Протоиерей Максим Первозванский: Человеческая свобода и выбор

Человеческая свобода и выбор – сложнейший вопрос богословия. Отец Максим, человек свободен?

– Это постулат фактически в статусе догмата для православных людей. Но «свобода» всего лишь слово. Вопрос в том, что мы в это слово вкладываем. Это тема последние полгода – год стала для меня темой постоянных размышлений. Как бывает в жизни: у тебя был вопрос, ты нашел на него ответ и живешь с этим. Потом проходит какое-то время, и ты понимаешь, что того ответа, который ты когда-то нашел, недостаточно. Начинаешь думать снова, находить новые ответы или восполнять, расширять, углублять, иногда перечеркивать предыдущие ответы. Так и здесь.

Вопрос свободы, казалось бы, теоретически прост. Человек – свободное существо, мы свободные люди в свободной стране. Бог сотворил нас свободными, у нас есть возможность выбора, действия, и все, что говорит нам об этом Священное Писание, лишь подтверждает этот тезис. По крайней мере, в раю Адам был как бы свободен, раз выбирал. А с другой стороны, что он выбирал? Стоит начать более подробно думать над тем, как Священное Писание и Священное Предание говорят нам о свободе. Оказывается, вопросов больше, чем ответов. Если коротко отвечать на ваш вопрос, человек свободен. А как только начинаешь копать, так сразу встаешь на очень зыбкую почву.

Да. И тут сразу возникает вопрос: а в чем свобода?

– Наверное, в богословском измерении, она говорит об ответственности, и для нас этот вопрос оказывается важным именно в контексте ответственности. Понятно, что если человек не свободен, то он и не несет ответственности. Странно было бы спрашивать с того, кто не имеет отношения к произошедшему событию, за то, что так произошло или так получилось. Точно так же, как было бы странно спрашивать за то, что человек в принципе не мог сделать. С нас спрос, и мы понимаем, что спрос с нас есть (об этом написано в Священном Писании, это учение Церкви), ключевой вопрос – а за что мы отвечаем? Я родился, я отвечаю за это? Очевидно, что нет. Дальше, к трем годам, я стал капризным ребенком. Я за это отвечаю? В каком-то смысле отвечаю. Если я схватил горячий утюг руками, я получил ожог. В этом смысле есть мой поступок, есть результат. Ответственность как получение результата – да.

Можно ли сказать, что трехлетний ребенок свободен? В каком-то смысле да. Он мог хватать утюг или не хватать. А с другой стороны, понятно, что этот его поступок определяется не его свободным выбором. Или, по крайней мере, можно сказать, что его выбор не совсем свободен. Уже на примере трехлетнего ребенка мы понимаем, что его поведение определяется генетикой (один ребенок более живой и не очень послушный, другой более послушный, спокойный), темпераментом (тем, что заложено в нас биологически), воспитанием (воспитывать ребенка можно по-разному). И в зависимости от того, как меня воспитывали, я схвачу этот утюг или не схвачу.

Например, хорошее это воспитание или плохое: мне никто и никогда не говорил о том, что не надо хватать горячих утюгов? И понятно, что я его запросто схвачу. Но если меня били по рукам, когда я протягивал руки к горячим утюгам, то я уже не буду протягивать руки к горячим утюгам. При этом непонятно, что со мной будет, когда мне будет пять лет, семь или пятнадцать, как жесткое воспитание на конкретном жизненном отрезке, уберегшее меня от горячего утюга, скажется на моем дальнейшем характере, поведении и т.д.

Поэтому, когда мы говорим о взрослом человеке, то можем сказать, что каждый из нас является результатом, с одной стороны, генетики, данной нам нашими родителями (полученными от бабушек, дедушек – и так до Адама). Это то, что может быть охарактеризовано (условно), как последствия первородного греха – то, что тянется в нас независимо от нас, то, что мы получили (цвет глаз, длина бороды, физические базовые кондиции). Когда я, будучи 20-летним юношей, занимался спортом, мои физические кондиции вполне соответствовали занятиям волейболом, и я успешно играл в волейбол. Хотя роста не хватало. Мои 185 см для профессионального волейбола были маловаты. А потом я пошел заниматься в первую в Москве качалку. Мы тягали всякие железяки. Там мне тренер сразу сказал: из тебя Шварценеггера точно не получится, потому что ты слишком тощий и сухой, но кое-что сделать можно.

