Священник Стахий Колотвин: О смирении

Вокруг термина «смирение» много неопределенности. Часто его связывают с молчаливостью, покорностью, с мыслями о собственной ограниченности. Как правильно толковать смирение? Может, что-то Библия нам здесь подскажет?

– Смирение – это вовсе не ограниченность, это максимальная степень свободы, которая не разрушает самое себя. Гордость – это фантом свободы: чем больше человек гордится, тем больше он в порабощенном состоянии, тем больше он действует не в интересах себя. Христианин, по большому счету, – это здоровый эгоист, но в каком смысле? Он заботится целиком о своей душе. И если даже что-то комфортно, приятно, по гордости хочется сделать, он это ограничит: это душе может навредить. А гордый человек, наоборот, свою душу загоняет в адские глубины. Недаром Господь говорит, что Он гордым противится, а смиренным дает благодать.

Например, я забрался на небоскреб, вышел на крышу здания и хочу побегать – попрыгать. Если я не очерчу некоторые границы, которые мне сейчас Господь Своей волей дал для бегания и прыгания, то могу свалиться. Более того, может, совсем не стоит подходить к этой границе: даже не собираясь сваливаться, видя ее, разбежишься, по инерции упадешь, поскользнешься – и тоже полетишь и разобьешься.

Точно так же и наш выбор между гордостью и смирением. Когда мы смиряемся, говорим: «Господи, я с Тобой абсолютно свободно взаимодействую. Во-первых, я почувствовал, понял, что и где мне может навредить, и я в этих рамках абсолютно свободен».

Почему проводятся теннисные матчи, мини-футбольные турниры на крышах зданий (там красивые кадры с дронов снимают, в интернете можно посмотреть)? Дается некоторая свобода. Господь дал нам знания, мы построили здание, и на его крыше красиво проходит игра на фоне закатного солнца, облаков, летающих небесных птиц. Но при этом мы в смирении понимаем, что есть законы физики, которые обязательно на нас подействуют, если мы выступим за пределы небоскреба (есть и рукотворные человеческие законы: строители сделали крышу именно такой формы и такого размера, не больше и не меньше), и мы им подчиняемся.

Если мы смирились, мы абсолютно свободно можем пользоваться тем, что у нас есть, что нам дал Господь, сотворивший мир, через других людей в ситуации, в которой мы оказались. Если же мы гордимся, то вырываемся за эти пределы, отрицаем очевидные границы. И хотя мы, можно сказать, от ограниченности ушли к безграничности, эта безграничность приведет к тому, что, наоборот, мы будем ограничены. Человек, который играет в футбол на небоскребе, абсолютно свободен. Человек, который скажет, что он не такой ограниченный, и спрыгнет – что увидит? Он, скорее всего, умрет и будет абсолютно ограничен, либо станет инвалидом и будет ограничен.

Да, любая телесная аналогия несовершенна: наша душа имеет несравненно более сложное устроение, чем тело. Но поскольку Господь в Евангелии постоянно сравнивает тело и душу, то это мое сравнение абсолютно аутентично Евангельскому пониманию. Каждый христианин старается подражать Христу, поэтому найти аналогию для тела, чтобы понять, что происходит с нашей душой, – это вполне в Евангельском духе.

Если мы не противопоставляем смирение гордости, а воспринимаем его как самостоятельную добродетель (христианин должен следовать за Христом и возрастать в добродетели, а не только стараться отлепиться от сатаны и противостоять греху – много ему чести, чтобы на его страсти всю христианскую жизнь посвящать), то надо понимать, что смирение – путь свободы и счастья: мы выбираем свободу, но самый лучший ее вариант.

Недавно у нас было собрание для подростков, которых уже не охватывает детская воскресная школа, а до молодежных мероприятий, в силу возраста, они еще не доросли. Надо было что-то для них придумать, и у меня была своя концепция в голове. Я как настоятель храма мог бы ее утвердить, назначить исполнителя, но мы собрались (другие батюшки, наши активные прихожане), побеседовали. И смотрю, какие-то мои идеи целиком отпали, какие-то дополнились, какие-то переосмыслились, кто-то вообще с чем-то своим пришел… Пока еще все не реализовали, еще все впереди (это наш первый год общения с подростками), но в итоге уже получается лучше. То есть кажется, что отец Стахий такой смиренный? Нет, на самом деле отец Стахий тоже очень самолюбивый и понял, что для него, как настоятеля храма, лучше смириться перед мнением клирика или простой прихожанки, преподавателя...

