Психолог Полина Сметанина. Родительское «нет»: когда и почему?

Тема сегодня непростая: не могу отказать ребенку. Мне кажется, неумение говорить «нет» – это веяние нашего времени. По-моему, наши родители прекрасно умели говорить «нет» своим детям. Или я ошибаюсь?

– Да, это современная тенденция. Лично я и некоторые мои коллеги связывают это с тем, что наши родители очень много говорили «нет». И сейчас идет противоположная тенденция – как можно больше говорить детям «да», как можно больше соглашаться и взаимодействовать с ребенком.

Тогда хотелось бы понять, насколько это опасно. Так ли это плохо – не уметь говорить «нет» своему ребенку и лишний раз сказать «да»?

– Я здесь говорила бы не про опасность, а про последствия. Когда мы говорим «нет» ребенку, во-первых, мы обозначаем границы: что можно, а что нельзя. Во-вторых, подготавливаем его к тому, что мир не всегда говорит нам «да». Без такой подготовки детям будет трудно выдерживать это «нет» в дальнейшей жизни. Когда ребенок не слышит отказов, он не научается говорить «нет» внутри себя, потому что не перенял этого умения от родителей, не слышал родительских посланий. Если ребенок не слышит отказов, это может быть причиной истерического поведения или других поведенческих расстройств. Так что, насколько это опасно, можете судить сами, но пользы, безусловно, мало.

Вы уже озвучили одну из причин, почему родители не могут говорить своему ребенку «нет». Чаще всего причина в том, что нам наши родители говорили это самое «нет», и мы, как-бы в противовес, своим детям все позволяем. Есть ли еще какие-то родительские сценарии, которые мы повторяем или, наоборот, отвергаем? И какие еще причины лежат в основе подобной, можно сказать, патологии воспитания? Мне кажется, неумение говорить «нет» – это перекос.

– Вы правильно заметили, данная тенденция связана с тем, что мы хотим дать ребенку то, чего сами были лишены, но не знаем как. Если нам многое запрещали, то нам кажется, что, если мы будем все разрешать, дети будут более счастливыми и будут чувствовать себя более любимыми. Так как не было опыта гармонии и баланса, легко уйти в другую крайность. Что сейчас мы и наблюдаем: из одной крайности мы перескочили в другую и получился дисбаланс.

Еще одной причиной я назвала бы желание компенсировать травмированность: если мне ничего не покупали, ничего не давали, то я хочу дать ребенку все. Если меня не записывали в кружки, то я начну записывать детей в разные кружки. Здесь можно наблюдать некое удовлетворение у родителя: он как будто компенсируют что-то, как будто сам в этом участвует и чувствует счастье, радость, удовлетворение.

Можно ли утверждать, что у родителей в основе такой проблемы лежит неправильное понимание любви? Когда мы понимаем любовь как слово «да», значит всему и всегда «да». А слово «нет» мы ассоциируем с нелюбовью, отвержением, в данном случае собственного ребенка. Звучит вроде бы логично, но есть здесь какой-то подвох. Любовь – это ведь не всегда «да».

– Мне кажется, что, если всегда «да», – это про попустительство, а не про любовь. Для меня говорить «нет» связано не с тем, что я не люблю ребенка. Здесь скорее такая связь: я боюсь, что мой ребенок расстроится, что он меня разлюбит, разочаруется. Обратите внимание, здесь тоже детские чувства, детские переживания, страхи, мы лицом к лицу оказываемся с нашей травмированностью, это наши чувства.

Поэтому я бы не связывала эти вещи: если всегда говорить «да», значит, любить, а если говорить «нет», значит, не любить. Любовь – это не только про разрешение, но еще и про границы, про безопасность. Когда мы ребенку говорим только «да», мы не показываем ему мир таким, какой он есть.

Некоторые родители утверждают, что мир жесток, в нем много препятствий для счастья, и ребенок наверняка столкнется с проблемами, так пусть хотя бы в семье ему будет хорошо и комфортно, и он всегда будет знать, что здесь его поддержат и все разрешат. Где ошибка в таких рассуждениях?

