Иеромонах Корнилий (Морозов): Границы Православной веры

Многие православные храмы находятся за границей. Ваш в Эстонии. Его уже дважды поджигали, поэтому очень важно поговорить о границах Православной веры. Расскажите о том, что такое границы Православной веры и существуют ли они. Где находится следующий храм после вашего?

– Эстонии в этом плане повезло, во многих городах есть православные храмы, потому что когда-то она была частью Российской империи. Многие эстонцы были православными. В Эстонии достаточно храмов. Соседний храм находится в Нарве. Усть-Нарва – это курортный район возле Финского залива. Много людей в свое время приезжали туда отдыхать из Санкт-Петербурга.

Есть даже Собор эстонских святых.

– Да. Они иногда пересекаются с санкт-петербургскими святыми. Например, туда входят Александр Невский, Иоанн Кронштадтский, которые также входят и в Собор санкт-петербургских святых.

Большое влияние на Православие в Эстонии в свое время оказали губернатор Эстляндии князь Сергий Шаховской с супругой. Он основал Пюхтицкий монастырь и построил собор Александра Невского в Таллине. В Эстонии было активное Православие.

Хотя, с другой стороны, у нас есть приходы, которые находятся под юрисдикцией Константинопольского Патриархата. В Эстонии две Православные Церкви. Люди выбирают, куда им ходить. Чаще всего делятся по национальному признаку. Эстонцы в большей степени ходят в Константинопольский Патриархат, а русские – в Московский.

Получается, и внутри есть какие-то границы. Существуют ли границы Православной веры? Если да, то в чем они выражаются?

– Мне кажется, что границ в Православной вере нет. Мы знаем, что в Православие входят Поместные Церкви. Они находятся в тех или иных взаимоотношениях между собою подобно тому, как родственники в семье: одни более любят друг друга, другие менее. Но даже когда происходят крупные ссоры между родственниками, родные не перестают от этого быть таковыми.

Сейчас у нас тяжелые отношения с Константинопольским Патриархатом, но это не мешает говорить о том, что мы все-таки находимся в единой Церкви и исповедуем единое вероучение, основы которого выражены в Символе веры.

Христианство отличается от всех других религий. Христос не открывал какой-то иной путь, как это делал, например, Будда («Я показал вам путь к Освобождению»). Христос не говорил, что принес весть от Бога, как это делал, допустим, пророк Мухаммед. Господь говорил: Я есмь путь и истина и жизнь. Он – Тот, о Ком говорили пророки.

Личность Христа в христианской вере есть самое основное, самое важное. Это то, что отличает христианство, в частности, Православие, от всех других религий. Мы в первую очередь имеем отношения с Богом как с Личностью. Эти отношения проходят через Личность Иисуса Христа.

Сейчас очень часто люди говорят, что Бог в душе. И я всегда отвечаю: «Если вы имеете отношения с кем-то, то это личность. Мы не можем выстроить отношения не с личностью. Я не могу выстроить отношения с кошкой, собакой, с цветком у себя на подоконнике. Это не личности».

...Мы выстраиваем с Ним отношения на основании веры. Вера – первый этап отношений с Богом. Потом она должна превращаться в знание, в ведение Бога. Вера должна стремиться к ведению.

Иоанн Златоуст в одной из своих проповедей скажет: то, что мы нуждаемся в Священном Писании, говорит о нашей греховности. Древние пророки говорили непосредственно с Богом. Господь являлся Моисею и Илии и говорил с ними непосредственно. А то, что мы нуждаемся в написанном слове, говорит о нашей греховности. Мы не имеем непосредственного отношения с Богом. Апостол Павел как раз об этом сказал: вера – от слышания, а слышание – от слова Божия. Поэтому постижение Священного Писания – это утверждение человека в вере. Все церковное вероучение, все догматы базируются на Священном Писании. И, к нашему стыду (я не знаю, может, это наш менталитет такой), мы не берем в руки Библию. Хотя протестанты всех мастей знают ее наизусть и могут при беседе ввернуть любую цитату, назвать точную ссылку. У нас же зачастую все сводится к обрядовой, внешней стороне: в храм сходили, свечку поставили, записку написали, и на этом наши отношения с Богом закончились.

