Священник Александр Асонов: Надо взирать не на людей, а на Господа Иисуса Христа: в храм зашел – и думаешь только о Нем

Сегодня мы с отцом Александром ответим на вопросы, что накопились на сайте «ВКонтакте» и в электронной почте нашего канала. Первый вопрос: «Видят ли наши умершие родственники то, что происходит с нами? Я слышала, что видят и очень тоскуют, если родные ведут себя неправедно».

– Вопрос насущный, актуальный, – но, как говорил Гамлет, «и в небе и в земле сокрыто больше, чем снится вашей мудрости, Горацио». Это я к чему? К тому, что некоторые вещи, возможно, существуют, но мы о них не знаем в реальности: потусторонний мир от нас все-таки сокрыт. Мы можем предположить, что видят, можем предположить, что не видят, – но то, что они молитвенные соучастники в нашей реальной жизни, – это факт для нас, православных христиан. Поэтому мы молимся о них и знаем, что они молятся о нас. Они как бы предстоят перед Богом и просят за нас. Мы не должны забывать, что у Бога нет мертвых – у Бога все живы, и они тоже живы.

Вообще, когда мы присутствуем в храме, все нам напоминает об этом – и лики святых, и архитектурное устройство храма. Мы как бы причащаемся Евхаристических Даров с этой стороны солеи, по эту сторону иконостаса, а они как бы соучаствуют уже с той стороны (это такая образная картинка). Поэтому мы можем предположить, что они каким-то мистическим образом видят нас; опять же, это только наше предположение – оттуда пока еще никто не возвращался и не свидетельствовал, как это происходит, но факт остается фактом: они – молитвенные соучастники нашей жизни.

Даже и те родные, о жизни которых мы не можем сказать, что они были праведными?

– Конечно. Ведь они уже существуют в совершенно другом мире, который не имеет материальных границ и временных рамок, как их имеет мир, где мы живем, – это совершенно другое пространственное и временное измерение. Но мы можем так предположить, да? Об этом мы можем думать, а как это все происходит, каким образом все это существует, мы не знаем. Потом откроется каждому из нас. Мы можем только предчувствовать, – но у каждого есть какое-то свое, личное мистическое переживание, которое ему об этом говорит. Опять же, все это очень индивидуально, и с этим надо быть очень аккуратным, чтобы не было никаких лишних душевных переживаний.

Лучше полагаться на слово Божие, жить в соответствии с заповедями Спасителя, стремиться быть добрым, милосердным, сострадательным, остальное откроется и приложится. Кому-то сейчас откроется, а кому-то потом – всему свое время. Не стоит подглядывать сразу. Отец Александр Шмеман хорошо говорил, что не спешите, не подглядывайте вперед: придет время – откроется; зачем сейчас торопить события? Всему свое время.

Это очень полезный совет.

– Я думаю, отец Александр Шмеман давал много хороших советов, но не он единственный: у нас много ярких богословов, великолепных примеров и среди духовенства, и среди мирян, которые занимались и богословием, и просто были милосердными людьми – у нас же много святых, которые в том числе об этом говорили, рассуждали и жизнью своей свидетельствовали. Поэтому мы должны опираться на опыт Церкви, а она говорит, что самое главное в жизни – соблюдать заповеди Христовы, а остальное придет.

Вопрос о заповедях Божиих: «Считается ли грехом обман государства – сокрытие налогов или выплата зарплаты в конверте?» Это спрашивает предприниматель, для нее это насущно.

– Очень хороший вопрос. Естественно, мы должны соблюдать те законы, что не противоречат нашей христианской морали, нашим христианским убеждениям. Мы не должны забывать об апостольском учении, наследниками которого являемся: апостолы, естественно, это учение формировали, создавали и передавали под действием Святого Духа, то есть Самого Господа Иисуса Христа. И святой апостол Павел однозначно говорит, что всякая власть от Бога. Значит, законы, которые эта власть определяет в той или иной сфере деятельности человека, гражданина того или иного государства, надо уважать. Я не помню, кто именно из святых Церкви сказал о ранних христианах очень хорошие слова – я перефразирую (не помню эту цитату, но мне она запала в сердце): «Христиане – это люди, которые живут в соответствии с законами государства и жизнью своей превосходят эти законы». Это интересный момент, мы должны стремиться к этому: если мы не живем в соответствии с законами государства, которые не противоречат нашей христианской морали, но существуют для порядка, естественным образом, и жизнью своей не превосходим эти законы, то есть не становимся людьми не просто исполняющими, но и еще больше того делающими, то грош нам цена. Мы должны стремиться быть такими. Это одно из ранних свидетельств о ранних христианах. К сожалению, сейчас не помню, кто сказал, но свидетельство такое есть.