– Представьте, вы оказались в незнакомом для вас пространстве, где вы начинаете действовать. Вы делаете шаг – и ничего не происходит. Вы берете какие-то вещи – и ничего не происходит. Вам становится скучно, вы начинаете что-то ломать – и ничего не происходит. И дальше уже идет как будто провокация: а где стоп? Ребенок ищет этот стоп. И это не про счастье. Не может быть счастлив ребенок и вообще любой человек, когда он находится в небезопасном пространстве, когда нет границ и нет понимания дозволенного.

Плюс еще нужно обратить внимание на то, что чувствуют родители в таких семьях. Нельзя сказать, что здесь родитель доволен и счастлив. Как правило, родители не знают, что дальше делать. Вроде бы они разговаривают с ребенком, одобряют, все объясняют, ведутся бесконечные диалоги, а ребенку становится все хуже и хуже: все больше истерик и больше требований. И дальше как будто не родитель владеет ситуацией, не он воспитывает, а его воспитывают.

Тогда перейдем к самой важной части нашего разговора: что же делать, если родитель понял, что у него есть такая проблема, что он не может отказывать своему ребенку и ребенок им манипулирует. Какие есть способы манипуляции и как дети «воспитывают» своих родителей – это мы еще рассмотрим. С чего начинать родителю? Опять с себя? Насколько я смогла Вас услышать, основной посыл в том, что если родитель всегда говорит ребенку «да» и ничего не запрещает, то, скорее всего, у него есть свои какие-то проблемы: или он компенсирует свои детские травмы, или у него неправильное представление о воспитании. Что же делать родителю? Идти к психологу? Или есть способы самопомощи?

– Можно попробовать себе помочь. Хотя могу сказать, что психолог никому еще не помешал. Что делать? Действительно начинать с себя. В первую очередь разобраться со своими страхами: что мешает мне сказать «нет»? Я боюсь быть плохой мамой? Боюсь показаться ненужной своему ребенку? Важно для самого себя определить, что «да», а что «нет». Запретов в принципе не должно быть много, они должны касаться безопасности и границ (чужих границ, моих границ как родителя) и должны исходить из уверенной родительской позиции. Нельзя выпрыгивать из окна, нельзя совать пальцы в розетку, нельзя лезть в мою сумку. Если я в этом как родитель уверен, я могу эту границу поставить и ребенку. Все начинается с уверенной родительской позиции, с четкого понимания, что в нашей семье можно, а что нельзя.

Часто бывает такая ошибка (и я сама с ней сталкивалась при воспитании своих старших детей): когда мы где-то услышали, что это делать нельзя (например, нельзя, чтобы книжка лежала на полу), и привносим этот запрет в свою семью. Получается, что эти «нельзя» не только мои, но еще и идут со стороны. А иногда нельзя потому, что потом мне не хочется убирать. Например, нельзя мне помогать, нельзя наливать самому чай.

В общем, здесь важно для себя определить, что нельзя, а что можно. Когда запретов немного, ребенок их воспринимает нормально. Конечно, если до какого-то момента было все можно, а теперь правила изменились, скорее всего, родитель столкнется с сопротивлением, с теми же истериками, может быть, на каком-то этапе с их усилением. И тут нужно поддерживать, отражать, говорить ребенку твердо, но доброжелательно. И тогда постепенно родители, у которых есть такая проблема, замечают, что все истерики сходят на нет, ребенок становится адекватным, меньше болеет, у него появляются границы, безопасность и уверенный, сильный взрослый рядом.