Вопрос от телезрителя Димитрия из Гатчины: «Силуан Афонский молился такими словами: „Господи, дай Духа Святого на землю, чтобы все народы познали Тебя и научились любви Твоей”. Значит, он верил, что все народы могут познать Господа и полюбить Его?»

– Да, это абсолютная истина. Я бы в этом вопросе сосредоточился на любви. Есть три добродетели: вера, надежда, любовь. Но любовь из них больше. А почему не вера? Почему не надежда? Почему любовь-то? И ответом на этот вопрос является то, что вера и надежда прекращаются. В Царствии Небесном уже нет веры: есть знание и упование; нет надежды, потому что человек уже имеет эти непосредственные отношения с Богом.

А любовь никогда не перестает. Это мерило Царствия Небесного, поэтому любовь никогда не проходит, никогда не исчезает, никогда не прекращается. Ни в наше время, ни в Царстве Небесном. Любовь всех добродетелей выше.

Христос принес Свои Евангельские слова для всех народов. Свидетели этого – апостолы, они не случайно понесли весть веры во все концы земли. Церковь до сих пор продолжает переводить Священное Писание на различные языки мира, в разных частях мира работают библейские общества. Библия – самая издаваемая, самая популярная книга на земле. Все люди так или иначе верят, но не все доверяют Богу. Вера должна переходить сначала в доверие, а потом в знание Бога, в ведение Его.

Сейчас очень тяжелые времена. Мы много читаем и слышим о том, что были времена, когда Церковь Божия всячески уничтожалась, когда сносили и взрывали церкви и так далее. Прошло время, и сейчас происходят такие же вещи: церкви захватывают раскольники и прочее. У нас таких примеров не счесть. И возникает вопрос: куда уходят православные верующие христиане? Куда они исчезают? Был ковид, в церквях были ограничены богослужения, людей не пускали на службы. Но после ковида куда-то ушла часть православных христиан. Неужели Православная вера зависит от ковида, закрытия церквей, гонений и прочих дел? Неужели она имеет какие-то границы, связанные с болезнями и прочим?

– «Горе, если вас не гонят» – довольно распространенная фраза одного из святителей. Действительно, Церковь Христова должна быть гонимой. Вера во времена гонений только улучшается и укрепляется.

Более старшее поколение священнослужителей говорит о том, что в советское время четко знали, кто враг, а кто друг. Общины были небольшие, люди были сплоченные, и как-то совсем по-иному ощущалась вера. Сейчас мы живем во времена внешнего благоденствия, когда в России открываются новые церкви, работают православные телеканалы, когда даже на тех или иных региональных каналах или радио каждый день говорят, что сегодня у православных начинается Великий пост или что сегодня празднуют Пасху, Троицу, Рождество и так далее. Но при этом мы не видим притока людей в церковь. Почему? На это есть разные причины.

Бабушки и дедушки, которые были до революции, может быть, внешне и не ходили в храмы или ходили не так регулярно, но все равно были верующими людьми, молились дома, и домочадцы видели это.

Во времена гонений были и катакомбные церкви, когда люди скрывались и молились со священниками в небольших домах. Этот период очень хорошо описан.

Но при этом мы видим, что святыня, если это действительно святыня, всегда возрождается. Мы видим это на примере Санкт-Петербурга в том числе. Помните, в каком ужасном состоянии была Александро-Невская лавра? Еще не так давно действующим был только один Троицкий собор. А сейчас кажется, особенно молодым, что так было всегда, что лавра никогда не была частью завода. А люди старшего поколения помнят, как это было, в каких руинах приходилось забирать храмы и восстанавливать их.

Я служил в храме Илии Пророка на Пороховых. Его тоже восстановили, он был передан Церкви к 1000-летию Крещения Руси. И сейчас людям кажется, что он всегда был таким. «Знаете, у вас такая благодать в храме... Наверное, никогда не закрывался». Закрывался.

И точно так же сейчас подвергается осквернению та или иная святыня православного мира, будь то на Украине или где-то на Востоке. Но все равно рано или поздно это возродится, потому что то, что созидает Господь, стоит тысячелетиями, веками. Если Господь не созиждет дома, напрасно трудятся строящие его. В этом отношении иногда мы думаем о себе слишком много.

