Священник Стахий Колотвин: Канон – это песнь человека, который оглядывается на свою жизнь

Удивительное время в церковном календаре – Великий пост, особенно первая седмица, когда читается Канон Андрея Критского и мы творим поклоны с молитвой Ефрема Сирина. Это особенные службы. Давайте будем рассуждать поступательно, начнем с Канона Андрея Критского, который уже вчера читался в храмах. Что такое канон вообще? Что такое Канон Андрея Критского в целом? И какие, может быть, есть особенности богослужения, которые важны для наших телезрителей. Мы не хотели бы их пропустить.

– Конечно, все эти особенности важны. Даже если человек чего-то не поймет, он это почувствует. Потому что наша душа стремится к Пасхальной радости, которую мы встречаем с таким дерзновением, как будто ее заслужили. После поста переходим в Пасху Христову, хотя это настоящий дар Божий. И потом, пройдя через весь год, вспоминая все двунадесятые праздники, мы снова приходим к Страданиям Христа, которым нам тоже надо соответствовать. Для этого мы каемся в своих грехах.

Сегодня хотелось бы обсудить, как мы можем своим разумом помочь своему чувству. Потому что и так человек слаб, грех отягощает нашу душу и тело. Почему легкость тела и важна так. И ограничение в пище постом хоть и не самое главное, но все же некоторая опора для души. Раз душа обременена по степени нашего недостоинства, может, разум нам чуть-чуть поможет.

Надеюсь, большинство наших телезрителей тоже вчера выбрались в храм, помолились на этом замечательном богослужении...

«Помилуй мя, Боже, помилуй мя!..»

– Если есть привычка к этому стремиться, то этого, в принципе, достаточно. Господь показал, что молитва мытаря ведет к оправданию, если она искренняя, от сокрушенного сердца. Но все-таки лучше себе разумом чуть-чуть помочь. Для этого, собственно, в церкви во время Великого поста и совершаются такие уникальные песнопения, чтения, которые на протяжении всего года никогда больше не повторяются. Потому что издревле Церковь понимала: надо человеку дать возможность на что-то опереться своим разумом на пути к Богу.

Еще есть традиция читать во время Великого поста «Лествицу» Иоанна Лествичника. Тоже аскетическое сочинение, но если применять это в городских условиях буквально, то, наоборот, только духовных синяков набьешь...

Это может быть очень сложно для телезрителей, хотя очень полезно для кругозора.

– Это ориентир: мы за время поста (пусть не в монашеском смысле, а в мирянском) тоже должны по каким-то ступенечкам подняться – это очень важно. Иоанн Лествичник написал «Лествицу», чтобы подсказать монахам (которые и так знают, что нужны аскетические труды), какой сделать следующий шаг. Если ты делаешь его в темноту, пустоту – возможно, ухнешь в пропасть. Возможно, в луже ноги промочишь. Возможно, наступишь на ядовитую змею. А, может, пойдешь по верной и твердой дороге...

Канон на самом деле привычная для нас служба. Мы приходим на обычную воскресную всенощную и тоже всегда слышим канон воскресный, слышим канон святого, который вспоминается, слышим канон, посвященный Богородице. Более того, перед Великим постом в последнее воскресенье тоже были добавления – из Постной Триоди. Это книга, в которой содержатся песнопения, посвященные именно Великому посту (хотя пост еще не шел, а мы уже их совершали), они нам напоминают о пути покаяния. «Канон» – греческое слово, это «строй, порядок». То есть это термин, который, как мы знаем, применяется не только к богослужению, он может применяться и к одежде, архитектуре, к чему угодно, это установления, правила: как нужно, должно.

Когда мы молимся дома, мы абсолютно свободны. Утомила одна молитва – переключились на другую. А можем, наоборот, одну молитву творить с утра до вечера – и больше ничего не нужно. Однако в церкви нас объединяет общее богослужение. Оно должно наши усилия (разных людей со своими страстями, проблемами, мыслями и предпочтениями) объединить вокруг чего-то одного. В данном случае на протяжении Великого поста – вокруг покаяния, осознания своего несовершенства и попытки его (естественно, с помощью Божией, а не самостоятельно) исправить, чтобы лучше подготовиться к Воскресению Христову. Песнопения канона упорядочивают нашу мысль, и наш разум еще больше нашу душу возгревает.