Есть некая базовая, данная тебе болванка, на которую пишется что-то нашими родителями, окружением, в целом атмосферой в обществе, историческими событиями. Возьмем детдомовского ребенка. Он попал в семью священника, это будет одно воспитание. Попал в семью бандита, как персонаж Диккенса, это будет совершенно другое воспитание и, как следствие, другой результат. Это обстоятельства жизни, которые человек, казалось бы, не определяет. Например, в каком районе ты живешь. Я помню, мы переехали в новый район (я был в 5-м классе). Из вполне успешного, благополучного района в центре Москвы мы переехали в очень сложный район Хохловки. Там даже не было полных школ, а были восьмилетки. Помню, я вышел во двор, и меня жестоко побили, и я больше во двор не ходил. А мой младший брат в это же время (он был в 1-м или во 2-м) тоже вышел во двор, и его там особо никто не бил, а если и побили, то он как-то вписался в коллектив в силу более младшего возраста. И через какое-то время успешно научился сам бить всех.

Я всегда говорил на основании своей жизни, что жизнь человека определяют встречи с людьми. Мне попадались потрясающие люди и в период моего обучения в светском вузе, и впоследствии. Люди, которые определили меня, – Евгений Андреевич Авдеенко, замечательный педагог, философ, богослов; покойный Владыка Алексий, архиепископ Костромской и Галичский, наместник Новоспасского монастыря. Если бы я их не встретил, я бы не стал тем, кем стал, не в смысле результатов, а в смысле своего внутреннего мира, восприятия, каких-то знаний, умений, навыков, черт характера. Это же не то, за что я отвечаю, это то, что было мне дано.

Наверное, мы делаем выборы. Например, тебя побили, ты даешь сдачи или трусливо убегаешь. Но можем ли мы сказать, что этот выбор тоже свободен для ребенка в первом классе или в пятом? Убежит он или нет. Чем будет определяться его выбор? Он поступает интуитивно. Страшно, и он бежит, а другой – ввязывается в драку. И, казалось бы, свободное действие. Пришел человек в храм (зашел в 20, 30 или 70 лет), и ему там стало плохо, он решит выйти из храма и скажет: «Я больше туда вообще заходить не буду, у вас плохо». Или он решит: а, может быть, это со мной что-то не так? Почему он в одном случае решит одно, а в другом случае – другое? Где здесь свобода?

У меня по большому счету нет ответов на этот вопрос: где заканчивается определенность и где начинается свобода. Лет 10 или 15 назад было опубликовано исследование, что мы принимаем решение за несколько миллисекунд до того, как его осознаем. Наши решения в подавляющем большинстве неосознанные. Мозг осознает их уже после того, как решения были приняты. На первый взгляд это прямо удар по нашей свободе: мы вроде как совсем несвободны, если не принимаем решения. А с другой стороны, кто принимает решения? Я принимаю решение, но не осознавая, как результат всей моей предыдущей истории (это генетика, воспитание, общество). Свободный выбор. Ведь очевидно, что есть моменты, когда я реально могу поступить так, а могу поступить иначе.

Наверняка у вас в жизни бывают моменты, когда вы понимаете, что фактически у вас выбора нет.

А иногда вы понимаете, что у вас выбор есть. Иногда понимаете, что выбор как бы есть, но он несвободный, что вроде он есть, а на самом деле его и нет. А в другой ситуации вы действительно стоите как бы в этой точке, как шарик на поверхности глобуса (мячика, шара), и можете покатиться в любую сторону. Когда у вас нет колеи, по которой вы обязаны, как шарик, катиться, то можно делать так, как хочешь. Так бывает. И не поймешь, то ли это субъективное ощущение, то ли на самом деле так и есть – что хочу, то и делаю, хотя бы в какие-то моменты своей жизни...

Как Вы считаете, выбор – это благо или нет? Есть святоотеческое мнение, что всякий выбор сопряжен с незнанием, потому возможность выбора как такового говорит о несовершенстве человека. Так ли это?

– Да. Но не только с незнанием, но и со страстностью, естественно. Есть потрясающий пример в Священном Писании Ветхого Завета: история Авраама и его племянника Лота. В какой-то момент пастухам Авраама и пастухам Лота стало тесно, они стали ссориться, и доходило до поножовщины и драк. Напомню: Лот был родным племянником Авраама, тем, кто вышел с ним из того места, где они жили, из Ура Халдейского, и пришел в землю Египетскую, Ханаанскую. Это человек, который последовал за ним, как сын родной. Тогда Авраам сказал Лоту: вот земля наша вокруг нас; если ты пойдешь направо – я налево, если ты налево – я направо; давай дальше будем порознь, выбирай.

