Психолог Мария Паршенкова: О безгневии

Что такое безгневие, что такое гнев? Насколько ребенок и родители должны принимать наличие гнева в себе или друг в друге? Насколько это в принципе нормально – гневаться? И что делать, чтобы гнев не захватывал душу, не превращался в страсть, не приводил к страшным последствиям? Вот сколько вопросов. Начнем с самого простого: что такое гнев, откуда он берется, нормально ли это?

– Тема, как всегда, очень глубокая, но мы будем искать простые ответы на этот вопрос и прикладные варианты, как с этим справляться. Тема гнева в современном мире очень актуальна, и каждый человек знает, что гневаться плохо, стремится избавиться от гнева, не проявлять его и вообще никогда не испытывать. Но огорчу вас: каждый человек на этой земле испытывает гнев, это неотъемлемая часть психики. Не испытывать гнев – значит, быть нездоровым. Это все равно что быть инвалидом и не иметь, например, одной руки. Мне человек говорит: «Я не хочу гневаться». И я всегда задаю такой вопрос: «Вы готовы жить без одной руки? Вы готовы быть эмоциональным инвалидом и не гневаться?» Если это неотъемлемая часть нашей души, она обязательно будет проявляться. А вот как она будет проявляться и каким образом с этим справляться – об этом мы сегодня и будем говорить. Над этим и нужно работать.

Давайте поговорим о том, как вести себя родителям с маленьким ребенком в тот момент, когда он проявляет свой первый гнев. Но будем говорить не о младенцах, а о детях, которые уже в контакте с родителями.

– Ребенок на родителе, как на тренажере, испытывает разные проявления своих эмоций и смотрит, что вызывает ответный отклик, а что не вызывает. Здорово, если родитель умеет ярко проявлять эмоциональный отклик на что-то хорошее, что делает ребенок. Но зачастую родители что-то хорошее воспринимают достаточно ровно, а на что-то негативное реагируют очень бурно. Маленький ребенок не различает, положительная это реакция или отрицательная, он видит только градус эмоции. И чем выше градус, тем ценнее для ребенка это проявление. Если родители эмоционально скудны на похвалу, а когда ребенок делает что-то плохое, например, бьет маму лопаткой по лицу, они реагируют очень бурно, ребенок думает: «Отлично, мама меня заметила, она реагирует». И он точно еще несколько раз попытается ударить маму лопаткой по лицу, видя, что это вызывает бурную реакцию.

Поэтому реакция на гнев должна быть абсолютно адекватной. Первая реакция на гнев заключается в том, чтобы пресечь реакцию ребенка. «Ты разозлился – понятно; ты замахнулся, но ты не ударишь меня». Первый гнев и доведение его до какого-то результата проявляется именно в том, что ребенок пробует ударить своего родителя, или сильно дернуть, или укусить, когда нет возможности что-то сказать. В этот момент очень важно жестко, без эмоциональных включений, показать ребенку, что так нельзя. «Если разозлился – давай топать ногами, рычать, можно что-то поколотить, но ты меня бить не будешь». Здесь нельзя не отреагировать, но и очень бурная реакция тоже приведет к нехорошим последствиям.

То есть мы разрешаем ребенку гнев, допускаем это, потому что гнев – нормальная реакция, но не даем довести это до недопустимого результата. То есть мы признаем, что ребенок гневается, но даем понять ему, что бить нельзя, предлагая какие-то другие варианты, куда деть свой гнев. Является ли ошибкой включиться раньше? Например, говорить ребенку: «Гневаться – это плохо, гневаться нельзя, это грех. Ну-ка, не хмурь брови. Ты злой мальчик (ты плохая девочка)». Почему нельзя включиться на этом этапе?

