Протоиерей Илья Тетерько: Кто для тебя Христос?

Окончание. Начало в № 33 (738)

Настоятель храма в честь Сретения Господня в Люстдорфе протоиерей Илья Тетерько (Одесса, Украина).

О подготовке к таинству Евхаристии

– Главное при подготовке к Евхаристии – чтобы человек присутствовал на богослужениях?

– Да, и понимал, что происходит. Что-то недопонял? Хорошо, можешь дома дочитать. А есть и такой вариант: человек стоит на службе с открытым молитвословом и читает правила. И задаешься вопросом: что для него главнее – церковная молитва или личное благочестие? Где же в его личном благочестии церковность, соборность, где они? Они ускользают. И вот, человек уже совершенно другими категориями мыслит, можно сказать, анти-церковными: вот я посижу, мне надо дочитать, то, что там читается, поется, меня не касается, я сейчас вне церкви, я сейчас дома за своим делом. Вот это – ошибка большая, но, к сожалению, видишь ее повсеместно.

– Отец Илия, хотелось бы затронуть еще интересный вопрос, связанный с различием практик. У нас, в Русской Церкви – уж так сложилось, не знаю, с какого именно периода, – таинство Евхаристии неразрывно связано, во всяком случае, для мирян, с таинством Покаяния. И если человек не исповедовался в день Причастия или накануне, то он не может быть допущен к причащению. Насколько мне известно, в греческой Церкви практика другая. Вы не могли бы об этом подробнее рассказать?

– Да, в Восточных Церквах такой практики нет. Но у них нет и такой практики, когда любой священник принимает Исповедь, – есть определенные духовники, которых поставляют епископы на это служение, вот они и принимают Исповедь. Действительно, люди не исповедуются перед каждой Литургией.

Важно понять одно: без Исповеди можно причащаться, без покаяния нельзя. Вот вы сказали: у нас мирян не допускают. У нас здесь политика двойного стандарта: мы, священники, перед каждой службой не исповедуемся, а вот мирян заставляем почему-то. Спрашивается, чем совесть священника отличается от совести христианина-мирянина? Ничем. Но мы начинаем придумывать себе какие-то объяснения, что «есть какая-то на священнике благодать» или еще что-то такое.

– Но она есть.

– Она есть, но благодать не делает нас святыми, правильно? Или достойными или не достойными причащения. Благодать священства – призывать Святого Духа на Дары, пасти стадо Христово, проповедовать Евангелие. А быть нам святыми или не быть – это уже от нас зависит, насколько мы откликнемся на зов этой благодати. Мы так же откликаемся, как и простой мирянин. И поэтому, опять-таки, это практика Русской Церкви, можно сказать новшество, – требовать Исповеди перед каждым Причастием.

Нет, я думаю, если в молитве Господней есть такие слова: «остави нам долги наши, как и мы оставляем должникам нашим», значит, неспроста, значит, Господь нам отпускает грехи через эту молитву даже. Исповедь необходима, когда человек действительно чувствует востребованность в соединении с Церковью. Ведь что такое таинство Покаяния, Исповеди? Это не просто перечисление грехов, это не отчет Богу о грехах, когда приходят с фолиантами и начинают зачитывать: я за последнюю неделю согрешил тем-то, тем-то. Это все – ерунда. Нельзя менять свою жизнь коренным образом два раза в неделю или три. Ты приходишь с обычными, как мы называем (тоже смешное название), повседневными грехами. А есть грехи, которые тяжелый отпечаток оставляют на совести и требуют системного врачевания. Состояние человека, когда он находится под властью страсти или греха, требует воссоединения с Телом Христовым. И это воссоединение с Телом Христовым происходит через Исповедь, через покаяние. Об этом даже говорит молитва: «прими и соедини во Святой Своей Церкви».

Но если я разгневался на кого-то, это меня не делает изгоем из Церкви. Если я даже где-то слукавил – это меня не делает изгоем. А вот если я кого-то, допустим, проклял или на кого-то таю обиду, или мщу кому-то – вот это делает меня изгоем в Церкви, как бы меня выкидывает за ограду Церкви, и мне необходимо уврачевать это состояние. Для этого и существовала в древности Исповедь. Древнее ее назначение – соединение с Церковью, когда люди отпадали от Церкви в случае каких-то тяжких грехов (допустим, из-за гонений в язычество впадали), они опять принимались в общину через покаяние.

Но когда появилось монашество в IV веке, когда оно усилило свое влияние церковное, формат взаимоотношений монашеских «старец – послушник», опытный руководитель и ученик, как бы перешел в мир, стало элементом Исповеди. То есть люди приходили, начинали рассказывать свои помыслы, поступки, советоваться, и это назвали «Исповедь». Но опять-таки, смотрим на православный Восток: есть просто откровение помыслов, а есть Исповедь. Я сам не был на Афоне, но из практики мне рассказывали: «Есть духовник монастыря. Вечером любой брат может прийти к нему, сесть рядом и говорить, что у него на душе, что на сердце, какие помыслы, и они разговаривают». Вот это и есть откровение помыслов, но в общем смысле это нельзя назвать таинством покаяния, человек ничего особенного не совершил, его не надо соединять с Церковью, он христианином был и христианином остался, он просто пришел посоветоваться. А у нас иногда путают и начинают батюшке рассказывать, как соседи живут, какие проблемы с внучками, с дочками, с сыновьями, а про себя забывают и думают, что это Исповедь.

Полная версия программы

Смотрите программу «Беседы с батюшкой» на телеканале «Союз»: ежедневно 22-00 прямой эфир (кроме субботы), на следующий день 13-00 повтор (кроме воскресенья). Время Екатеринбурга (+ 2 часа к московскому). Телефоны прямого эфира: Москва (495) 781-49-54, Санкт-Петербург (812) 677-62-44, Екатеринбург (343) 379-65-70

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475