Педагог-психолог Р. С. Бондаревская: Между добротой и строгостью

Роксана, Вы еще и психолог Центра защиты материнства Санкт-Петербургской епархии. Тема сегодня сложная. Именно с позиции православного вероучения мы попытаемся подойти к этой теме. Потому что о строгости и доброте так много говорят и так много противоположного, что трудно найти здравое зерно и золотую середину. Будем искать вместе.

– Трудно найти, может быть, еще и потому, что сейчас родители, с одной стороны, обращаются к интернету, стараются читать и классические произведения по педагогике, и христианские на эту тему, и психологию. Но и там есть подводные камни. Например, все мы, когда начинали заниматься психологией, открыли для себя книгу, написанную около тридцати лет назад, она до сих пор популярна, – бестселлер Эрика Берна «Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры». Берн выделяет три позиции – родителя, взрослого и ребенка, и говорит, как правильно выделять их в своем поведении. И мы уже доверились этому человеку. А потом начинаем читать и видим, что там постоянно идет упор на то, что самая хорошая позиция – взрослого; наш мозг – как компьютер, который сейчас выдаст нам правильное решение. А позиция родителя как бы ущербная; это тот, кто наказывает, поучает.

Человек неискушенный, прочитав эту книгу, будет относиться к роли родителя недоброжелательно и ему будет особенно трудно найти свой путь между добротой и строгостью к ребенку, потому что и то, и другое – это родительская роль, которая в какой-то степени сейчас опорочена. Тем не менее это великая роль мамы и папы, отца и матери, воспитывающих ребенка и добротой, и строгостью.

Мой первый посыл: давайте внимательно, с уважением, помня о традициях, относиться к роли родителя. Не будем думать, что быть взрослым лучше. Нет, родителем быть очень важно.

Согласна. Мне кажется, что сейчас, когда подростки и даже дети просвещены в этом вопросе, роль родителя несколько пошатнулась именно с точки зрения родительского авторитета. Теперь родитель – это тот, кто наносит травмы. Но дело в том, что дети (если это не деструктивная семья) обычно любят своих родителей. Они слышат эту теорию, что нужно воспринимать родителей как источник собственных бед, с которыми потом нужно идти к психотерапевту, но при этом понимают, что родители и источник любви. Мне кажется, подростку, ребенку трудно совместить эти два понятия. Вы призываете вернуть роль родителя. А как это сделать и со стороны родителя, и со стороны ребенка?

– В подростковом возрасте человеку нужно постепенно начинать искать свой путь. И, конечно, подросток закономерно удаляется от родителей. И в это время родителям особенно важно сохранить с ним контакт, доверие, чтобы оставалась доброта в отношениях. В подростковом возрасте обычно больше строгости и бессилия, а доброты уже очень мало, потому что родители слишком сильно переживают и не могут принять то, что происходит с ребенком. Им, конечно, нужна помощь, потому что у них зашкаливают эмоции. Может быть, второй важный момент – до подросткового возраста родителям нужно научиться контролировать свои чувства. И тогда в критический момент больших испытаний подросткового возраста они сумеют сдержаться и не наговорить ребенку обидных и ненужных слов.

Итак, сегодня вместе будем искать пропорции между добротой и строгостью, какими они должны быть в воспитательном процессе. Но сначала хочется определиться, что такое доброта и что такое строгость. Самые простые вопросы всегда очень сложные. Давайте попробуем понять, что такое доброта и что такое строгость.

– Начнем с доброты. Это, наверное, естественное проявление христианской любви по отношению друг к другу, которая изначально заложена в людях. Дай Бог, чтобы и к Творцу эта любовь в человеке все-таки проснулась. Конечно, в первую очередь у мамы есть такая любовь к своему ребенку, которая проявляется в доброте. Пока он маленький, пока с ним ничего не случилось, что могло бы маму сильно травмировать, эта любовь просто изливается из ее сердца. Доброта – это проявление любви.

Строгость – это следующее проявление любви (в лучшем случае). Доброта практически всегда проявление любви (если это не какая-то хитрая интрига, но мы не будем об этом говорить). Строгость не обязательно связана с любовью. Строгость – это ограничение человека, который находится в позиции руководителя, родителя; он ограничивает того, кто ему подчиняется, проявляет твердость, может наказывать. В общем-то, это его задача: разумно, в идеале – с любовью наказать и ограничить воспитуемого, если тот совершает поступки, которые не надо совершать.

