Священник Константин Корепанов. Надо сказать: Уметь слышать Бога в обстоятельствах жизни

Продолжение. Начало в №№ 31, 34 (2020 г.) – №№ 23, 25–29, 31–36, 38–39, 41–48 (2021 г.), №1–27 (2022 г.)

Мы продолжаем читать «Слово о молитве» преподобного Нила Синайского из второго тома «Добротолюбия». Сегодня прочитаем 89-й абзац:

Не желай, чтобы то, что тебя касается, было так, как тебе кажется (лучше), но как Богу угодно; и будешь безмятежен и благодарен в молитве своей.

Ох, как же это сложно сделать: не желай, чтобы то, что тебя касается, было так, как тебе кажется (лучше). Трудно. Но что делать всем нам, если мы постоянно вникаем в то, что нас не касается? Если мы не можем исправить свое сердце даже в том, что нас касается, то какой смысл лезть в то, что нас не касается? Я уж не говорю о каких-нибудь глобальных политических событиях (хотя все, конечно, специалисты и всех это касается; по крайней мере, все так думают), а говорю о простых вещах, скажем, как работает твое предприятие. Тебя это касается? Ну да, конечно, касается, ты же работаешь на этом предприятии.

А что значит «касается»? Это когда действительно моя воля каким-то образом может определять дело. Если же моя воля не определяет некоего дела и мои решения ничего не значат для осуществления какого-то дела, то это естественным образом меня не касается. Как живут мои соседи, меня не касается. Меня это касается только тогда, когда они начинают сваливать мусор под двери моей квартиры. А то, как они живут сами по себе, что делают, о чем говорят, шумные – не шумные, дружные – не дружные, – меня не касается. Как живет школа, в которую ходит мой сын, это меня не касается, потому что я – не администрация школы, даже не работник этой школы. Мне, конечно, важно, в какой школе будет учиться мой сын или моя дочь, но, поскольку это не зависит от моей воли, это меня не касается. Но в том-то и беда, что человека теперь касается все, совершенно все.

Скажем, его касаются дела его страны, потому что он живет в этой стране, его касаются дела мира, потому что он живет в этом мире. Например, какие решения принимает американский президент, меня тоже касается, потому что я живу в этом мире. Какие решения принимают торговые представительства Китая, меня касается, потому что я же живой, и от торгового оборота, от цен на товары зависит размер моего кошелька. И очень много чего меня касается просто потому, что мне это интересно, важно, я ощущаю себя гражданином планеты.

Вот в таком масштабе мы себя ощущаем, в таком масштабе мы себя мыслим, поэтому меня касается совершенно все, и я влезу во все, пытаюсь понять все, рассуждать обо всем на свете, кроме, собственно, тех самых дел, которые касаются именно меня, за которые я непосредственно перед Богом или людьми отвечаю. И переломить эту ситуацию я не вижу никакой возможности. Никакой!

Есть жизнь людей, которой они лично распоряжаются, которой управляют, есть вверенная им лично некая зона ответственности: воспитание детей, забота о муже, какая-то зона ответственности в том предприятии, в том коллективе, где ты работаешь, какие-то отношения, какие-то (не все) отношения с родными… И, пожалуй, все. Это общий абрис каждого человека, если он не отягощен начальственными должностями, это все, что его касается. И надо вникать в себя и в то дело, к которому ты приставлен, и думать именно о нем, потому что именно за это дело ты дашь отчет Богу в день суда.

Но люди действительно перестроили свое сознание на нехристианских основаниях, поэтому их касается совершенно все, кроме того дела, к которому они приставлены.

Скажем, какой-нибудь человек, живущий на пенсии где-то в глухой деревне, находящийся в объятиях множества немощей, борющийся с грехами и страстями, пытающийся вымолить у Бога прощение, вместо того чтобы заниматься именно тем, что его касается, вникает в дела страны, мира, народов, Вселенной, изучает множество разных вещей от какой-нибудь черной дыры, астрофизики до проблем снабжения жителей Чада. Это все неправильно, это все не по-христиански. Но (еще раз повторю) каким-то образом повлиять на это я не вижу никакой возможности. Люди поверили, что их действительно касается совершенно все.