Вообще, у родителей возникают очень разные препятствия, когда они пытаются научиться говорить «нет» своему ребенку. Истерики – лишь один из способов, манипулировать родителями. Еще ребенок может обидеться, может сказать: «Ты меня не любишь», может еще каким-то образом показать, что он недоволен. И родитель не всегда подготовлен к этому детскому арсеналу способов добиться своего. Давайте попробуем рассмотреть, какие способы обычно используют дети, чтобы заставить родителей поступать так, как они хотят. И как родителю грамотно реагировать, чтобы не причинить травмы ребенку? Как добиться своего, но при этом остаться хорошим родителем, который не обижает своего ребенка? Этому надо учиться. Давайте попробуем вместе.

– Мне кажется, важно не требовать от себя быть всегда хорошим родителем. Потому что это ловушка: я стараюсь, терплю, туго себя стягиваю – и в результате срываюсь. Нужно позволить себе реагировать адекватно ситуации. И, конечно, нужно знать какие-то основы. Например, истерика ребенка, когда мы говорим ему «нет», – в общем-то, адекватная реакция, особенно для детей двух–четырех лет, когда ребенок хочет, а ему не дали и у него нет сил с этим справиться. Как раз родительское «нет» здесь помогает ребенку, готовит его к тому, что в жизни будут и более серьезные утраты. Процесс, который проходит при этом ребенок, такой же, как и при серьезных утратах.

Сначала ребенок может сопротивляться, говорить маме: «Ты плохая», может бить кулаками, угрожать, пытаться вступать в торги. Но когда родительское «нет» сказано твердо и доброжелательно (например: «Сейчас конфету нельзя, только после ужина»), тогда мы встречаемся с тем, что ребенок начинает плакать, у него наступает отчаяние. Значит, запустился и пошел процесс проживания. И здесь мы можем его обнять, сказать, что нам очень жаль, что это действительно трудно вынести, что мы его понимаем. И побыть рядом с ним. Таким образом мы делаем очень большую работу: мы готовим ребенка к тому, что в жизни будут такие ситуации, и помогаем его душе пройти через все эти этапы на таком примере с конфетой.

Еще у ребенка может быть обида. Могут быть и ложные связки, ложные равенства. Например, ребенок говорит: «Если ты мне не даешь конфету, значит, ты меня не любишь». И здесь важно сохранять родительскую позицию, не бояться, что ребенок вдруг разлюбит. Я встречаю таких родителей, которым очень страшно услышать от детей: «Я тебя не люблю». Почему это так тяжело вынести? Ведь по сути это детская манипуляция. Откуда такой большой страх потерять любовь ребенка?

Я думаю, на фразу ребенка: «Я тебя не люблю» нужно отвечать не напрямую. Ведь за этим стоит потребность получить что-то любой ценой. Мы можем здесь сказать: «Я знаю, как ты хочешь. Я вижу, как ты хочешь. И я тебя буду любить в любом случае, но что бы ты ни говорил – все равно нет».

С какого возраста хорошо приучать ребенка к этому самому «нет»? Некоторые родители, которые воспитывали детей по книгам Спока, считали, что как только ребенка принесли из роддома, уже надо приучать. Например, не брать на руки, если он плачет. Мол, если ребенок накормлен, переодет и у него нет никакой потребности, которую нужно удовлетворить, пусть поплачет, убедится, что это не работает. И в конце концов ребенок перестанет добиваться ласки родителей таким способом. Мне кажется, современная психология уже полностью перечеркнула эти взгляды и считает, что младенца точно не стоит обучать таким образом, потому что он еще слишком мал. Так ли это?

– У младенца физиологические потребности, и, если мы не удовлетворяем его потребности, это равно угрозе выживания. Получается глубокая травма. Но я бы здесь не уходила и в другую крайность: например, бояться оставить ребенка плачущим, при этом самой не успевать допить чай. Но надолго оставлять ребенка плачущим нельзя. До года его потребности базовые и их важно удовлетворять.