Получается, главный ингредиент и доброты, и строгости – это все-таки любовь.

– Желательно.

Когда мы говорим о доброте, это понятно. А вот строгость с любовью – это такое искусство, которым мало кто из родителей может похвастаться. Мне кажется, когда мы проявляем строгость, мы как будто забываем о своей любви. Потому что строгость мы часто проявляем тогда, когда испытываем негативные эмоции. Любовь есть, но в этот момент мы ее не испытываем. Потом остается чувство вины, не чрезмерной ли была строгость и была ли она уместной. Очень важно поговорить о том, где при строгости место любви, эмоциям, и что такое здоровая строгость.

– Есть такой термин – «жесткая любовь», он появился не случайно, а в связи с большими бедами родителей всего мира. Потому что распространена подростковая наркомания и другие виды зависимости. Вот эти родители, которые намучились, страдая, жестоко наказывая и унижая своих детей, вставших на роковой путь, потом стараясь их спасти и решая все их проблемы, потом снова крича и наказывая, поняли, что это ни к чему не приводит. У них отдельно идет, как бы сказать, безответственная доброта, а потом строгость, граничащая с гневом и ненавистью. Это ничего не дает. Так вот, они выработали понятие строгой любви (там 12 шагов, мы не будем их называть) и поняли, что не нужно дожидаться такой степени страданий, когда уже не сможешь себя сдерживать, нужно начинать ограничивать ребенка раньше. Надо думать о себе, надо уважать своего ребенка и учиться этим шагам принятия ребенка таким, какой он есть. Первый шаг – самый замечательный, как и во всех 12-шаговых программах, – признать, что без Бога ничего не получится. Полную ответственность мы даже за самих себя не можем взять, а уж за ребенка тем более. Мы не можем сказать: «Я воспитаю ребенка так, как хочу». Нет, без Божией помощи ничего не получится.

Это первое. Для современных родителей, которые смотрят наш телеканал, наде- юсь, это точно важный элемент. То есть вера в Бога как начало воспитательного процесса и самого себя, и ребенка, и вообще для выстраивания всего в жизни. Что же дальше? И в какой момент нужно учиться вот этой умной, строгой доброте?

– Учиться лучше с самого начала, с того момента, когда мы должны в чем-то ограничить ребенка. Понятно, что в ребенке заложено добро, но, как и в любом человеке, у него есть и склонность ко злу. И нужно ограничивать его, с самого начала показывать ему, что зло есть зло. И мы делаем это с уважением к ребенку, зная, что он – тайна, и с уважением к самому себе. Ведь у нас тоже есть потребности, тоже есть ресурсы, которые мы не можем целиком отдать ребенку, потому что у нас есть муж, другие дети, родители. И мы свои ресурсы должны делить между всеми. Нельзя все время отдавать только одному ребенку, а потом ждать от него в ответ каких-то необыкновенных результатов. Он их, наверное, не даст в том виде, как мы хотим, как мы сами себе придумали. И тогда у нас пойдет безумная жесткость. То есть с самого начала нужно разумно взвешивать и возможности ребенка, и свои возможности.

Я все-таки хочу вернуться к позиции родителя. Нам легко помнить, в чем наши родители ошибались, и с этим «знаменем», что родители не так воспитывали, идти по жизни, отказываться от их опыта и искать опыт в той или иной литературе. Литература – это, конечно, хорошо. Но есть опыт семьи. Нужно немножечко отложить в сторону ситуации, где наши родители ошибались, и внимательно вспомнить, поду- мать, где наши дедушки, бабушки, мама и папа, тети и дяди проявляли мудрость как воспитатели, что они делали правильно, как умели сочетать доброту и строгость. Надо найти это в своей истории и передать детям и внукам. Это большой труд.

Давайте тогда приведем какой-нибудь живой пример, может быть, из Вашей жизни или из жизни Ваших подопечных.

