Протоиерей Александр Никольский. Источник любви – Бог: не человек, не я сам, а Бог

Первая неделя поста прошла, все держались, а теперь очень хочется скоромной пищи. Есть искушение: закрадываются мысли, что послабление себе можно дать. Это бесовское наваждение или слабость, которую нужно быстрее отбросить и поститься дальше?

– Если со здоровьем все в порядке, надо отбросить эти мысли и поститься дальше. Для чего требуется молитва: без Бога мы ничего доброго творить не можем. Если мы жестко отбросим эти мысли, они на время отойдут. Потом опять может прийти какое-то искушение, допустим, с чревоугодием. Мы опять отгоняем его, и оно отходит. С каждым разом оно будет слабее.

Вне всякого сомнения, лукавый нас периодически искушает. Наша слабость – его сила. Если мы в своей слабости обратимся к Богу, лукавый ничего сделать не сможет. Искушение бывает. Я 1-ю неделю, как положено, утром и вечером на службе. Все замечательно: нет времени даже подумать о плохом. А вчера у меня был небогослужебный день, и я почувствовал, что помыслы опять начинают брать свое. Неделю никаких искушений, было так хорошо, спокойно, мирно – и вдруг опять... Мне так обидно, что опять приходится с этим бороться.

Как будто заново начинать.

– Да. Важно, чуть поднявшись на горочку, потом не оказаться ниже, чем был. Нужно действовать сразу очень жестко. Если ты за рулем, в метро или на работе, читать Иисусову молитву, если дома, читать Покаянный канон. И все отойдет.

Вопрос телезрителя: «Время Великого поста. Насколько важно примирение со своими родными? Бывает, нам никак не решиться на этот важный шаг. Как себя пересилить и хотя бы в этот пост найти в себе силы примириться со своими родными?»

– Прежде всего надо почувствовать, что в конфликте с родными ты тоже был виноват. Почувствовать свою вину. Может, сугубо помолиться, взять на себя сугубо молитвенный подвиг – необязательно это всенощные бдения с часу ночи до 12-ти дня, как в Валаамском монастыре (у них афонский Устав). Взять что-то посильное, но особенно усердно помолиться – с целью почувствовать свою греховность, не просто греховность в целом, а в чем это конкретно проявилось в процессе этого конфликта… Может, ты не был его зачинщиком. Иногда так бывает, по себе знаю, был конфликт – и полное ощущение, что другие не правы. А когда помолишься хорошо, больше, чем обычно, задаешь в молитве вопрос к Богу: «Господи, покажи, в чем я не прав». Он покажет, что здесь ты неудачно пошутил, еще что-то сделал и в итоге подвел кого-то к такому состоянию раздражения, что возник конфликт.

Важно почувствовать свою греховность, задать вопрос Богу о своей греховности. Господь через совесть тебе ответит. Часто это бывает прямо в процессе более длительной молитвы. И тогда будет легче. Поймешь, что не другой на тебя «наехал», а это ты его искусил – в том числе спровоцировал его. У меня в жизни очень часто так бывало.

«Зри в корень».

– Да, совершенно верно. И тогда будет легче искренне сказать: «Я виноват, простите меня».

В любом конфликте в первую очередь нужно попытаться осознать свою вину, попробовать начать с себя?

– Почувствовать свою вину – возможно, это ты обидел.

Вы всегда призываете молиться. И сейчас привели пример разговора с Богом. Можете объяснить, как практически молитва может происходить? Допустим, меня обидели или я обидел кого-то и должен помолиться. Что это за молитвенное правило?

– У меня большое правило, священническое, – оно мне позволяет, так сказать, свободно плавать. Как это технически происходит? У меня был конфликт с одним близким мне человеком. Мне казалось, что я для него все сделал, а он посчитал меня за какого-то изверга. Я был выше его по положению – пошел ему навстречу, все для него сделал. И вдруг такая оценка: противоположная той, на которую я рассчитывал. Внутри возникло чувство большого неприятия этого человека.

