Председатель православного братства «Радонеж» Евгений Никифоров: Для меня Церковь – собрание добрых людей

Сегодня у нас в гостях директор знаменитой радиостанции «Радонеж». Добрый день, Евгений Константинович!

– Приветствую вас, Александр! Приветствую наших слушателей и зрителей телеканала «Союз». Рад находиться у вас в студии.

Как живется радиостанции в эти кризисные времена, как удается выживать? Очень многие жалуются на снижение пожертвований – как вы выживаете материально?

– Не знаю. Честно, не знаю. У нас и раньше не было крупных спонсоров, а сейчас тем более. Но, может, это и к лучшему – у нас есть (скажу сейчас сложные слова) диверсифицированный спонсор или партисипаторное финансирование, когда финансируют проект (как, собственно, и телеканал «Союз») слушатели и зрители. Есть зритель, есть слушатель – значит, есть радио-станция.

Знаете, не было бы счастья, да несчастье помогло. Что делать людям, когда их в Великий пост загнали в квартиры? «Не хотели ходить в церковь, так сидите сейчас дома и молитесь в своей келье, серьезнее относитесь к своей духовной жизни»: для людей это было большим уроком. Что им оставалось делать? «Поститься, молиться и слушать радио „Радонеж“».

Поэтому публика у нас осталась, аудитория сохранилась – мы это видим по пожертвованиям. Конечно, небольшое уменьшение пожертвований есть – у людей меньше денег, но их достаточно, чтобы мы выживали (правда, нужно сказать нашим слушателям, чтобы они не расслаблялись и на мои слова реагировали рассудительно); и в целом, безусловно, мы выжили и даже укрепились – освоили новые формы работы.

Вирус заставил нас быть более технологичными. Мы перешли на удаленную работу, а это новые роскошные технологии (правда, они не всегда хороши для СМИ, для нас, православных, и для Церкви как таковой). Технологически оказалось, что вполне можно выжить, сидя дома, общаясь по телевизору и так далее. Но и online-обучение, и online-телевидение имеют большие недостатки, поэтому мы даже в пик кризиса старались писаться в студии: ничто не заменит живого общения. Ведь Церковь – это что? Это прежде всего круг общения друзей, сообщество людей, любящих жизнь, близких, друг дружку и так далее. Поэтому для Церкви, для церковного радио и телевидения такое общение крайне необходимо: никакая технология, никакие технические штучки не заменят душевного разговора в студии.

Вы очень точно подметили, что, если человек не может прийти в церковь, то Церковь приходит к человеку. Мы это увидели в период эпидемии. Но вернутся ли люди в церковь?

– Этот вирус еще и психовирус: он действует на сознание человека – люди запуганы, боятся. Они и так тревожатся, особенно пожилые, они забились в свои углы и боятся всего – даже чихнуть. Будьте здоровы, дорогие друзья, не чихайте, не кашляйте, но в целом атмосфера тревоги, запугивания все равно осталась.

Для нас, с одной стороны, это опыт – Церковь пришла к человеку. Конечно же, это некая замена – как всякий паллиатив, это не есть Церковь, которая может существовать только как собрание верующих в храме. Крайне важно живое общение живых людей – пусть даже там люди не общаются по-дружески, как за столом, хотя сейчас во многих храмах, особенно перед этой эпидемией, слава Богу, возникло то, что нам всегда нравилось в Греции: приезжаешь после литургии в какой-то греческий храм, а там сидит епископ со своим приходом – они наливают вино, едят какие-то куличи, виноград, и возникает крайне приятное ощущение. Многие, побывавшие на Афоне, в Греции, увидев теплоту православного застолья, пытаются восстанавливать это и у нас.

Сейчас при многих храмах построили отдельные трапезные и там устраивают чаепития. В храме, где я проводил большую часть времени из-за «удаленки», тоже устраивали такие чаепития, и всем они нравились. Они сплачивают людей. Людям нужно общение, причем общение с людьми своего духа. Для меня Церковь – собрание добрых людей.

Если вы, друзья, смотрите нас сейчас, и кто-то из вас, может быть, не стал церковным человеком и задается вопросом, что такое Церковь, и зачем она, я говорю: «Слушайте, не смущайтесь: если вы считаете себя добрым человеком и хотите найти таких же добрых людей, идите в церковь – и там вы их обязательно найдете».

