Протоиерей Александр Никольский: Семейные отношения

Батюшка, тема животрепещущая и очень любимая нами и телезрителями, и Вы в ней, можно сказать, специалист. Часто люди, которые пришли к вере недавно, воспринимают образ семьи буквально, очень близко к сердцу и пытаются резко поменять систему воспитания, делают ее очень православной и так далее. Из этих семей часто выходят ярые атеисты. И таких случаев много. Как правильно выстраивать отношения в семье, порядок послушания, постов, совместных молитв, чтобы это не навредило и не вызвало противления?

– Надо просто начать с главного: По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13:35). Главное – это любовь. Я тоже наблюдаю уже третье десятилетие семейную жизнь, в том числе православных семей. И заметил, откуда дети выходят православными. К сожалению, не у всех православных семей дети выходят православными. Где есть любовь.

Да, там есть и молитва (люди, конечно, молятся, раз они верующие): утренние и вечерние молитвы, «Отче наш» перед едой, посещение храма. Это все есть у всех. Это обычное для всех православных, они так и живут. А дальше начинаются уже самые важные подробности. Где-то есть муштра.

Знаете, ко мне обратилась одна девушка, у нее папа был военный. И она в чем-то внутренне в папу пошла. Она входила на кухню и прямо командовала папе: встать молиться! Она его воцерковляла, как могла. А девчонке было 18 лет примерно.

Папа вставал, молился?

– Подробности уже не помню, это было давно, двадцать лет назад. Но я думаю, что он ее очень любил. Скорее всего, может, даже и молился. Он очень любил свою дочку, я так подозреваю. Так что вполне мог встать и помолиться. Тем более что атеистом он не был.

Когда так делают дети, еще ладно, тогда родители терпят, они взрослые люди. Что ради ребенка не потерпишь? А когда родители так настроены в отношении детей, то это очень плохо кончается – неверием. Потому что детьми это воспринимается как насилие.

Мне недавно одна женщина исповедовалась. Она двадцать лет не была на Исповеди. У нее была очень церковная семья, и ее подвергали такой православной муштре (хотя это очень странно звучит, но тем не менее)... Она мне говорила, что в результате не могла переступить порог храма. И только ближе к 40 годам она смогла прийти в храм. Конечно, у нее была жизнь, далекая от церковных принципов и заповедей.

Поэтому муштры не должно быть, должна быть любовь, есть и молитва, и посещение храма, но люди смотрят в глаза детям, особенно подросткам, дают им определенную свободу. У меня есть одна знакомая хорошая семья, у них все дети верующие. Все дети – сыновья, и все они верующие. Обычно как бывает: до 14 лет мы все верующие. Потом 14 лет стукнуло, и мы уже неверующие. Это общая церковная проблема. А у них нет: и в 14 лет дети в храм ходят, и в 15, и так далее. Они подробно исповедуются.

Проблем никаких нет?

– Проблемы есть всегда. Но чтобы человек просто ушел из Церкви, как это, к сожалению, очень часто бывает в верующих семьях, у них такого нет. Почему? А у меня был один разговор с главой семьи. Он образованный человек, начальник отдела, программист. У него с сыном возникли подростковые проблемы. Я говорю: «Давай я с ним поговорю как священник». Он говорит: «Батюшка, не надо. У него свой выбор, его должен Бог призвать». Парню было тогда 12 или 13 лет, как раз когда все это начинается. Он сказал: «Оставьте его в покое, он должен призвать Бога, услышать призыв Божий».

Даже в верующей семье?

– Даже в верующей семье. С одной стороны, воцерковленность, они посещают все службы, но они не давят на детей. И когда ребенок не хочет, отец говорит: ну, пожалуйста. У подростка в 13 лет формируется личность, для него важна свобода выбора. Это описано и в педагогической, и в психологической литературе. И плохо, когда в этот момент на ребенка идет давление: ты обязан!