Тогда, если все это их касается непосредственно (люди сами взвалили на себя такую ношу и пытаются управлять судьбами мира, цивилизации, историческими событиями, если это их касается), еще важно почитать 89-й абзац: Не желай, чтобы то, что тебя касается, было так, как тебе кажется (лучше). То есть, если вас это касается, тогда не желайте, чтобы это было так, как вам хочется, потому что надо доверить это Богу, не надеяться на себя, не желать своей воли.

На самом деле вот это и представляется чрезвычайно трудным, даже более того – непонятным, особенно тогда, когда проживаешь ситуацию, в которой ты совершенно уверен: точно знаешь, как лучше делать. Собственно, ничего с этим опять-таки поделать нельзя. Человек уверен, что он знает, как лучше: «Я знаю, что правильно, что неправильно, что лучше будет мне, моей семье и, естественно, миру, народу, Вселенной, а что будет хуже. Я точно знаю». Если я знаю, то принимаю то или иное решение, действую, возмущаюсь, осуждаю, негодую в соответствии с теми знаниями, которые сидят в моем собственном сознании, моем собственном уме, моем сердце.

Понятно, наверное, каждому, что никакой веры у такого человека нет: миром управляет он, а не Бог, промысл не Божий, а его. Он негодует только потому, что люди глупы, невнимательны, недальновидны, не доверяют его решениям. «Я лучше знаю, как и что, лучше знаю зачем, лучше знаю почему. Все должны слушать меня, потому что я управляю этим миром, я один знаю, как лучше в этом мире что-либо сделать. Я один все понимаю. В сущности, я – Бог».

Вот примерно мысль, ощущения, переживания каждого человека, он негодует, возмущается в любой ситуации, в которую по своей воле или по обстоятельствам Божиим включен. По своей воле – имеется в виду, когда я сам, пытаясь вникнуть в то, что меня на самом деле не касается (но я думаю, что касается), вникаю в ситуацию. Когда это происходит по воле Божией, со мной что-то происходит, я вовлекаюсь в некоторую ситуацию, которой я и не хотел бы, а она все-таки со мной произошла. В любом случае (и в том, и в другом) человек, не смирившийся, не имеющий веры, уверен в себе, что он знает, как надо, он точно знает, что хорошо в этой ситуации, что плохо. Он однозначно принимает некоторые решения и настаивает на том, чтобы было именно так, как он считает правильным.

Я еще раз повторю, что при таком раскладе, при таком отношении к любому событию, к любому явлению жизни, куда я вольно или невольно включен, это свидетельствует со всей очевидностью: я сам себя считаю богом, и никакой веры, никакого упования, никакого смирения нет. Есть одно самомнение, возводящее меня в достоинство бога.

Любой, кто обсуждает политические проблемы (не важно, касаются они его или не касаются), дает им оценку, пытается убедить всех прочих, что его оценки правильные, что его мнение точное, кто (не дай Бог) принимает какие-то решения, на кого-то давит, чего-то требует, добивается, богом считает себя.

По сути, это так. Даже я бы не сказал о том, есть у него вера или нет веры. Просто человек вообще в Боге не нуждается. Ему просто Бог не нужен: он сам себе – бог. Он точно знает, что такое хорошо, а что такое плохо. Он даже не пытается спросить что-то у Бога, он даже не пытается обратить к Богу свой лик: «Господи, вразуми меня! Господи, открой мне волю Свою! Господи, научи меня разбираться в путях Твоих!» Это предполагало бы смирение, но человек просто уверен сам в себе. Если он уверен сам в себе, то, несомненно, себя и считает богом. Из своих собственных интенций, своих ощущений, на основании собственного ума и собственной воли определяет свое собственное бытие, причем пытаясь, насколько это возможно, воздействовать и на бытие окружающих людей.

По сути, это и есть торжество смерти. Именно этот путь в итоге закончится принятием антихриста. Именно этот путь обозначен апостолом как путь множества антихристов. Каждый из нас в таком своем проявлении, в таком своем самоощущении и есть антихрист, потому что Христос его не интересует. Он не спрашивает Христа: «Что есть воля Твоя?» А заведомо уверен: он знает, что есть воля. Он сам принимает решение, а волю Христа творить не собирается, распинаться не собирается, отсекать свою волю, отречься себя и взять крест не собирается, поэтому он некий маленький антихрист (как маленькая ступень к большому антихристу, когда наступит конец всему).

