Психолог Елизавета Пархоменко: Как научить детей прощать и просить прощения

Мы поговорим, как научить детей прощать и просить прощения, делая это искренне, а не формально. Как взрастить в детском сердце умение сожалеть о нанесенной близкому человеку обиде? Каких ошибок стоит избегать в этом тонком вопросе воспитания?

− Очень рада снова быть у вас в студии. Я этим вопросом тоже всегда задаюсь: у меня есть дети, и все мы как родители хотим, чтобы наши дети научились тонко чувствовать сожаление по поводу содеянного и приносить извинения. Надо сказать, что в отношении детей это очень непросто. И я бы хотела первую часть беседы посвятить взрослым, а во второй части поговорить о детях. Помните, даже есть такая английская поговорка: «Не воспитывайте детей – они все равно будут похожи на вас, воспитывайте себя»? И это абсолютно точно: если мы хотим, чтобы дети чему-то научились, учить их, конечно, приходится прежде всего своим примером.

Важно, чтобы дети видели, что их родители в состоянии искренне сожалеть о содеянном, что они имеют достаточно мужества и смелости принести извинения друг другу и другим людям. Семья − это мир, где ребенок получает первый опыт, узнает, как что устроено. И очень важно, могут ли родители попросить прощения у самих детей.

Прощение − огромная тема (у меня даже есть отдельная беседа о том, как прощать). Это сложно, и взрослые (что уж говорить про детей) раз за разом приходят и к священникам, и к психологам с вопросом: как простить? Я сейчас не буду касаться этого вопроса в полной мере. Сегодня мне хочется поговорить о том, какими удивительными и целительными особенностями обладает подлинное извинение, когда мы можем по-настоящему попросить прощения, как это помогает другому человеку нас простить и как это удивительным образом может залечивать раны обиды. То есть сегодня мне бы хотелось поговорить, что такое обида и как правильно просить прощение, чтобы нас легче было простить.

Слово «подлинный» мне кажется очень важным в этом контексте: часто мы учим детей формальному прощению и совершенно не знаем, как научить их подлинному прощению…

‒ Но сначала я все же расскажу о взрослых: опять-таки, если у нас самих не получается это сделать, бесполезно какие-то правила давать детям. Их невозможно этому научить: дети до этого могут только дорасти. Во второй части беседы я немного расскажу, какие создаются условия, чтобы ребенок мог до этого дорасти.

Часто психологи говорят, что прощение − это внутреннее решение самого человека, что человека никто не может заставить простить, что он внутри себя на каком-то уровне принимает решение простить, только тогда он сможет это сделать. И это, с одной стороны, верно, а с другой стороны, есть и другой аспект: «простить» в смысле «отпустить» – это не то же самое, что в смысле «восстановить отношения». Иногда мы можем простить и отпустить, но при этом не можем допустить человека до прежнего уровня близости, не можем вернуть доверие, которое было. И здесь мне хочется поговорить о том, как мы можем искренне приносить извинения, чтобы восстановить нарушенные отношения.

Итак, из чего же состоит подлинное примирение? Как просить прощения, чтобы восстановить отношения? Хочется сказать, что извинения, сожаления неизбежны в наших взаимоотношениях именно с близкими людьми. В отношениях с другими людьми нам обычно легче просить прощения – эти отношения для нас не так важны и не так ранят. Например, если продавец в магазине нам что-нибудь сказала, мы гораздо легче это забудем: для нас не так важны отношения с ней, а в близких отношениях мы неизбежно будем делать что-то, что будет разрушать наши отношения. Ученые в последнее время проводили много исследований на этот счет и выяснили, что очень важно как можно быстрее эти отношения восстанавливать: чем раньше мы принесем извинения, тем больше шансов, что эта царапина в отношениях не останется и не загноится… Мы сейчас говорим в общем, а обиды бывают разного характера.

Как психолог я сталкиваюсь с самыми разными обидами и разрывами: от очень серьезных (таких, как предательство и измены) до совсем маленьких «синяков» в отношениях. Это то, что неизбежно будет в отношениях между супругами, с детьми, с родственниками, когда мы кого-то задели, обидели…

Есть еще момент, который важно учитывать: то, что мы задели другого человека, может восприниматься нами как мелочь, а для него это достаточно серьезно.

