Священник Илия Макаров: Духовная одаренность и зло невежества

Казалось бы, духовная одаренность и зло невежества никак между собой не связаны. Но, как это ни парадоксально, от зла невежества можно прийти к духовной одаренности. Можно себе представить, что духовная одаренность – дар, который дается каждому человеку. Но далеко не каждый может похвастаться духовной одаренностью.

А о зле невежества вообще можно говорить долго и много. Вы директор катехизаторских курсов имени Иоанна Кронштадтского в Санкт-Петербургской епархии, обучение на Ваших курсах прошли тысячи людей, самых разных. Я помню, Вы рассказывали о панке с ирокезом, который пришел к Вам поступать и сейчас стал священником. Поэтому именно с Вами хочу обсудить эту тему.

– Эта тема глубокая и серьезная. Мы сами ходим на грани. Иногда, вроде, делаем себе какое-то извинение. Да, мы чего-то не знаем, не понимаем, но в Бога веруем и в храм приходим, всем добра желаем. Мы за все хорошее против всего плохого. Вроде бы, мы успокоились. А ведь в Православии вообще нет состояния успокоенности. Его нет. Не надо его путать с состоянием смирения. Мир внутренний – это не значит, что ты успокоился, у тебя уже все хорошо, и тебе можно ничего не предпринимать. Ничего подобного!

Христианин постоянно трудится и над собой, над своим внутренним миром и состоянием своей души, и над внешней действительностью. Правда, влиять на нее он может по-разному. Можно, как преподобные отцы силой духа, силой своей молитвы, а можно, как Александр Невский. Активное действие иногда может даже казаться двусмысленным для современников, и только потом мы осознаем, насколько правильно такие люди, как Александр, Невский поступали. Мы мыслим в перспективе. Но он был активен, он предпринимал все, чтобы спасти Россию. Да и много других примеров можно привести.

Мне кажется, в этой теме важно не прийти к противостоянию. Вот мы говорим о духовной одаренности. А противоположность одаренности это, получается, бездарность? Но ведь бездарностью мы называем человека, не способного к какой-то деятельности. Как правило, это связано с творчеством. Или лентяя, который ничего не хочет делать. Но ведь духовная одаренность – это нечто иное. Мы можем утверждать, что духовная одаренность, дар духовный – это то, что дано каждому человеку. Ведь мы действительно можем об этом свидетельствовать. Почему? Обратимся к Евангелию.

Современное человечество меняет свои духовные дары на какие-то материальные приобретения. А вот в Евангелии наоборот. Возьмем притчу о талантах. Казалось бы, она абсолютно о материальных носителях блага. В христианском сознании она трансформируется и становится притчей о наших внутренних дарах, в том числе духовных, то есть мы говорим о таланте, который нужно развивать, как о некоей даровитости, присущей человеку. Ее нужно раскрыть, понять, приумножить, а потом этим талантом еще нужно и послужить. Вслед за Тертуллианом, который говорил, что всякая душа – христианка, мы можем говорить, что всякая человеческая душа, всякий человек от Бога по своей природе, в силу своей человеческой личности обладает духовными дарованиями. Другое дело, он их развивает или закапывает, он их ищет или нет. Вот в чем загвоздка!

Вопрос телезрителя из Санкт-Петербурга: «Хотел задать вопрос по главе 3, стиху 13 Послания к Галатам. Там говорятся такие слова: Христос искупил нас от клятвы закона, сделавшись за нас клятвою. Это первый вопрос. А второй вопрос возник в ходе разговора, где батюшка говорил про таланты. Ведь есть такой сюжет о немилостивом должнике, когда поясняется, что такое таланты. Там говорится, что таланты – это прегрешения. Конечная фраза Иисуса Христа говорит о том, что кто не отпустит прегрешений брату своему, тому Бог не отпустит прегрешений. Если рассматривать притчу о талантах в этом ключе, то здесь человеку дается видеть свои грехи: одному пять, другому три, а иному один. Здесь ключевое слово «другие». Как можно приобрести другие? То есть противоположные первоначальным талантам».

– Начнем со второго вопроса. Мне кажется, мы здесь немножко смешиваем два разных разговора Христа. Одно дело – притча о неверном домоправителе, когда он скидки делал должникам и себе приобретал какие-то бонусы. Другой разговор – именно о талантах, которые один приумножил, другой закопал. А итог в том, что, если ты знал, что я жну там, где не сеял, так тем более тебе надо было потрудиться. Это достаточно жесткая фраза. Очень часто мы слова притчи ассоциируем со словами Самого Христа. Понятно, что Христос не просто так притчу предлагал Своим ученикам, но мне кажется, что не всегда можно провести прямые параллели. А то бывали даже такие казусы, когда противники Церкви приводили какую-то цитату, а люди, не помнящие такого места из Писания, вдруг начинали лихорадочно вспоминать, где же Христос такое говорил.