А все россказни о том, что какая-то мифическая бабка, бабка Яга, всегда где-то летает, витает… В жизни я таких злых бабок не встречал – это все мифы и легенды, совершенно не относящиеся к нашей реальной церковной и вообще человеческой жизни. Кстати, об этих бабках говорят те, кто в храм никогда не ходил: это их собственное оправдание своей лени, страхов, тревог – что их не так примут, на них не так посмотрят. Все свои страхи они объединили в образе некой бабки, которая стоит, злобно присматривает за всеми и цыкает на всех. Может, где-то и есть такие бабки, но лично я таких не встречал.

Прихожан храмов Вы описали как людей добрых. А слушателей радио «Радонеж»?

– Это очень добрые люди – настолько добрые, что они жертвуют.

Все должны понимать, что именно через пожертвования происходит финансирование Церкви – она финансируется именно так и не иначе.

У апостола Павла, кстати, есть целое учение о жертве, очень большое, серьезнейшее учение. Он считает, что жертва – это то, что составляет главное в нашей аскезе, что это одно из главных духовных деяний и в школе духовной, и в православии, и вообще в христианстве.

Когда человек реально что-то отдает – он не просто молится, не просто изображает из себя изюм, что-то такое сладенькое. Это человек, который по-настоящему осознает себя ответственным за определенное дело. Поэтому наши слушатели – не просто слушатели, которые взяли и пожертвовали, это наше братство радио «Радонеж»: не будет их – не будет радио «Радонеж». Но они есть, поэтому я спокоен: значит, нам существовать до скончания века.

Вы очень эмоционально описали необходимость жертвы на церковные нужды. Но возможна и другая крайность – жертва как индульгенция: человек, жертвуя, списывает с себя какие-то нелицеприятные действия в своей жизни и считает, что раз он пожертвовал на благое дело, значит, ему зачтется. Как соблюсти баланс?

– Ну, это уже дело духовника. Такое бывает довольно часто, что люди как бы откупаются, но это же, естественно, совершенно не так.

Понимание жертвы: в этом отношении – степень духовного роста человека. Если он до сих пор высокомерно жертвует на Церковь: «Ну, батюшка, помолись», – это одно. Другое дело, когда отдает, может быть, не последнее, но существенную часть своих доходов, жертвуя на общее дело, понимая, что это такое, не думая, сколько и что он отдает. Ну, мы знаем, как Евангелие относится к этому: православные люди знают, что это часть нашей аскетической жизни.

Вы сказали, что за этот период на радио появились новые программы, наверняка – новые авторы, герои. Кого Вы порекомендуете послушать?

– Не могу сказать, что нужно слушать всех: всех не переслушаешь (хотя попробовать нужно).

У нас 6 часов оригинального эфира – это очень много для разговорного радио. Разговорное радио дорого по определению. Есть много станций – например какие-то местные «музыкальные шкатулки», где ведущий вставил диск и ушел перекурить, вбросив в эфир пару бойких слов; ну, они еще прочли новости (местные – или неважно какие), и все. Это очень простой формат вещания.

Другое дело – содержательное вещание, разговорное радио, поэтому у нас, на самом деле, нет нормальных разговорных станций. «Эхо Москвы», простите, мы не будем сравнивать – там совершенно другой формат и другие задачи, там все другое: там основное желание – разогреть политическую страстность, разогреть аудиторию, возмутить ее, вбросить некие мемы-шмемы и прочее. У нас совершенно другая задача – разобраться, поэтому мы говорим долго, и у нас «длинное» радио.

Когда мы разрабатывали формат вещания, я подумал, что нужно остановиться где-то на 15–20 минутах: пусть таким у нас будет шаг. Потом мы перешли на полчаса – и полчаса, на самом деле, здравый шаг, но чтобы раскрыть тему иногда нужен и час. И очень часто мы в эфире именно час.

То ли в прямом эфире, то ли в компании умных, замечательных людей мы все разбираем по полочкам – и людям нравится: мы не просто вбрасываем некие мемы, которые они усваивают или не усваивают, но, по крайней мере, порой принимают за свои собственные мысли – что это они чуть ли не сами придумали (хотя можно точно сказать, с какой полочки все взято, с какой волны, с какого телеэкрана и так далее).