Авраам был старшим, а в патриархальном обществе авторитет старшего беспрекословен. Если бы Авраам сказал: «Я пойду вот туда, а ты иди куда хочешь», Лот бы это принял без всяких колебаний, но Авраам предложил сделать выбор Лоту – вот мудрость праведника. Лот посмотрел по сторонам, выбрал землю Содомскую и вселился в Содоме.

Как он думал, он выбрал на то время лучшую землю.

– В общем, я обобщаю этот пример и хочу сказать: когда нам дается возможность выбирать, каждый раз мы выбираем Содом. Я в своей жизни всегда старался уклоняться от какого бы то ни было выбора. Мне гораздо ближе выбор, который действительно соответствует христианскому мировоззрению, когда тебе что-то предлагает Бог, а ты выбираешь – взять или не взять.

Например, ты зашел на православный сайт знакомств и думаешь: «Так, кого бы мне выбрать? У меня тут десять анкет, и нужно выбрать, кому написать. Все девушки симпатичные, просто чудесные».

А когда у тебя есть подруга, и ты вдруг начинаешь понимать: «А может быть, это моя будущая жена?», – и отвечаешь для себя на вопрос, принимаешь ли ты то, что тебе сейчас дается, или не принимаешь, то тогда ты получаешь шанс все-таки двигаться не с пастухами Лота и не с его семейством, а с пастухами Авраама. Конечно, самому тебе не быть Авраамом, но ты можешь быть среди его многочисленных домочадцев, если выберешь то, что тебе предложено, а не сам себе выберешь.

А вообще зачем человеку выбирать? Почему для человека предусмотрена такая необходимость?

– Это то, что отличает нас от всего живого и неживого, – выбор, свобода. Хотя, как показывают новейшие исследования в области той же биологии, все-таки и животные выбирают, но есть ли у них свобода, и чем она определяется? Вот идет вожак стада антилоп и по каким-то одному ему ведомым причинам он что-то понюхал. Вспомните замечательный фильм «Властелин колец», когда герои заблудились и сидели довольно долго, а потом Гэндальф сказал: «Туда». А его спутник вспомнил и говорит: «Нет. Когда не знаешь, как поступить, иди в ту сторону, где воздух кажется чище, свежее».

Почему животное выбирает, куда ему пойти? Почему оно выбирает, вступить ему в драку за продолжение рода с более сильным самцом или не стоит? Как ему оценить свои собственные силы? И двигаться ему нужно на север или на юг? Так вот, большинство действий животных определяются инстинктами.

Наш выбор тоже часто определяется инстинктами, но инстинкт в жизни человека занимает неизмеримо меньшее место, чем некие приобретенные, социально обусловленные, лично наработанные «фишки» (простите меня за это слово). Знаете, Богу ведь не нужно, чтобы мы отвечали за последствия нашего выбора. Представьте, что вы родитель. Нужно ли вам, чтобы ваши дети отвечали за свои поступки? Нет. Вам нужно, чтобы они все делали себе во благо. Вот вы бы хотели, чтобы ваш ребенок всегда и все делал себе во благо?

И чтобы не было никакой ответственности, в смысле уголовной или административной, но чтобы была ответственность за результат действий: вот вы что-то сделали, и в результате получилось это. На самом деле у Бога все устроено примерно так, как в правилах дорожного движения, и заповеди Божии примерно такие же: не ходи на красный свет, переходи улицу в положенном месте. Если же ты перешел ее в неположенном месте, тебя сбил автомобиль, и произошло это не потому, что тебя наказали, а это результат того, что ты нарушил правила.

А что делать, когда не знаешь, как сделать правильный выбор и поступить по-христиански?

– Тогда поступай так, как знаешь. Я сейчас не говорю какие-то понятные слова: помолись, спроси у Господа или брось монетку. Хотя эти способы считаются допустимыми во вполне авторитетных православных книгах – помолись и брось жребий. Мы знаем, что даже патриархов иногда выбирают жребием.

В каких-то случаях это возможно, когда ты стоишь перед необходимостью сделать выбор в двух и этически, и нравственно равнозначных ситуациях, когда и так поступить хорошо, и так поступить хорошо; или, наоборот, и так поступить плохо, и так поступить плохо. Здесь остается только помолиться и все-таки принять решение. И блажен тот, кому не приходится принимать подобных решений.

А можно ли считать виновным человека, если он делает неверный с точки зрения христианской нравственности выбор под влиянием жизненных обстоятельств, которые, как ему кажется, не позволяют поступить иначе?