Чтобы изменить это состояние, человек должен, естественно, смириться. Должен как бы поймать волю Божию, должен уловить ее. Не в том смысле, что она как рыбка ловится, а в том, чтобы, прежде чем начать строить заключения, давать оценки, принимать решения, краешком сознания, краешком сердца своего надо успеть подумать о том, что на самом деле не я хозяин этого мира. Есть Господин, мой Хозяин и Хозяин этого мира, есть Господин и Бог, Господь и Бог, к Которому я должен обратиться и спросить Его: «Что Ты хочешь? Какова Твоя воля?»

Нам об этом говорит апостол Павел. Еще более категорично об этом говорит Сам Христос. Об этом мы должны были всякий раз вопрошать Бога, потому что каждое наше утро начинается с молитвы «Отче наш», когда мы взываем к Богу и говорим: «Да будет воля Твоя!» И это должно быть не слово, брошенное на ветер, а молитвенное слово, исходящее из самых недр нашего сердца, слово, обращенное к нашему Отцу: «Да будет воля Твоя в моей жизни! Дай мне творить волю Твою!» Человеку нужно успеть об этом подумать, успеть как бы одернуть себя: «Подожди, не ты же Хозяин!»

Христос приводит притчу о том, что мы все как бы работники в Его доме (Он – Господин дома, а мы – работники в Его доме). Представим себе ситуацию: некая барская усадьба, и я там, допустим, садовник, или дворник, или кучер, или гувернер. Я решил прогуляться по саду и встречаю в саду незнакомого человека, он ведет себя, на мой взгляд, странно – роет яму или ковыряется в кустах. Я, конечно, набрасываюсь на него. Это барский двор все-таки, может, это вор или террорист бомбу закладывает, может, он захотел тут схоронить труп своей собаки, а, может быть, труп убитого им человека. Некогда разбираться, надо скорее его схватить, скрутить и наказать. Я делаю так, и я уверен в своей правде.

А потом выясняется, что это вообще-то гость моего хозяина, который попросил разрешение у хозяина покопаться здесь: он хочет посадить цветы или что-то срезать. Он делает это с разрешения хозяина, а я налетел грубо, скрутил, связал его, думая, что это вор, а это не вор. Я попал в очень неприятную ситуацию, и хозяин будет очень мной недоволен. Но мы все так себя ведем!

Мы уверены, что знаем, чем занимается человек, мы даже спрашивать его не собираемся, мы уверены, мы точно знаем. Мы точно знаем, что нужно делать, мы даже не спросим хозяина: «А что тут делает этот человек?» А имею ли я право на это? Я отвечаю за воспитание ребенка, а не за безопасность сада. За безопасность сада отвечает садовник, а я не отвечаю. И я должен о ситуации спросить у хозяина, именно спросить, а не пройти равнодушно мимо этого, а вдруг действительно это вор... Надо спросить у хозяина: «Там копается человек. Что мне с ним делать?» – Иди и занимайся своим делом!» – вот и все, что скажет мне хозяин или скажет что-то другое. В любом случае я должен обратиться к нему. Это понятно. И слуги в барской усадьбе именно так и вели себя, понимая, что у них своя зона ответственности.

Мы давно уже отвыкли жить с господами, а стало быть, отвыкли жить и с Господом. Мы не соотносим с Ним ни одного своего решения. «Это Твой дом, но вообще-то я буду распоряжаться здесь сам так, как считаю нужным». И это приводит к тому, что мы постоянно в напряжении, скорби, постоянно печальны и унылы, у нас постоянно мятущееся сердце, потому что мы не доверяем Хозяину дома, не доверяем Хозяину жизни, Хозяину всего этого мира. Мы сами пытаемся все решить, а Он нам говорит: Научитесь от Меня, ибо Я кроток есть и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим (Мф. 11, 29).