У нас, и наши авторы, кстати, это очень любят, все понимают: очень многие наши авторы – те же медийные люди, но они приобретают совершенно другой характер, другой вид и другое содержание, ибо они могут высказаться. Вот, стоит 6–7 человек, да еще кричащий ведущий бегает по студии и что-то вместо всех говорит… А здесь такого нет – здесь нужно все продумать, нужно хорошо подготовиться.

А кого я посоветую послушать? У нас есть, мне кажется, самая тяжелая программа – «Рай истинный и ложный» Александра Михайловича Простокишина, она в эфире уже несколько лет. Это программа о наркомании и алкоголизме – ни одна радиостанция, ни один телеканал, как знаете и Вы, и наши слушатели, таких программ не выпускают, найти такой контент невозможно: все считают, что это ужасно – и действительно это тяжело слушать, но это живая жизнь.

«Ой, нет. Я закрою глаза, я не буду об этом слушать – это слишком тяжело». – «Матушка возлюбленная, лучше ты послушай в профилактических целях, пойми, что здесь происходит. Ведь это судьбы людей». А так как в нашей стране алкоголизация чуть ли не стопроцентная (ну, во всяком случае, пьющих много) и наркоманов достаточно – эта проблема касается чуть ли не каждого второго, третьего, четвертого. Понять, что, к чему, как, услышать о судьбах людей, которые пытаются своим опытом поделиться, потом терапия, профилактика – оказывается, чрезвычайно сложные и почти невозможные вещи.

Обычно я таким чувствительным матушкам говорю: «Дорогая моя, вот ты закроешь глаза – и вроде бы все хорошо. Но, прости меня, когда твою дочку посадят на иглу, а сына на бутылку в компании и так далее, что, будет легче, когда на твоих глазах человек будет умирать, деградировать?» – там же еще происходит деградация личности, кроме того что человек умирает в конечном счете.

И близкие как страдают!

– И близкие, да все страдают: так же невозможно жить – просто физическая вонь от этого человека исходит, и духовная вонь, само собой. Не заблуждайтесь: и наркомания, и алкоголь – это словно пелена, словно железный занавес пред Богом. Это рассоединяет человека с Богом: не допросишься, не домолишься – не идет молитва, и все.

Тут и какой-то мой собственный опыт есть – взрослый же человек, понимаю все состояния. И когда ты чувствуешь, что благодать каким-то образом оседает на твоем сердце, и когда вдруг она куда-то пропадает, то нужно просто с воплем бежать что-то делать: что-то прекращать, приобретать другие навыки.

Кстати, недавно мне приснился мой духовный отец – архимандрит Амвросий (Юрасов): Царство ему Небесное, недавно он почил в Бозе, замечательный старец. Во сне он мне приснился таким, каким он, в общем-то, всегда и был. Мне представилось, что он в Царстве Небесном – и за всеми бегает, всем помогает, всем показывает, куда идти и так далее, то есть он очень деятельный. (Вообще, старец – это кто? Это человек, который помогает людям найти правильный путь к Богу.) И я его спрашиваю: «Батюшка, дорогой, вот скажи, что делать, когда ты упал? Вот произошло падение, и окутала тьма и безысходность». И он говорит: «Знаешь, а ты вот так прижмурься – и лезь вверх, вверх, вверх» – вот такой образ. Вместе с тем, это на него похоже. Главная задача – не отчаиваться, а всеми силами лезть вверх. И программа, о которой я говорю, – именно об этом. А потом можно перейти уже и на другие наши программы.

Мы много посвящаем времени аскетике, святоотеческой аскетике – действительно духовной жизни человека: сейчас в нашей церковной жизни много опасностей такого гламурно-розового православия. Опасная вещь, ведь это полная подмена – это так называемое «радостное православие»: такое протестантское «православие», не имеющее настоящих духовных корней в нашем делании.

Кстати, если говорить о корнях, то смысл существования радиостанции «Радонеж» с самого начала (а мы работаем уже 30 лет) был в том, чтобы говорить о тех немногих оставшихся пастырях, великих старцах, которых мы видели и которые сейчас постепенно уходят. Но мы еще знаем живущих старцев, продолжающих эту духовную традицию, и очень важно на них смотреть, с ними пожить, а не только слушать, что они говорят: они же не столько богословы, сколько своей жизнью во Христе свидетельствуют о Боге. Смотреть, как они живут, как едят, как пьют, как разговаривают. Нужно спешить учиться у этих людей.

