Архимандрит Алексий (Вылажанин): Самое ужасное в нашей жизни – то, что мы боимся не греха, а покаяния

Батюшка, Вы уже умудренный жизнью старец, многолетний настоятель. Скажите, пожалуйста, у Вас есть духовник?

– Наверное, у каждого человека есть духовник – тот, кто направляет и ведет. У меня есть восприемник по моему монашескому постригу, к которому, к сожалению, крайне редко удается попасть. Конечно, духовник есть, и когда возникают какие-то глобальные вопросы, стараешься ехать к нему и делать все с его благословения. Каждый священник регулярно исповедуется.

А как у священников происходит на практике покаяние и таинство Исповеди?

– Практика обычная: обязательная Исповедь дважды в год (Великим и Рождественским постом) для духовенства. А на приходах батюшки ходят друг к другу исповедоваться (по возможности и потребности – кто-то регулярно, кто-то реже).

Моя точка зрения: надо стараться исповедоваться чаще. Не всегда это получается. Суета, послабление, что священник может служить и причащаться без Исповеди, расслабляют, мы забываем об ответственности, которую на нас возлагает наше служение.

Насколько я знаю, священник готовится к каждой службе. Расскажите, пожалуйста, что это за правило.

– Практически то же правило, что и для мирянина, когда он готовится к Святому Причастию: канон ко Святому Причащению, воздержание, молитвенное правило. Для священников есть особые молитвы – например молитва Амвросия Медиоланского, замечательная по своему содержанию. Если в нее вчитываться, пропускать через себя, понимаешь всю ответственность и всю благодать, что получаешь в момент предстояния у престола Божия, совершая Божественную литургию.

Вопрос телезрителя: «Скажите, пожалуйста, когда в квартире находится усопший, почему завешивают зеркала?»

– Это просто традиция, существующая в народе. По этому поводу ходит много всяких легенд – церковного правила такого нет: нигде в церковных книгах и церковных правилах не указано, что нужно завешивать зеркала, когда в доме находится покойник. Но такая традиция присутствует в нашем народа. Я думаю, ничего с духовной точки зрения за этим не стоит.

Важна молитва за усопшего, когда он уже сам в своей жизни ничего исправить не может. Только молитва родственников, близких может его душу привести из состояния вечного поругания к состоянию жизни вечной с Господом: живущие на земле имеют дерзновение перед Богом отмаливать своих усопших сродников. По-человечески мы переживаем, плачем, но усопшему все это совершенно не нужно – ни наши слезы, ни наш плач, ни сожаление, что чего-то мы ему недодали при жизни. Все, что можем, – это наша молитва. А про молитву мы забываем – как при жизни забываем позвонить родителям, своим близким, встретиться с ними. Только когда мы их теряем, начинаем об этом жалеть – и жалеем, как правило, себя, а они ушли туда, где нет ни болезней, ни воздыхания, ни печалей, только жизнь бесконечная. И нужна молитва, про которую мы часто забываем в этот момент.

Порой часто возникает вопрос: когда помянуть, когда ходить на кладбище...

– Считают, что дорогое отпевание в храме: 3–5 000. И не задумываются, как 40–50 000 потратить на стол где-нибудь в кафе…

Это очень важный вопрос: часто люди спрашивают, как правильно жертвовать, ведь к Крещению, отпеванию многие светские люди относятся как к обязательной услуге.

– Есть фиксирование определенных сумм пожертвований, но если человек не может этого сделать, это не значит, что ему откажут в отпевании, Крещении, Венчании, в совершении тех или иных треб. Хотя, наверное, где-то и бывают неблагоприятные и неблагопристойные случаи, но это исключение из правил, такого не должно быть в Церкви.

Вопрос телезрителя: «Что делать, если в твою бытовую жизнь начинает вмешиваться священник, которого считаешь своим духовником?»

