Протоиерей Петр Мангилёв: Наша семинария – плод общих усилий

В этом году Екатеринбургская духовная семинария отмечает 30-летие со дня возобновления своей деятельности. Мы с Вами уже записали одну программу на эту тему. Предлагаю продолжить разговор. Студенты того времени и сейчас: есть какие-то отличия или они те же, что и были?

– С одной стороны, студенты те же. Потому что приходят обучаться молодые люди в определенном возрасте. Достоинства и недостатки, свойственные возрасту, есть и не меняются из века в век, наверное. С другой стороны, студенты немножко другие, потому что за истекший период изменилась страна, очень многое изменилось в жизни в плане научно-технического прогресса. И в нашу жизнь вошло то, о чем мы даже и думать не могли.

Вспоминаю свое детство. Я родился и вырос в деревне и прекрасно помню коновязь у общественных зданий (магазина, больницы, сельского совета), чтобы привязывать лошадь, потому что это был распространенный транспорт. Помню, что обычный стационарный телефон был роскошью. Когда я уже стал проректором по учебной работе, для того чтобы установить телефон дома (мы жили в Верхней Пышме, потом уже в Екатеринбурге), требовались какие-то усилия, хлопоты, стояние в очереди и так далее. А мне по работе нужен был телефон, оперативная связь нужна была.

Когда начиналась жизнь семинарии, у нас была обыкновенная пишущая машинка. Когда мы купили электронную пишущую машинку с памятью, это было каким-то чудом света. Когда появился первый компьютер в семинарии, это было что-то особенное.

Сейчас у всех телефоны, персональные компьютеры, и студенты владеют этим лучше, чем преподаватели, которые обучались этому уже во взрослом возрасте. Естественно, многие моменты накладывают отпечаток. С одной стороны, все это дает более широкие возможности, но, с другой стороны, многих возможностей лишает. Когда информация становится легкой и доступной, студенты предпочитают лениться, в меньшей степени работают с книгой, а зачастую, приходя в духовное учебное заведение, не умеют работать с книгой. Иной уровень школьной подготовки. Вот в этом отличие. Эпоха наложила свой отпечаток на студентов. А так молодые люди с достоинствами и недостатками, сообразными своему возрасту.

С какими сложностями приходилось сталкиваться Вам как проректору семинарии? Мы обсудили начало возрождения, а теперь хотелось бы узнать в целом о восстановлении семинарии. И хотел бы озвучить фейк про Уралмаш. Всегда людям приезжим говорят: дескать, в Екатеринбурге есть Уралмаш, туда не ходите, это что-то страшное. А семинария многие годы там располагалась. Расскажите о том, как это было, чтобы развенчать этот фейк, который ходит в народе.

– Сложностей было много, и они были разные. Что касается Уралмаша, то, в общем-то, мы находимся на Эльмаше. Проспект Космонавтов делит Орджоникидзевский район на Уралмаш и Эльмаш. Мы находимся в непосредственной близости от проспекта Космонавтов, но все-таки на стороне Эльмаша. Но это один район, здание находится рядом со станцией метро «Уралмаш», в пяти минутах ходьбы.

Я уже говорил в прошлой беседе, что мы оказались в здании бывшего детского сада, который принадлежал заводу имени Калинина, был закрыт и уже достаточно долго не использовался. В чем было достоинство этого здания, кроме всего прочего? Конечно, его пришлось переоборудовать, многое перестраивать, переделывать, ремонтировать. Но, во-первых, здание находится очень близко к станции метро, доступно в отношении транспорта, выезда в центр. Студентам приходилось (и сейчас приходится, правда, из другого здания) выезжать на какие-то большие соборные богослужения, принимать участие в архиерейских службах, праздничных богослужениях. Поэтому близость транспорта и возможность перемещения очень важна для студентов семинарии. В этом смысле близость к метро и к тому же проспекту Космонавтов – очень важный аспект.

С другой стороны, приход Кирилла и Мефодия находится в тихом дворе, огорожен со всех сторон домами. Это такой зеленый уголок, где поют птицы, достаточно зелени, хорошо, тихо и уютно.

Какие трудности? Первая трудность, о которой мы не успели в полной мере поговорить в прошлой беседе, состояла в том, что, когда мы начинали учебный процесс, не было учебных книг, учебных пособий. Потом уже библиотека начала комплектоваться, начали поступать книги. В какой-то момент Владыка Никон передал епархиальную библиотеку в библиотеку семинарии, причем это было хорошее собрание. Собрание редких дореволюционных книг составило основу собрания библиотеки. Потом библиотека продолжала комплектоваться из других источников.