Вопрос от телезрителя Евгения из Белгорода: «Скажите, в современном мире границы Православия зависят от государства и его устройства? Они увеличиваются или сокращаются?»

– От государства и его устройства зависела вера в Византийской империи. Под конкретным императором расширялась империя. Следовательно, расширялась и Православная вера. Но сейчас, в XXI веке, конечно, вера не зависит ни от государства, ни от его устройства.

Более того, я бы мог сказать, что если раньше в христианских государствах (православных, католических, протестантских) диалог выстраивался между Церковью и государством, то теперь диалог выстраивается между либеральным правительством и религиями, которых огромное количество. В этом отношении мы уже не можем сказать, что у нас есть национальная вера, как это было, допустим, в Российской империи. Тогда первенствующей верой было Православие. Сейчас по законодательству не так. Более того, хотя мы и говорим, что являемся верующим православным государством, но в нашем календаре нет ни одного церковного праздника, который отмечался бы как государственный. Пасха приходится всегда на воскресенье, Рождество входит в состав праздников рождественского цикла.

На Западе не так. Там отмечается Страстная Пятница. Это выходной день, по крайней мере, в Эстонии и Франции. Выходной день в Троицу и некоторые другие праздники церковного цикла. На Западе Церковь сейчас не играет такой роли и нельзя сказать, что эти европейские государства христианские, но остаток христианства там сохранился. У них есть церковные праздники в светском календаре. И верующий на Великую Пятницу, Троицу или Успение Пресвятой Богородицы может пойти не на работу, а в церковь.

Вопрос от телезрителя Владимира из Воронежа: «Вы говорили о любви, но само слово „любовь” в полном его понимании очень высокое. При всем жестокосердии к себе имеем ли мы право говорить: „Господи, мы любим Тебя и ближнего”? Мы осуждаем, злимся, потом, бывает, и спохватываемся, начинаем желать добра, но имеем ли мы при всех наших недостатках дерзновение сказать: «Господи, мы Тебя любим»?»

– Не стоит думать о себе в идеальной форме. Конечно, нет ни одного человека без греха. Один только Бог безгрешен. В этом отношении мы с вами, конечно, в том или ином моменте проявляем нелюбовь и к своим ближним, и в том числе к себе.

Мы часто забываем, что не готовы проявить любовь даже к самим себе. Подумайте, какими словами мы иногда браним себя за те или иные проступки, за ту или иную неудачно сделанную работу. Мы таких слов не обращаем даже к самым лютым врагам. Любовь к себе – это определенное чувство, которое должно быть. Господь сказал нам возлюбить ближнего и самого себя. Вопрос любви к самому себе тоже очень важный и глубокий.

В первую очередь мы любим тогда, когда отдаем. Когда мы научаемся отдавать, тогда научаемся любить. Так во всем. Почему мы начинаем любить то или иное? Потому что потратили на это огромное количество времени или средств. Одного священника спросили: «Как победить в себе нелюбовь к тому или иному человеку?» И он сказал: «Перешлите ему пять тысяч рублей». Кажется, совет абсолютно простой. Когда мы отдаем что-то другому (может быть, и своему недругу), тратим на него что-то, пусть деньги, тогда начинаем воспринимать его совсем по-другому, потому что потратили на него какую-то часть себя.

Очень интересно. Когда мы говорим о границах Православной веры, мне иногда кажется, что мы сами выставляем их, сами обматываем все вокруг себя колючей проволокой. Вот мне нужна часть Православной веры, но мне не нужны страдания и какие-то размышления...

– В современном мире человек мыслит себя индивидуально, но по сути своей христианство не индивидуально, а общественно. В первую очередь Церковь была устроена как общество. Само слово переводится как «община». Церковь в первую очередь – это собрание людей, собранных во имя Христа.