Точно так же – в теме строительства (мне приходится храмы строить, поэтому я на нее все время съезжаю). Я, конечно, могу сказать: «Мне не нравится это помещение, давайте его перепланируем или вместо дорогих материалов возьмем что-то более дешевое, и так средств нет». Но ко мне подходит специалист и говорит: «Это можно построить и быстрее, и дешевле, но через 5 лет все придется заменять и платить вдвое больше». И понимаешь, что в твоих же интересах смирение, и это никак не обидно. Наоборот, здорово. Хорошо, когда ты это понял.

Но смирение необходимо даже при ограничении нашего разума. Когда у нас нет рассудительности, разум наш затуманен. Например, просто усталость, не выспались. Если у нас есть смирение, то даже если мы не понимаем помощь, которую нам Господь либо Сам, либо через других людей дает, – это принесет нам пользу. Как маленький ребенок зачастую не понимает, когда родители ему говорят: «Не надо тебе второе мороженое – вместо этого через час будешь на ужин есть котлету». Ребенку сложно понять. Задача родителей – ему объяснить. Он проведет час до ужина счастливее, если смирится с выбором родителей: и так, и так он все равно мороженое не получит. Но он может капризничать, или получит просимое – и у него зубы заболят, без котлеты ляжет спать, а потом будет жаловаться на ночь: «Ой, хочу есть». Для ребенка будет большим счастьем проявить некоторое смирение.

А поскольку мы все дети Божии, то самый главный фактор нашего счастья на земле, который пойдет в жизнь вечную, – это наше смирение перед волей Божией. Нам хочется так, нам совесть даже подсказывает, говорит: «Нет, ты прав». А мы открываем Евангелие и видим, что Господь говорит по-другому. И говорим: «Господи, Ты лучше знаешь. Я смирюсь и поступлю по-Твоему».

Вопрос телезрителя: «За 500 лет до Рождества Христова философ Конфуций говорил: “Не делай людям того, чего не хочешь, чтобы делали тебе”. В Евангелии слова звучат так: “Как хочешь, чтобы с тобой поступали люди, так и ты с ними поступай”. Смысл абсолютно одинаковый. Как Вы это объясните? Получается, что Конфуций – автор этих слов?».

– Есть рост и развитие. Слова Христа – абсолютное новаторство. Есть положительный и отрицательный нравственный закон. Отрицательный – это не отрицательная характеристика, а то, что есть отрицание.

Мы все помним, что люди вышли из рая, поэтому они после рассеяния сохранили крупицы знания о тех нормах, что Господь дает людям. Недаром Авраам, живший в Междуречье, когда через пустыню пришел в Салим к Мелхиседеку, встретил человека, который поклонялся Единому Богу. Проходили миллионы лет, но люди в разных уголках земли в ветхозаветное время имели крупицы истины. Потом Господь призывает Авраама, начинается ветхозаветный этап в подготовке к Пришествию Христа. Конечно, больше получает избранный иудейский народ, чтобы дать всему человечеству Пришествие Спасителя, Который приносит абсолютно новое, то, что не получал никто в ветхозаветные времена ни в одном уголке земли.

Давайте посмотрим философски на отрицательный нравственный закон: «Не делай того, что не хочешь себе». Господь говорит куда больше: христианство – это развитие, возрастание. Делай то, что ты хочешь, чтобы делали тебе. Например, сидят несчастные бомжи на улице. Есть жестокие подростки, которые обижают беззащитных людей. Конечно, Конфуций, или конфуцианец, или представитель многих других традиционных культур скажет: «Ты не должен делать то, что не хотел бы себе. Ты же не хочешь, чтобы с тобой так обращались». А Господь говорит больше: «Возлюби ближнего, как самого себя. Делай то, что хотел бы, чтобы делали тебе». Когда на улице мерзнешь голодный, ты же хочешь, чтобы тебя обогрели, накормили? Когда ты никому не нужен, ты же хочешь, чтобы к тебе хоть толику тепла проявили? Ты знаешь, что у тебя есть недостатки, сложные стороны характера, но это люди терпят. Значит, наверняка любой человек хочет, чтобы кто-то потерпел и его недостатки. А, возможно, его недостаток в том, что он пьяный в данный момент валяется.