Расскажу пример из своей собственной практики: эта, казалось бы, мелкая история стала серьезным разрывом в близких отношениях. Она произошла в супружеском лагере, который мы вели до пандемии. Там была супружеская пара − мои клиенты, с которыми я довольно долгое время работала до лагеря. Я никак не могла понять, что у них происходит – это супруги с очень теплыми отношениями: они все делают друг для друга, не обижают друг друга, готовы всегда прийти на помощь. Но в то же время я постоянно ощущала, что между ними что-то стоит, и я никак не могла понять, что это. И только на тренинге в лагере (где одна из ступеней – это разговор как раз об обидах и их прощении) супруга, попробовав поискать в себе эти обиды, вдруг неожиданно говорит мужу: «Да, есть обида. У меня родился 3-й ребенок, двое маленьких предыдущих детей, а я очень заболела. Я, конечно, справлялась, но это было тяжело, я болела целый месяц. И в какой-то день, когда ты возвращался с работы, ты позвонил мне и сказал, что тебе надо задержаться по каким-то своим делам. А я очень просила тебя приехать – в тот момент у меня не было никаких сил, я была в полном изнеможении. Но ты мне сказал, что ничего страшного, и поехал на футбол или куда-то еще».

Мне кажется, в состоянии уязвимости нанесенные обиды обычно дольше всего помнятся. Например, когда меня обижали в состоянии беременности или когда я была кормящей мамой, те обиды, даже самые ерундовые, я почему-то, к сожалению, помню.

− Как точно вы говорите: именно в момент уязвимости… Сложность в том, что для мужа это было не очень очевидно: он действительно не задумался тогда, насколько это было сложно для жены. Он не воспринимал это всерьез – для него был важен на тот момент футбол. Но для жены то был момент уязвимости, и когда мужа не оказалось рядом, он не откликнулся, для нее это осталось серьезной занозой. Она как будто почувствовала, что не может положиться на мужа. И вот прошло несколько лет, супруги ходили ко мне, и я видела, что между ними что-то не так и все разрушается, отношения не складываются. Мы никак не могли нащупать эту занозу, пока жена не обратилась к тому случаю, не вспомнила о нем и не рассказала, каково ей было. И только когда муж серьезно обратил на это внимание и попросил искренне прощения, в их семье стало все быстро налаживаться.

Иногда не столь очевидно, что происходит у другого человека, а там может быть обида – или для нас это может быть какой-то ерундой, а для нашего супруга или ребенка важным. Кстати говоря, с детьми часто так бывает, когда мы с нашей взрослой позиции не можем встать на сторону ребенка и говорим: «Подумаешь, не отпустила тебя в гости к подружке, не купила тебе какой-то подарок или что-то тебе не разрешила», – но для ребенка это может быть совсем не так.

Разные обиды (от маленьких «царапинок», когда я, например, пришла с работы и что-то раздраженно сказала, до серьезного предательства, вплоть до измен) требуют искренних извинений. И здесь очень важно сказать, что, к сожалению, обиды невозможно стереть из памяти (как мы часто хотим сделать). Миф, что обиды можно уничтожить, если просто не говорить о них, – нет, так не работает. Есть только один-единственный бальзам, который действительно помогает восстановить отношения, – искреннее принесение сожалений.

Тот самый инструмент, который поможет залечить раны?

− Да. Как же по-настоящему, искренне просить прощения так, чтобы это помогало моему супругу, ребенку, близкому принимать мои извинения? В контексте прощеного воскресенья я часто задумываюсь об этом по отношению к своим детям.

С одной стороны, прекрасная традиция – задуматься о своих обидах, о том, как мы можем ранить и какие «занозы» могут сидеть у наших близких, о том, как важно этот бальзам принести: ничто кроме него не залечит ран. А с другой стороны, мы склонны формально просить прощение, а это не только не залечивает, но и ранит еще сильнее.

Искреннее прощение состоит из 5-ти элементов. 1-й элемент − внимание. О нем я расскажу на примере той пары из нашего лагеря: муж искренне не понял, что жена попросила его о помощи, и не увидел, как ей было плохо и тяжело. Сосредоточив свое внимание на том, что же с ней происходит, он смог попросить прощения. Только когда он задумался об этом, постарался понять, что же происходит с его женой, попробовал увидеть ее боль, он сделал первый шаг к тому, чтобы попросить у нее прощения. То есть 1-й момент – расспросить человека, с которым мы хотим примириться, что же именно у него произошло, в чем была его боль, и внимательно отнестись к тому, что он говорит. Если говорит, что ему плохо и обидно, то стоит задуматься и попытаться посмотреть на ситуацию его глазами (особенно это важно с детьми).