Так вот, первая трудность – отсутствие учебников. Я преподавал историю Древней Церкви и историю Русской Церкви. Помню, что по истории Древней Церкви у меня был учебник Поснова, а у студентов не было ничего. Нужно было решать этот вопрос оперативно. Владыка приобрел ризограф, и на нем перепечатывались конспекты Московской духовной академии. Тогда это казалось выходом из ситуации. Эти конспекты, напечатанные на машинке, конечно, не в полной мере соответствовали нужным, но это было решение образовательного вопроса советского времени. Книги еще не начали активно переиздаваться к тому моменту, когда открывалось духовное училище.

Сейчас мы очень избалованы книжной доступностью – переиздан основной массив дореволюционной литературы, написаны и изданы новые книги, появились учебники. Сейчас есть электронные библиотеки. Есть большие электронные коллекции, имеется возможность рекомендовать студентам для докладов то, что не переиздавалось, и то, чего нет в городе, но есть на электронных носителях.

Тогда нужно было понять ресурсы города, что город может дать. Здесь нужно отдать должное Владыке Никону: он очень много заботился о книгах и библиотеке. Мы закупали книги, я неоднократно ездил в Москву закупать книги массово в книжных магазинах. На это Владыка никогда не жалел средств. За достаточно короткое время мы обеспечили библиотеку семинарии книгами. Он открыл в городе и городскую библиотеку. То есть он действительно заботился о чтении. Городскую епархиальную библиотеку, которая находилась на улице Ленина, 11, потом слили с семинарской библиотекой. В конечном итоге семинария получила для библиотеки отдельное большое здание...

Вторая проблема – преподавательский состав. Костяк, конечно, сложился, и это были преподаватели, преданные своему делу. Многих уже нет в живых, как я говорил в прошлый раз. Из тех, кто проработал все эти 30 лет, сейчас осталось мало, буквально единицы.

Каждый год происходило расширение курсов, преподаваемых дисциплин. Когда мы начали заниматься на Эльмаше (на ул. Вали Котика), прошел только один курс, первый учебный год (1994–1995 гг.). В августе 1995 года мы набрали второй курс, соответственно, появились новые дисциплины, и нужно было привлекать новых людей к преподаванию.

Когда второй курс был окончен (первоначально училище было двухлетним), Владыка Никон поставил вопрос о том, чтобы добавить третий курс. Такая перспективная задача была направлена на создание семинарии. Но Владыка не торопился с получением статуса семинарии. Я помню тот разговор, в котором он обозначил такую задачу: мы сначала должны сделать хорошее училище, которое занималось бы по семинарской программе и соответствовало статусу семинарии, но не будем получать до времени статус семинарии; лучше иметь хорошее училище, чем плохую семинарию. Когда училище начнет осваивать весь семинарский курс, тогда поставим вопрос о возможности получения статуса семинарии.

Поэтому развитие было этапным. Появился третий курс, а это означает расширение учебного времени и необходимость расширения преподавательского состава, потому что появились новые дисциплины. Потом появился четвертый курс, и было получено благословение Священного Синода, что училище имеет право заниматься по семинарской программе.

В 1998 году был первый выпуск. Первые выпускники получили дипломы училища. После второго выпуска 2000 года тоже выдавали дипломы училища, но в этих дипломах уже было написано: «Окончено Екатеринбургское духовное училище по семинарской программе». То есть приписка, что программа все-таки семинарская, имеется в документах об образовании у первых выпускников.

Была тенденция, чтобы четырехлетнее семинарское образование стало пятилетним. Тогда была еще старая система, оставшаяся от советского времени: четырехлетняя семинария и потом четырехлетняя академия. Притом академия иногда в чем-то дублировала семинарию – курс повторял семинарское образование. Но был поставлен вопрос о том, чтобы семинарию сделать пятилетней (и это во второй половине 90-х годов осуществили), а академию трехлетней. То есть те же самые восемь лет полного цикла образования оставались. Какие-то дисциплины из академии переносились в семинарию; с другой стороны, ставился вопрос о более глубокой специализации академии. Это было решено уже в более позднее время, когда появились церковно-историческое, церковно-практическое, богословское, библейское отделения, стали изучаться узконаправленные дисциплины и академия стала решать вопросы подготовки кадровых специалистов, которые были нужны Церкви.