Дальше, когда ребенок начинает ходить, отделяться, все трогать руками, появляется первое «нет»: это трогать можно, а это трогать нельзя. Главное, чтобы запретов было не так много, чтобы в целом ребенок воспринимал мир положительно. Тогда к каким-то появляющимся «нет» он будет относиться нормально, адекватно. Ребенок начинает бунтовать и протестовать тогда, когда запретов слишком много; тогда он начинает нарушать все. Для него важно понимать, что в целом мир положительный. В любой момент мы можем сказать: «Сюда не надо, сюда нельзя, а это можно». То есть первые «нет» появляются естественным образом.

Как быть твердым в своем «нет», но при этом не прибегать к насилию? Потому что ребенок наверняка будет проверять крепость родителя, насколько родительское «нет» нельзя нарушать. «А что будет, если я нарушу?», – думает ребенок. Мы должны переходить к теме наказания, если он нарушил родительский запрет?

– Знаете, если внутри есть твердость, ребенок это чувствует и дальше проверять не будет. У меня шесть детей, и я знаю, что как только у меня твердость уходит, если хоть немножечко есть внутри сомнение, ребенок моментально это чувствует и начинает давить. Но если я твердо говорю «нет», дети отступают. Родительское «нет» дети очень чувствуют и уважают.

Как родителям договориться между собой? Мне кажется, очень часто бывает, что у одного родителя гораздо больше запретов, чем у второго. При этом в последнее время меняется тенденция: если раньше считалось, что папа в семье строгий, у него больше запретов и они гораздо жестче, то в современном мире папа позволяет своим детям гораздо больше, а мама становится тем самым злым полицейским со сплошными «нет». Должна ли быть какая-то договоренность у родителей? Или пусть ребенок видит многообразие реакций и так узнает, что мир разный, люди разные? Может быть, это и хорошо, когда такая непоследовательность? Или все-таки родители должны договориться?

– Мне кажется, насчет важных моментов нужно договориться. Потому что если вертикаль поплывет, то детская горизонталь тоже начнет качаться. Если кто-то что-то запрещает, важно это обсуждать, и лучше обсуждать до какой-то ситуации, если такое возможно. Чтобы не было такого, что один родитель запретил, а второй не согласен.

Договариваться важно и нужно максимально быть заодно. Хотя, действительно, может быть такое, что один родитель больше про закон (и это изначально функция отца), а другой родитель больше про любовь, свободу (и это больше материнская функция). Но сейчас воспитанием, как правило, занимается мама, поэтому и функция запретов идет от мамы. А папа с детьми только вечером или в выходной день, поэтому и получается, что с папой все можно.

Мы сейчас поговорили о тенденции, которая распространяется в современном обществе, когда родители не говорят «нет» своим детям или говорят реже, чем это требуется. Что же происходит в тех семьях, где запретов слишком много? Приходят ли такие родители с проблемами? Или приходят уже не они, а их подросшие дети?

– Как правило, такие родители приходят с просьбой сделать что-то с ребенком, у которого уже начались довольно серьезные проблемы. Бывает, что тот совсем идет в отрыв. Либо у ребенка большая тревога. В общем-то, здесь достаточно широкий спектр. Как клинический психолог я в своей работе довольно часто наблюдаю подростков, молодых людей с личностными расстройствами, они как раз из таких жестких семей.

Что самое важное из того, что мы обсуждали?

– Мне кажется, самое важное – быть честным с самим собой. Почему я говорю «нет»? Почему я сейчас не могу сказать «нет»? Что происходит со мной?.. Страх травмировать ребенка, страх стать ненужным – это то, с чем можно и нужно разбираться. Эти страхи, как правило, ведут к не меньшей травмированности, чем четкие и обоснованные «нет» со стороны родителей. Мне кажется, это главное.

И запретов не должно быть много. В мире, где в основном «да», родительское «нет» ребенком воспринимается нормально, ребенок хорошо на это реагирует. Запреты ребенку нужны, но в дозированных количествах. Когда речь идет про границы или про безопасность, говорить «нет» ребенку необходимо.

Спасибо! Мне кажется, многое стало яснее. Благодарю Вас за увлекательную беседу.

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475