Есть три канона, которые я читаю: ангелу-хранителю, Богородице и Иисусу Сладчайшему. Я открыл эти три канона и начал молиться именно об этом, конкретно. Я молился Богу, но помысел был такой: «Господи, помоги, у меня неприятие человека, раздражение, я обиделся» (может, обиделся не так, что готов был не общаться, но внутренне обида была, – а внутри нужно иметь любовь, чтобы и снаружи было хорошо). И я молился. Читал минут 35–40, и отпустило.

Я почувствовал, в чем виноват: там раздражился, тут недоговорил, здесь что-то не напомнил – там была масса «почему». Если бы я по-другому вел линию, этого всего не было бы или было все намного мягче.

Такое рассуждение о себе, своих поступках и грехах – это дар Божий? Или каждый так способен?

– Каждый из нас – образ Божий.

Когда начинаешь о себе мыслить и говорить, какой ты грешный, тут можно немножко не туда свернуть – мы называем это состояние прелестью.

– «Прелесть» – когда такое ощущение, что несмь, якоже прочии человецы, хищницы, неправедницы, прелюбодее: когда превозношение себя. Когда человек молится, у него может возникнуть такой помысел, если он его примет.

Мне тогда было не до жиру – быть бы живу: мне надо было справиться со своей обидой, какая там прелесть... Мне тут припекло, там надавило: душе тяжело, тесно. Когда отпустило, я смог дальше общаться с этим человеком.

Это любовь?

– Да, любовь. Источник любви – Бог: не человек, не я сам, а Бог. Как бы тяжело ни было, важно не входить в уныние, не зацикливаться на этих помыслах – в данном случае не зацикливаться на обиде, сказать: «Господи, вот я перед Тобою, помоги мне». Когда начнешь молиться, почувствуешь, что у тебя есть обида: люди в обиде не ощущают, что у них она есть. Они считают, что у них правда: они праведно возмущены. Это мешает им на себя взглянуть и понять, что у них обычная обида, прикрытая всякими благими и красивыми фразами. Чтобы этого не было, нужно начать молиться Богу: Он все эти одежки, внешние обертки снимет (есть такие продукты – сверху вроде все хорошо, а внутри гниль), все это сдерет – и ты увидишь, что это у тебя гниль. Это твоя родня, не чужая: ты можешь расстаться с обидой, очистить душу от гноя греха, и станет легче. Ты почувствуешь, что это был грех.

Если у человека возникнет хоть один такой духовный опыт в жизни, то дальше он в любом случае, когда ему плохо, будет обращаться к Богу, потому что Он помогает.

Как быть, если не можешь простить кого-то и молитва идет через силу?

– Продолжать молиться. Тут требуется вера. Иногда бывает достаточно просто перекреститься, прочитать «Отче наш» – особенно для новоначальных: их Бог особенно любит – относится к ним как к младенцам. А иногда нужно не 5 минут, а 15 минут помолиться.

У меня был в жизни такой случай. Помолюсь – отпускает, но проходит короткое время, и снова невозможно дышать. Что делать? Если один раз это помогло, значит, надо продолжать в том же направлении: молиться дальше. За неделю у меня все прошло. Хотя скорбь была в то время очень большая.

Вопрос телезрительницы Елены: «Вы говорили о примирении с ближними. У меня взяли деньги 4 года назад и никак не возвращают. Другой 10 лет не работает, решил на себя руки наложить. Я не знаю, как поступить. Как за него молиться? Ведь это страшный грех. Теперь его выписывают, и он мне угрожает. Как мне с ним жить? Или уходить из этого дома? И еще хочу спросить: вы имеете право без рясы ходить? Наш священник ходит на работу в брюках. Службу отслужит – переодевается и выходит с рюкзачком».

– Начнем с последнего. Конечно, в храме священник должен быть в облачении. В советское время, чтобы перейти из корпуса в корпус на территории Патриархии в Чистом переулке, священник должен был полностью снять с себя все облачение, надеть пиджак и шляпу, перейти в соседний подъезд и опять облачиться.

