Священник Константин Корепанов: Испытывай, что есть воля Божия

Продолжение. Начало в №№31, 34 (2020 г.) – 23, 25–29, 31–36, 38–39, 41–48 (2021 г.) – 1–3, 33–39, 41–43, 45–48 (2022 г.) – 1, 3–11, 13–21, 23–26, 29–48 (2023 г.), 1–2, 4–11, 13–15, 18–40, 42–46 (2024 г.)

Продолжаем читать наставления преподобного Варсонофия Великого из второго тома «Добротолюбия». Мы читаем 76-й абзац, и вслед за ним будет 77-й, в них преподобный Варсонофий говорит о том, как нужно искать волю Божию. В 76-м он говорит нам о вопрошании человека, а в 77-м непосредственно о вопрошании Бога.

И мы, читая 76-й абзац, говорили: когда мы вопрошаем человека, чтобы через него Бог открыл нам Свою волю, нам нужно иметь просто веру, что это произойдет, что именно через этого человека Бог откроет нам Свою волю. Но часто мы смотрим на качества этого человека, начинаем его испытывать, проверять, судить, подглядывать: «Так, это он делает, а этого нет. Он не может сказать мне волю Божию, потому что он мясо ест, пост не соблюдает...».

Таким образом, мы на самом деле обращаемся не к Богу, а к человеку. И поскольку мы обращаемся к человеку, мы хотим, чтобы источник был совершенно незамутненным. Мы хотим, чтобы он был святой, кристально чистый.

Вот мы разобрались, разглядели чистейший источник. «Вот тебя я спрошу, ты мне скажи». Но ведь тогда мы верим не в Бога, а в кристальность этого источника. Мы его нашли, вопросили и получаем ответ. Иногда, если мы все-таки верили в Бога и припали к человеку для того, чтобы через него Бог возвестил волю Свою, мы можем получить этот ответ, и получить его правильно. Если мы верим только в этого человека, а в Бога не верим, если убеждены только в непререкаемой чистоте этого источника, то ответ может быть и неправильным, потому что мы верим в этого человека, а не в Бога, через этого человека дающего нам ответ.

Мы не должны искать кристально чистого источника. Мы должны обратиться к тому, к кому расположено наше сердце, в простоте, не судя этого человека, не выискивая в нем ни достоинств, ни недостатков. Сердце наше откликнулось, мы как бы расположились доверять ему, мы вопрошаем его, но при этом веруем, что ответ, который мы услышим, есть ответ, полученный из уст Божиих. И дальше начинаем жить с этим ответом.

Почему так? Если мы будем проводить дотошное расследование о святости того или иного человека, которого хотим вопросить, то, скорее всего, увидим какие-то недостатки и уже вопросить его не сможем. А если не увидим никаких недостатков, то, скорее всего, это будет не очень хороший человек.

Так почему так важна расположенность сердца? Важно понимать, что вера в то, что через этого человека Бог откроет Свою волю, есть действие Святого Духа. И в нас действует Святой Дух, и в отвечающем действует Святой Дух. И в том, и в другом. Дух Святой рождает во мне доверие, расположенность к этому человеку, и в ответ на мое вопрошание Он дает слово, необходимое тому, кто отвечает на это вопрошание, тем же самым Духом Святым дается и ответ.

Если этой веры нет, если сердце не расположилось, если никакого наития доверять тому, что скажет этот человек, у нас нет, то нет контакта, не установился этот духовный контакт. Во мне не действует Дух Святой вопрошающий; стало быть, в другом не действует Дух Святой отвечающий. Либо это по моей немощи, либо по моему неверию, в данном случае не так важно. Важно, что раз нет контакта, вопрошать нет смысла.

Вот я прихожу к человеку, не важно, кто он: епископ, монах, священник, или старица, или регент, или просто книжный человек. Я вдруг почувствовал, что доверяю ему, я сейчас его спрошу; что он скажет, так и сделаю. И вот эта устремленность, это влечение к тому, через кого я хочу получить ответ на свой вопрос, есть начало. В ответ на это начало из сердца, из уст того человека, к которому я обращаюсь, Дух изводит ответ. Я его принимаю с верой и начинаю его исполнять.

