика? Чего хотят дети? Чего хотят родители? И возможно ли вообще что-то противопоставить этому? Сейчас школа и весь мир заточены на это: детей привлекают в соцсети очень рано.

– Поставьте перед ребенком манную кашу и чай без сахара, а рядом – кока-колу с чипсами. Что выберет ребенок? Понятно, что кока-кола прикольная, а каша неинтересная. В медиасреде происходит то же самое. Когда ребенок попадает в интернет, он первым делом заходит не на сайт Пушкинской библиотеки, а, к сожалению, ищет то, о чем слышал на переменах от одноклассников. Поэтому до определенного времени интернет, конечно, нужно ограничивать и все объяснять.

Родителям важно понимать, что нужно найти золотую середину. Как я вижу эту золотую середину? Есть домашний стационарный компьютер, им пользуются мама, папа, ребенок. Если вы сидите дома, смотрите телевизор, а ребенок пришел из школы, пусть он сядет за этот компьютер, что-то для школы поищет. На вашем компьютере он не будет пускаться во все тяжкие.

Абсолютно другая история – свой запароленный смартфон с неограниченным доступом в интернет, который всегда под рукой. Смартфон притягателен: он гладкий, яркий. Опять же к чему приводит яркость экрана? Чем отличается современный смартфон от смартфона десятилетней давности? В общем-то, ничем, кроме яркости. Каждый год смартфоны становятся ярче. Для ребенка яркое всегда притягательно. Смартфон для ребенка – это целый мир. Для нас это какая-то игрушка, а для ребенка там мир, там все очень важное и настоящее. Реальный мир становится для ребенка серым, а в смартфоне все яркое, классное, крутится, и он этим управляет. Внешним миром он управлять не может; в этом мире какие-то запреты, что-то непонятное, на улице собаки бегают, дома мама что-то запрещает, в школе заставляют что-то делать. А в смартфоне классно, там все можно, и он уверен, что всем там управляет. Ребенка ведут по разным цепочкам, но он этого не понимает, он уверен, что это его мир, которым он управляет. Но на самом деле виртуальный мир управляет им.

Что происходит дальше? Ученые, социальные психологи говорят, что мозг (я не ученый, может быть, не точно объясню, но как смогу) настраивает рецепторы для восприятия этого мира. Сигнал, который идет от смартфона (через наушники, через экран), чрезмерно сильный. И рецепторы ребенка настраиваются на очень сильный, яркий сигнал. Когда он наушники снимает, телефон убирает, все вокруг кажется ему уже пресным, непонятным.

Многие родители сейчас используют смартфон как цифровую соску для ребенка. Но потом они столкнутся с тем, что внешний мир ребенку будет просто неинтересен, непонятен, он будет его видеть размыто, в серых тонах.

Родители сталкиваются с тем, что им очень трудно заинтересовать детей чем бы то ни было.

– Детям виртуальный мир понятен, а реальный мир для них сложен, непонятен, неудобен. В смартфоне все гораздо удобнее. Родители в такой ситуации превращаются для ребенка, по сути, в зарядку для телефона, в обслуживающее устройство для смартфона, которое его радует, понимает, доставляет удовольствие. А внешний мир ему не особо интересен.

Напрашивается очевидный вывод: надо, чтобы интернет и вообще виртуальный мир подавался небольшими порциями, чтобы ребенок успел что-то полюбить и в настоящем мире, смог чем-то увлечься, спортом, например, творчеством или еще чем-то. Вы сказали, что на форуме будете предлагать вносить что-то в резолюцию. Давайте сначала поговорим о запрещающих вещах, а потом о профилактических. Потому что родителям важнее знать, что они в семье могут сделать для профилактики.

– То, о чем я буду говорить на форуме, в основном касается деструктивного контента, вовлечения детей в разные «темные» темы. Могу привести один небольшой пример. За последние недели было два нападения на школы, и для нападения использовали молоток. Покалечили довольно много людей. Сейчас это все обсуждается, но на каком уровне? Усилить охрану, чуть ли не запретить молотки. Это абсурд. Никто не смотрит в суть проблемы.

В социальных сетях у детей очень популярна субкультура «Тру-крайм-комьюнити». Это сообщество, популяризирующее маньяков и серийных убийц. Я специально называю по-английски, чтобы люди понимали, что это западная идеологическая франшиза, как и «Колумбайн» (сейчас это запрещенная террористическая организация). На очереди должен быть запрет «Тру-крайм-комьюнити», потому что это абсолютно аналогичная разрушающая франшиза. В такие сообщества в социальных сетях дети попадают, в общем-то, с первого класса. В этих группах начинают с романтизации таких вымышленных персонажей, как герои крипипасты. Если нарисовать воронку популярности, то наверху будут Хаги Ваги, Джефф-убийца и так далее. Это вымышленные маньяки, серийные убийцы. Это субкультура, где их почитают, про них пишут короткие фанфики, кто кого убил, зарезал, распотрошил. Я дословно пересказываю, о чем пишут дети в начальных классах. Потом они попадают в сообщество «Тру-крайм-комьюнити», где уже другие герои: Чикатило, маньяки Оноприенко, Пичушкин. Кстати, маньяк Пичушкин – один из самых раскручиваемых в этих сообществах. Он убил, по-моему, 47 человек молотком.

