Священник Константин Кокора: Крещение и смерть

Обычно Крещение связано с рождением человека, мы крестим младенцев, а смерть – неминуемая кульминация жизни, что-то страшное, особенное, таинственное, для кого-то непонятное. Мы по-разному к этому относимся. Сегодня мы ответим на вопросы и объясним, зачем нужны Крещение, отпевание и так далее. Слова евангелиста Марка: Кто будет веровать и креститься, спасен будет, а кто не будет веровать, осужден будет. То есть Крещение для нас всех обязательно, так?

– Абсолютно точно. Из этой цитаты мы видим, что не только Крещение: самое главное – веровать при этом. Довольно часто случается парадокс: вера понимается несколько абстрактно, как теоретические вещи, которые не касаются жизни человека никаким образом. Есть традиция креститься, крестить детей, то есть приобщаться церковной действительности, но подчас это происходит из традиционных верований, установок – человек может не иметь личной веры как верности Христу, желания с Ним соединиться, быть всегда с Богом, жить по Евангелию. Думаю, евангелист Марк имеет в виду, что даже если ты крестишься, но без веры, это тоже становится, по сути, грехом.

Это может быть хула на Духа Святого?

– Мне кажется, да: в Церкви ничто не действует механически и все объемлется верой. Мы можем сказать, например, что крестим детей, но они веры не имеют – у них нет разумения того, что происходит, но мы крестим их по вере родителей: они-то уж точно могут веру иметь. Очень важно понимать, что и Марк, и вообще все Евангелие делают акцент на том, чтобы человек ответственно подходил к тому, что делает.

Часто нас осуждают, что мы крестим младенцев, нарушая какие-то их права, волю – мол, они вырастут и выберут веру. Почему мы крестим младенцев?

– Бывает и такое, что мы крестим младенцев, а родители потом сами честно признаются: вырастет и сам выберет веру. То есть они вроде хотят крестить, но, с другой стороны, говорят, что свобода воли неприкосновенна и они не смеют его «насиловать». Но мы должны понимать, что само Крещение объемлется верой, и мы уповаем, что Господь по любви взрослых людей может созидать и спасать других людей. Помните, в Евангелии есть замечательный эпизод, когда четверо друзей принесли на носилках своего парализованного друга? Они столкнулись с препятствием: Христа теснит толпа, они не могут пройти. Они могли бы остановиться и сказать: «Господи, мы сделали все, что могли. Друг, прости, дальше мы не можем ничего сделать», – но они разбирают черепицу, спускают друга ко Христу, и Христос по их вере, их желанию, их любви исцеляет этого человека.

Нам важно помнить, что в Деяниях апостольских есть примеры, когда крестился весь дом. Весь дом – это абсолютно точно все живущие в нем, не исключая детей. И дальнейшая святоотеческая традиция в лице передовых ее представителей говорит нам, что дети тоже должны быть сопричастны этой благодати – они тоже спасаются, пусть они разумно веру не приемлют.

Мы же не отказываем в том, что благодать действует в больных людях; мы точно говорим, что им тоже нужны таинства, они на своем уровне живут своей жизнью. Даже святитель Феофан Затворник говорил, что больные люди могут жить такой же благодатной жизнью, как и здоровые, просто нам этого не видно. Нам кажется, что человек душой болен, но внутри у него происходит христианская жизнь, христианская деятельность, полностью соединяющая его со Христом.

Вопрос телезрителя: «Есть поверье, что, когда человека крестят, то ему добавляется ангел-хранитель. И когда даже неверующие родители приносят ребенка крестить, они хотят, чтобы у него был ангел-хранитель, который будет его хотя бы в чем-то оберегать, следить за его поступками».

– Совершенно верно, это один из наиболее часто встречающихся мотивов Крещения детей. Во-первых, святоотеческая традиция не совсем единомысленна в этом вопросе, часть святых отцов говорят, что ангел-хранитель дается при рождении ребенка. Человек приходит в мир – и Господь сразу ему дает хранителя. Во-вторых, ангел-хранитель не есть какая-то механическая сила, не гарант автоматического спасения. Иногда мне кажется, что люди воспринимают его как некоего супергероя, который ходит и отпугивает демонов, разбивает вражеские полки, а человек автоматически идет в Царство Божие без каких-либо усилий со своей стороны. Но Господь дает Крещение как некий залог, как некую задачу перед христианином.

Ангел-хранитель – это, безусловно, свободное, разумное существо, которое будет делать все от него зависящее, чтобы человек спасся, но он не сможет жить за человека. Буквально я себе представляю это так: ангел-хранитель будет прилагать все усилия, но потом может Богу засвидетельствовать, что человек сам не хочет спасаться. То есть человеческая воля становится краеугольным камнем того, чтобы Крещение дало какие-то плоды.

