Наталья Инина, научный сотрудник факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова: Куда надо идти – вверх, к свету, добру, созиданию, к Богу

Окончание. Начало в №22 (823)

Как быть людям, которые видят, что, например, их родственники нуждаются в психологической поддержке, но сами родственники так не считают?

В идеале нужно самому пойти хотя бы на разовую встречу. Ко мне очень часто приходят мамы, которых волнует состояние их детей подросткового возраста или постарше. Они хотят знать, как лучше поговорить с ребенком, чтобы он сам пришел к психологу. Тогда я выясняю обстоятельства, свойства характера, условия жизни и потом могу дать более адекватный совет. В большинстве случаев, когда разговор идет правильно, человек приходит. Если ему реально плохо, то отказами он на самом деле защищается от какой-то внутренней тревоги, но ведь она в нем живет и у него есть глубинное ощущение того, что все неправильно. Нужно немного подтолкнуть, чтобы он пришел. А дальше профессионализм, сострадание, готовность самого психолога или психотерапевта помочь способствуют преодолению этого барьера.

Как выбрать психолога и не попасть к непрофессионалу?

Я всегда советую смотреть на образование: три месяца или год дополнительной подготовки – это несерьезно. Должно быть фундаментальное, хорошее образование в надежном вузе. Нужно поинтересоваться его преподавателями, хороших психологов-преподавателей не так уж много.

Насколько возможен дистанционный метод в психологии?

Не люблю этот метод, хотя понимаю, что бывают безвыходные ситуации – например, человек живет очень далеко и там просто нет специалистов. В этом случае, конечно, лучше так, чем никак. Но если есть выбор, я категорически против скайпа, потому что живое общение ничем невозможно заменить. Это особое пространство между двумя людьми, это не «говорящая голова» в экране, а все обращено на тебя – поза, интонации, движения, внутренняя интенция, которая, может быть, не выражается явно, но чувствуется. Тайна встречи двух людей, конечно, в скайпе разрушается.

Чего стоит опасаться, на Ваш взгляд, и на что стоит обращать внимание, чтобы не навредить?

Разные направления психологии (от психоанализа до христианской психологии) внутри своего представления о человеке могут видеть людей настолько по-разному, что эти люди как будто живут на разных планетах. У представителей разных направлений есть некие приемы, методы, инструментарий, но главное – их методология, идеология, взгляд на человека.

Классический психоанализ видит все проблемы в детстве и воспринимает человека как, грубо и упрощенно говоря, «сгусток инстинктов», низменных черт. Однако если почитать позднего Фрейда – не того, который в молодости создавал известную теорию, а позднего, пережившего операции, пожившего, что-то, видимо, понявшего про людей, то можно наткнуться на письмо, где он признается: «Я занимался подвалом человеческой личности, я даже не вышел на уровень первого-второго этажа» – он сам считает, что занимался самым низким планом, инстинктивным уровнем, который, конечно, всего человека не объемлет.

В классическом психоанализе вера воспринимается как невроз, иллюзия, а религиозность трактуется как некое невротическое состояние. Если верующий человек придет к классическому психоаналитику, они не совпадут по основным вопросам. Это не значит, что христианский психолог не использует драгоценности психоанализа, просто они «встроены» в другую концепцию человека.

Можно трактовать человека так, как это делают бихевиористы, через поведение: неважно, каков сам человек, главное – научить его правильно действовать. Например, если человек хочет справиться с боязнью публичных выступлений, не работая с собой глубинно, то можно пойти к бихевиористу, и он научит говорить со сцены без страха. Но если проблема глубинная и есть потребность поработать на внутреннем, душевном плане, то вряд ли стоит идти к когнитивному или бихевиоральному психологу.

То же с гештальт-терапией как направлением. Его основатель Фридрих Перлз вынес базу из психоаналитической традиции, при этом главная идея связана с чувствами. Гештальтисты очень хорошо работают с переживаниями, учат не только думать, но и ощущать. Я очень ценю некоторые методы этого направления и с удовольствием ими пользуюсь, но как методология гештальт-терапия имеет особое представление о человеке, не очень близкое к духовному видению.

Самое, на мой взгляд, близкое направление – гуманистическая психология, экзистенциальная психология. Эти направления говорят о том, что пока человек замкнут в пределах своего эго, он не найдет пути к себе: его путь к себе – это выход к смыслам его жизни, к тому, что лежит вне его самого. Это очень близко к христианству. Но гуманистическое и экзистенциальное направление не говорит куда, оно лишь советует не крутиться вокруг себя, попытаться выйти в мир. А христианский психолог скажет: выходите и идите туда-то – есть духовное пространство, пространство Бога, вы можете с Ним встретиться и обретете себя в полной мере.

Надо очень аккуратно выбирать направления и специалистов. Иногда я слышу страшные истории людей, которые приходят ко мне от других психологов. Например, человеку, который обратился с проблемой в браке, психолог сказал: «В чем же дело? Плохо – разводитесь. Зачем мучить себя? Найдете более подходящую пару». В какой-то философии, наверное, это имеет место быть, но в христианском самосознании это неприемлемый ход (это не значит, что невозможно даже думать об этом, всякое бывает в жизни, но начинать с этого, в принципе, невозможно).

Существует ли опасность того, что психолог привяжет к себе пациента и пациент станет зависимым от него?

Эта проблема существует, но это скорее проблема компетентности самого психолога. Психолог – не врач, он не должен сопровождать человека всю жизнь. Он, скорее, тренер в отношениях с самим собой, и, как любой тренер, он должен научить, показать, сопроводить, помочь и… отойти. Когда мы ищем тренера, например, для своего ребенка, который занимается футболом, мы выбираем не того, кто просто сидит на скамье в зрительном зале, а того, кто когда-то был хорошим футболистом, который знает это изнутри, а не только тренирует.

Психолог, который сам исцелил себя и являет собой относительно здоровую личность, никогда не привяжет пациента к себе. Его задача – сопроводить человека и отправить в свободное плавание. В каком-то плане эти отношения можно уподобить отношениям родителей и ребенка. Задача родителей – создать все условия для роста ребенка и отправить его в жизнь. Есть родители, которые держат при себе детей до 40 – 50 лет. Как-то позвонила одна дама и сказала: «У меня проблемы с сыном, с мальчиком». Я спросила, что за проблемы, оказалось, он собрался жениться. Сыну 38 лет. Психологи тоже могут быть такими, но это непрофессионально.

Как сама Церковь относится к психологии?

Наблюдается замечательная тенденция к сближению. Уже второй год (теперь это в стенах РПУ происходит) мы примерно раз в месяц читаем курс повышения квалификации московским клирикам. Более 500 человек уже прошли эту программу. Я читаю практическую психологию, мой учитель и наш научный руководитель Борис Сергеевич Братусь, который участвовал в вашей программе, рассказывает, что такое психология как наука, как направление. Мы все время чувствуем взаимный интерес. Батюшки говорят, что психолог нужен. Очень часто священникам задают вопросы, на которые они не могут ответить, и им бы хотелось знать надежных психологов, к которым можно отправить прихожанина.

Расшифровка:
Екатерина Федотенко

Полную версию беседы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475