У меня был противоположный случай. Там девушка. Ей сказали: ты из православной многодетной семьи, обязана в храм ходить по воскресеньям. Должна туда ходить, причащаться, исповедоваться. Потом выйдешь замуж, тогда как хочешь. А у нас все строем, дружно, колонной по два идем в храм. И потом мне рассказывали ее подруги, что она причащалась, выходила с Причастием во рту и матом крыла Христа. Вот такой был протест. И в таком святотатстве виновата не только она, а ее родители.

Так что в колонне по два в Царствие Небесное не пройдешь. Это свободный отклик свободной души. Нам Господь даровал свободу. И дети свободой тоже обладают. Если в пять лет у них свобода очень ограниченная, то в 15 лет у них уже достаточно свободы. Если в этот момент надавить на них: «Цыц! Вперед, к Богу!», то у них всегда возникнет отторжение. Или он, может, и ходит в храм, у него никаких протестов нет, но к Богу – полное равнодушие. Это даже, может, еще худший вариант. Как сказано в Писании: но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих (Откр. 3:15).

Такому человеку что в церковь идти, что в бордель – какая разница? То есть полное равнодушие. Это намного хуже. Вот поэтому надо показать ребенку, что христианство – это радость, свобода, а не муштра. Бог есть, а человек – он как ребенок. Он действительно должен почувствовать глас Божий, должен поверить, Бога увидеть. Если он Бога не увидит, как будет в церковь ходить? Он будет ходить формально.

У нас в 1917 году все ходили в церковь, потом им сказали, что Бога нет, и две трети в церковь перестали ходить.

И как-то спокойно к этому отнеслись...

– Да, очень спокойно. Мне мой первый духовник рассказывал, он в деревне был, все ходили в 1928 году, а в 1932 году там верующими были он, его папа и пастух. Все. Больше о Боге, Евангелии ни с кем нельзя было поговорить, потому что все говорили: «Слушай, иди отсюда. Что ты пристал с ерундой какой-то?» И он с пастухом беседовал о Боге. Ему было 14 или 15 лет, вот тогда его призвал Господь. И находил бабушек по соседним деревням, с кем поговорить о Боге и почитать Евангелие. Церковь была закрыта, не пойдешь.

Мы – образ и подобие Божие, поэтому у нас есть свобода выбора между добром и злом, и мы должны это реализовать. И, конечно, иногда приходится смиряться... Но душа по природе христианка, если ты сам не встанешь между своим ребенком и Богом в виде такого, знаете, цербера...

Входит прихожанин в храм, его встречает священник с духовным мечом. Этим духовным мечом он его «зарезал», то есть когда священники немножко неадекватно реагируют на всякие моменты. У меня прихожанка была, еще молодая девушка, студентка. Собственно, батюшка так «хорошо» поговорил с ней, что она потом пришла в церковь лет через 18. А связь между ребенком и родителем еще в большей степени… Надо дать свободу выбора ребенку. Только так, другого варианта нет. Другой вариант будет еще хуже. Я помню, пропускал в подростковом возрасте воскресную службу, спал.

А если дети только привыкают в храм ходить?.. Они спокойно относятся к таинствам, причащаются без проблем, но для них храм – это Причастие, встреча с друзьями, порисовать на записках и съесть вкусную просфорочку. А потом едем домой. Родители еще купят вкусняшку. Это хорошо?

– Это хорошо. Это ж ребенок. Понятно, если это 25 лет, то, наверное, уже поздновато. А если это пятилетний, шестилетний, он ребенок, он живет. Хорошо, что он храм воспринимает как праздник. А потом, вне всякого сомнения, в 13 или 17 лет какой-то надо будет делать ему выбор. И, конечно, когда будет муштра, то он выбор сделает, боюсь, не в пользу храма. А когда будет некий праздник, то у него больше шансов сделать более правильный выбор, когда не будет негатива.

В каком возрасте нужно будет ребенка немножко осаживать, скажем так? Я, например, против того, чтобы дети рисовали в храме. А то ассоциация возникает нехорошая. Как Вы думаете?

– Вы знаете, не все дети могут два с половиной часа стоять смирно.