Как минимум, мы должны подражать.

– Да, мы должны подражать. Если бизнесмен, деловой человек об этом рассуждает и такой вопрос задал, то можно посоветовать, чтобы он молился и просил у Господа мудрости, каким образом правильно осуществлять свою деятельность, чтобы и законы соблюдать, и прибыль иметь. Но это очень тонкий момент. Все очень индивидуально – контекст ситуации надо знать, надо понимать, как и что работает. Я считаю, что у нас нет другого пути, мы должны оставаться добропорядочными гражданами того государства, в котором живем, иначе это неправильно.

У нас «ВКонтакте» недавно бухгалтерия приложила отчет, что телекомпания «Союз» заплатила полтора миллиона налогов за август (к вопросу, что Церковь не платит налоги), и там возникла дискуссия, что часть этих денег может пойти на что-то такое, что мы не поддерживаем: аборты, еще что-то. Можно дать совет, как к этому относиться?

– Вы знаете, какая ситуация… Мы платим налог, исполняем свой долг, мы отдали эти деньги, а вот уже те, кому мы заплатили налог, будут отвечать перед Богом, как они будут их использовать. Мы отдали – хорошо, ладно. Вы решили так? Не вопрос. Мы со своей стороны исполнили закон, дальше это уже на их совести. Это то же самое, как «товар – деньги – товар»: допустим, вы купили какую-то вещь, у вас чистая совесть, так как деньги вы отдали продавцу; как дальше он их будет использовать – это уже его вопрос.

Другой важный нюанс в этой ситуации надо учитывать такой: мы как часть общества, все верующие христиане (православные, католики), можем влиять на определенные общественные процессы, должны высказывать свою позицию, должны ее отстаивать – не навязывать, а отстаивать деликатно, правильным образом: навязать ту или иную позицию – дело нехитрое, но неправильное. Насильно мил не будешь. Надо уметь правильно аргументировать, почему мы мыслим, и думаем, и относимся к тем или иным социальным явлениям именно таким образом, а не иным.

То есть мы платим налоги, но у нас есть своя позиция... А каждая религиозная общественная организация платит налоги – это факт, и тот, кто думает, что религиозная организация не платит налогов, – забавный человек. Может быть, кто-то думает, что Московский Патриархат не платит налоги? Нет, платит. И любой приход, как местная православная религиозная организация, платит налоги, делает определенные отчисления. Это касается всех религиозных организаций в России, все они зарегистрированы в Минюсте – вы это хорошо знаете; может быть, я сейчас это говорю для наших телезрителей, для тех, кто этого не понимает. И мы, как налогоплательщики, имеем право спросить, как будут использоваться эти деньги, та часть, что мы вносим в бюджет государства. Если вот по такому назначению, то мы не со всем согласны, нам бы хотелось, чтобы как-то все иначе было. То есть мы должны платить налог, но, с другой стороны, не стесняться высказывать свою позицию, в которой нет ничего плохого.

Вопрос про храм: «Хочется вести воцерковленный образ жизни, но современный ритм дает возможность только мимоходом заглянуть в церковь, перекреститься, поставить свечи и написать записки. Да и люди, которых я встречаю в ближайшем храме, не вызывают ощущения общины: каждый сам по себе. Мне кажется, что у других христиан взаимоотношения между священником и прихожанами, между верующими более тесные. Конечно, мы идем в храм не общаться, а молиться, встречаться с Богом. Но, согласитесь, встречая некую холодность свечниц, равнодушие и безучастие окружающих тебя в храме людей, ты как-то неуютно, неуместно начинаешь ощущать себя в церкви. Я крещена 15 лет назад, но до сих пор чувствую себя чужой в храме. Посоветуйте, как стать своей».

– Помолиться и пойти в другой храм. Я не вижу иного выхода. Каждая община имеет свои индивидуальные черты, хоть это и часть целого: она состоит из каких-то людей, которые там не случайно оказались, из определенного духовенства, которое тоже там не случайно оказалось, – но, может быть, Господь в данном случае ведет человека совершенно по другой тропинке (в том же направлении, но по другой тропе). Помолиться и попросить у Господа, чтобы Он послал нужных людей в нужное время, в нужном месте, которые, будучи добрыми христианами, могли бы оказать поддержку в данном случае: община общине рознь, Церковь же имеет вселенский характер, а значит, включает в себя множество людей. Не только живых, но и уже почивших, чем подчеркивается вселенскость Церкви. Значит, надо двигаться вперед.