2-й элемент – признать его боль. Например, ребенок мне говорит: «Мама, ты на меня не обратила внимания! Ты сказала мне: „Отойди!“». А у меня, может, действительно на тот момент были важные дела. Признать боль – это сказать: «Да, в тот момент я тебе была нужна, а меня с тобой не было. Тебе было больно и одиноко, ты очень расстроен». Или супруг в примере с парой из нашего лагеря сказал: «Я вижу, каково тебе было: ты была совершенно одна, измождена, уязвима, и именно в тот момент, когда я был тебе нужен, я пошел отдыхать. Сейчас я вижу, каково тебе было».

Следующий элемент – взять на себя ответственность. Мы говорим ребенку: «Я сделала неправильно и сейчас об этом жалею. Да, я должна была все отложить и повернуться к тебе, раз тебе было так больно и я так была нужна тебе именно в тот момент». А муж в лагере сказал: «Это было ужасно, что я отправился на футбол тогда, когда был тебе нужен». Это очень важный пункт.

Следующий элемент − сказать о своих чувствах. Чувства должны искренне появиться, я должна искренне сказать: «Мне очень жаль, что я так сделала». Иногда важно сказать: «Мне очень стыдно», если действительно есть такая эмоция. Важно сказать о своей собственной боли, которая возникает в ответ на боль близкого человека. И тогда я скажу ребенку: «Мне очень грустно и плохо. Мне жаль, что я тогда не повернулась к тебе».

И последний элемент – сказать: я постараюсь так больше не делать. Вот рецепт бальзама, который действительно залечивает отношения и позволяет другому человеку принять наше извинение.

Таким образом, извиняться очень сложно и уязвимо. Кому-то это делать легче, кому-то сложнее. Но в целом встать в такую уязвимую позицию, найти в себе серьезные сожаления, стыд, грусть, увидеть, какую я боль причинил, и не провалиться в собственную вину; быть готовым меняться – очень сложно. И поэтому мы часто говорим, например: «Извини, я не хотел тебя обидеть». И это не извинение, – таким образом мы фактически говорим, что мы тут ни при чем. От этого становится только больнее и обиднее. Или мы говорим: «Извини, но ты то-то сделал». Это тоже не извинение – мы фактически говорим: «Ты сам виноват». Или говорим: «Извини, если я тебя обидел». Это уместно, только если я понимаю, что что-то сделал не так, но не могу сейчас в этом разобраться. Тогда я говорю: «Извини, если я тебя обидел. Давай позже разберемся». Еще один вариант, когда мы говорим: «Кому-то же надо первому извиниться, давай я извинюсь», или: «Ну ладно, извини». Это не извинение. Или: «Так положено в прощеное воскресенье, поэтому прости меня». И это тоже не работает – фактически здесь нет настоящего сожаления и ответственности. И мы часто так делаем, ведь извиняться по-настоящему очень сложно и больно – нужна большая смелость.

Теперь перейдем к детям. Если даже взрослым бывает очень сложно извиняться, то тем более это сложно детям: они маленькие, и им часто бывает слишком страшно.

Если мы действительно хотим, чтобы у детей когда-то взросли настоящие сожаления, ответственность и желание залечить боль другого (ведь это происходит не сразу, этот росток нужно взращивать), то наша задача как взрослых − следить, чтобы это было не слишком тяжело для ребенка, не стыдить его и не требовать извинений, когда ему слишком сложно их найти. Как часто мы говорим детям: «Извинись! Как тебе не стыдно!»… Ребенок, возможно, если его пристыдить или если мама строго посмотрит на него (чутким детям не нужно слов), готов идти извиняться. Он принесет извинения, но только на словах, а все сожаления внутри будут полностью стерты – такая ситуация слишком уязвимая для него: страх изгонит любовь и сожаление. Ребенок скажет: «Извини», но за словами не будет ничего больше. Это будет как подарок в красивой упаковке, который распаковываешь, а там ничего нет.

Если мы требуем от ребенка извинений, когда внутри него они не созрели, мы фактически приучаем ребенка к тому, чтобы он вырос во взрослого, который с легкостью говорит «извини, если…», «извини, но…» – и перекладывает ответственность на других: он не готов встречаться со своей собственной ответственностью и уязвимостью другого человека.

Я здесь остановлюсь – тема очень обширная… Я еще немного вернусь к ней, буду говорить, как взращивать в ребенке ростки сожаления и благодарности.

Спасибо, Елизавета. Мне кажется, инструменты, которые Вы нам дали, помогут психологически подготовиться к испрашиванию прощения. Я сама очень люблю чин прощения и каждый год хочу, чтобы он прошел в моей семье максимально искренне, а не формально…

Записала:
Наталья Богданова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475