Движение к пятилетнему семинарскому образованию сказалось. Если первый выпуск мы сделали в 1998 году, то второй выпуск был не в 1999-м, а в 2000 году, потому что следующий курс (второй набор) учился уже пять лет, а не четыре года, в силу изменения учебных планов в Москве и в силу того, что наше училище занималось и работало по семинарской программе.

Нужно было искать и привлекать кадры. Преподавание все-таки не такое простое дело. Иногда человек сторонний, который не связан с преподавательской деятельностью, не умеет оценить эту работу в должной мере. Здесь можно вспомнить слова смотрителя училищ из «Ревизора», мол, не приведи Господь служить по ученой части, каждый норовит советовать, каждый знает, как это нужно делать... Но, когда с этим начинаешь вплотную соприкасаться, это оказывается не таким простым делом. Это ведь расписание, а значит – необходимость выходить в определенное время готовым к занятиям и подчиняться расписанию. Если, например, человек служит на приходе и у него есть какие-то другие обязанности и занятия, совмещать одно с другим бывает довольно сложно. И духовенство, иногда попробовав преподавать, отходит от этой деятельности.

Для того чтобы преподавать, важно любить это дело, любить предмет и быть не просто хорошим специалистом в своей области. Хороший специалист не всегда может хорошо транслировать знания, чтобы те, кто у него учится, восприняли это в должной мере.

Забота о кадрах – это одна из серьезных проблем, которые стояли перед духовной школой. Тогда, в начале 2000-х годов, получилось привлечь Владимира Сергеевича Блохина. Он пришел, будучи молодым выпускником исторического факультета, и ему было поручено преподавать историю Поместных Церквей. Сейчас у него вышел учебник (уже четвертое издание) истории Поместных Православных Церквей, а начинал он читать этот новый дня него курс с нуля.

На год раньше пришел Дмитрий Игоревич Макаров, который преподавал патрологию. Теперь он известный специалист в области патрологии, доктор философских наук. И еще ряд педагогов тогда пришли в духовную семинарию.

Но я бы сказал, что проблема кадров и проблема подготовки кадров и тогда была острой, и сейчас по-прежнему таковой остается. К сожалению, так происходит, что одни преподаватели становятся старше, некоторые преподаватели уходят. Должна приходить смена; всякая школа должна заботиться о том, чтобы была подпитка молодым поколением. Нужно иметь силу воли со стороны руководства духовной школы, чтобы готовить эту смену, вкладываться в эту смену, не торопиться загружать послушаниями чрез меру, кроме главного послушания – учебы и подготовки. То есть нужно дать человеку сформироваться как специалисту, и потом, если эти условия соблюдаются, от него будет отдача в гораздо большей мере... К сожалению, квалифицированных кадров всегда не хватает.

Были и другие проблемы. Например, проблемы быта, организации питания. Вот мы сейчас говорили о расширении до пяти курсов, но ведь пяти курсам нужно пять аудиторий, где они будут заниматься. Два курса занимались и жили в том же здании, можно было отвести под спальню часть помещений. Это было не совсем удобно, потому что жили по 15–20 человек в комнате, были двухъярусные кровати. Это ненормальная ситуация, хотя все равно был какой-то резерв площадей. Но нужны были новые аудитории, жилые комнаты стали уплотнять. И в какой-то момент рекреацию перегородили, поставили библиотечные стеллажи, библиотека переехала. Перестроили туалеты, которые были слишком просторными по нормам. Вот такая проза жизни из-за поиска помещений.

Но в конечном итоге семинария перестала там помещаться, и к концу 90-х годов был поставлен вопрос о втором здании – под общежитие, недалеко от учебного корпуса. Такое здание выделил город на Уралмаше, на противоположной стороне проспекта Космонавтов (мне идти между зданиями минут пятнадцать, а человеку более молодому и бодрому – минут десять).

В этом здании тоже начался ремонт, устроили храм, оборудовали общежитие семинарии. Вскоре здание по улице Вали Котика стало чисто учебным, там уже никто не жил, там находились трапезная, учебные аудитории, библиотека и административные кабинеты.

Общежитие на улице Ильича – там есть проблемы бытового устройства семинаристов. Я не могу сказать, что быт для проживания устроили на должном уровне. Как смогли тогда сделать, так и сделали. Но это не были те более комфортные условия, которые семинария имеет сейчас. Важно было правильно организовать быт семинаристов. Если студент учится, он должен иметь и нормальное питание, и нормальные условия для отдыха. Если не устроена бытовая сторона, это все сказывается на качестве обучения.