– Телезритель же сам избрал этого человека в качестве духовника – значит, на каком-то этапе он позволил ему вмешиваться в свою жизнь. А у нас, к сожалению, не всегда хватает такта, духовного опыта в чем-то разбираться.

Вы говорите «уже умудренный опытом». Все в жизни относительно – для кого-то умудренный опытом, а когда сравниваешь себя с людьми, которые, слава Богу, живы, служат (например отец Владимир Диваков), ощущаешь себя мальчишкой: вот где опыт, действительно духовная сила, безграничная вера в Промысл Божий! Вот чему и нам надо научаться.

Надо прежде всего искать мудрых и добрых пастырей, которым вручаешь свою жизнь, – не надо сразу называть духовником первого встречного священника.

У меня духовных чад нет, хотите исповедоваться – приходите, будет вас устраивать – будете ходить, ничто не должно вас ограничивать и сдерживать, потому что я человек несовершенный, вы несовершенны. Если не сойдемся характерами, зачем тогда рушить понятия духовника, духовного отца, духовного чада, когда один вручает свою жизнь твоему попечению, ты принимаешь это и начинаешь переживать, думать за этого человека, нести все тяготы? Он, может быть, сказал тебе что-то, ушел и забыл, а ты всем этим живешь, переживаешь, чувствуя ответственность (так должен жить духовник).

И обратная сторона – если духовник тебе что-то говорит, если ты ему вверил свою жизнь, надо уметь слушать этого духовника.

У нас по старцам любят ездить – искать такого старца, который скажет то, что хотят услышать, а когда не слышат, считают, что этот старец несовершенный, не совсем праведный. А когда услышали от кого-то что хотели, этот человек становится святым и праведным… Но, увы, это не значит, что то, что вы услышали, на спасение ваше.

Духовник должен быть, но если исповедуешься одному священнику, духовником мы его не называем, – но регулярно участвуем в таинствах Исповеди и Причастия. Как быть здесь?

– Молитесь за этого священника, он будет молиться за вас. Если вы ходите к нему, он волей-неволей запомнит, как вас зовут, узнает вашу жизнь, а раз вы к нему ходите, все-таки доверяете. Господь все управляет, волей-неволей вы действительно переходите на уровень взаимоотношений духовника и духовного чада.

111Вопрос телезрительницы: «Меня обидели в церкви – я подошла к священнику с вопросом, а он сказал, чтобы его сейчас не беспокоили».

– Знаете, мы приходим в администрацию, поликлинику или магазин, когда нам что-то нужно, и от того, что кассир в магазине грубо ответил, мы возмущаемся, но это же не значит, что мы перестаем ходить в магазин и покупать продукты. Или если нам надо решить какую-то проблему в администрации, несмотря на грубость, мы все равно идем туда, добиваемся чего-то, ждем, терпим.

Я помню советские времена, когда к духовенству было отношение с любовью, когда к батюшкам приходили и не требовали от них ничего, а с радостью ждали услышать каждое слово. А сейчас очень часто считают: вы нам обязаны, вы нам должны… Конечно, мы должны, мы обязаны, это наша задача, наш путь, – но батюшки тоже люди. По большому счету, хорошо оставлять все свои заботы, печали за порогом храма, когда приходишь на служение, но мы тоже живем в этом мире – не всегда удается в себе найти силы, чтобы от повседневности прийти в храм в полном умиротворении.

И, к сожалению, у нас есть такая категория прихожан, которые и мертвого поднимут из гроба своими вопросами, требованиями. Раньше в голову никому не приходило жаловаться, а теперь «знаем, куда и как жаловаться!» – и жалуются: обидели…

А преподобного Серафима братия не обижала? Но он же от этого не перестал в Бога верить. Вспомните ранний советский период, когда людей гнали за веру Христову: люди страдали, кто-то отказывался от Христа, а кто-то шел на мучения за Него, несмотря на гонения, издевательства. А мы не хотим – не так нам сказали… А иногда, может быть, и мы не так поняли: сами к батюшке не в том состоянии подошли и ожидали чего-то сверхъестественного, а не получили.