Может быть, через примеры в Вашей практике Вы могли бы объяснить некоторые заблуждения? Как правильно относиться к этому таинству людям, которые в церковь не ходят?

– В первую очередь нужно подходить ко всему осмысленно: Церковь – территория смысла, и все, что делаешь в Церкви и вообще в жизни, нужно делать со смыслом. Во-вторых, нужно этот смысл соотносить с тем, что Церковь предлагает. Часто я сталкивался с такими примерами, когда человек приходит в Церковь со своим опытом (он у всех индивидуальный), со своими воззрениями, своим отношением к таинству Крещения и имплицитно требует чего-то у Бога, хочет чего-то от Него. Поэтому я всегда спрашиваю: чего вы хотите от Крещения, что произойдет такого в Крещении, что потом позволит вам зажить по-другому? К сожалению, чаще всего я слышу полуцерковные или даже языческие требования к Крещению или к Богу – такие, как здоровье, благополучие, чтобы бизнес хорошо шел, чтобы темная полоса в жизни закончилась, чтобы просто было спокойствие, то есть все, что Господь на самом деле даст, но не без личных отношений с Самим Христом.

Это парадокс: когда спрашиваешь у людей, которые хотят вступить в брак, что они ищут, они скажут «я хочу жить с этим человеком, хочу связать с ним свою жизнь, любить его, служить ему, быть с ним и в горе, и в радости». Но когда дело касается таинства Крещения, чаще всего действует такой закон: я хочу чего-то от Христа, но не хочу с Ним быть. Этот парадокс – наверное, самая большая трагедия нашего отношения к Крещению. Оно остается магическим, несмотря на то что уже 30 лет открыты храмы. Все равно остается впечатление, что люди в Церкви ищут то, что можно урвать, взять, и при этом никак не менять свою жизнь.

Моя практика не очень долгая – я два с половиной года веду эти беседы, причем в индивидуальном порядке, ведь каждый человек приходит со своими воззрениями и отношением к происходящему, и каждый раз мне нужно вникать в ситуацию. Моя задача – объяснить ему, насколько его смыслы и чаяния могут осуществиться в Церкви. Чаще всего, к сожалению, человек даже не хочет менять что-то в своей жизни – он думает, что Крещение механическим путем само изменит его жизнь, без его участия. Доходит до трагикомических ситуаций, когда люди крестятся, крестят ребенка, а крестного выбирают другой религии.

Или вообще неверующего.

– Такой случай тоже был. Когда я задал вопрос, какой в этом смысл, человек ответил: «Меня же друг позвал, что я его буду обижать…». Это очень важная проблема: мы боимся обидеть людей, поставить их перед фактом, что у нас есть свой взгляд на происходящее, но при этом не боимся вступить в отношения с Богом, которые не имеют под собой основания – я что-то говорю Богу, произношу страшные слова, клянусь Ему в верности, приношу обеты доброй совести. Мы говорим: «Господи, мы кладем на алтарь свою жизнь, жизнь наших крестных, чтобы наши жизни стали фундаментом Крещения этого ребенка. Мы приносим Тебе обеты, свою веру, свое намерение, что будем из этого человека созидать христианина – созидать атмосферой, своей помощью, своей жизнью в первую очередь».

Здесь тоже очень большие проблемы. Родители и крестные родители видят себя некими зрителями этого таинства. Священник что-то делает, ребенок, безусловно, воспринимает, а родители остаются в стороне, смотрят как бы из зазеркалья. Моя задача – объяснить, что они прямые соучастники этого процесса: они за него приносят крещальные обеты, они берут на поруки этого ребенка…

Можно же отказать в Крещении?

– Безусловно. Мне кажется, что лучше даже отказать и поставить больше задач перед человеком, чтобы он ощутил, что в Церкви действуют другие законы, нежели в миру.

Но он может пойти в другой храм, и там не будут задавать вопросы – такое бывает…

– Да, с этим мы сталкиваемся – повседневно и повсеместно.

Как здесь правильно подойти, чтобы человек потом пришел в Церковь, и пришел именно к вам, осмыслив это?

– Недавно у меня была 5-часовая беседа с одним молодым человеком. Я готов хоть сутки говорить. Я сохраняю контакты всех, с кем беседую, скидываю им литературу, пытаюсь объяснить смысл, приглашаю к участию в таинствах. Но самое главное для меня – показать, что я заинтересован в том, чтобы после Крещения христианская жизнь не оборвалась.