По определению, Христос такое не может сказать. Давайте начнем с того, что, если мы улавливаем дух Евангелия, то нас должно остановить: да нет, такого не может быть. А дальше мы проверяем. На самом деле этот противник просто процитировал слова персонажа притчи и вложил это в уста Христа. Нам здесь нужно быть очень осторожными и правильно все понимать. Наверное, могут быть толкования талантов и даров в том числе и как даров различения духов, видения своих грехов. Действительно! А если возьмем святоотеческий аскетический опыт, то высшую из добродетелей тоже можно в каком-то смысле именовать даром. Ведь дар может и развиться. Ты можешь трудиться над тем, чтобы какие-то дарования выходили в тебе на первый план, потому что они тебе нужны для твоего духовного развития. Одна из главных добродетелей – рассудительность. Мы об этом часто забываем, а преподобные отцы это всегда подчеркивали. Да, добрый, хороший, помогающий, милосердный, а рассудительность тоже должна быть. А дальше уже смотрим, как мы ее применяем.

Вернемся к Посланию к Галатам. Раз уж возник вопрос, надо ответить, даже если это не совсем в контексте нашей сегодняшней темы. Что есть клятва закона? Это и некое проклятие. Потому что Христос, согласно катехизису святителя Филарета Дроздова, избавляет нас от греха, проклятия и смерти. Что есть проклятие? Это подпадение под определенные условия, то есть ты себя ставишь под определенные условия. Что есть завет? Это договоренность между двумя субъектами, двумя сторонами, а в данном случае между Богом и человеком на протяжении всего Ветхого Завета. В принципе суть Библии – это Ветхий и Новый Завет. Завет работает, и он состоятелен, когда две стороны этот завет соблюдают. Но слова Бога непреложны, а вот человек очень часто туда-сюда, как маятник.

Мы пожинаем недейственность установленного завета по своему же собственному отпадению от исполнения этого завета. Поэтому апостол Павел в другом месте скажет, что закон исполнить невозможно. Человек слаб, человек немощен, и закон таков, что быть идеальным для этого закона невозможно. Поэтому мы нуждаемся во Христе, поэтому Он приходит, поэтому Он вместо закона предлагает благодать, и благодатью Христовой мы спасаемся. Вот что есть Христос, который для нас становится клятвой. Он становится нашим условием. Он разрушает это проклятие, подпадение под этот закон, и Он становится для нас вообще смыслом этого закона, этой клятвы. В Нем наш смысл. В Нем мы обретаем спасение.

Именно поэтому мы говорим, что для нас сначала Новый Завет. Если человек впервые открывает Библию, то опытный христианин советует читать сначала Евангелие и Новый Завет, а потом уже Ветхий. Если мы начинаем с Ветхого Завета, рисуется немного другая картина. Мы на всю священную историю смотрим глазами Христа. А мы можем Его глазами посмотреть, потому что Его глаза, Его мысли, Его завет – в Евангелии.

Вопрос телезрителя из Белгорода: «Нужно ли под каждое научное открытие подводить духовную подоплеку, тем более, когда это делает невежественный или некомпетентный в этих вопросах человек? Получается демагогия и то самое зло невежества».

– Я вспомнил талантливого ученого, нашего церковного мужа, протоиерея Кирилла Копейкина, который, зная и естественные науки, и работая в своих исследованиях на стыке богословия и науки, всегда подчеркивает, что не надо мешать одно с другим. Каждый должен заниматься своим делом. Вот когда каждый занимается своим делом, тогда нет противоречия. Противоречие начинается тогда, когда священник начинает рассказывать повару, сколько соли и сколько сахара нужно положить, либо, когда священнику начинают рассказывать, что он неправильно рассуждает про апостола Павла, потому что...

Каждый должен заниматься своим делом и быть в нем не невежей, а знающим человеком.

– Когда мы все в одну кучу сваливаем, тогда действительно возникают противоречия. С другой стороны, не то чтобы богословие каждый раз пытается что-то прокомментировать в области науки. Нет. Богословие говорит о человеке. И, если научное открытие касается человека, тем более может как-то повлиять на его выбор, на его нравственный ориентир, конечно, богословие обязательно выскажется.

Приведу пример, может быть, выдуманный, но актуальный сегодня, как никогда. У ученых, которые открывали атомную энергию, придумывали, как эта энергия может помогать в оборонительной деятельности (условно говоря, которые атомную бомбу придумывали), должен быть нравственный ориентир или нет? Открытие ради открытия? Мол, посмотрим, что это будет? С одной стороны, этой энергией можно освещать города электричеством. С другой стороны, мастерить бомбу, уничтожающую людей. Ведь такие бомбы уже уничтожили немало людей. Вот о чем Церковь всегда будет говорить: о нравственном выборе в научном прогрессе. Церковь не о самой науке говорит. Так же, как и науке не подобает говорить о том, есть Бог или нет.

Зло невежества – это когда мы пытаемся со своей колокольни рассуждать о том, в чем не смыслим, в чем не специалисты. Вот это злое невежество. Все-таки лучше всегда задаться вопросом, промолчать, послушать. Лучше не обострять. Мне кажется, диалог богословия и науки должен быть, и он всегда был. Мы думаем, что наука началась, условно говоря, с XVII века. Неужели? А что, в древности разве не было науки? Что, тогда звезды не считали? Тогда разве людей не лечили травами? И так далее. Наука была всегда. А богословие идет от Адама. Как только человек появился и начал общаться с Богом – уже идет богословие. Конечно, это неписанное богословие, оно внутреннее, сердечное, интеллектуальное. Всегда есть научное знание и природное, естественное. И всегда есть богословское духовное познание.