То есть молоток не случайно используется?

– Не случайно. В новостях я читал, что нападавший школьник был поклонником как раз вот этой субкультуры. И понятно, почему в этих двух случаях использовался именно молоток. Но это понятно мне, например, и тем, кто занимается этим проектом. Но в широком смысле понимания нет, что эта субкультура разрушительна и приводит к таким последствиям. А там сотни тысяч подписчиков.

Моя группа небольшая, но недавно у меня была тема «аниме» и некий человек оставил комментарий. Я посмотрел его аккаунт, а там Пичушкин. Сразу понятно, чей клиент. У него и аватарка с определенной символикой, и цитаты известного маньяка. Я у него начал спрашивать, почему он фанат этих маньяков, что его так привлекает. Он написал большой ответ, что это классно, что это интересные люди, они притягательны. Если вы зайдете в эти сообщества, там про каждого серийного убийцу пишут стихи, рассказы. Их очень сильно романтизируют.

А почему это разрешено? Почему не закрывают?

– У всех нас этот вопрос уже много лет. Мы будем вносить резолюцию о запрете этой субкультуры, потому что это явление очень массовое, и чем дальше, тем оно становится более массовым. Периодически появляются какие-то отростки. В этих сообществах сотни тысяч людей. Понятно, что не каждый возьмет молоток и пойдет убивать. Но даже если конверсия будет один к десяти тысячам, а в сообществе миллион подписчиков, то сто человек возьмут молоток и будут убивать. Это очень серьезная конверсия. Даже если один человек найдется, это уже проблема.

Я тоже обратила внимание, что всякий раз, когда комментируют подобные нападения в школах, выясняется, что нападавший ребенок, подросток был подписан на такие деструктивные группы. И у меня всегда возникает вопрос, почему эти группы не закрывают даже после произошедшей трагедии. Я думала, что их закрывают, просто не успевают реагировать, открываются новые.

– Даже нет закона, чтобы их блокировать. Если взять тему школьных расстрелов, субкультуру «Колумбайн» сейчас признали террористической организацией, но на это ушло пять лет. И все это время социальная сеть «ВКонтакте» такой контент не блокировала. Чтобы все понимали, что такое социальная сеть «ВК». Когда случился расстрел в Керчи, в Перми, в Казани, в «ВК» действовали тысячи групп, которые прямо призывали устраивать школьные расстрелы и героизировали этих так называемых «героев». И социальная сеть зарабатывала на этом, отказывалась удалять этот контент. Сейчас удаляет, но после того, как их признали террористической организацией.

Получается, что «ВК» – действительно одна из самых опасных площадок. В то время как у родителей есть ощущение, что это самая безопасная площадка. Больше всего боятся Telegram, TikTok. Относительно Instagram родители девочек беспокоятся, потому что там выставка красивых тел и определенные идеологии, с этим связанные, и в результате у девочек могут быть расстройства пищевого поведения. На «ВК» мы практически не слышим нападок. Это ошибка, когда родители считают «ВК» вполне безопасной площадкой, где дети могут общаться друг с другом?

– Родители просто не понимают, с кем имеют дело. Но я это говорю не в укор им. Нормальный человек вообще не должен вникать во все то, что мы сейчас обсуждали; это очень неприятный процесс, который оставляет определенный отпечаток. Но знать это нужно, потому что современный мир, к сожалению, такой.

Вы сказали про расстройства пищевого поведения, анорексию. Кстати, такой контент на всех западных платформах запрещен уже лет десять назад. Но есть одна платформа, где группы с названием «Анорексия» разрешены. Таких групп несколько сотен. Там пропагандируют жесткие, самоубийственные диеты. Это связано с суицидальным контентом; там есть прямое кураторство, когда ищут напарницу, которую через голод доводят до истощения, в общем-то, до смерти. Эта платформа – «ВК».

Какая свобода!..

– Но все-таки есть платформа хуже «ВК» – это Telegram. Если брать рейтинг деструктива, то на первом месте, безусловно, Telegram, потому что это фактически легализованный даркнет. Сейчас в новостях читаем, что французские следователи арестовали Дурова, предъявили ему, что в Telegram открыто работает наркоторговля, порнография, не удаляются экстремистские материалы... Я про это рассказываю уже года три на всех выступлениях. Это то чувство, когда то, о чем ты говоришь несколько лет, озвучивает французский следователь. Почему нашим это не надо, я, честно говоря, не понимаю. Telegram – это легальный даркнет, где ребенок в одном клике от любой гадости. И если в «ВК» хотя бы есть какое-то обозначенное дно (порнография там разрешена), по крайней мере, какого-то жесткого терроризма, наверное, нет. Telegram – дно абсолютное. После Telegram идет «ВК», потом TikTok и Likee.

А что касается социализации? Получается, социализация и соцсети – это несвязанные понятия? Социализацию нужно искать где-то в другом месте?

– Ее нужно искать в школьных коллективах, спортивных секциях, музыкальных школах, во дворе, на детской площадке. Где угодно, но только не в интернете...

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475