Митрополит Волоколамский Иларион: Задачу по оздоровлению общества мы можем решить только общими усилиями

Продолжение. Начало в №41 (794)

Митрополит Иларион: Если говорить о Церкви, то у нее существует своя система, которая сильно отличается от той системы, которая существует в Ваших учреждениях. Вы говорите, в ФСИН год засчитывается за четыре, и, соответственно, человек может, проработав десять – пятнадцать лет, в 40 лет выйти на пенсию. Но если у нас какому-нибудь священнику скажешь: «Ты послужишь пятнадцать лет и потом выйдешь на пенсию», – то он этого никогда не захочет, потому что у нас все священники и все архиереи мечтают о том, чтобы служить до конца жизни и умереть у престола. Эта простая иллюстрация показывает, что некоторые законы, которые существуют в обычной жизни, у нас не работают. У нас есть система церковных наград: священники получают камилавки, кресты с украшениями, митры – но разве это можно сопоставить с тем подвижническим трудом, который несет священник, из года в год или даже из десятилетия в десятилетие, окормляя заключенных? Нет такой награды, которая могла бы компенсировать этот труд. Мы всегда говорим, что человек, который полагает свою душу за друзей своих (Ин. 15, 13), получит награду от Бога, получит ее в будущей жизни.

А.М. Величко: Да, конечно. Но что касается материального обеспечения клириков, которые работают в наших учреждениях, я бы высказал несколько иную точку зрения. У нас сегодня священники окормляют пенитенциарное учреждение в качестве послушания от Владыки наряду со своей обычной приходской деятельностью. Они разрываются на несколько частей, но зачем столько послушаний, если они физически не в состоянии их выполнить? Давайте, во-первых, определим приоритеты. Во-вторых, определим направление главного удара, нагрузку и средства, которые необходимы священнику.

Митрополит Иларион: В принципе, я согласен с Вашим анализом, но я думаю, что эта тема должна стать предметом наших переговоров с вашими учреждениями. Нужно понять, где заканчивается наша ответственность и где начинается ответственность ваша. С одной стороны, я считаю неправильным, чтобы, например, священнослужитель превращался просто в тюремного работника, получал бы жалованье от пенитенциарных учреждений – в этом случае у него не будет авторитета среди той паствы, каковой являются заключенные. Он должен приходить именно по своей воле, он должен приносить людям свет Христовой веры, приносить им радость, и люди должны понимать, что он приходит к ним во имя Божественной любви, а не ради жалованья.

Митрополит Иларион: Конечно, архиерей должен поощрять таких священнослужителей. Это не должно восприниматься просто как хобби: «Закончил дела на приходе – если осталось время, сходи еще и в тюрьму». В этом смысле у нас должны быть тюремные священнослужители, то есть те, для которых окормление заключенных является их основным послушанием.

А.М. Величко: Владыка, позвольте затронуть еще одну не самую приятную перспективу. Как показывает статистика, почти 76% мужчин (все-таки они доминируют в местах не столь отдаленных) полагают себя принадлежащими Русской Православной Церкви. Но, тем не менее, почти 50% преступлений совершаются ими по выходе на свободу повторно в течение года, порядка 30% – на второй год после освобождения и 15% – на третий. Динамика, как видите, затухающая. Тем не менее, я знаю из рассказов священников, с которыми встречался, что даже их помощники из числа осужденных, которые активно помогали им в духовном окормлении остальных осужденных, по выходе на свободу срываются.

Митрополит Иларион: Мы не можем все это списать на недостаток пастырского окормления. Когда человек попадает в тюрьму, это уже крайняя степень безнравственности: преступление – это уже последний этап в длительном пути развития человеческой личности, когда эта личность развивается не в ту сторону. (Окончание следует)

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475