Возьмем даже маленький покаянный канон, который находим у себя в молитвослове. Тоже набор песнопений, который должен подвести к тому, чтобы мы смогли лучше каяться, лучше подготовиться к Исповеди, смогли о своих грехах не только задуматься, но и почувствовать их с Божией помощью. Великий покаянный канон Андрея Критского – вроде название схожее. Иногда люди даже путают: «Батюшка, а что ходить в храм и четыре вечера там читать? Вот у меня в молитвослове покаянный канон». Нет. Тот – Великий покаянный канон. Он великий и по своему объему (четыре вечера читаем), и, конечно, по своему глубокому богословскому значению, которое, увы, мы можем немножко упустить, потому что плохо знаем Священное Писание.

...Адам и Ева – знакомые имена. Ламех… А кто такой Ламех? Я уверен, у нас есть телезрители, которые знают имена всех ветхозаветных людей, либо послуживших делу спасения, либо явивших собой отрицательный пример, который от пути спасения нас отторгает. Но большинству попробуем прояснить.

Андрей Критский – замечательный святой, аскет, претерпевший гонения за веру. Он жил в эпоху, когда мощь Византийской империи, которую утвердил на основах христианства равноапостольный царь Константин, уже терпела крушение. С севера приходят авары, болгары, с юга (самая страшная угроза) наступают арабы. И исконно христианские территории, святой град Иерусалим, житница империи Египет, где множество пустынников (тех самых отшельников, древних святых, то есть это молитвенный, монашеский эпицентр древнего мира), – все оказывается в руках иноверных.

И Андрей Критский понимает, в чем был некоторый имперский пафос: мы – христиане, Господь нас обязательно защитит... Мы гордимся, что мы – православная страна. А насколько это соответствует реальности? Кстати, тут очень важный момент: эти слова актуальны и для нас. Россия тоже православная страна, храмы строятся. Кто-то говорит, что Канон Андрея Критского неактуальный... Порой даже среди священников слышишь: «Да никто ничего не понимает, что его повторять? Только красиво спели – и забыли». А на самом деле Канон очень актуальный. Даже не для греков, не для болгар, а именно для нашего многострадального народа. Он, увы, несмотря на все испытания, которые Господь посылает, по-прежнему думает, что все благополучно. Что мы идеальны, а все вокруг грешники, мы – молодцы. В этом нас должна была разубедить подготовительная к посту Неделя о мытаре и фарисее.

Есть удачи и неудачи, когда-то Господь посылает испытания. Раз Он послал нам разрушение храмов Божиих, где молились веками (точно так же рушились храмы Святой Земли и в Египте), значит, наверняка это по грехам нашим. Поэтому Андрей Критский, с одной стороны, кается в своих грехах, а с другой стороны, призывает всех к его покаянию присоединиться.

По данным исследователей (тоже очень важные данные – филологической науки, исторической), Андрей Критский писал этот канон уже на склоне лет. То есть это песнь человека, который оглядывается на свою жизнь. Причем человека не самого худшего. Он – монах, служит Богу, в аскетике и в написании богослужебных песнопений провел всю жизнь. Куда нам до него! И то он понимает, насколько несовершенен.

Андрей Критский обращается к самому себе, к своей душе: «Увы, душе моя…». Он ведет диалог с собой. Что вести диалог с телом? Оно – опора ненадежная. А ведет диалог с душой, говорит: «Я на твоей стороне». Современный человек тоже «заботится» о душе (в смысле – протер пыль с полочки, сходил в магазин, ну и заодно о душе надо позаботиться). В спортзал сходил, потом в храм сходил чуть-чуть помолиться. Как будто душа какая-то прилагающаяся часть. Нет, человек – это душа. А тело, наоборот, как мы помним, «земля и в землю отыдет», рассыплется в прах и травкой прорастет...

Мы вместе с Андреем Критским должны бы (по его задумке) опереться на то, что знаем с детства, – на Священное Писание. На чем мы выросли. Хорошо, если мы Евангелие читаем, замечательный Новый Завет, на нем зиждется наша жизнь. Но как раз Канон Андрея Критского показывает нам, что и на Ветхий Завет надо обратить внимание. Даже если ты читаешь Евангелие, но Ветхий Завет не открываешь, то уже не поймешь, к чему призывает Андрей Критский. Да, у него есть новозаветные образы, но они идут ближе к концу канона. А так, можно сказать, девяносто процентов – это ветхозаветная история.

Почему он делает такой акцент на Ветхом Завете? Ветхозаветный период истории человечества, то есть наибольшая его часть, – это подготовка к Пришествию Христа и к победе Христа в Воскресении над смертью. Ведь каждый год напоминает нам об истории нашего спасения Христом. Из года в год мы это вспоминаем. И Великий пост точно так же напоминает отделенность человечества от Бога из-за греха. То есть напоминает ветхозаветный период, по которому мы должны пройти и подойти ко Христу в каком-то совершенстве.