Тем более следует иметь в виду, что семинарист занят гораздо больше, чем учащийся светского учебного заведения, у которого воскресный день – выходной. Для семинариста воскресный день – это день богослужения. Семинаристы учатся всю неделю, в субботу вечером у них всенощная, в воскресенье – Божественная литургия. В воскресный день и священник тоже занят. И поэтому правильная организация бытовых условий для отдыха семинаристов необходима. Не все было идеально, но мы старались этот быт устроить. Это, наверное, главные вопросы обеспечения учебного процесса как с материальной, так и с учебно-методической стороны.

В 1999 году происходит смена на Екатеринбургской кафедре – Правящим архиереем сюда приезжает Владыка Викентий. Он уделяет много внимания работе семинарии. Он прибыл в августе, и в первые недели его пребывания были вступительные испытания в семинарию. Владыка был на этих испытаниях и сидел со студентами сам лично. Он включился в жизнь семинарии буквально с первых дней пребывания в ней.

Та традиция богослужений с архиереем, которая была в семинарии и установилась при Владыке Никоне, продолжилась при Владыке Викентии. Он всегда служил на начало учебного года – как правило, второго числа, в день его архиерейской хиротонии. Кроме всего прочего, этот день всегда праздновали в семинарии.

Я уже говорил, что обязательные архиерейские службы были на начало учебного года, общее Причастие – в субботу первой седмицы Великого поста. Но при Владыке Викентии устанавливается практика служения акафиста Божией Матери в среду вечером. Владыка любил бывать на этом акафисте и после беседовать с семинаристами. То есть он оставался на ужин, ему можно было задать вопросы, он общался с семинаристами, и это иногда затягивалось на длительное время. Он находил на это время – общаться и отвечать на вопросы семинаристов. Он старался бывать на акафисте, но изредка случалось такое, что он пропускал это богослужение.

При Владыке Викентии был поставлен вопрос о преобразовании Екатеринбургского духовного училища в Екатеринбургскую духовную семинарию. При нем состоялся уже второй выпуск из духовного училища. Было обращение в Учебный комитет, из которого приехала комиссия. С конца октября и вплоть до начала ноября (почти неделю) эта комиссия из трех человек проживала там.

Отец Максим Козлов, он сейчас возглавляет Учебный комитет, тогда был членом этой комиссии, одним из ее руководителей. Приехал сам Владыка Евгений, но он пробыл не очень долго, все посмотрел. А сама комиссия работала долго. Посетили буквально каждое занятие, просмотрели всю документацию, посмотрели лично, как работает каждый педагог, вникли во многие стороны жизни духовного училища.

Остались на воскресный день, состоялось совместное богослужение комиссии с семинарским духовенством и семинаристами. Посмотрели, как устроена эта сторона жизни. Для духовного образования важны организация и участие студентов в богослужении. Непосредственно за богослужением всегда видно, как решается главная задача семинарии. Потому что все-таки в семинарии главное – пастырская подготовка.

Был подготовлен доклад в Синод, который вынес решение о преобразовании Екатеринбургского духовного училища в Екатеринбургскую духовную семинарию. Нужно сказать, что дата открытия Екатеринбургского духовного училища и дата его преобразования в духовную семинарию одна и та же – 17 июля, в память Святых Царственных Страстотерпцев. В первом случае их канонизации еще не было, но день памяти был известен.

Заседание Синода всегда бывает накануне 18 июля, дня памяти преподобного Сергия Радонежского. Как правило, на июльском заседании Синода решаются учебные вопросы. И для нашей духовной школы знаменательно, что молитвами Святых Царственных Страстотерпцев она открылась в день их памяти и получила следующую ступень в развитии, сделавшись семинарией.

Преобразование в семинарию случилось в 2001 году, правильно?

– Да.

Мы рассмотрели важный пласт развития нашей духовной школы, и остается рассмотреть только ее современный период. Обязательно будем ждать Вас снова.

– Да, нужно будет поговорить о современном периоде. Потому что вспоминать прошлое очень хорошо и приятно (мы тогда были моложе и лучше, если перефразировать классика). Но застревать в нем не стоит, у прошлого нужно учиться, его надо помнить, быть ему благодарным, а жить надо все-таки сегодняшним днем.

Записали:
Нина Кирсанова
и Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475