Если он говорит, что некогда, может, он в этот момент едет причащать умирающего человека или идет соборовать, и это не значит, что в этот момент он должен все бросить и заняться именно вами.

Да, есть разные ситуации. Надо перебороть себя. А потом, может быть, поближе познакомитесь с этим батюшкой – и он для вас самым лучшим станет. Не надо обращать внимание на свое первое впечатление.

А нужно ли священникам стараться нравиться прихожанам? Как священник должен себя вести?

– Священник должен честно служить Богу, искренне предстоять у престола Божия, быть искренним человеком, не казаться лучше, чем он есть на самом деле. Надо, чтобы люди, видя вашу жизнь, пытались подражать вам и следовать за вами на пути к Царствию Божию. А если добрые слова не подкрепляются делами и личной жизнью, какая в этом польза? Любовь – это жертва, подвиг. И как Господь нас любит, так же надо стараться любить Бога: это самое главное. Когда это будет, тогда и дух на приходе будет другой, и прихожане будут совершенно другие.

Читаю житие старца Алексия Мечёва: с какой любовью и вниманием он относился ко всем, с каким переживанием видел недостатки той же приходской жизни! И стяжал дух мирный и безграничную любовь, но это был образ его жизни.

У нас часто бывают хорошие слова, а образ жизни совсем другой. Я как-то одного пожилого батюшку спросил, что он о нем думает. «Ну что я могу сказать? Священник – как мы, служит – как мы, проповедует – как мы, но мы только проповедуем, а у него жизнь такая».

Надо любовь Божию прежде всего снискать для себя, а любовь людская коварная – сегодня любят, завтра ненавидят.

Мы говорили о проповеди, но Церковь – это не только священники, но и миряне. Как должны проповедовать простые миряне, прихожане храмов?

– Я своим прихожанам всегда говорю: проповедуйте своим образом жизни. Можно учить своего соседа или подругу, как надо молиться, но возникает вопрос – молишься ли ты сам? Является ли это образом твоей жизни?

Ведь человеку, живущему по-христиански, не надо ничего говорить – люди и так это видят и стремятся к этому. И в советский период, и на протяжении всей истории Церкви некоторые уходили от мира туда, где их не найти, а мир, видя эту подвижническую деятельность, к ним приходил: приходили люди.

Мы умеем очень красиво говорить, но наши слова не всегда пересекаются с нашими делами. Мы должны жить так, как проповедуем… Может быть, большого богословия у той же бабушки нет, но есть благочестие, боголюбие, жизнь во Христе. Когда человек говорит о Боге, о том, какой Он хороший, а любви в сердце своем не имеет, той жертвенной любви, которую Господь показал, что он может проповедовать? Какие плоды принесет это богословие?

Бывают люди, казалось бы, духовные, а по образу их жизни, по отношению их к окружающим возникает много вопросов. А бывают действительно мудрые, старенькие (и не очень старенькие), к которым прикипает сердце, с которыми хочется общаться: они ничего не говорят, просто чувствуется благодать, от них исходящая, ведь они живут благодатью.

Не кажется ли Вам, что сейчас наступили события, описанные в Книге Апокалипсис?

– На протяжении всей истории христианства – с Воскресения Христова – мы ждем Второго Пришествия.

Меньше надо об этом думать, а чаще в храм ходить исповедоваться и причащаться – никто пока этого, слава Богу, не запрещает делать, и храмы не закрывают для нас. Да, был период, когда ограничили нас в посещении храма, но сейчас это, слава Богу, ушло.