Один замечательный батюшка сказал: «Понимаете, сейчас есть такой образ: Церковь – будто Ноев ковчег за 30 минут до потопа. Вот представьте себе, что до потопа осталось 30 минут. Еще мало кто об этом знает, еще открыты шлюзы, еще всякая тварь может по трапу взойти в Церковь. Так спешите в Церковь, пока она открыта».

Мы по COVID-19 видим – он же нам очень страшный предапокалиптический опыт преподал, все же это ощущают, всю тревогу чувствуют и все понимают, что это репетиция апокалипсиса, что что-то совсем рядом происходит. Да я думаю, что наши зрители и сами чувствуют общую тревогу, которая разлита в мире, такое общее неблагополучие. Поэтому бегите в церковь как можно быстрее, стремитесь в церковь, пока она еще не закрыта, пока не подняты трапы, не закрыты шлюзы.

Мне показалось очень противоречивым Ваше высказывание про радость. Вас не назовешь угрюмым человеком – Вы, наоборот, очень радостный, счастливый. К чему же Вы призываете? Почему не нужно радоваться?

– Да нет – это я говорю о вот этой кисельной радости: изображении радости – это не радость на самом деле. Радость рождается из чистого сердца. Я о себе не могу сказать, что я уже такой, знаете, очищенный, святой человек: безусловно нет – я грешник, и это, может быть, даже кому-то очевидно. Но, вместе с тем, жизнь Церкви и в Церкви дает большую надежду, а надежда, естественно, дает радость.

Нет, уныние, депрессия – это, кстати, вторая беда, которая посещает людей, слишком уходящих в чувство внутренней своей вины и оттуда уже никак не могущих вылезти. Так нельзя. Для этого нужны хорошие духовники, а их мало.

И, опять-таки, кто может это преподать? Только средства массовой информации – только мы можем дать эфир духовнику, опытному человеку, которому мы доверяем, который сам многое в этой жизни понял и который может преподать и рассказать, как вылезти из депрессии.

Есть сейчас такое увлечение в нашей Церкви – психологизм. Оно не очень верное, ибо подменяет собой православную аскетику. И тут тоже нужен баланс: с одной стороны, у наших батюшек должны быть какие-то психологические навыки, нужно немного знать эту область, но не увлекаться и не подменять ею великую аскетическую практику в нашей Церкви.

Наверное, самое важное, ради чего мы существуем, – это быть таким камертончиком.

Когда мы только начинали, я спросил отца Амвросия: «Батюшка, а какие у нас должны быть темы, какие рубрики?». Он ответил: «Особенно об этом не заботьтесь. Вы должны быть камертончиком, чтобы просто говорили те люди, которые могут что-то говорить от избытка своего сердца и духовного опыта. И они это не должны говорить так, как, знаете, американский протестант: «Бог тебя любит» – видно, что это вранье: не любит Бог таких – ну, не любит Он».

Можно философствовать отвлеченно, богословски: да, конечно, Бог есть любовь, и Он любит даже всякую незаметную букашку, какого-то кузнечика, но это такие благочестивые фантазии, которыми мы утешаем себя и оправдываем свою духовную леность и нерадение о Боге.

А Бог – действительно в радости, в любви. Когда читаешь святых отцов, сердце-то радуется, вот оно так и рождается. Читайте святых отцов, а не какую-то угрюмую современную литературу. Не смотрите телевизор, где сплошные перестрелки, ужасы, отвратительные пороки изливаются: попробуйте не смотреть телевизор хотя бы пару дней – выключите его, чтобы была некоторая тишина, а потом включите на полную мощность, и вы будете потрясены, какой гигантский шум, грохот оттуда идет, как он разрушает все… Вы же привыкли к тому, что из телевизора постоянно несется разрушительная волна, сель духовных нечистот. Прекратите.

Человек постоянно думает о том, чем он занимается. Я о своем радио постоянно думаю, и я говорю, что радио «Радонеж» – это 6 часов тишины в эфире. Это духовная тишина, где от сердца к сердцу, от уст к уху идет неторопливая беседа о самом насущном в человеческой жизни. (Окончание в следующем номере)

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз»:
https://tv-soyuz.ru/Plod-very-Direktor-radio-Radonezh;
https://tv-soyuz.ru/Plod-very-Direktor-radio-Radonezh2

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475