Через некоторое время (может, через пять минут, может, через пять дней или через пять лет) во мне возникнет смущение: «Почему, собственно, этот человек? Кто он такой? Он не святой, обыкновенный. Почему я его вопрошал?» И мы (скорее всего, через коротенькое время) запросто этот ответ дезавуируем: «Да кто он такой? Да откуда он знает?»

А кто знает? И преподобный Серафим Саровский может ошибиться, он же не Господь Бог. Любой может ошибиться, потому что он человек. Несть человек, иже жив будет, и не согрешит. Мы в любом найдем недостатки, и любой человек может ошибиться, потому что откуда он знает, что именно этого хочет Бог? Никто не знает, никто не может быть в этом уверен.

Только моя вера, мое доверие к тому, к кому я обращаю свой вопрос, что именно через него Бог даст ответ, рождают в сердце его нужный ответ. Это сердце обыкновенное, это сердце совершенно ничем не отличается от моего. Но по моей вере, рожденной от Духа Святого, в его сердце тот же самый Дух Святой рождает необходимый ответ. Если я сохраняю этот ответ, если верю ему все время, пока живу на свете, то я стою на путях Божиих, живу верой, сохраняю действие благодати.

Но как легко усомниться! Потому что мне сказал это обычный, грешный человек. Бывает, конечно, что я услышал ответ, например, от известного старца, отца Николая Гурьянова или отца Авеля под Рязанью. Вот я поверил, что это святой человек, поехал, спросил, унес слово его в сердце и больше никогда с ним не виделся и никогда ничего больше про него не слышал. Тогда, конечно, сохранить слово гораздо проще.

Но если мы продолжаем общаться с этим человеком, если узнаем про него, узнаем, скорее всего, что-то простое, бесхитростное, а то и несколько омрачающее его светлую память, то мы теряем веру в то, что он сказал, это слово делается для нас уже неживым. «Да мало ли что он нам сказал! Просто человек. Я думал, что он святой, а он обыкновенный». Нет, просто это ты потерял к нему веру.

Мы думаем, что есть некий абсолютный изъяснитель воли Божией. Нет такого! Никогда не было и не будет, кроме Иисуса Христа. Но все мы во Христе, все мы одно тело в Иисусе Христе. И Христос, рождая Духом Святым какой-то очень важный для нас вопрос в нашем сердце, через другого человека дает нам ответ на этот вопрос. Но сохраняется ответ на этот вопрос верой. Мы должны непоколебимо верить, что это именно слова Божии, стоять в вере. И пока мы стоим в вере, что это слово есть как бы слово из уст Божиих, мы сохраняем себя и в благодати Иисуса Христа.

И еще одну мысль доносит до нас 76-й абзац: человек, которого мы вопрошаем, может понести помыслы. То есть единственное, о чем мы должны думать, когда спрашиваем человека, задаем ему некий вопрос или хотим услышать некий ответ: не смутит ли его мой вопрос? Ведь он человек. Может, он расстроится, огорчится, соблазнится. Он ответит мне, потому что Бог действительно произведет в его сердце этот ответ. Он ответит, если мы веруем, но сам-то он может повредиться от этого вопроса, и за это отвечаю я.

Как говорит апостол Павел, мы должны думать, не смутит ли, не соблазнит ли этого человека наш вопрос. Если мое сердце никаких соблазнительных вещей в этом не видит, никаких тягостных вещей для этого человека не видит, если я понимаю, что ничем смутить его не могу, то, имея веру, спрошу и получу ответ от Бога через этого человека.

Бывает, что мы, получив ответ, узнаем вдруг, что в соседней келье живет другой человек, или на соседнем острове, или в соседнем храме, или в другой епархии, или в другом монастыре. И решаем: «А спрошу и его. Если ответ совпадет, то сделаю так, как сказано».