И в этот момент он не переставал быть священником.

– Да, это самое главное. Священники 1960-х годов, особенно когда были хрущевские гонения, часто вне храма ходили «в штатском»: у них это уже привычка, они всю жизнь были вынуждены так ходить – не было возможности ходить в рясах. Не надо осуждать.

Сейчас священник может и в метро в рясе ходить. Я приехал на студию в подряснике, в пальто, в скуфейке.

Не надо никого осуждать. Не ряса делает священником: это просто одежда. Если взять другие церковные периоды (например, апостольское время), тогда не было таких одежд. Это не главное.

Главное то, как батюшка служит, исповедует, молится, с любовью ли он подходит к человеку. Ну и, без сомнения, на территории храма он должен быть в облачении.

Есть какой-то кодекс, правила?

– У нас не так давно был советский период, это накладывает определенный отпечаток. В Греции священники обязательно ходят даже не в подрясниках, а в рясах: у них жаркий климат, потому очень тонкие рясы.

Мы как-то с директором гимназии, который нас сопровождал в поездке в Грецию, пришли на пляж. И он там был в плавках. А у него были длинные волосы и борода. Греки были в шоке, увидев, как они думали, батюшку без рясы. Они вздохнули с облегчением, когда поняли, что это директор школы, мирянин. Для них это был просто шок.

Естественно, лучше священнику ходить в подряснике. Я знаю тех, кто и дома ходит в подряснике, – очень благочестивые. Но это все-таки не самое главное: это не то, что священника делает священником.

Может, это молодой священник, ему так удобней – передвигается быстрее.

– Да, возможно, он с этим рюкзачком побежал в метро. И если он побежал бабушку причащать, все хорошо делает.

Что касается денег, святые отцы говорят: если тебя обокрали, но ты не жалеешь того, что у тебя украли, Господь тебе это вменит в милостыню. Если ты это внутренне принял. А если мы не будем прощать, будем думать об этих деньгах «как их жалко!», в нас будет развиваться страсть сребролюбия, жадность и обидчивость. Мы будем несчастны от этого, – нам же будет хуже. Нет и нет. В жизни есть более лучшие вещи.

Что касается ситуации насчет возвращения кого-то в дом – непонятно, кто это: муж, сын, товарищ, брат? Чтобы отвечать на подобные вопросы, надо очень подробно знать все обстоятельства жизни. Это как к врачу пришел: «У меня голова болит, какую таблетку пить?» Голова может болеть по разным причинам. В любом случае можно анальгин посоветовать, но это не будет лечение, а снятие симптомов.

Здесь в любом случае можно помолиться, чтобы Бог помог и чтобы не озлобиться в этой ситуации: если озлобишься, будешь делать житейские ошибки.

Там еще вопрос про самоубийство.

– Может быть, человек психически больной. К нему надо снисходительно относиться. Самоубийц, которые находились на учете с шизофренией и так далее, отпевают: Церковь понимает, что они были не в себе, это не было сознательно принятое решение.

Вопрос телезрительницы Нины: «Объясните, пожалуйста, почему сберегший душу свою потеряет ее?»

– В данном случае «сберечь» – это не в смысле по-Евангельски жить (бороться с грехом, быть добродетельным, молиться, стяжать любовь, не принимать зла): здесь имеется в виду другое – «моя хата с краю, ничего не знаю». Например, была у меня одна прихожанка лет 20 назад. Она всегда пыталась себя отгородить от любых проблем, даже внутрисемейных: «Это не мое, это не мне. Мне нервничать нельзя».

Якобы бесконфликтный человек?

– Нет, она была очень конфликтна, но пыталась полностью оградить себя от негативной информации.

Разве это плохо – спасать общество от себя?