– Проявление гнева всегда воспринимается как что-то негативное. Это важно, и тут не должно быть иных трактовок. Проявление гнева – это плохо. Собственно, это побуждает всех нас не проявлять гнев, а некоторых, уходя в защиту, – подавлять его, и тогда он начинает разрушать психику и тело человека. Так что ребенок может гневаться. Но мы разделяем его эмоциональные реакции и его душевную ценность для нас. Поэтому говорим и думаем так: «Это прекрасный мальчик, который разозлился (это чудесная девочка, которая некрасиво хмурит брови в гневе)». Разделяя это, говоря ребенку: «Ты хороший, просто с тобой сейчас что-то происходит», мы даем ему ориентир, куда ему идти, чтобы быть хорошим, а не навешиваем на него ярлык, что он плохой. Таким людям тяжело дальше развиваться в жизни, если родители навешивали на них в детстве такие ярлыки. Поэтому мы всегда воспринимаем наших детей самыми лучшими, самыми прекрасными, достойными, с разными их проявлениями. И с этим уже можно работать.

Что плохого в том, что человек загоняет свой гнев внутрь? Разве это не про самоконтроль?

– Конечно, нет. Само состояние гнева походит на психологическую интоксикацию, когда вы получили какую-то информацию, какое-то действие, несовместимое с вашими нравственными позициями, с вашим ощущением себя, если вас оскорбили. Или есть угроза вашей жизни – и вы гневаетесь на саму эту ситуацию. В контексте интоксикации организм всячески стремится избавиться от токсина; в частности, у человека бывает рвота. Загонять гнев внутрь себя – это так же, как сдерживать этот физиологический процесс. Ничего приятного, хорошего и целебного в этом не будет.

То, что рвется наружу, должно проявиться, потому что это биологический механизм спасения. Если человеку не разрешать это проявлять, значит, говорить ему: «Не живи, не спасайся, погибай». Как проявлять гнев экологично – это уже другой вопрос.

Это самый важный вопрос, к которому мы и переходим. Мы признаем гнев, и святые отцы с этим солидарны, что гнев есть, это наша природа. Но мы можем удерживать это в своих руках. Это не значит запрещать гнев или загонять его внутрь, это значит находить способы справляться с этим. Итак, как правильно справляться с гневом? Как родителям понять, с чего начинать? И как эти знания давать своим маленьким детям?

– Как справляться с гневом? Его надо распознать, понять, что то, что с тобой произошло, – это гнев. И нужно дать этому состоянию название. Оно таковым и может быть – гнев. Или назвать так: ты злишься, ты недоволен. Каждый родитель знает то самое словечко, которым он оценивает состояние своего ребенка. И не так важно, сколько лет ребенку, – 3 года, 13 лет или 25. Дать название этому состоянию очень важно, потому что после того, как мы назовем это, мы поймем, что с этим можно сделать.

Если гнев вырывается наружу (а мы понимаем, что это биологический механизм защиты и выживания, мы не можем загнать его обратно), в этот момент надо принять, что ваш ребенок гневается, и относиться к этому спокойно. Понятно, что это не должно нравиться. Было бы странно, если бы вам это нравилось. Но нужно принять тот факт, что ребенка сейчас тошнит этим гневом, и это должно как-то вылиться. Нужно дать этому процессу какое-то время, в этот момент важно оставить ребенка в покое. Если вы попадаете в это поле, то лопатка ударит вас по лицу.

Это очень индивидуальная история – выдержать правильную дистанцию с ребенком и дать ему возможность выплеснуть гнев, а потом войти в нормальное состояние.

А если ребенок гневается на другого ребенка? Например, что-то не поделили брат и сестра. Что в этот момент делать родителям? Развести их по разным комнатам? Или начать внушать, что так себя вести нельзя, что нельзя обижать свою сестренку? Нужны какие-то самые простые практические советы, лучше пошагово, что делать родителям.

– Для начала нужно вывести ребенка из состояния гнева, которое называется состоянием аффекта. Разговаривать с ним в этом состоянии абсолютно бесполезно. Более того, великое искушение – родителю самому начать гневаться на собственного ребенка. Потому что в этот момент родитель говорит очень важные слова, а ребенок не в состоянии их услышать, его «психологические уши» в этот момент закрыты. И родитель попадает в невероятное искушение. Поэтому важно с очень холодным сердцем, насколько это возможно, вывести ребенка из состояния аффекта: дать ему попить воды; в конце концов, облить водой; развести детей по разным углам, если уже идет членовредительство и это становится опасным. То есть нужно прекратить контакт двух ссорящихся детей, остановить это, дать возможность выдохнуть каждому.