Поэтому христианин призван к большему действию. Первый шаг – ограничиться от греха. Если убираешь грешные поступки в своей жизни – это уже некоторая база, основа, на которой ты начинаешь расти. Пока ты только борешься с грехом, по методу Конфуция „не делаешь то, что не хочешь себе”, ты выбираешься из отрицательной шкалы на уровень нуля. Когда же хочешь все-таки возрасти и приблизиться к Богу, ко Христу, ты должен действовать: делать то, что хотел бы себе. Самая большая любовь – когда даже ты готов делать то, что тебе не нужно.

Родители стараются дать детям больше, чем они имели в своем детстве. Это абсолютно правильно. Мир наполнен злом, войной, несправедливостью, но за счет того, что любящие сердца заботятся о ближних и стараются жизнь близких сделать лучше, мир пребывает в некотором балансе, не разваливается совсем. И Господь не приходит его судить – огненная река не прошлась по поверхности мира. Точно так же и мы, следуя за Христом, возрастая, должны сделать следующий шаг.

Очень многие (даже воцерковленные люди) привыкли, что приходят на Исповедь, говорят один и тот же список грехов и считают, что это христианство. Это не христианство – это только начало. Христианство – это следование за Христом. Если ты говоришь: «Да, Господи, я готов за Тобой последовать, но скажи и так мне спасибо, что я грехи оставил», – то ты не христианин.

Сегодня читалось Евангелие про юношу, которому Господь говорит: «Если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною». Господь не говорит только: «Раздай все, что имеешь». Он не говорит только освободиться от сковывающей душу юноши страсти сребролюбия: этого недостаточно. Господь говорит: «Следуй за Мной». Так и мы должны следовать за Господом.

Поскольку каждый человек худо-бедно себя любит, то он тоже должен начать с того, чтобы делать другим то, что делает себе. Но обращаю внимание: поскольку наша совесть несовершенна, мы можем считать, что, если хотим себе какого-то греха, значит, и другим это надо (например, человек говорит: «Я иду на дело, грабить. У меня есть школьный друг, он мало зарабатывает на честной работе…» – но это не будет помощью). Поэтому мы берем принцип, о чем сказал Христос, как следующую ступень над ветхозаветным знанием во всем мире, в том числе и в Китае: везде Господь готов открыться людям через естественные законы (апостол Павел об этом пишет в одном из своих посланий). А дальше идем по Евангельскому тексту.

Мы просим смирения у Бога, но как Он его нам дает?

– Господь помогает нам укрепить свой свободный выбор. Мы говорим: «Господи, я хочу приобрести смирение как некоторое свойство, характеристику». Одно дело, когда мы что-то материальное приобретаем или интеллектуальные познания, это мы берем извне. Другое дело, когда мы приобретаем какую-то характеристику – тренируем память, или идем вперед в спортивных показателях, или репетируем музыкальные произведения. Таким образом мы совершенствуем сами себя: то, что и так в нас есть, улучшаем. Так и здесь.

Мы созданы по образу и подобию Божию, а Бог (одна из возможностей хоть как-то Его представить и понять) – это абсолютное совершенство всех благих характеристик. В том числе Бог абсолютно смирен – это Он засвидетельствовал Своей смертью на Кресте: Творец, Создатель мира родился в пещере, Его положили в ясли, где вол и осел кушали, пастухи пришли навестить Его. Он бежал в Египет как беженец: сейчас беженцы бегут, точно так же Господь бежал без всего – что на ослика поместилось, то и взяли...

Господь постоянно смиренен: прожил в Назарете, а не в царском городе Вифлееме, в безвестности, за что фарисеи Его все время укоряли: «Да Ты не из Вифлеема, не царь и не потомок царя Давида, Ты какой-то назаретянин» (до сих пор христианство на современном иврите называется «назоретянство»). Бог показывает смирение, ибо в Нем оно есть. Мы говорим: «Господи, я, в принципе, следую за Тобой, хочу быть, как Ты. Мне это сложно. Поэтому просто помоги, ограничь мою свободную волю, чтобы я обратился к смирению». У Господа для этого есть самые разные арсеналы.

Есть такая фраза: «Господь гордым противится, а смиренным дает благодать». Мы помолились: «Господи, дай нам смирение», а Господь видит, что мы горды; , Он нам – противление, раз – и нас начальник поставил на место, раз – и какие-то наши друзья уперлись, не согласились с нами. Я-то думаю: «Я вроде помолился, чтобы во мне смирение было, а во мне, наоборот, гордость бушует». Нет, Господь охраняет нашу душу по молитве; если кто-то против шерстки нашей идет после того, как мы о смирении помолились, а смирение вроде не проявляется, это Господь нам дает повод: сделай свой свободный выбор в сторону смирения.