– Конфликтность можно победить только любовью, а тут человек ушел в эгоизм. Эгоизм провоцирует конфликтность, а не побеждает ее. Господь во фразе «сберечь душу» обличает именно закапсулированность в своем эгоизме (не нервничать, не переживать, не решать вопросы: «У сына проблемы? Это дело сына. У жены проблемы? Это дело жены»). У человека нет настоящих друзей, ему нет дела до других людей. Это крайняя степень эгоизма.

И тут есть еще один момент. Когда человек живет грехами, ему трудно оторвать свой грех от себя: ему кажется, что это значит разрушить себя.

Был такой анекдотичный случай – к молодому священнику приходит бабушка, говорит: «Я осуждаю других в разговоре с товарками». Священник говорит: «Не осуждай никого». – «Да, батюшка, а о чем говорить тогда?!»… Человек живет грехом, и ему кажется: если он расстанется с этим грехом, жизнь кончится. Когда наркомания, алкоголизм, это бывает иногда более-менее ясно даже для самого человека, но то, что связано с эгоизмом, сложнее… Посмотрел фильмы, побегал на лыжах, сходил на работу, еще что-то сделал: и вроде бы человек живет прилично – какие к нему претензии? Но он живет только для себя, больше ни для кого. И эта жизнь кончится плачевно. Бывает, что доходит вплоть до психиатрических проблем.

Батюшка, у нас такой вопрос: «По вере вашей да будет вам,– говорится так. Верю, что у меня будет то, чего хочу, – пишет нам Юлия. – Но Господу ведь нужно наше смирение? Так верить или смириться?»

– Надо решить: мы верим в себя или в Господа? Ты веришь в себя, а Бог должен обеспечить как бы все твои потребности… Но мы должны верить в Бога и хотеть того, что хочет Бог.

Для этого нам дано Евангелие, даны заповеди – там все очень подробно разобрано: основные принципы, основные случаи, и мы должны вот этого хотеть. Вот, например, девушка (некая абстрактная девушка) хочет выйти замуж за молодого человека, она об этом молится. И вдруг этот человек влюбляется в другую и женится на ней. И первая говорит: «Что такое? Бог меня не услышал» (даже, можно сказать, «Бог меня предал: хотела православную семью, детей – я хотела хорошего»). Проходит какое-то время, и вдруг она узнает, а может, видит сама: тот человек запил, стал жену побивать... И она говорит: «Слава Богу, Ты не услышал моих молитв, отвел меня от этого». Поэтому надо Богу доверять: мы иногда хотим того, что для нас вредно – мы не должны об этом забывать.

Тема денег в современной обстановке для некоторых болезненна, потому что у людей паника: они могут перестать зарабатывать, деньги могут обесцениться… Какое должно быть отношение сейчас к этому? По Вашей логике – успокоиться и жить?

– Успокоиться и жить, конечно.

Но это сложно. Особенно для тех, кто новости читает и понимает в экономике.

– Да, мы все новости читаем, все в экономике понимаем, но мне легче, я 1990-е годы прошел.

А многие нет.

– Мое поколение (мне 55), те, кто старше меня и чуть младше, прошли. Один знакомый диакон говорил: «Я взял хлеб, и больше брать было нечего» (не образно, а в прямом смысле – хлеб, батон, а больше ничего не было: вот такие были времена – он в Харькове жил в 1990-х годах). Мне представляется, что моему поколению легче.

Можно в панику впасть, но от этого легче жить будет? Запьешь, заколешься, впадешь в депрессию, таблетки будешь глотать соответствующие – хорошая жизнь, да? Проще помолиться, довериться Богу, почитать историю. И лучше даже не историю, а просто заняться духовной жизнью. Тебе откроются такие высоты, дали, глубина, что это заменит Instagram, Facebook. Просто намного интереснее. Это Бог, ты встречаешься с Богом. Разве можно Instagram с Богом сравнить? Даже смешно.

Батюшка, спасибо Вам за беседу. Я считаю, можно занести ее в актив – думаю, телезрители со мной согласны, и им огромное спасибо за вопросы, которые помогли нам построить разговор.

Записали:
Анна Вострокнутова
и Ксения Будченко

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475