Во имя Святой Троицы

«Россия всегда стояла…вот уже более тысячи лет на основах Православия,которое своей духовностью, своей силой не только утверждало наше государство, но и создавало и создает хорошую, мощную перспективу для того, чтобы Россия была вечной».

Мэр Москвы Ю.ЛУЖКОВ

К началу революции в Красноуфимске было 6 православных храмов и две часовни. Главный храм — Свято-Троицкий собор (Белая Церковь), Александро-Невская (красная) церковь и Иннокентьевская церковь на кладбище. Это были приходские храмы. Кроме них были еще так называемые домовые церкви: Покровская на Селекционной станции, церковь во имя Кирилла и Мефодия в здании реального училища (ныне совхоз-колледж) и Александра Невского в здании так называемого тюремного замка» (городской тюрьмы) — ныне СПТУ 115, расположенного напротив главного входа в городской Центр культуры.

Одна часовня на камешке по ул. Пролетарской — Иосифа-песнописца, вторая Илии-пророка в Барабе.

Еще до возведения Свято-Троицкого собора самой первой на территории Красноуфимска была небольшая деревянная Никольская церковь, расположенная на задах СПТУ-115 (ныне пер. Пролетарский).

Свято-Троицкий собор был построен в 1804 году. Более 130 лет молились в нем прихожане Красноуфимска и окрестных селений. Древние стены собора слышали молебны о победе русского оружия в Отечественной войне с Наполеоном Бонапартом еще в 1812 году. По стилю архитектурного решения здание Свято-Троицкого собора является переходом от барокко к классицизму и особенно красиво со стороны колокольни. Высота стен стройной двухъярусной колокольни 24, 8 метра. Это однокупольный храм. Десятиметровый шпиль колокольни и купол увенчаны ажурными позолоченными крестами.

Храм окружен красивой оградой: кирпичные столбы на высоком фундаменте с ажурными металлическими решетками и прекрасным тенистым садом. В саду со стороны ул.Советской небольшое кладбище с полутора десятками захоронений, основном церковнослужителей. Собор и ограда снаружи были выбелены известью и очень украшали город.

На втором ярусе церковной колокольни висели 10 колоколов: в северном пролете — 5 подголосков, небольших, звонкоголосых; в западном пролете — два колокола побольше; в южном — один очень звонкий, весом 30 пудов (480 кг); в восточном — колокол-"баритон» весом 100 пудов (1, 6 тонны) и в центре колокольни самый большой, так называемый благовестный колокол с могучим басом, 300-пудовый великан (4, 8 тонны). Звон соборных колоколов был очень гармоничным, чрезвычайно благозвучным, не хуже ростовских звонов, и слышен был на 10 верст в округе. Наружная часть благовестного колокола была густо украшена выпуклыми орнаментами и медалионами с изображением Святой Троицы, святого Николая Чудотворца, Александра Невского и Государя Императора Александра I. По краю колокола шла надпись: «Лит сей колокол к соборной церкви города Красноуфимска при благоверном государе Александре Павловиче в лето 1805 г. Вес 300 пудов 10 фунтов».

23 — 26 марта 1933 г. колокола с колокольни собора были сняты и сброшены «как мешавшие своим звоном трудиться советским трудящимся, а школьникам учиться и мешавшие отдыху горожан после трудового дня», — так Горсоветом была мотивирована эта достойная вандалов акция, а еще и тем, что советское государство нуждается в металле.

Почти 120 лет колокольный звон никому не мешал трудиться, учиться, отдыхать и — вдруг!… кому-то помешал!??

Свято-Троицкий собор имел два престола: главный во имя Святой Троицы и пристроенный позднее к трапезной части во имя святого Николая Чудотворца, в память первой Никольской церкви. В 1925 году в северо-восточном углу трапезной был устроен придел в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих радости». Для него был использован иконостас уже закрытой к тому бремени Покровской церкви Селекционной станции.

Главный престол был заключен в металлическую одежду. На верхней плоскости, отполированной до зеркального блеска, была выгравирована картина «Положение Христа во гроб», на передней стороне — картина «Тайная вечеря», на северной — «Снятие со креста», на восточной — «Святая Троица» в виде трех ангелов и на южной — «Святой Александр Невский и четыре апостола».

В соборе находилась главная городская святыня, — особочтимая икона Казанской Божией Матери — в красивой серебряной ризе, точная копия с подлинной чудотворной иконы. Перед ней всегда теплилась неугасимая лампада. Сейчас эта икона находится в Иннокентьевской церкви в главной части храма. Перед ней, как и прежде, горит неугасимая лампада. 21 июля — большой православный праздник Казанской Божией Матери. Именно этот день — 21 июля 1736 г. — считается днем основания г. Красноуфимска. В этот день совершалось торжественное богослужение во главе с приезжавшим в Красноуфимск по этому случаю архиереем. После архиерейской литургии под звон колоколов икону Казанской Божией Матери обносили вокруг города с многолюдным крестным ходом.