После того как ребенок вышел из состояния аффекта, дайте ему сладкое. Этот совет кажется странным, но ребенок очень устал, проявляя гнев, он потратил много сил, ему сейчас очень больно. А сладкое – это возможность очень быстро и легко себя долюбить и увидеть, что родитель, который рядом с тобой, тебя не осуждает. Потому что ребенок сам знает, что гневаться плохо, что он поступил плохо, обидел свою сестру, и будет в этот момент защищаться. Когда он увидит поддержку со стороны родителя (потому что на самом деле мы любим наших детей), это позволит ему прийти в состояние спокойствия. А дальше уже можно разговаривать о том, что произошло. И ответ ребенка может очень сильно удивить. Потому что то, что видел родитель (или взрослый, педагог), может сильно отличаться от того, что скажет ребенок.

У меня самой была подобная ситуация в нашей чудесной семейной школе. Один ребенок во втором классе подошел и очень сильно укусил другого. И они вдвоем рыдали. По идее, надо поругать того, кто укусил, ведь он проявил свой гнев. А оказалось, что это ребенок с речевыми нарушениями, он не смог словами донести что-то очень ценное и важное, поэтому подошел и укусил. И он очень страдал в тот момент из-за того, что укусил, приносил всевозможные извинения. По сути, ни один из детей не виноват. Поэтому важно всех успокоить, а потом уже разговаривать о том, как решать подобные ситуации по-другому.

Правильно ли я понимаю, что рождение гнева должно побуждать родителя сначала дать ребенку успокоиться, а потом уже решать конфликт? В состоянии гнева мы не решаем конфликт.

– Конечно, в состоянии гнева мы не решаем конфликт, ведь это состояние аффекта. Аффект – такое состояние, когда человеку нужно, например, выбраться из ямы, вырваться из вражеских объятий. В таком состоянии бесполезно что-то решать с ребенком. Нужно дать возможность всем гормонам, которые в этот момент выплеснулись в кровь, отработаться посредством крика, пинания или чего-то еще, что делает ребенок. Но важно, чтобы ребенок это делал, не направляя это ни на одного из членов семьи и чтобы это было безопасно для него самого.

А с маленькими детьми это тоже работает? Или маленький ребенок может почувствовать какое-то отторжение от родителей, если родитель хватает его, отводит в другую комнату и запирает? Может быть, он еще не дорос до того, чтобы наедине с самим собой разбираться со своим гневом? С подростком понятно: лучше не входить в комнату и не спрашивать. А как быть с ребенком? Работает ли этот способ? Или это может плохо восприниматься ребенком?

– На самом деле все очень индивидуально. Многие дети уже с пяти лет знают: когда идет проявление гнева, нужно в этот момент уединиться. Они сами выходят и говорят: «Не трогайте меня, дайте мне успокоиться». В этот период ребенок очень ярко проявляет себя. Если родители внимательны, они заметят, насколько ребенок уже готов сам успокоиться.

Конечно, если мы запрем трехлетнего ребенка и скажем: «Экологично прояви свой гнев, а я через пять минут зайду», – мы его очень сильно травмируем. Тут можно добавлять каких-то придуманных героев, говорить: «Какая-то злючка из тебя лезет. Эта злючка сидит вот здесь, давай-ка мы по ней лопаткой постучим». Можно нарисовать эту злючку или сшить, насыпать в нее муки, чтобы в тот момент, когда по ней ударишь лопаткой, поднималось облако пыли. То есть перенести это эмоциональное состояние на некий физический образ, некий предмет. Есть замечательный полнометражный мультфильм об эмоциях, где показаны радость, гнев, печаль. По образу этого мультфильма можно создать какие-то свои образы и показывать, что сейчас я чувствую себя вот так, сейчас я буду злючкой.