Предлагаю вспомнить несколько примеров. Андрей Критский говорит: «Адам, ты – совершенное творение Божие. И ты от Него отпадаешь. И ты, душа, будь как Адам, но не который отпадает. Ты красивая, прекрасная, ты создана Богом идеальной. И должна, как Адам кающийся, уже изгнанный из рая, к красоте вернуться». Это самое важное. Как, например, алкоголик: если не поймет, что он алкоголик, не будет исправляться. А если понял, то уже хотя бы есть надежда.

Если мы действительно стараемся чуть-чуть возрасти (посмотрели передачу, почитали канон, Священное Писание, задумались), то тогда надежда появляется. Мы уже как тот Адам, который глядит на ангела с огненным мечом, сторожащего врата рая, и понимает, что он потерял чистоту венца творения. Как мы потеряли ту младенческую чистоту души, которая у каждого из нас была, которую Господь нам в детстве дал в наше еще крохотное слабое тельце.

Смотрим на Еву как на образ прекрасной соблазнительницы... Тут вовсе не гендерные противоречия, что женщины плохие, а Адам хороший. Нет, Адам, увы, вместе с Евой радостно отпал от Господа Бога и каяться не захотел. Змий – неприятное существо. Господь даже (по мнению толкователей Библии) считал, что лучше помочь человеку и дозволить искушение через такое существо, которое легче отвергнуть. А вот Еву – прекрасную и любимую жену Адама – отвергнуть очень тяжело.

Точно так же страсть забирается в душу не как нечто мерзкое, а как нечто приятное. Это сладость греха, которой мы находим оправдания. Мол, даже лучше, может, согрешить для пользы дела. Прекрасная Ева выходит к Адаму, который был где-то в другом месте, и предлагает ему прекрасное яблоко. И это как наживка: грех нас тянет. У нас появляются мысли о грехе, пусть очень возвышенные и как-то услаждающие наши души, но надо посмотреть: не будет ли в этом яблочке ядовитой горечи, которая нас убьет?

Вспоминаем Каина и Авеля. Андрей Критский – святой человек, Церковь его почитает как святого преподобного отца. Он обращается к своей душе и говорит: «Что же ты, душа…». У Адама и Евы были Каин и Авель – оба их дети, оба любимы. Так и у нас есть душа, в которой части – как Каин и Авель. У нас в душе всегда есть светлое и доброе, но оно более слабое. Если мы не поможем светлому и не защитим его, то чистоту души, которая хранилась в человечестве в Авеле, убьет Каин.

Причем надо помнить, что Каин – это тот, кто жертву Богу приносил. Поэтому человека, который пришел на Покаянный канон, вдвойне образ Каина должен держать всегда настороже. Может, мы никого не убиваем, но убиваем чистоту души, несмотря на то, что только что молились. Вернулись с Канона Критского, и, например, муж говорит: «Что это ты сегодня так поздно? Ужин не готов». – «Я молилась в храме и ничего тебе не должна». Нет, надо сказать: «Ой, извини, пожалуйста. Я сейчас и на завтра приготовлю, чтобы завтра, когда после канона приду, уже никто ни на что не обиделся».

То есть чистую сторону своей души, вот этого нежного Авеля, надо сохранить. Опять же сатана подступает и говорит: «Да у тебя чистоты никакой в душе нет, Авель погиб – все чистое в душе погибло». Нет, Господь дает Адаму еще праведного ребенка – Сифа. Господь – Источник жизни в нашей душе.

Смотрим: Ной, его вера. Когда весь мир лежит во зле, все говорят: надо так. Вот вокруг нас тоже мир во зле лежит. Мир нехристианский говорит: блуди, кради – если не заметят, то и хорошо, главное – не попасться. Христианин этого еще сторонится. Но есть какой-то ближний круг, когда ты вроде в православной среде, вроде все верующие, вроде никто не изменяет, не ворует, а все равно, например, собрались люди в храме, встретились и начали осуждать – друг друга или третьих лиц...

Мы должны, как Ной, быть вдвойне рассудительны и осмотрительны. Конечно, ко всем относиться с любовью. Но если нас влечет ко греху наше окружение? Неважно, грешный это мир, где Содом и Гоморра, какой-то новый Вавилон или это храм, в котором мы все равно не спасаемся, а, увы, идем ко дну... Когда мы приходим в храм и начинаем там сплетничать, приходим и находим нечистоту сердца, что же получается? Получается, что мы, как Ной, вошли в ковчег, но вместо того чтобы спасаться, берем и пробиваем в нем пробоину. И тонем.