Может, выбора нет?

– Я думаю, что выбор – в этом случае – всегда есть. Первое, что нужно сделать, – это попросить Спасителя указать правильное направление. Господь не замедлит ответить. Мы-то с Вами это хорошо знаем.

Ну да. Будем надеяться, что эта телезрительница в своей жизни найдет ответ.

– Вопрос-то актуален для всех. Многие люди приходят в храм – им кажется, что там и свечницы что-то не так говорят... Я с этим тоже сталкивался, в жизни такое бывает, мы же все понимаем – духовенство у нас не ходит в подрясниках и с крестами с утра до вечера по улицам, и в светском одеянии очень часто духовенство заходит в такие же православные храмы и наблюдает ситуацию со стороны. Я это часто люблю делать, и я вижу совершенно разные общины, разные приходы: в одном так – в другом эдак. Но, в силу того, что у меня есть свой жизненный опыт, я ко всему отношусь снисходительно, с терпением. Но все же процент отзывчивых людей выше, нежели процент людей негативно настроенных.

Самый лучший совет, который я самому себе дал когда-то много лет назад (он мне очень сильно помог). Надо взирать не на людей, а на Господа Иисуса Христа: в храм зашел – и думаешь только о Нем, Его изображение всегда по центру. А остальное – ну, люди, ну что люди? Все мы люди, у всех свои тараканы в голове, всякое бывает, не с той ноги человек встал. Свечница не с той ноги встала, или настоятель ей там что-то сказал, а настоятеля, если он женатый, дети рано разбудили – в школу их надо было отвезти, а машина по пути сломалась, пешком пришлось идти до храма после этого. (Смеется.) Ситуации разные бывают. Надо все это учитывать, это же живые люди, ну что с них взять-то? Ну вот такие они.

Я понимаю, что многие, заходя в церковь, ожидают увидеть: «О, не знаю, где я оказался: на Небе или на земле!», – а видят собрание грешных, зачастую не таких уж сияющих, людей, но вот – люди как люди. Такова Церковь. Есть хорошая шутка по этому поводу. Задают вопрос: скажите, пожалуйста, как вы думаете, почему Бог, когда создавал Церковь, не поставил ангелов управлять ею? Ответ очень простой: ангелы всех бы поубивали – они же совершенны, а тут сплошные несовершенные, поэтому иерархия церковная тоже из людей состоит. Часто же возникают вопросы: «Почему такой священник? Почему такое сказал – или этот то сказал? Почему настоятель такой странный или Владыка такой странный?» Друзья мои, это люди – обычные смертные люди. И некоторые из них, может быть, имеют серьезные личные переживания (а вы этого не знаете), болезни. Может быть, этот человек сильно болеет – вы этого просто не знаете, а болезнь на него действует, у него свои переживания, своя несостоятельность… Поэтому тут надо не на это взирать, а на Бога, на Спасителя.

Хорошо, мы с пониманием, без осуждения относимся к людям, которые в храме работают, несут свое служение. «Но что если, – пишет человек, – в обстановке храма мы видим ситуацию, которая не способствует вниманию? То есть обстановка в храме не помогает человеку молиться. Зачем мне целенаправленно идти в место, где меня многое отвлекает от молитвы? Может, лучше остаться дома?»

– Этот вопрос мне вообще непонятен: в православных храмах все создано таким образом, чтобы способствовать молитвенному состоянию – архитектура, живопись, богослужебные песнопения, просто песнопения, касающиеся треб (всего, чего угодно). Все это сформировалось на протяжении столетий как ориентиры, способствующие именно молитвенному состоянию. Непонятно, в какие храмы ходит человек, задающий такой вопрос: что там отвлекает? Свечи, ладан, хоровое пение, люди, которые ходят? Так, извините, публичное место. Они тоже пришли, как и вы, помолиться сюда, и их вы отвлекаете в этот момент тем, что вам все они не нравятся.