К сожалению, так и происходит. Человек стал крестным (даже несколько раз), а свои функции и обязанности он никак не мыслит, кроме того, чтобы дарить подарки и, как говорят люди, взять на себя ответственность, если что-то случится с родителями. Ну хорошо, а если родители не умрут и подарки будут не нужны, что вы будете делать? И тут наступает ступор. Человеку приходится объяснять, что он полноценный участник таинства: становится свидетелем, что крестник будет жить по-христиански, то есть буквально он за него отвечает. Крестный берет на себя ответственность, мужество и дерзновение дать обещание Господу.

Конечно, я стараюсь объяснить человеку, что нужно учить своей жизнью. Дети чувствуют атмосферу твоей жизни: даже если ты будешь с них что-то спрашивать, их к чему-то приучать и направлять, но если сам будешь в стороне?.. Вот детишек причащают. Причастили, а я всегда спрашиваю: «А вы?». У взрослых сразу масса отговорок. Вы можете отговариваться очень долго, но они-то чувствуют это. Они понимают, что можно этого избежать.

С Крещением получается трагичная ситуация: взрослые оказываются не готовы к этому. Моя задача – сказать: «Давайте потерпим чуть-чуть, давайте вы останетесь в Церкви, поучаствуете в таинствах, прочитаете Священное Писание» – это тоже сюрреализм: люди не читают Священное Писание… Крестные не читают Священное Писание, не знают, что происходит в Церкви, не участвуют в таинствах, но при этом дерзают откликаться добрым намерением на предложение стать крестным, не имея опыта и даже желания приобрести этот опыт.

Вопрос телезрителя: «Если человек всю жизнь веровал в душе, свечки ставил, 30 лет не причащался, был некрещеным, что его ожидает после смерти? Второй вопрос: у моих знакомых дочь решила пойти в протестантскую веру, будучи крещенной в христианской вере. Поздравлять ли ее с нашими христианскими праздниками?».

– Протестантские деноминации очень разные. Когда мы о протестантах говорим как об однородной деноминации, мы ошибаемся: там все очень по-разному происходит. Если человек ушел в протестантскую деноминацию, это в первую очередь ошибка каждого из тех, кто был рядом, кто отвечал за Крещение этой девушки, кто не смог в какой-то момент привести ее к Богу.

Нужно у нее самой узнать, как ее поздравлять. Здесь не нужно ломать ее волю, хаять ее и говорить, что она изменится. Мы знаем множество ситуаций, когда человек возвращался в Православную веру, причем возвращался даже не из протестантских деноминаций, а из сект, даже из сатанизма. Никогда не нужно терять надежду и веру. Нужно спросить, как у них все там происходит, почему она ушла: задать вопросы, которые ей и нам помогут осознать, почему это произошло.

А за людей, которые всю жизнь ходили в храм, но не участвовали в таинствах, нам нужно со своей стороны почувствовать ответственность. Конечно, нам хочется всегда быть удобными, не хочется рушить чужой мир, вторгаться в пространство чужой воли, но каждый раз мы должны понимать, что если мы промолчим, не возьмем на себя ответственность, не расскажем пришедшему в храм человеку, что здесь главное, а что второстепенное, и тем самым позволим ему думать, что Церковь ограничивается только поставлением свечей, написанием записок и обрядами вроде освящения куличей, яиц, машин, квартир, то мы сами ему путь ко Христу преграждаем – мы не даем ему идти дальше. Наша задача – в первую очередь осознать свою ответственность. Человеку всегда нужно говорить, что свечи – это предлог к диалогу, что записки мы пишем не чтобы напрячь батюшек, чтобы они за нас всю работу сделали, а сами будем сидеть дома...

Я думаю, судьба таких людей не будет лишена всяческой любви Божией. Господь о каждом из нас печется и заботится. В конкретном случае мы не знаем, спасется человек или нет, но Господь довольно точно говорит, что нужно для спасения: Крещение и участие в таинствах, жизнь по Евангелию – стремление всей жизни человека ко Христу. (Конечно, шансы на спасение здесь уменьшаются в связи с тем, что мы живем в свободной стране, религия является свободной.) Мы все можем пойти в храм, взять в руки Евангелие, можем узнать что-то о вере через каналы, через священников, через свой ум: ничего мы не лишены, никаких средств для спасения. Другое дело, если мы ими не пользовались, – с нас спрос гораздо больше будет как с крещеных людей, нежели с людей, которые ко Христу не имели отношения.

Вопрос о поминовении. Человек крестился, но отпал от веры, или ушел в какую-то секту, или сочувствует вере, но не участвует в таинствах. Иногда бабушки за ящиком отказывается принять записки за них. Давайте растолкуем этот вопрос.

– За крещеного и миропомазанного человека мы можем молиться и подавать за него записки: человек полностью в Церкви, он уже внутри церковной ситуации. Бывает, человек отпал, не реализовал этот свой талант…

…стал атеистом, например.