Зло невежества нужно преодолевать деликатностью в общении. Почему мы всегда говорим о диалоге? Потому что в диалоге мы друг друга находим, открываем правду друг о друге. А встать на баррикады, друг на друга нацелить ружья и ждать, кто первый выстрелит, – мне кажется, это метод точно не для христиан.

Вопрос телезрительницы Елизаветы из Гомеля: «Всякая ли милостыня принимается Господом? Есть ли милостыня, не угодная Богу?»

– Милосердие, милостыня, милость – это тоже дар, духовное дарование, оно дается не то чтобы от рождения. То есть нельзя сказать, что есть добрые люди, а есть злые. Нет, добрыми или злыми не рождаются. Рождаются расположенными к тому, чтобы развивать свою нравственность по выбранному пути. Сначала за нас выбирают путь родители, потом мы уже сами определяемся.

Милостыня как одна из добродетелей, или как некое духовное дарование, делает наше сердце добрее. Бывает ли милостыня, условно говоря, неправильная? Думаю, что да, когда мы ее делаем в силу...

Мол, посмотрите, какой я. Фарисеи звонили в колокольчик: дескать, я иду раздавать милостыню.

– Мне кажется, таких мало. Больше мы это делаем потому, что так принято, так нужно, так должно быть. Конечно, лучше делать что-то правильное автоматически, чем не делать вообще. Милостыня – это же не только лишь подаяние, это не оказание материальной помощи. Мне кажется, мы иногда об этом забываем. Милостыня, или милосердие, или служение... Ведь сестра милосердия – это не только нянечка, которая убирает утку за бойцами в госпитале. Внешне кажется, что сестры милосердия только этим и занимаются, но это не совсем так. Сестра милосердия оказывает милость. А что есть милость? Это очень интересно, когда копаешься в этимологии древнерусского, славянского слова, смотришь греческие эквиваленты.

Милость – библейское слово, и оно вошло в нашу литургическую жизнь. Это, в принципе, однокоренное слово со словом «любовь». Если это служение любви, то разве это только накормить и напоить? Внешне – да, но на самом деле, когда мы кормим голодного, мы его согреваем любовью, общаемся с ним. И христианин, когда делает доброе дело, делает его во славу Божию. Сейчас выражения: «Спаси Господи!», «во славу Божию» – это как...

Дежурные слова.

– Да, мы говорим это к месту и не к месту. А если задуматься, то при словах «во славу Божию» начинается разговор о Боге. А он обязательно должен начинаться. Служение милосердия – это когда ты питаешь во имя Господа, или оказываешь милость во имя Господа, чтобы человек понял, Кто его истинный Кормитель, Исцелитель, Спаситель.

Кто-то посмеется, неверующий скажет: мол, через кусок хлеба вы начинаете себе адептов собирать. Нет, конечно. Мы делаем это потому, что наш Бог научает нас так делать. Мы не можем этого не делать во имя Христово. Вот что такое милосердие.

Иногда меня спрашивают, как правильно совершать дела милосердия, если нет какого-то служения. Сейчас же очень много форм служения церковного: сестричество, волонтерские, благотворительные организации и так далее. Я сейчас реже вижу, раньше видел чаще, как сидят люди перед храмом с кружечками. Можно, конечно, пройти и каждому по 100 рублей положить. Десять раз по 100 рублей положил, тысячу рублей отдал – все, вроде бы свой долг выполнил. Я советую по-другому. Если вы знаете бабушку, инвалида, который крайне нуждается в помощи, отнесите ему эту тысячу. Относите этому человеку тысячу рублей каждую неделю. Может быть, на эту тысячу он будет лекарства покупать или еду. Пусть это будет ваш постоянный подопечный. Вы будете знать, что вы его ведете, будете за него молиться и будете видеть плоды вашего милосердия.

Видеть плоды милосердия очень важно. Не только потому, что ждешь, когда человек тебя поблагодарит. Или, например, ты вложился в человека, он стал успешным – и ты доволен. Не об этом же речь. Апостол Павел говорил (передам не цитату, а общий смысл): «Я приходил к вам, проповедовал вам, жизнь свою отдавал, вкладывал в вас все силы, и как приятно видеть, что вы, братья, не забываете моих слов, развиваете общину». Это я совсем кратко пересказал суть большинства его посланий. Вот плоды его доброго делания, его миссионерства – люди становились добрыми христианами. Результат любого милосердного поступка – когда ты видишь, что человек потихонечку обращается к Богу. Большей цели не нужно.

Благословите наших телезрителей.

– Дорогие друзья, не стесняйтесь продолжать свое непрерывное духовное развитие, в том числе через богословское образование. Пусть Господь благословит все наши добрые намерения.

Записали:
Таисия Зыкова
и Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475