Давайте какие-то другие примеры возьмем. Есть другие христианские деноминации, у которых свои богослужения, – не знаю, насколько там все способствует молитве; это сложный вопрос, я не хочу сейчас кого-то называть, но есть такие очень странные моменты. В православной традиции, с моей точки зрения (может быть, я категоричен), все способствует молитвенному состоянию. Я не имею в виду только лишь Православие российское, имею в виду Православие вселенское, как мы его понимаем, в том числе и древневосточное Православие, с которым мы, к сожалению, не находимся в полноте канонического общения; тем не менее, оно существует. Эта восточная традиция присуща (не побоюсь об этом сказать, это очень важно, это нельзя забывать) в том числе и тем христианам византийского обряда, то есть православным христианам, которые находятся в общении с Римско-Католической Церковью. Это древняя восточная традиция.

Я посещал разные храмы, некоторые из тех 15-ти Автокефальных Поместных Церквей, что имеют каноническое общение между собой и среди которых находится Русская Православная Церковь Московского Патриархата, был и в древневосточных храмах – что можно сделать и в Санкт-Петербурге, выйдя на Невский проспект, дойдя до Армянской Апостольской Церкви (это древневосточная традиция)… Просто заходя в это пространство, без всякого богослужения, вы уже чувствуете: что-то в ваших движениях, в ваших ощущениях меняется. Даже далекие от религии люди, заходя в православные храмы восточной, византийской и древневосточной традиции, меняются: они начинают себя иначе вести, они ощущают – это сакральное пространство, здесь что-то есть, что настраивает на молитвенное состояние. Я это неоднократно наблюдал.

Даже больше того скажу вам. У меня были встречи, было общение с христианами-католиками, и многие католики говорят: «Жаль, что у нас после Второго Ватиканского Собора вот это в некоторых случаях было утрачено. А вот у вас, православных, ощущение сакральности храма осталось». Поэтому этот вопрос для меня изначально непонятен: может быть, не в тот храм человек заходил, может быть, в какой-то другой или какое-то другое религиозное здание культового назначения? Как вы думаете? Мы просто не можем понять, неизвестно, какой контекст.

Вопрос: «В отношении священнослужителей высокого ранга принято употреблять обращение “Преосвященнейший”, “Святейший”, “Владыка”. Всегда ли это обращение отображает истинное состояние души того, к кому обращаются?»

– Конечно, никогда не отображает истинного состояния души. Это титульное обращение, принятое у христиан, в данном случае у православных, католиков. Возможно, еще у некоторых христиан периода XVI века, то есть в Англиканской Церкви, по крайней мере, в официальной переписке используется.

Хорошо, а разве мы имеем право ожидать от Владыки, чтобы он был святым?

– Нет, – свят только Бог. Но мы все, естественно, святые вследствие того, что Господь силой Духа Святого очищает и освящает нас. Однако мы априори грешные, смертные люди, наследники первородного греха от Адама и Евы. И «ничто человеческое нам не чуждо». Хотелось бы, чтобы каждый человек соответствовал высокому образу, был воспитан, интеллектуален, хороший администратор, если говорить о настоятелях, правящих архиереях, но не у всех же есть собрание всех этих качеств – кто-то интеллектуален, кто-то хорошо воспитан, но вот где-то в быту обладает своими нюансами. И, опять же, это смертные люди.

Почему мы молимся каждый раз на Литургии о наших предстоятелях – Патриархе, правящих архиереях, настоятеле? Потому что это нам посыл, эта традиция сохранилась от древности: «Поминайте наставников ваших, которые проповедовали вам слово Божие» – они такие же смертные, они нуждаются в ваших молитвах и вашей поддержке. То, что они находятся в таком, с вашей точки зрения, высоком положении, это, скорее, крест для них, нежели благословение. Я считаю, что люди, занимающие определенное положение в Церкви, больше отвечают за свои поступки и дела, чем все остальные, но это и есть их служение, которое они несут как личный крест. На них больше накладывается обязательств не только со стороны светского общества, общества верующих христиан, но и от Бога. Поэтому мы должны о них молиться, мы должны понимать, что Бог дал нам их такими – значит, мы достойны таких на данный момент, это Божий Промысл, иначе не бывает. Тогда что – это все фикция получается? Нет Христа посреди нас? Но если попустил Господь такими им быть на данный момент, и они у нас есть, мы должны о них молиться: мы о врагах должны молиться, а это отцы наши, братья наши.

Вообще, интересно: много примеров в истории, когда ругали какого-то наставника, настоятеля или архиерея, патриарха, а он потом жизнь свою отдал за эту паству – она ругала, потом одумалась: какой был человек! Не нравился, делал все неправильно, говорил что-то странное, а оказалось, что человек-то достойнейший был. А поздно уже… И таких примеров и по сей день очень много. Так устроен наш мир.

Записала:
Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475