– Я хочу привести пример, насколько взрослые люди, даже психологи поддаются тенденции критиковать своих родителей. Ко мне обратилась женщина. У ее мамы серьезная деменция, она уже мало что может и еле ходит. И у нее раздражение на маму. Но она молодец, что осознала это. Она пришла ко мне, в слезах говорила: «Мама меня обижала, сказала, когда я была подростком, что у меня изо рта пахнет. Почему она так сказала? В какой-то момент не поддержала меня, когда я ее просила, меня не услышала, обругала». И вот это воспоминание о двух случаях, когда мама не была с ней добра, а была излишне строга, целиком заполнили все ее воспоминания. Она говорит: «Как же мне теперь смотреть за мамой, которая была ко мне так жестока?»

Если человек так говорит, его нужно выслушать. Никогда не надо заранее соглашаться: мол, твоя мама жестокая. Нужно просто понять, что сейчас этой женщине очень тяжело, ей обидно, больно. Все это нужно принять, если мы психологи и просто любящие и добрые люди. А потом я ей говорю: «Все это тяжело, я понимаю, а что еще было? За что ты благодарна маме? За это ты не благодарна, тебе трудно, а за что благодарна?» И она перестраивается и начинает рассказывать длинную историю о том, как мама постоянно работала, приносила полные сумки продуктов, отправляла в кружки, решала вопросы, обеспечивала летний отпуск, помогала с внуками. Это реальная история, которая показывает, как негативное мышление может затмить правду. Ведь в таком состоянии человек не может взять никакой положительный опыт из истории своей жизни. Я так понимаю, что эта мама совершала тысячи достойных поступков как родитель, но негатив закрывает правду. Надо суметь от этого негатива в какой-то момент отказаться. Да, это было, это тяжело, и забывать это, может быть, не надо, но другое тоже нужно помнить.

Мне кажется, исцеляющая сила благодарности и для самого человека, и для окружающих очевидна. Мне, видимо, повезло. У меня была первая учительница, которой было всего 19 лет, но она научила нас в первом классе на первых же уроках, что каждый день, когда мы ложимся спать, нужно подумать о том, каким был день, и вспомнить, за что мы можем быть благодарны. Вот этот навык был привит с первого класса. Мне кажется, это очень полезный навык – учиться благодарности. А уж мы, верующие люди, обязательно должны преподать этот урок нашим детям. Кроме умения благодарить и находить хорошее, что еще позволит отключиться от негативных эмоций? Ведь негативные эмоции бывают как по отношению к престарелым родителям, как в Вашем примере, так и по отношению к собственным детям, которых мы, безусловно, любим...

– Да, и тогда строгость начинает зашкаливать. Опять вернусь к Эрику Берну. Он не только резко высказался по поводу позиции родителя, но и предложил схему, на первый взгляд, очень яркую и полезную. Как родитель учит ребенка относиться к себе – со знаком плюс или со знаком минус? А к окружающим? А к обществу в целом? Понятно, что если везде стоят плюсики, то это вроде хорошо, положительное восприятие себя, близких и вообще человечества. Но, как он пишет, надо думать, что я хороший. И это такая страшная ловушка современного мира, которую мы очень недооцениваем. Особенно тяжело православным людям, потому что они так боятся быть плохими перед Богом, что не в состоянии видеть свои недостатки.

Допустим, человек пришел в Церковь. Может, на тридцатый год своего пребывания в храме он поймет, что Господь Бог его любит, осознает, какие у него есть ошибки. Но сначала он будет думать: «Нет, я прав. Как я могу ошибаться, я же хороший». Идет связка: раз я хороший, значит, я поступаю правильно. А если я поступил неправильно как родитель, значит, я плохой, а значит, нелюбимый. И идет такая деструктивная линия. Поэтому мама думает: «Я плохая? Меня нельзя любить? Нет, я все делаю хорошо».

Наверное, традиция не хвалить детей была в чем-то мудрой. Потому что одно дело сказать: «Ты сделал хорошо», когда ребенок, например, правильно ложку выстрогал, и погладить его по головке. А у нас как? «Ты молодец, ты хороший, ты умничка». Если я умничка, значит, я любим. Если не умница – значит, не любим. А человек этого не выносит. И родители не видят своих недостатков, им страшно их увидеть. Значит, они нехорошие родители, недостойны любви и уважения? Это непереносимо. Поэтому все вокруг ошибаются, а я права. Муж не прав, ребенок не прав, а я права.