В Египте мы посещали монастырь Макария Великого. Нам рассказали, что при создании этого монастыря святой Макарий помимо храма построил трапезную. Я был очень удивлен. Монахи Макария Великого не были киновийные. Они приходили в монастырь в субботу и воскресенье, вместе причащались на службе и на всю неделю расходились по своим кельям. Жили уединенно, каждый сам по себе. Монастырь не был общежительным. Зачем же там трапезная? И монахи монастыря Макария Великого объяснили нам, что трапезная была необходима для того, чтобы после службы монахи собирались на совместную трапезу и узнавали друг от друга о проблемах и радостях, которые случились у них в течение прошедшей недели.

К примеру, если пожилой монах говорил, что он уже не может принести себе воды, то какой-нибудь молодой монах откликался на эти его слова и начинал носить воду в его келью, в уединенную хижину.

То есть именно трапезная была объединяющим звеном для всего монастыря, а не храм, потому что в храме монахи молились, это было их встречей, общением с Богом. А общение монахов между собой, братское общение любви, продолжалось в трапезной, когда они, помимо того, что получали наставления от Макария Великого, выказывали христианскую любовь друг к другу.

Это было свидетельством их веры, потому что вера всегда стремится к воплощению в жизни. Если вера не воплощается в жизнь человека, то это не вера, а суеверие, потому что она не направлена на преображение человека. Жизнь же его преоб- ражается именно тогда, когда он прикладывает к этому усилия.

Этим вера отличается от магического отношения к Богу, когда нужно написать записки, поставить свечку в том или ином храме, а еще лучше в пятнадцати храмах... Или вот некто съездит к этому чудотворному образу, и тогда случится все, что он задумал.

Получается, Бог ставится в некие условия – ты как бы набираешь определенный шифр, и Бог обязан сделать то-то и то-то. Христианство говорит, что вера преображает человека, только когда он прилагает к этому усилия. Если же он никаких усилий не прикладывает и вера его в жизнь не воплощается, то, конечно, это не вера.

Я так понимаю, что мы способны к преодолению границ своего греха. Тем не менее в нашем обществе есть места, куда Православная вера не входит, мы не можем говорить там о Боге, и происходит выстраивание наших отношений в этом обществе. И зачастую в церкви человек – христианин, а в других местах он сугубо светский человек. Выходит, между верующими и неверующими людьми существуют границы Православной веры?

– Есть довольно устойчивое уже понятие «христианин выходного дня». То есть человек – христианин только по воскресеньям, а во все остальные дни он живет обычной светской жизнью и рассуждает абсолютно не Евангельскими категориями светского мира, где он и живет. И это большая проблема.

Но невозможно быть в воскресенье христианином, а во все остальные дни обычным светским человеком. Жизнь христианина должна выражать его веру, и независимо от того, общается он с верующим или неверующим, критерием его при этом должна быть любовь к ближнему.

Недавно я выступал на одной конференции врачей и говорил, что, несмотря на то что медицина – сугубо научная область, основа ее зиждется на сострадании, а это уже совсем иная категория, по большей степени нравственная. Жизнь любого человека, несмотря на всю светскость современного мира, в основе своей должна иметь христианство.

На YouTube есть сейчас удивительные ролики про судью, который именно с христианских позиций пытается судить людей. Эти ролики набирают огромное количество просмотров, потому что многие понимают, что подлинный суд там, где есть милосердие, любовь, сострадание, в том числе и к обвиняемому.

Каково сейчас состояние церкви Казанской Иконы Божией Матери в Нарве в Эстонии, которая дважды горела? Проводятся ли какие-либо работы по ее ремонту?

– Сейчас мы ее восстанавливаем. Часть денег на восстановление выделила Эстония, и часть расходов приход оплачивает сам. Сейчас подвели здание храма под крышу, крыша появится уже к зиме. Следующий этап – устройство пола, окон, дверей и всего необходимого для этого.

Служите ли вы в сгоревшем храме?

– Сейчас мы служим в приходском доме.

То есть вы служите там просто на антиминсе?

– Да. Кстати, нашему антиминсу много лет, он подписан будущим Патриархом Алексием II, тогда митрополитом Таллинским и Эстонским.

Я очень надеюсь на то, что когда-нибудь мы приедем к вам и помолимся в уже восстановленном храме.

– Мы ждем вас в Нарве.

Записали:
Анна Вострокнутова
и Людмила Белицкая

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475