Свод трапезной поддерживают две мощные (толщиной 1×1 м) колонны, на которых в специальных иконостасах находились еще две чтимых иконы: Скорбящей Божией Матери и Николая Чудотворца. Последняя пользовалась большим почитанием не только у православных, но и у жителей окрестных татарских, башкирских и марийских деревень.

Перед иконой Скорбящей Божией Матери каждую среду служили молебен с акафистом.

Перед всеми тремя чтимыми иконами в соборе горели непрерывно лампадки.

Свято-Троицкий собор не был особенно богат, в нем не было роскошной настенной живописи, кроме изображения четырех евангелистов в главном куполе. К ценностям собора можно отнести серебряные оклады икон первого яруса иконостасов. Их конфисковали в 1922 году в ходе планомерного разграбления храмов, якобы для нужд голодающих.

Окруженный красивой оградой,
Устремленный в небесный простор
Возвышался над липами сада
Свято-Троицкий белый собор.
Крест на шпиле его колокольни
Золотился в лазури небес,
И торжественный звон колокольный
Разносился далеко окрест.
Горожане собор свой любили,
В нем крестились, венчались они,
Отпевали усопших, молились
В будни, праздники, в постные дни.
Атеизм перешел в наступление,
Занесен над святыней топор!
Был священник соборный расстрелян,
Изуродован белый собор.
Может быть, в двадцать первом столетьи
Вновь к себе привлекать будет взор,
Возродившись, как Феникс из пепла,
Свято- Троицкий белый собор!

Первая попытка закрыть Свято-Троицкий собор была предпринята местными властями 6 января 1930 г. как раз в Рождественский сочельник. Одновременно была опечатана и Александро-Невская церковь. Был злоумышленно испорчен светлый праздник Рождества Христова, при этом грубо нарушены установленные законом порядок и правила закрытия храмов.

Соборные горожане немедленно обратились в Облсовет с просьбой об открытии храма. Просьба была удовлетворена, и собор был открыт вновь 18 января.

Собор простоял еще 6 лет (с 18 января 1930 г. по 14 декабря 1935 года). При повторной попытке закрыть храм городские власти действовали осмотрительнее: 13 декабря 1935 г. ГПУ арестовало единственного священника, настоятеля храма, Сергея Ивановича Луканина. А 14 декабря председателю церковного совета Кирилловой М.М. официально в горсовете объявили о закрытии собора.

На другой день толпа пожарных, в шапках, с самокрутками в зубах, принялась со смехом, шутками и матом крушить иконостасы, снимать иконы, сбрасывать на пол священные предметы. На весь этот вандализм с одобрением смотрели явившиеся позднее руководители города: Щербаков, Тарасов, Самойлов, Федосеев, Фадеев. Атеистическая буря не пощадила святыню.

Собор громили примерно 5–6 дней, срубили колокольный шпиль и луковичные главки с придела главного купола. Здание собора было обезображено, но сами колокольни и главный купол простояли еще до начала 50-х годов.

Тринадцатилетнему мальчику, сыну арестованного настоятеля собора Александру Луканину, выпала нелегкая, тягостная обязанность сдавать по описи соборное имущество начальнику финотдела Горсовета. После ареста отца он оказался единственным лицом, сведущим в имуществе собора. За это ему было разрешено взять сколько угодно икон, книг, немного утвари и облачения для передачи Иннокентьевской церкви. Он отобрал более 150 икон, больших и малых, в том числе особочтимых: Святой Троицы, Казанскую, Всех скорбящих и Николая Чудотворца. Сейчас они украшают Иннокентьевскую церковь на кладбище. Став взрослым, Луканин всю жизнь горько сожалел о том, что не взял иконостас Скорбящего придела — около ста прекрасной работы новых икон.

Но он настолько был подавлен, выбит из колеи свалившейся на них с мамой бедой — арестом отца и диким разгромом любимого собора — что ему и в голову тогда не пришло это сделать.

Но и за то, что сохранились особочтимые иконы Свято-Троицкого собора, низкий земной поклон Александру Сергеевичу Луканину от всех красноуфимских прихожан.