То есть разумность должна быть. Пока дети были маленькие, например, в нашей семье, мы ходили только на Причастие, потому что по-другому было нереально.

– Да, то есть надо ребенку давать адекватно его возрасту нагрузку богослужебную, скажем так. Была известная семья, там два священника, епископ. И там мальчик был. Он был лет, наверное, 12. Играл на улице, на Причастие забегал. Причащался и убегал. И его мама очень благочестивая была женщина. Хоть постоял бы пять минут, но ему ничего не говорили, просто это деревенский храм, не Москва, все по-домашнему.

И спрашивали у опытных старцев, что делать. Сказали: пусть как есть, так и будет. И потом из этого мальчика вырос Федор Соколов. Это известный батюшка. И у него брат был священником, а другой брат епископом. Так что такая немножко вольность, неблаговидность получалась, с точки зрения взрослых, а для ребенка было нормально, Господь его принял.

Да, и многие батюшками стали. Матушек знаю тоже. Адекватные православные люди. Это здорово. То есть нет никаких крайностей, абсолютно ровные отношения.

– Так и должно быть. Потому что Христос – это любовь. Это не культура, не правила жесткие, законы. Это любовь. А дальше уже будут всякие законы. Если человек почувствует Бога, почувствует любовь, тогда у него все будет. А если это будет чисто внешнее, то любая серьезная проблема в жизни, любой стресс просто выбьют из этих чисто внешних правил.

Батюшка, как правильно воспитывать девочек? Вы можете поделиться опытом. Есть ли какой-то рецепт, скажем так, или это нужно маме задавать вопрос?

– И папе, и маме. Конечно, у взрослых дочерей с мамами больше общего в силу их пола, и они им больше доверяют. Могут что-то рассказать, показать, посоветоваться, чего с отцом даже, может, не очень будет прилично делать. Поэтому мама здесь играет большую роль. Но и отец тоже. Знаете, как многие говорят, девочка формирует образ будущего мужа по образу отца… Поведение между родителями очень важно. То есть на самом деле ребенка формирует семья, какая она есть реально. Не то, что там только говорится, правильные слова, а как это реально в семье происходит.

Жизнь семьи и формирует личность ребенка. Понятно, есть свой выбор, особенно в религиозной сфере, духовной. Но сама жизнь семьи формирует детей. Отношения между мужем и женой, повседневные, быт, – это все и формирует ребенка. А разговоры важны в нужный момент, но это не лекция...

Вот есть для меня образ такой, Силуан Афонский, у него был период, когда он расцерковился совсем. А папа был очень верующий человек, это было еще до революции в России. И он приготовил суп со свининой чуть не в Великую Пятницу, принес отцу. Где-то он косил, они крестьяне были. И отец съел. Съел, сказал спасибо. И спустя год или сколько-то ситуация была такая, когда сын был готов слышать. Слушать и слышать. И отец сказал: «Знаешь, как я этот суп ел свиной? Как свинец. Тяжело было». Но тогда ничего не сказал. Не зря у него сын святой, преподобный Силуан Афонский. Вот отношение… Да, он даже согрешил, он был благочестивый христианин. Но если бы он суп не съел, начал артачиться, у нас, может быть, одним святым было бы меньше, а, может быть, это все было бы по-другому. И все было бы для Силуана Афонского труднее.

Да, интересно… Вопрос такой: «В Евангелии написано: тот, кто женится на разведенной, прелюбодействует. Я в разводе. Значит, мне нельзя замуж?»

Правильно ли поняты слова Писания?

– Мы можем обратиться к каноническому корпусу Церкви. Например, женщина ушла, влюбилась, к примеру (или мужчина). Она уходит к любовнику. Вот как раз эти слова к этому относятся. Жениться нельзя. Отвергла свою семью.

Не гулять, выходит. Либо там закончить отношения, скажем так?