Одна мама пришла ко мне с запросом, что она очень плохо воспитывает своего ребенка. Но мы нашли очень много ценностей и поняли, что она замечательно воспитывает своего ребенка, нужно только немножечко все дошлифовать. Это была православная семья. Мы с ней выбрали такой вариант, что она распечатает картинку гнева для пятилетнего ребенка и повесит ее на стену. Потому что ее девочка в гневе швыряется предметами. Пусть девочка швыряется мягкими игрушками в этот нарисованный образ, который висит на стене. Мягких игрушек в комнате очень много. В данной ситуации проявление гнева идет, при этом еще и контроль включается. Это экологично. При этом ребенок не запихивает внутрь себя этот гнев и знает, что это гнев. Вот такой простой инструмент.

Наверное, есть дети, которые гневаются чаще остальных. Может быть, это педагогическая ошибка, педагогическая запущенность, а, может быть, гормональный фон такой, адреналина вырабатывается больше. Есть ли способы работы с гневливым ребенком, которые помогут ему найти применение этому недостатку?

– Если ребенок действительно очень часто гневается, то, скорее всего, есть какие-то истории, в которых этот гнев воспринимается неадекватно. Может быть, даже идет попустительство: мол, ребеночек проявляет себя, не будем его за это ругать. И проявление гнева не считается чем-то нехорошим. Если всего этого нет, семья гармоничная, но ребенок в силу своих гормональных особенностей очень вспыльчивый, легко входит в состояние гнева, тяжело из него выходит, легко впадает в состояние аффекта, то мы вспоминаем, что это механизм выживания. Для того чтобы реализовать этот гнев, нужно дать ребенку хорошую физическую нагрузку: много бегать, заниматься плаванием, каким-то видом спорта, связанным с выплеском адреналина, когда ребенок действительно будет нагружен. Или это может быть батут, скакалка, что-то подобное, когда нужно превозмогать себя и когда вся эта гормональная история отрабатывается.

Со старшим ребенком уже можно договариваться напрямую. В этом отношении очень уважаю нашего прекрасного тренера, который сопровождает нашу семейную школу. Он очень структурный, мужественный. У него дети бесконечно отжимаются. Что-то сделал не так – ребенка ругают. Конечно, в этот момент ребенок испытывает гнев. И чтобы произошел выплеск этого гнева, происходит наказание. Наказание – это возможность отработать гнев. Приседать, отжиматься – замечательные упражнения, дети даже сами с удовольствием их используют.

Но давайте поговорим об обратном. Почему в народе говорят, что в тихом омуте черти водятся? Говорит ли это о том, что безгневие не всегда сигнализирует о том, что с человеком все хорошо, что он высокодуховный? Почему видимое безгневие может оказаться очень тяжелым, неприятным внутренним процессом, который может привести к ужасающим последствиям? Мы слышим о ситуациях, когда очень тихий мальчик кого-то убил, избил и так далее. Есть ли в этом выражении здравое зерно?

– Безусловно. И речь идет именно о подавлении гнева, о скрытом гневе, когда человек не разрешает себе гневаться. Речь о непризнании гнева как части своей души. Нереализованный гнев накапливается, он не рассосется сам по себе. Я часто работаю со взрослыми клиентами на тему гнева, и мы приходим к детским непроявленным историям. И приходится проявлять гнев в полном объеме, насколько это возможно, в терапевтическом процессе.

Подавленный гнев – это действительно создание омута и приглашение чертей в свою душу. Это заведенная ядерная бомба, которая рано или поздно взорвется. Насколько человек находится в спокойном состоянии, не проявляя гнева, и насколько он подавляет гнев, можно увидеть по лицу. Если по-настоящему спокоен, лицо у него будет спокойным, мышцы лица будут расслаблены, глаза – открытыми и добрыми. А если он подавляет в себе гнев, то это будет видно по сжатым челюстям, по напряжению во всем теле. И в дальнейшем это приведет к огромному количеству проблем (например, с пищеварительной системой), связанных с невозможностью переварить все то насилие, которое ты испытываешь, не разрешая себе защищаться, проявляя этот самый гнев.

Мария, большое спасибо! Мне кажется, мы разделили понятия, которые кажутся близкими, поговорили о безгневии с точки зрения психологии, о том, как к нему идти, и о том, куда идти не следует. Благодарю Вас за участие в нашей передаче!

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475