Архимандрит Савва (Мажуко): Герои и святые

Друзья мои, в XX веке в Русской Православной Церкви святых было прославлено гораздо больше, чем за весь предшествующий тысячелетний период ее истории. Мы с вами знаем, с чем это связано: ХХ век явил целый Собор святых новомучеников, и, когда мы сейчас открываем церковный календарь, практически каждый день можно встретить хотя бы несколько имен святых угодников Божиих, пострадавших за Христа в годы лихолетья.

Хотя наша Церковь прославила всех новомучеников, мы постепенно пополняем списки новомучеников новыми именами: постоянно находятся новые сведения, интересные рассказы и так далее. Но мы, как люди, одной ногой находящиеся в церковной, а другой – в светской культуре и в светском образовании (поскольку оканчивали светские учебные заведения, а информационное поле, в котором мы находимся, по преимуществу светское), вынуждены испытывать некоторый духовный дискомфорт (назовем это так), который иногда выливается в некоторую болезнь нашего зрения, когда мы перестаем различать те или иные культурные явления.

Мы говорим «святой». А кто такой святой? Когда я в детстве читал биографию В.И. Ленина (это были действительно очень интересные книги, я до сих пор помню их рисунки, обложки), когда слушал рассказы о нем моих восхищенных учительниц, у меня, как у человека, перед чьими глазами была молившаяся прабабушка, затепливавшая лампадку перед иконкой Серафима Саровского с «медведиком», всегда вставал вопрос: «Ленин – это святой или нет?». Вот такой интересный вопрос.

Почему он возникал в голове ребенка? «Раз хороший человек, то, наверное, святой…» Но мы с вами уже взрослые люди, а не дети и не читаем биографии В.И. Ленина, практически ничего не слышим о нем в нашем информационном пространстве, за исключением некоторых неприятных историй и анекдотов. Но этот дуализм как неспособность отличить святость от светского героизма остается.

Что я хочу сказать? Пожалуй, стоит привести пример человека, ставшего светским героем (когда я говорю «светский герой», то использую фразу, которой мы, в общем-то, не пользуемся в обычной жизни, а говорим просто «герой»). Недалеко от Орши находится поселок, в котором с 1944 г. лежит в сырой земле известный герой Советского Союза Юрий Смирнов. Он погиб в 19 лет. Под Оршей в 1944 г. наши предки совершили героический прорыв немецкой обороны. Бои были очень жестокими. И вот ночью в районе Орши десантировалось несколько танков, и 19-летний парень был серьезно ранен в перестрелке, упал с танка, немцы взяли его в плен и начали пытать. Пытали изо-щренным образом: не просто стали избивать его, а распяли. Представляете, какое зверство?! Этого молодого парня раздели и прибили гвоздями к стене – распяли в буквальном смысле этого слова. И потом начали избивать – его так избивали и над ним так издевались, что в конце концов он скончался, и наши солдаты, освобождая поселок, нашли героя распятым, истекшим кровью. Фашисты пытались выведать у него секретные планы наступления. Юрий знал эти планы и расположение наших войск, но ничего не сказал, не выдал тайну, и его замучили.

Этот героический человек был погребен на том месте, где его так страшно убили. И местные жители почитают его могилу как памятник войны. Некоторые из местных жителей говорят, что его нужно канонизировать, ведь он был распят, герой, и на его могиле совершаются чудеса. Это основание считать героя святым?

Юрий Смирнов – герой? Безусловно, герой, и мне очень жаль, что его имя знают не-многие. О подвиге этого человека надо говорить много, часто, может быть, даже снимать фильмы. Люди должны знать своих героев (мы помним эту фразу), постоянно слышать о них – необходимо постоянно о них напоминать. Но это не святость: святость – явление внутрицерковное, святой – это угодник Божий, совершивший определенный путь веры, усилий, и если Церковь канонизирует его путь, то она ставит его примером для подражания в религиозной жизни.

Юрий Смирнов – пример для подражания? Да, пример для подражания подрастающему поколению как герой и как верный сын своей Родины. Ему можно подражать? Да. Но зададим мы себе вопрос: где здесь религиозная составляющая? Ее нет. Где здесь христианство? Можно говорить, что он был крещен – или не был крещен. Какое отношение это имеет к святости? Многие из героев Советского Союза были крещены и действительно совершали подвиги, но это не ставит их в ранг святых: смысл канонизации – это не просто каталогизации имен или биографий, поразивших своих современников или потомков. Смысл канонизации – Церковь представляет того или иного человека как образец духовной жизни.

Церковь ни в коем случае не ищет и не ставит себе задачей дать список всех святых, это невозможно, да и не нужно: зачем это делать? Господь знает Своих святых, и вполне возможно, что среди тех, которых мы внесли в святцы, есть люди, перед Богом и не святые, и наоборот, есть множество простых людей, о которых никто бы и не мог поду-мать, что они – молитвенники, чьими воздыханиями мы еще живы; никто их не прославил и их имена нам неизвестны.

Но самое важное – нельзя путать эти два разных параллельных слоя нашего культурного символизма. С одной стороны, есть светское подвижничество, с другой – церковное, духовная жизнь и, хотя мы используем слова «духовность», «святость», «святой» и в светском смысле, в разных культурных контекстах они имеют разное значение – ни в коем случае нельзя их путать, ведь мы с вами не дети.

Записала:
Мария Матуленко

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475