– Нет. Я начал отношения, женился. Дети. Потом смотрю: девушка хорошая, молодая. С супругой много уже лет, много всяких претензий. Я развожусь. Женюсь на этой девушке, хорошей, молодой. Она мне тоже рожает детей. Опять копятся всякие проблемы. Опять хорошая, молодая...

Так многие делают.

– Ну да, и девушки так делают. Вообще, девушки на самом деле больше инициаторы развода, чем мужчины. У них по три-четыре ребенка даже бывает от разных мужей. То есть они только единоутробные братья и сестры, но не единокровные. Это как раз приводит к той трагедии, которую мы сейчас наблюдаем в жизни.

Надо быть верным мужем, верной женой и жить с одной женщиной, со своим мужем до конца своих дней. Вот это правильно. А если ты допустил возможность развода, кроме особой ситуации, что Церковь признает (измена, покушение на убийство, шизофрения, когда опасно уже находиться в одном помещении, алкоголизм), когда никаких крайностей нет, а просто «не сошлись характерами», мол, нет любви, так и не будет нигде любви. Никогда нигде любви не будет. Будешь всю жизнь ее искать, не найдешь. Один мой знакомый всегда находил женщин легкого поведения и пытался с ними построить семью. Я говорю: друг мой, а ты не можешь более нормальных женщин найти? Естественно, семьи не получалось, потому что женщины этого не хотели никак. Какая семья? У нее тут «работа» хорошая.

И он говорит, ему вот такие нравятся. Ну хорошо, тебе нравятся, но семьи тебе никогда не видать. Человек на какой-то разврат был падок. Он мог бы покаяться, справиться немножко со своей похотью, сориентироваться на женщин более целомудренных, тогда у него появилась бы семья, а так никак.

Все равно мужчина главный, и от него все зависит.

– Развращают женщин мужчины. Они придумывают идеи феминизма. Вот взять историю этих всех течений, кто их все придумал-то? Не женщины, а мужчины. Кто их пропагандировал, организовал коммуны из этих женщин еще в ХIХ веке? Мужчины. А женщины послушно шли и развращались… Были, конечно, феминистки, но обычно в самом начале всегда стоял мужчина. Задача современного мужчины – это, наоборот, воссоздать женщину, православную женщину. И это процесс обоюдный. Но на мужчине большая ответственность.

Я преподаю в светском вузе, там у меня 60 человек, которые Евангелия, как правило, в руках не держали. Первый, второй курсы. Вот я задаю девушкам вопрос: что главное в вашем избраннике будет? Девушка в 19 лет уже вполне созревшая женщина. Она уже понимает, что ей в жизни надо, она постарше в этом плане. И что девушки ответили, знаете? Как вы считаете?

Зарплата?

– Нет.

А что? Я просто знаю такие опросы разные. «Мне нужно, чтобы мой мужчина зарабатывал не меньше миллиона рублей».

– Да. Хорошо. Я тоже ожидал услышать про зарплату.

Я думаю, сейчас зарабатывать проблем нет при желании... Предположу, что здесь, может быть, внешность...

– Нет. Ответственность. Даже не харизма. Даже не ум. Я тоже думал, что красивый, умный, богатый. Ну, такой набор джентльмена.

Запрос, видимо, на то, что никто сейчас не может ответственность нести за слова, поступки...

– Причем весь курс отвечал так. Я даже поразился. Эти девушки не воцерковлены, ничего такого не читали, духовную литературу, где это все описано. Они просто кожей своей, что называется, почувствовали, что нужно для семьи… Ответственность. Поэтому мы должны стать ответственными людьми, тогда за нами женщины пойдут. Ответственность перед Богом прежде всего.

Батюшка, спасибо за беседу. Как-то подытожить хотелось бы наш разговор.

– Бог есть, и Бог – это любовь. Никогда не надо этого забывать. Как только забываем, то, знаете, за деревьями леса не видно. Мы Бога теряем. У нас все есть, а Бога нет. Как у фарисеев, которые распяли Христа.

Да, будем это помнить. Будем настоящими мужчинами. Будем брать ответственность, и все будет у нас хорошо. И молиться будем.

Записала:
Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475