Как разорвать эту цепочку? Ведь если мыслить с точки зрения православного вероучения, Господь создал нас прекрасными. Конечно, у нас есть зачатки страстей и так далее, но ведь необходимо разделять творение Божие и то, что мы сами творим. И стремиться к образу Божию, чтобы уподобиться Богу. Вроде бы нет ничего плохого в том, чтобы православный, да и любой человек считал себя хорошим. Но как разорвать цепочку между «я хороший» и «я прав»? Я как творение прекрасен, но я неправ.

– Я думаю, у человека нет никаких оснований думать, что он может судить о себе, какой он есть. Гуманистические психологи говорят, что должна быть высокая (но не завышенная) самооценка. А что такое самооценка? «Я везде хороший». Это последствия влияния на всех нас гуманистической психологии, где на первом месте человек, и ему важно чувствовать себя хорошим.

Откуда мы знаем, хороши мы или нет? Откуда у нас такая информация может быть? Мы не знаем себя и не знаем других. Мы читаем, что всяк человек ложь (Пс. 115:2); с другой стороны, что человек мало чем от ангела умален (см. Пс. 8:6). То есть у нас нет никаких оснований, чтобы знать, какие мы, хорошие или плохие. Что мы знаем точно – что Господь Бог любит нас. Это важно. И то, что Он всегда нас простит, если мы попросим прощения.

Допустим, ребенок чудом вырос в семье, где были и мама, и папа, традиционная семья, где мама – воплощение доброты. Ей не надо быть строгой, потому что есть строгий папа, который не все время находится рядом с детьми, а дети все время окружены маминой добротой. И она может даже вообще их не наказывать, потому что это всегда может сделать папа. Дети привыкли, что их любят такими, какие они есть. Папа – носитель информации, знаний обо всем мире, он где-то работает, знает, что нужно делать в этом мире, чтобы состояться как человек. И если нужно, когда папа приходит с работы, мама ему говорит: «Сегодня сын не выстрогал ложку (или не выучил уроки)». И папа со строгостью скажет: «Почему ты этого не сделал?» Папа один раз строго скажет, а на следующий раз ребенок уже не захочет, чтобы эта строгость была к нему проявлена, и заранее выстрогает ложечку и выучит уроки в ожидании того, что папа придет и будет доволен, погладит по голове. И папа будет мирный и довольный дома просто потому, что все хорошо. И ребенок будет спокоен. А мама так и останется воплощением доброты. И все это только потому, что семья полная.

Но и в полных семьях бывают перекосы, когда дети вырастают с мнением, что добрым был папа, а мама была очень строгой и требовательной. Но можно ли сказать, что мама брала на себя функции, от которых отказался отец? Быть добрым гораздо приятнее и учиться не надо. Когда любишь своего ребенка, проявлять к нему доброту проще, до тех пор, пока не зашкаливают негативные эмоции. Но негативные эмоции – это не про строгость, это уже про злость, агрессию. Что касается той самой мудрой строгости, то ей попробуй обучись.

– Конечно, это сложно. Если у молодого отца есть опыт своего отца и дедушки, то понятно, что он сразу входит в эту роль и даже радостно ее несет. Это же статус – отец, все его слушаются. Конечно, у многих молодых отцов нет такого опыта. Сейчас детоцентризм, о котором любит говорить отец Александр Дягилев. В советские годы не было возможности верить и устанавливать отношения с Господом Богом. Поэтому кто был на первом месте? Ребенок. Все будем делать для него. И у женщины на первом месте ребенок. У очень многих женщин, ставших мамами, муж просто отходит на второе место, они даже думают, зачем он теперь нужен. Мол, есть же ребенок, я могу его любить, быть доброй. А потом она на автомате становится строгой. Эта мамочка хочет сама целиком и полностью воспитывать ребенка. Ей по наследству осталось представление, что ребенок должен быть на первом месте. И это беда для семьи, конечно.

Попробуем резюмировать, что же такое строгость и доброта и как найти баланс между ними в каждой конкретной семье.

– Строгость и доброта – это грани родительской любви, которая смотрит вперед и видит в каждом ребенке уникальную таинственную Божию душу. Тогда легко проявлять доброту. Но родитель также видит, что ребенок ошибается, и здесь будет проявление любви как строгости. Договариваясь с ребенком спокойно, мирно, проявляя к нему уважение, можно ограничить его очень во многом, но только не в том, что важно для его развития.

Спасибо большое! Прекрасное резюме, лучше и не скажешь...

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475