У нас много говорят об Апокалипсисе, а храмы пустые сейчас стоят: народ не идет – кто на даче, кто боится ковида, еще чего-то… Только греха не боятся. Мне очень понравилось высказывание Владыки Онуфрия (ему это приписывают), что можно сделать 10 вакцин, можно не делать никаких вакцин – результат в любом случае будет один: человек умирает. Но самая главная вакцина для нас, верующих, – в покаянии: оно гарантирует нам жизнь вечную в Царствии Божием. А мы об этом забываем, мы боимся всего, но ни в коем случае не боимся Бога, не боимся грешить, поэтому вот результат нашей жизни. Не надо думать о конце света – можно не успеть до него дожить.

Вопрос телезрительницы: «Очень мучает следующее: хожу на Исповедь, исповедуюсь в одном и том же по книжке, своих грехов не вижу. Как быть?»

– Что значит не видит? Вот читаешь в книжке о каком-то грехе – ты же не переписываешь его просто потому, что читаешь о нем? Не пишешь, что пускал поезд под откос, если ты его не пускал? Пишешь – значит, осознаешь, видишь свой грех.

Другое дело – может, ты его не прочувствовал до конца: не принес покаяние и не имеешь особо желания от него избавиться. Но когда пишешь список грехов, то осознаешь, что согрешил. Значит, видишь. Тогда говорить, что не видишь своих грехов, – лицемерие. Мы хотим снять с себя ответственность в духовном плане.

Очень не приветствую, когда на Исповедь приходят «талмудисты» с огромным списком грехов на бумажке. Да, это удобно, – но обычно я забираю бумажку и спрашиваю: «Что из этого вспомнишь?»

Главное – не переписать всю книгу, а прочитать ее и составить список своих грехов. Но самое важное – прочувствовать их, а не зачитать механически.

Прочувствуешь как раз только то, что вспомнишь, когда придешь на Исповедь без бумажки. В этот момент Господь откроет тебе самое важное: то, в чем сегодня нужно покаяться, что нужно исправить в своей жизни. Все остальное, может быть, само уйдет, если исправишься. Если нет – будешь с этим бороться потом.

Невозможно бороться со всем сразу: дом не сразу строится. Как фундамент начинает возводиться по кирпичику, так и духовный дом получается постепенно. Нужно много трудиться, чтобы каждый духовный кирпичик укладывался на хороший раствор, чтобы этот дом не развалился.

Как правильно начинать Исповедь?

– Должна говорить душа, должно быть внутреннее сопереживание тому, что происходит. Можно найти много красивых слов, правильно написать их и правильно сказать. Мы часто приходим в храм на Исповедь и говорим «согрешили тем-то и тем-то» – и совершенно забываем, что прежде всего согрешаем маловерием и неверием: если бы у нас была твердая, крепкая вера, то многих грехов мы бы не совершали. Я считаю, что всегда надо начинать с этого. Прежде всего мы согрешили маловерием и неимением любви к Богу – из этого вытекает все остальное. Ведь когда ты не веришь, то как можешь любить? А если мало веришь, то и любви мало.

Вопрос телезрителя: «Нежелание общаться с людьми, которые находятся рядом (например на работе), – признак гордыни?»

– К каждому случаю нужно подходить конкретно: где-то присутствует гордыня, где-то нет желания, общих тем для разговора, или просто у людей разный образ жизни.

Я считаю, что на работе надо думать о работе, а не об общении, но ко всем нужно стараться относиться с терпимостью, в лучшем случае – с любовью, независимо от того, нравится нам это или нет: мы ведь тоже не всем нравимся, но хотим, чтобы люди к нам хорошо относились. Так и мы должны относиться к ним с терпением, принимать их.

Мы – люди, у нас все бывает. И настроение бывает разное: иногда ни с кем не хочется общаться, хочется уйти в затвор, никого не видеть, ни с кем не разговаривать, замкнуться в себе. Мы часто ропщем: «Господи, что ж это такое, телефон не перестает и не перестает!» А когда на несколько дней куда-то вырываемся и никто не звонит, начинаем переживать, что никому не нужны… Благодарите Бога за все!

Записали:
Елена Чурина
и Анна Вострокнутова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475