Такую уловку нам предлагает враг, похищая нашу веру. И мы радостные, что сейчас получим повторение ответа. Но нет, подтверждения ответа не будет. Это всегда будет другой ответ. Может быть, не прямо противоположный, но он будет другой, потому что никакой веры у нас уже нет. Мы сомневаемся. Как говорит апостол Иаков, ты человек с двоящимися мыслями (Иак. 1:8). Если мы получили ответ по нашей вере, тогда надо его принять. Если мы решили его перепроверить, значит – никакой веры нет. Мы руководствуемся сомнением, обращаемся уже не к Богу, а попросту гадаем на кофейной гуще, какой-нибудь ответ да пригодится.

И вот человек вопрошает одного, второго, третьего, пятого, седьмого… В конце концов он запутывается окончательно и вообще не знает, что делать. Но и это было бы здорово, это было бы хорошо, потому что понял, что заблудился и хотя бы принес покаяние в своем неверии.

Но хуже, когда он из этих ответов выбирает максимально ему нравящийся и говорит: «Вот этот человек Божий, потому что его ответ прямо лег мне на сердце, я прямо почувствовал, что это мое». А в сущности, он просто это выдумал, просто исполнил свою волю, сделал то, что ему нравится, но облек это в такую форму, как будто исполняет волю Божию.

В том-то и дело, что тот ответ, который мы услышим от Бога, скорее всего, в 90% случаев, если мы дерзаем вопрошать Бога, нам не понравится, он будет не очень приятен; по крайней мере, будет для нас несколько неожиданным. Собственно, это и приводит чаще всего к тому, что мы вопрошаем другого человека.

Мы решили, где-то прочитали, что ответ должен быть по сердцу, должен быть приятным, должен быть принят нашим умом, сознанием. Нет, вовсе не обязательно. Мы должны поверить, что это из уст Божиих, ответ вовсе может быть нам неприятен.

Неприятно было Аврааму уходить из Ура, неприятно было и после Харрана поворачивать ему в землю, которой он не знал, неприятно было ждать своего ребенка, приносить этого ребенка в жертву, очень неприятно было все, что переживал он, хотя это исходило из уст Божиих. Очень неприятно было слышать то, что слышал Давид во все дни своей жизни, хотя это исходило из уст Божиих.

И так по жизни всегда бывает. Уж на что вроде Самсону было грех жаловаться, но именно то, что велел ему Бог, ему было категорически неприятно, и он относился к этому совершенно легкомысленно, потому и кончина его была очень-очень печальна.

Вовсе никто не обещает, что слова, которые мы услышим, будут нам приятны. Даже Христос молился в Гефсиманском саду и говорил: Господи, если возможно, да минует Меня чаша сия (Мф. 26:39). Он знал, что это воля Божия, но эта воля Божия была для Него тяжела.

Но кто-то когда-то сказал (не в древние века, но в XVIII или XIX веке), что ответ должен быть нам приятен. И раз он нам неприятен, мы думаем: «Ну нет, этот человек не тот. Ряса коротка, борода коротка, волос не очень седой. Не так стоит, не так сидит, не так смотрит, глаза черные, значит – грешник, не голубые глаза, значит – не ангел». Мы всегда найдем причину. Запах, вид, одежда, лицо, повадки, руки – все не то, не святой. Вон там благообразный старец, пойду у него спрошу.

В конце концов я добьюсь того, что кто-то скажет мне то, что мне приятно. «Вот это истинно человек Божий, потому что он сказал то, что мне приятно». Все это происходит в исполнение слов апостольских, что в последние времена люди будут выбирать учителей, которые льстили бы слуху (2 Тим. 4:3), говорили бы им приятное, тогда все будет хорошо.

И мы выбираем духовных наставников, руководителей, тех, кого спрашиваем о воле Божией, именно после того, как проверили, что они говорят нам то, что нам нравится, то, что мы бы сами могли сказать, если бы отвечали на такие вопрошания сами, мы бы ответили так же, как ответили бы эти люди, у нас полное единодушие. Так мы думаем, так мы себя обманываем. В этом всего лишь есть поиск приятности, но совершенно нет действительно подлинного желания испытать, узнать и исполнить волю Божию.