Как было сказано выше, в соборном саду, со стороны ул.Советской, вокруг пятигранной апсиды алтаря было небольшое кладбище — десятка полтора могил, несколько мраморных памятников и плит, очевидно, заслуженных усопших. Были могилы священников, служивших в соборе: о. Василия Филатова, настоятеля собора протоиерея Иакова Братчикова и его супруги. На могиле отца Иакова стоял большой чугунный красивый памятник. В 1933 г., когда сбрасывали колокола с собора, памятник сняли и отправили на переплавку. Мраморных памятников и плит не трогали. Большая часть соборного сада была вырублена. По какой причине? Об этом хорошо сказал в своем стихотворении А.С. Луканин

Когда же был закрыт собор, По саду загулял топор:

Деревья могут помешать
В собор на тракторе въезжать.
Была разобрана ограда
— Надежная защита сада.
Сюда теперь никто не ходит,
Лишь беспризорный скот заходит,
Да кучи мусора лежат
— Таков теперь соборный сад.

О двух захоронениях расскажу несколько подробнее. Прошло много лет, и теперь уже трудно восстанавливать точную дату этого события: возможно, во время красного террора 1918–20 г. или в 1922 г., когда происходило изъятие церковных ценностей, были арестованы настоятель собора протоиерей Алексий Будрин (в 1914 г. освятивший при открытии Александро-Невскую церковь), священник о.Лев Ершов и случайно попавший с ними под арест о.Александр Малиновский, священник из с. Б. Ключ. Что им вменили в вину, теперь никому не известно, но что расстреляны они были бессудно после пыток местной ЧК, об этом долго помнили и говорили красноуфимцы-старожилы. Перед расстрелом о.Льва Ершова и о.Александра Малиновского связали колючей проволокой. Так связанных их и хоронили в одной могиле, в одном гробу около собора. Об этом рассказывал родной брат о.Александра священник Алексей Малиновский, ушедший за штат 88 лет за полгода до кончины, во истину добродетельнейший подвижник и настоящий пастырь.

В первой половине 50-х годов колокольня и купол собора были разрушены «до основанья, а затем…» — ничего разумного и путнего из поверженного храма не построили. Не знаю причин и не могу сама объяснить эту очередную акцию безжалостного вандализма, содеянного с многострадальным храмом. Да и какие причины могут служить оправданием?! Это выше понимания нормального человека.

Многие красноуфимцы старшего и среднего поколения хорошо помнят, как рушили собор: груды кирпичного щебня вокруг изуродованного здания, ни одного целого кирпича не могли отбить — строен был собор на века! Не знаю, есть ли в мире еще такая страна, где бы люди без особого принуждения, и даже по собственной воле могли так надругаться над святыней, святыней своих предков?! Наверное, все-таки мы единственная такая «великая» нация.

В бывшем соборе, ставшем образцом здания самой нелепой архитектуры, были, говорят, когда-то спичечная фабрика, механические мастерские совхоза-техникума, медучилище и т.д., никто долго не задержался. Теперь на первом этаже — столярка, на втором — клуб собаководов. Не правда ли, самые удачные предназначения храма? А на могилах новомучеников протоиерея А.Будрина, священников В.Филатова, А.Малиновского, Л.Ершова — устроена площадка для выгула собак! На редкость «удачно» выбрано место. Хочется спросить (но не знаю, у кого), ради чего разрушили прекрасный храм? В конечном итоге для столярки и общества собаководов!!! Мы упорно продолжаем кощунствовать, и нет этому ни предела, ни оправдания.

* * *

…Тихим, ясным августовским вечером после всенощной в канун Преображения с кладбища из Иннокентьевской церкви к стенам безмолвного Троицкого собора не спеша подошел пожилой человек. Задумчиво остановился у алтаря. В Иерусалиме есть «стена плача», для него ею является стена главного алтаря Свято-Троицкого собора. Ему бесконечно дорог этот израненный, изуродованный, оскверненный родной собор. Так бывает дорог несчастный, обиженный судьбой беззащитный и молчаливый в своей беде родной человек.

Стоя у алтаря, он с грустью вспомнил, как много лет назад его отец, последний настоятель Свято-Троицкого собора, расстрелянный в лагере, служил в этом соборе, в этом алтаре праздничную всенощную. Казалось, он слышит, как хор певчих поет тропарь празднику.

Прощаясь, он несколько раз поцеловал алтарную стену, она показалась ему теплой. По щекам его катились слезы, угнетало предчувствие, что прощается с родным храмом навсегда. Это было в августе 1987 года. Имя — Александр Сергеевич Луканин, это он в 1935 г., будучи 13-летним мальчиком, передавал по описи имущество храма, ему мы обязаны уникальными сведениями о Свято-Троицком соборе.

В 2004 г. Свято-Троицкому собору исполнится 200 лет. Сбудется ли заветная мечта А.С. Луканина, мечта большинства красноуфимцев, возродится ли «как Феникс из пепла, Свято-Троицкий белый собор»?!

Л.ВИШНЕВСКАЯ
Материал предоставлен редакцией газеты «Городок»,
город Красноуфимск.

Публикуется с сокращениями

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475