– Это то, о чем мы говорили. Выбор человека определялся привнесенными в его жизнь обстоятельствами, воспитанием, генетикой, принципиальной неполнотой знаний, потому что мы никогда не знаем точно, чем все закончится. Как у Тютчева: «Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется».

Вот человек из благих побуждений сделал что-то хорошее, а оказалось, что это плохо. «Благими намерениями вымощена дорога в ад», – говорит библейская поговорка. На самом деле человек отвечает за свои поступки. В Священном Писании есть слова, которые мне кажутся очень утешительными: всех заключил Бог в непослушание, чтобы всех помиловать.

Недавно я начал пересматривать один из приятных для меня сериалов – английский сериал «Шерлок». В этом сериале Шерлок – социопат и как бы неадекватный человек. Он говорит: «Ты идиот, но ты не волнуйся, потому что все мы идиоты». Это важная истина на самом деле, все мы идиоты, все мы грешники, все безнадежно тупые люди. Все мы безнадежно безнравственные, оскотинившиеся, никуда не годные, достаточно мерзкие типы (простите меня). Как там у Пушкина: «Кто жил и мыслил, тот не может в душе не презирать людей».

Вот такие все мы, от нихже первый есмь аз. Я ни в коей мере не выделяю себя из этого числа гадких, противных, никчемных людишек, и вот мое любимое стихотворение Лермонтова:
Печально я гляжу на наше
поколенье!
Его грядущее – иль пусто,
иль темно...
Толпой угрюмою
и скоро позабытой
Над миром мы пройдем
без шума и следа,
Не бросивши векам ни мысли
плодовитой,
Ни гением начатого труда.
И прах наш, с строгостью
судьи и гражданина,
Потомок оскорбит
презрительным стихом,
Насмешкой горькою
обманутого сына
Над промотавшимся отцом.

На самом деле это про каждого из нас. Не знаю, проходят ли сейчас в школе это потрясающее стихотворение Лермонтова, так поразившее меня в свое время. Да, мы такие, но при этом Бог нас любит, принимает, прощает. Бог снова и снова нас поднимает, исцеляет, ведет к Себе. И это здорово.

А каждый ли неверный выбор в конечном итоге будет осужден?

– Он не будет осужден, он будет иметь последствия. Вот перешел ты дорогу в неположенном месте – дальше ходишь на костылях. Это осуждение? Нет, это плоды твоего выбора.

Вот женился человек по страсти – получил жену-стерву, прости Господи. Или погнался за легкими деньгами и остался бомжом на улице, потому что заложил квартиру, решив заработать денег. Разве это наказание Божие, осуждение от Бога? Нет, это последствия собственной дурости и тупости. Мне кажется, Бог нас в этой жизни точно ни за что не наказывает. Наоборот, каждый раз Он пытается минимизировать последствия наших грехов, нашей дурости, тупости и никчемности.

А что можно сказать тому, кто постоянно выбирает грех и оправдывает это тем, что не может поступить иначе?

– Я бы поплакал вместе с ним, потому что его жалко. А что можно сказать ему? Я тоже такой, я постоянно выбираю грех, говоря, что не могу поступить иначе. Я это осознаю как свое постоянное действие. И что мне с этим делать? Вот я и плачу сам с собой. Если и вы такой же, я и с вами поплачу. Поэтому что ему можно здесь сказать...

Батюшка, что Вы посоветуете человеку, который стоит перед принятием сложного решения?

– Я ему посоветую все-таки не абсолютизировать свой страх. Иногда нам кажется, что от нашего выбора будет полностью зависеть наша жизнь, но если этот выбор не между добром и злом, не между нравственным и безнравственным, а это выбор, например, такого плана: в какой университет пойти учиться, на ком жениться и жениться ли вообще, не пойти ли в монастырь, то здесь нужно по возможности поступать, как говорили отцы, «с пожданием».

То есть если нет понимания, как нужно поступить, и есть возможность подождать, то лучше подожди. Но не нужно ждать, пока прокиснет молоко, если ты мучаешься, налить молока в чай или не налить. Ты уж или наливай, или не наливай. А если можно, то поступай с пожданием. И, во-вторых, как я уже сказал, не нужно слишком абсолютизировать этот выбор, и так, и так будет хорошо. Бог все равно будет с тобой, независимо от того, какой выбор ты сделаешь, потому что Господь всегда с нами.

Записали:
Ольга Смирнова
и Людмила Белицкая

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475