На фоне спокойной ситуации скажешь: «Я смиренный, спокойный человек, я всегда готов уступить». Нет, вооружение проверяется в бою. У тебя есть латы, меч (конечно, они красивые, на солнце блестят, на параде ходишь – все хорошо), но если сразу меч развалился, латы продырявились, то долго в битве не протянешь. У нас идет постоянно духовная битва с духами злобы поднебесными, по словам апостола Павла, который об этом нас предупреждает. Мы должны доспехи веры, оружие спасения держать лучшим образом – и Господь дает нам для этого тренировочные ситуации, приближенные к реальным.

Вопрос телезрителя: «Блаженны миротворцы, ибо их будет Царство Небесное, но когда я разнимаю своих друзей по пьянке, получается, больше всего мне достается. Как так?».

– Слава Богу. Это вопрос не теоретический – это применение Евангелия в жизни. Да, блаженны миротворцы. Сделаю небольшое уточнение – они нарекутся сынами Божиими. Главный Миротворец – Сын Божий Христос. Мы усыновляемся Богу, когда становимся такими, как Христос, истинными христианами, похожими на Него, мы становимся сонаследниками Царствия Небесного.

Кто может наследовать Царствие Небесное? Только сын Царя Небесного, то есть мы становимся сыновьями Бога, и Господь нас ждет. Заповеди блаженств показывают, как достичь вечного блаженства, пребывания в Царстве Божием. Это миротворчество.

Фарисеи, книжники думали: «Вот сейчас придет Мессия и прогонит римлян, завоюет весь мир…» – как у ветхозаветных пророков есть пророчество: “Принесут все концы земли дары, поклонятся”». Фарисеи, саддукеи, да и многие простые иудеи думали: «Мы сейчас всех завоюем, будут нести нам дань, мы отыграемся за годы рабства вавилонского, в Египте в рабстве были... Сейчас заживем за счет страдания других». А Господь, наоборот, приносит мир людям, за исключением того, что в другом месте говорит: «Не мир принес, но меч» для борьбы духовной.

Вы оказываетесь в той ситуации, когда действуют оба Евангельских понятия. Вы приносите мир людям – они не наносят друг другу вреда, но при этом наступаете с мечом против страстей человеческих. Враг злобы поднебесный сатана так не оставляет: через людей, чей разум затуманен чрезмерным употреблением алкоголя, он наносит ущерб в своей бессильной злобе: его больше всего раздражает, что вы не просто включаетесь в драку, а стараетесь ее остановить, он видит, что теряет для себя этих пьяниц. Да, конечно, они, может, еще по-прежнему связаны и снова, и снова будут биться, но помимо страсти пьянства, благодаря вашей заботе, они не нагрузили свою душу еще более тяжелыми грехами, нанеся увечья друг другу.

Господь не говорит: «Миротворец – это мир, дружба, все спокойно». Нет, мы видим, Господь был Миротворец, однако Его схватила стража, вышли на Него с оружием, с факелами. Господь говорит: «Что ж вы на Меня вышли как на разбойника?». Привели и казнили рядом с разбойниками, преступниками, изменниками – на Голгофе. Мы видим, к чему привело миротворчество.

Но на этом Евангелие не закончилось. Мы тоже говорим: «Для чего я вмешиваюсь и получаю тумаки от пьяных людей, да еще и грязный, запачканный хожу?». Но Евангелие не заканчивается на Кресте – оно кончается на Воскресении и Вознесении на Небеса. Наша воскресшая человеческая природа идет и наследует Царство Небесное, и уже тело наше и душа с Богом пребывают.

Наша задача: пройти через настоящие христианские страдания, когда мы ради ближнего, чтобы ему было лучше, жертвуем собой, своим удобством, комфортом, порой даже рискуя здоровьем, портим себе настроение. Но мы это делаем ради ближнего. Главное – не возгордиться. И после этого, когда все воскреснут на Страшный Суд, мы можем думать, что воскресение и Страшный Суд будут связаны не с вечной смертью, когда наше тело пойдет на муки вечные, а, наоборот, – с вознесением на Небеса: мы, как Христос, приобщимся к райскому блаженству…

Господь всегда дает все по силам. Люди, может, и пьют, но иногда о Господе вспомнят, помолятся, и Господь им посылает человека более верующего, который помогает им не окончить свои дни в пьяной драке на улице, а все-таки получить снова и снова второй, третий, десятый раз возможность поменять свою жизнь.

Записали:
Елена Кузоро
и Людмила Кедысь

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475