– Да, к сожалению, в большинстве случаев так и происходит. Когда отпеваешь человека, чаще всего отпеваешь анонима (не в уничижительном смысле, просто ты его не знаешь), не относящегося ни к тебе, ни к общине никоим образом. Но если мы взглянем на последование отпевания, приводящееся в Требнике, то с удивлением обнаружим, что речь всегда идет о церковном человеке. Мы усопшего называем христолюбцем.

«Упокой, Господи, раба Твоего».

– Да, весь смысл отпевания таков: Господи, человек всю жизнь к Тебе стремился, теперь он к Тебе пойдет, а мы споспешествуем ему своими молитвами.

«Дадим, братия, умершему последнее целование»: братия – община, все мы рядом.

– Конечно. Как вы сказали, Крещение иногда превращается в гуляния, в радостный обряд, когда приходят родственники, но в изначальном смысле было так, что вся община принимает нового члена – ребенок рождается в большой церковной семье. Так и здесь: мы отпеваем, в конечном счете, члена церковной общины. Мы, священники, даже называем усопшего «чадо по духу» – духовное чадо (конечно, большинство из нас, наверное, произносит просто «раба Божия»)... Изначально интенция в том, что человек прямым образом относится и к тому, кто отпевает его, и к общине, которая его провожает, и к храму, в котором это происходит. Но чаще все происходит прямо противоположным образом: мы не знаем, кого отпеваем, не знаем, чем человек руководствовался в своей жизни, не знаем тех, кто пришел.

Давайте поговорим про смерть и отпевание христианина, расставим точки над «i» в этом вопросе.

– Крещение и отпевание – это, так сказать, 2 полюса, соединяющие церковную и мирскую жизнь человека. Но в конечном счете смерть и отпевание мы должны понимать как рождение в вечную жизнь: смерть не прерывает жизнь, но открывает дверь в другую жизнь. Мы должны понимать, что уходящий человек обязательно с нами встретится, но он надеется на наши молитвы, ждет от нас поминовения. Причем церковное поминовение – не односторонний акт.

Почему мы, священники, и вообще все церковные люди должны просить участвовать людей в таинствах? В таинстве Евхаристии соединяется вся Церковь, усопшие члены в том числе – они за нас тоже молятся: они тоже участвуют в деле нашего спасения. Мы должны это понимать, чтобы нам не было стыдно перед ними, когда мы их увидим.

Главный смысл: мы должны понимать отпевание как обряд, который несет в себе определенный смысл как прощание с церковным человеком. Мы ни в коем случае не должны профанировать это, не должны навязывать свою волю священнику, если он говорит, что в этом случае отпевание не нужно (например, человек просил себя не отпевать, не был церковным человеком), не бояться этого: мы же не отказываем в поминовении – мы будем молиться и сорок дней, и всю жизнь за этого человека, но можем не отпевать. Из истории Церкви мы знаем, сколько людей церковных, подчас святых, не отпели (они затонули или их сожгли, в затворе были, где-то умерли, а тело не было обретено).

Есть еще заочное отпевание. Чаще всего, к сожалению, этим тоже манипулируют: «Мы не можем выехать», «мы в храм не хотим прийти». Батюшка-то не против, но это же вам нужно в первую очередь. Мы с телом прощаемся именно по-церковному, вы придите и что-то сделайте для человека. У меня был такой случай, когда молодой человек пришел и попросил передать записку (во время коронавируса храм был закрыт). Я говорю: «Мы будем молиться. А Вы молитесь за папу?». – «Нет. А зачем?». Это отсутствие чувства сопричастности тому, что происходит: «отпевание – это то, что батюшка делает».

Поминовение батюшка совершает, вы за него помолитесь, а я буду где-то в стороне. Но отпевание – действие, сугубо направленное на то, чтобы люди имели возможность проститься с умершим адекватно христианскому пониманию.

У нас замечательная беседа, очень много смыслов: Православие – это не «попы и бабушки, которые ничего не соображают», это религия умных людей, целая жизненная философия, образ жизни, который требует интеллектуальных свершений в себе. Православие – это вера думающих. Подведем итог?

– Я бы хотел каждому из нас напомнить (священников это тоже касается), что все в Церкви делается под нашей ответственностью. Когда священник осуществляет какое-либо таинство или обряд, он всегда надевает поручи. Слово «поручи» означает, что, с одной стороны, Господь тебе поручает что-то делать, с другой стороны, ты поручаешься за то, что делаешь. Господь говорит: что вы связали на земле, будет связано на Небесах; что разрешили на земле, будет разрешено на Небесах. Господь видит и нас с вами, мирян, тоже священством. Апостол Петр об этом говорит: чтобы мы не снижали планку. Чтобы все было с ответственностью.

Записала:
Маргарита Попова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475