Поэтому я бы всех попросил с большим трепетом: даже если кто-то рядом «сверлит дырочку» – не присоединяться, а своей любовью, своим добрым словом переключить тему: «Я почитал Ветхий Завет, как раз понял, что вчера, в понедельник, читалось в Каноне Андрея Критского, давай лучше это обсудим». Переключить тему и тем самым законопатить эту дырочку – и на приходе будет спокойнее.

Причем Канон Андрея Критского дает задел на весь Великий пост. Если эту неделю действительно немножко отстраниться от суеты, сплетен и ссор, то потом будет легче. Потому что, если ты поплыл в дырявой лодке, значит, тебе, чтобы не утонуть, придется черпать воду. Бросил весла и черпаешь бесполезно. А если ты заранее подготовился, то все равно усилия нужны, лодка сама не поплывет, но зато уже не надо будет совершать бесполезных дополнительных действий.

...Канон Андрея Критского пригодится не только в храме. Он пригодится тем, что пост пройдет интересно, насыщенно, мы узнаем для себя что-то новое. Потому что порой кажется, что пост – это скучно, ничего нельзя, как бы пропасть, а потом на Пасху развлекаться. Пост – это время радости, время интересное. И главное, этот интерес не замылить, не затерять за какой-то шелухой.

Батюшка, такой вопрос как раз. «Мы с женой собирались пойти на коньках покататься, не успели. Я говорю: “Давай, может, постом?”. Говорит: “Ну как же? Это же развлечение”».

– Вот! Это замечательный вопрос и замечательный пример. Как раз надо идти на коньках кататься. Потому что из-за нашего духа праздности, в нас царящего, мы время убиваем: вроде и не отдохнули, вроде и не развлеклись, но время просидели. Устали – сели за компьютер, перед телевизором, и время почему-то нашлось. Что у одного, что у другого экрана просидел. Понятно, что можно что-то полезное в соцсетях тоже подцепить, а можно и вредное. А можно просто бесполезно провести время, и час из твоей жизни пропал. А то и два часа. Тут нам важно убрать дух праздности.

Можно заниматься на самом деле всем тем же самым, но иметь конкретную задачу. Ты зашел в конкретную группу или на страницу к какому-то батюшке, посмотрел, что батюшка там умное написал. Ответил на сообщения, которые тебе написали твои близкие, написал сам сообщение человеку, с которым у тебя нет связи по телефону. Выключил – смотришь: не два часа прошло, а двадцать минут, и время освободилось на молитвенное правило, поклончики положить, почитать Священное Писание, подумать над ним. А час как раз остается посвятить ближним, провести время с женой, с детьми. А как провести? Как раз пойти покататься на коньках, подышать свежим воздухом, немножко встрепенуться, развеяться без какой-то склонности к греху.

У нас же противник – лукавый. Он старается не мытьем, так катаньем обойти. И он говорит: «Не-не! В пост нельзя на коньках идти кататься». И на диване-то приятнее лежать, а на коньки попробуй встань. В итоге, раз я лежу, почему бы не зависнуть в интернете или перед экраном? Конечно, если Господь дает подходящее здоровье для катания на коньках, обязательно это нужно сделать.

Более того, возможно, я сделаю более радикальное заявление. В дореволюционной России на Великий пост закрывались театры, все постановки прекращались. Но в театр люди ходили даже не насладиться оперой, это было место сплетен: оценивали наряды, говорили, кто с кем пришел, кто с кем встречается, какие браки, кто кому стал изменять. То есть в дореволюционных театрах, увы, люди порой даже на сцену не смотрели, что там происходит. А именно приходили сплетничать, судачить...

Просто меня недавно об этом спрашивали прихожане (молодые люди собираются уже после поста, дай Бог, пожениться), можно ли в театр сходить. Я говорю – конечно, можно. Понятно, театр театру рознь. Есть такое, что не хочется вспоминать. А есть настоящее искусство, настоящие чувства, настоящий человеческий труд, который заставляет задуматься. Есть серьезные произведения литературы, серьезные человеческие размышления... Нам бы еще до этого уровня дорасти. Особенно если сходить не на комедию, а на трагедию, на «Короля Лира». Это тоже замечательно, это нашу душу возвысит. Не надо тут ригоризма.

Я все-таки говорю о том, что очень важно провести время вместе, с пользой для своей души, для своего разума и для возрастания в любви друг к другу.

Записала:
Татьяна Муравьёва

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475