Абзац 77, как мы уже говорили, посвящен другому. Он посвящен, как действовать, если ты вопрошаешь непосредственно Бога.

«Сколько раз надо помолиться, чтобы помысел получил извещение о деле?» – Когда не можешь спросить своего старца, то надо трижды помолиться о всяком деле; и после сего смотреть, куда преклоняется сердце, хотя на волос, – так и поступить; ибо извещение бывает заметно и всячески понятно сердцу.

Сам преподобный Варсонофий Великий считает этот метод испытывания воли Божией вторичным, потому что на самом деле им пользуются тогда, когда вопрошать некого. Если есть кого вопрошать, то лучше вопросить. Или, как в нашей ситуации, в нашем большом обществе, когда мы никому не верим, когда критичность восприятия жизни и совершенная неспособность верить у нас такова, что нам приходится использовать только этот способ. Он на самом деле сложнее, в стратегической перспективе опаснее, но что ж делать? Этот способ тоже помогает понять, а, стало быть, исполнить волю Божию.

Трижды помолиться. Не месяц, не год. Это тоже неплохо, можно исполнять заповедь Божию и стучать, пока не отворят, молиться, пока не получишь просимое. Но речь идет о каком-то срочном деле, очень важном… Что мне делать, идти направо или налево, делать это или то, я не могу разобраться. И тут, конечно, не до года молиться, мне надо сейчас принимать решение.

И вот говорится: три раза помолись – и придет какой-то ответ. Но важно понимать, что дело идет не о чтении специальных молитв, акафистов или канонов. А дело в том, что человек сознает свою запутанность, свою немощь и обращается к Богу как к Источнику света и мудрости, Он лучше знает, и Он обязательно поможет. То есть обращается к Нему как к Источнику жизни и мудрости с верой, что Он тем и озабочен, чтобы нам подсказать правильный ответ. То есть это опять-таки вера.

И мне-то как раз хотелось бы подчеркнуть именно тот аспект этой веры, что человек, обращающийся к Богу с короткой молитвой: «Господи, я запутался, что мне делать? Куда мне идти? Помоги мне!», исходит из того, что Бог хочет помочь. Он не как какой-то экспериментатор, что думает: «Ну-ка, как ты будешь тут выкручиваться? Ух ты как выкрутился! А вот я тебе вот такую задачу поставлю. А! Не смог. Вот то-то же! И не сможешь ничего сделать, потому что ты маленький». Бог так не делает. Он хочет всем спастись и всячески хочет, чтобы у нас все получилось. И когда мы обращаем просто сердце к Нему с просьбой о помощи, Он помогает сразу.

Но что значат слова: «к чему склоняется сердце»? В момент молитвы я должен быть совершенно чист от всяких помыслов, желаний. Я не знаю, куда идти. Но я хочу пойти туда, куда хочет Бог. Я хочу просто исполнить Его волю, больше ничего не хочу. Я не знаю, где лучше, где хуже. Для меня обе дороги одинаковы. «Господи, я хочу, чтобы была Твоя воля».

Вот когда человек с чистым сердцем, ни к чему не склоняющимся, начинает молиться, то после второй, третьей молитвы вдруг замечает, что он склоняется туда-то... И он делает то, к чему склонился. Он не знает, почему это лучше. Не разум получает просвещение, а сердце тянется к чему-то. Понимание придет потом, очень-очень поздно. Не мысль, что это лучше, а это хуже, просто некое влечение, картинка, преклонение, именно сердце склоняется к тому, как поступить. Это очень важный аспект. Не разум склоняется, не понимание приходит, что лучше, что хуже, а сердце склоняется к тому, как поступить, и человек испытывает либо влечение к чему-то, преклонение сердца, либо решимость на что-то. И это можно считать ответом на молитву и поступать так.

Конечно, так бывает не всегда. Бывают довольно запутанные истории, когда сердца чистого не получается. Об этом преподобный Варсонофий Великий говорит в 84-м абзаце.

Записала:
Инна Корепанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475