Мы не доверяем Богу, не смиряемся. Христос, ходя по земле, не судил Ирода, не судил Пилата, не судил римского императора, не вникал в дела Китая, или Индии, или славянских племен, или еще кого-нибудь. Он не пытался вершить судьбы мира, хотя был Богом, ставшим Человеком. Ему не было до всего этого дела: Отец поручил Ему дело по человечеству. Он все силы тратит на исполнение этого дела. Если мы во Христе, мы должны научиться тому же.

Мы должны понять, что у нас есть дело, порученное нам Отцом, а другие дела поручены Отцом другим людям, и Он спрашивает и спросит меня за то дело, которое я должен делать по Его воле. За него я дам ответ.

И если бы мы так делали, если бы смирились и действительно сделали это простое дело, тогда у нас со временем была бы радость, был бы мир. И мы бы поняли, что иго Господне благо, и бремя Его легко есть (Мф. 11, 30), если бы только действительно смирились во Христе и думали о том же, о чем думал Христос. Не о спасении всего мира, всех людей, всех стран, чтобы все дела совершались так, а не иначе. Обо всем этом заботится Бог Отец. А мое дело – исполнить то, что и поручил мне исполнять Бог.

Собственно, по этой причине, чтобы у нас был механизм соотнесения любых своих решений с Богом, чтобы мы все соотносили со словами Господи, да будет воля Твоя, начинать этот путь очень важно так, чтобы быть у кого-то под началом: детям у родителей, жене у мужа, мужу слушаться жены и начальника, молодому священнику слушаться старшего священника, старшему священнику – епископа и так далее, чтобы у нас всех в начале пути был некий начальник, чью волю мы могли бы воспринимать как волю Божию. Это и поможет нам понять, что не мы отвечаем за все в этой жизни. Мы отвечаем только за свое.

Нам необходимо приучение себя к тому, что есть кто-то, над нами поставленный, чья воля по отношению к нам является волей Божией. Если бы мы этому научились, то постепенно смирились бы, и со временем, когда придем в зрелый возраст, у нас появились бы силы действительно вопрошать и слушать Бога. Пока же мы не смирились даже в малом, мы не можем Его ни о чем просить. Нет, можем, конечно, но не услышим ответ. Нас будут раздирать собственные мысли и страсти, и мы не расслышим Его ответ.

Конечно, человек спрашивает часто: «Как начать, с чего начать? А если нет начальника?» Если начальник есть, вроде все понятно, остается только смиряться, молиться за начальника, чтобы Господь помог ему принимать правильные решения по-Божиему, а мне – смиряться и терпеть эти решения. А вот если нет начальника? Если есть зона ответственности, за которую отвечаю только я и решение принимаю только я. Как быть? Человек искренне об этом спрашивает, стараясь исполнить волю Божию.

Нужно помолиться от всего сердца, хотя бы словами молитвы «Отче наш». Но не просто прочитать ее как заученный стих, как заговор, как некое заклинание, а воззвать к Отцу: «Да будет воля Твоя! Да будет, Господи! Помоги мне исполнить волю Твою! Я не знаю, я запутался, и одно вроде хорошо, и другое хорошо! Помоги мне исполнить волю Твою», следя за тем, чтобы в сердце в момент этой молитвы не входило ничего постороннего, и всецело хотеть только одного – исполнить Его волю, а потом принимать решение и делать так, как легло на сердце. Именно на сердце, не только помысел, а на сердце. Должно быть решение, которое дает решимость к исполнению. Это очень важный показатель: не мысль, кажущаяся хорошей, а решимость. То есть когда мы исполняем волю Божию, в нас появляется решимость к исполнению. Потом – принять решение и действовать. А дальше остается только наблюдать складывающиеся обстоятельства.

Если мы видим, что обстоятельства упорно наперекор (и одно, и другое, и третье) идут против нашего решения, то мы должны смириться и отступить: мы, очевидно, что-то неправильно поняли. Надо уметь слышать Бога в обстоятельствах жизни и как-то корректировать принятые решения. Если же никаких препятствий в самом начале пути нет (потом они могут встретиться, конечно, но это уже потом), если на первых этапах, в первых шагах принятого нами решения никаких препятствий не встречается, значит, мы угадали, попали в исполнение воли Божией.

Записала:
Инна Корепанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475