Протоиерей Владимир Волгин: Самое главное – раскаяние в своих грехах

Продолжение. Начало в №21 (870) – №25 (874)

Продолжим беседы о Евхаристии с протоиереем Владимиром Волгиным, настоятелем храма Софии Премудрости Божией.

– Мы уже в который раз приступаем к теме Божественной Евхаристии (Благодарения), но никак не можем рассмотреть ее изнутри. Безусловно, это сложная тема, и мне все время боязно приступить к ней, несмотря на то, что гораздо больше символических моментов до Евхаристии и вообще во всем строе богослужения, чем во время Евхаристии. Но это настолько глубокая тема, что боишься оказаться слишком неглубоким, а рыть в глубину опасаешься – весь этот пласт невозможно поднять, объять, прочувствовать, осмыслить и пересказать. Тем не менее, я хочу еще раз возвратиться к началу Евхаристии.

Судя по отзывам, я думаю, наша аудитория будет только рада – говорят, очень хорош Ваш тщательный, подробный разбор Божественной литургии: многие вещи люди просто не знали, а теперь осмысленнее воспринимают то, что там происходит. Они не знали, что так много символизма в Евхаристии.

– По всей видимости, я буду повторять свои мысли, свои чувства. Безусловно, это видение не мое, а основанное на толковниках Божественной литургии, но мое чувство им соответствует. Так как я все время «топчусь» перед вступлением в тему о Божественной Евхаристии, наверное, будут повторы.

Я еще раз хочу подчеркнуть радостность этого события – Евхаристии (Благодарения). Мы находились в плену темных сил, врата в Царствие Божие для каждого из нас были закрыты. Священное Писание прямо говорит об этих фактах: «И сошла душа (допустим, праведного Иакова) в преисподнюю». Конечно, мы не можем точно знать, что такое преисподняя, но это место упокоения, где находились души; они не были там мучимы дьяволом (если речь идет о праведниках) и находились в каком-то месте, которое не было облагодатствовано даже их святостью и праведностью.

То есть это лоно Авраамово? Что это такое?

– Царствие Божие было закрыто, а лоно Авраамово – это образ Царствия Божия, где душа человеческая уже не испытывает никакой скорби, а только одно блаженство от сопребывания рядом с Богом любви, насыщающим души человеческие Своей благодатью. А преисподняя – это темное, мрачное место, даже само это слово не вызывает у нас никаких хороших ассоциаций.

Господь Иисус Христос совершил подвиг искупления человека от первородного греха и снова открыл врата в Царствие Божие. Собственно, сама Божественная Евхаристия есть, как сказал кто-то из богословов, вхождение в Царствие Божие, ведь алтарь – это Небо на земле, и мы, священнослужители, находимся во время Божественной литургии на Небе, и вместе с нами приближаются к этому алтарю прихожане, ведь все призваны к царственному священству, все могут оказаться в равном достоинстве. Алтарь в какой-то степени открыт для прихожан, и мы видим, в особенности при архиерейском служении, что совершается в алтаре, мы становимся не только соучастниками, но и членами Божественной службы на Небе.

Кстати, телезрители спрашивают, почему во время архиерейского богослужения практически всегда открыты Царские врата, а когда служат обычные священники, то большей частью закрыты? Чем это объяснить?

– Это можно объяснить только схемой установления наград для священнослужителей. Допустим, я награжден Патриаршим указом правом служения Божественной литургии с открытыми Царскими вратами до Херувимской. То есть это богослужебная награда. А есть награда, когда священник как бы наравне с архиереем служит с открытыми Царскими вратами до «Отче наш». Это разрешение может быть в двух видах – с открытыми вратами до Херувимской или до «Отче наш». У архиереев это автоматическая награда в силу их сана – они всегда служат с открытыми Царскими вратами.

Участники богослужения не в алтаре, а в храме как бы тоже входят, и не только мыслью, но и душой, и сердцем, и молитвой, в Царство Святой Троицы, ведь Божественная литургия – это таинство Пресвятой Троицы, таинство Царства Божия, в котором участвуют три Лица – Бог Отец, Бог Сын и Бог Дух Святой. Бог рождает и благословляет Своего возлюбленного Сына и по молитве Сына Божия Иисуса Христа посылает Духа Святого. Дары, которые перед Евхаристией вносятся во время Херувимской в алтарь и становятся на престол Божий, уже готовы к освящению, к преложению, то есть к изменению своего свойства и вещества, ведь это пока только хлеб и вино, а во время Божественной литургии верных они станут Телом и Кровью Господа.

Еще один вопрос, который телезрители тоже часто задают: «Некоторые православные совершают земной поклон и когда выносится хлеб и вино, еще не облагодатствованные в Святые Дары, и кладут земной поклон перед Чашей, когда это уже Тело и Кровь Христа. Есть ли разница? Правильно ли класть земные поклоны перед Чашей, которая выносится, когда это только приуготовление к Евхаристии, или нужно ограничиться поясным поклоном?».

– Я думаю, что лучше всегда совершать поклоны правильно, хотя существуют еще более твердые и сугубые правила в Православной Церкви, но всегда правильнее поклоняться Дарам, которые еще не пресуществлены во время возгласа «Благодарим Господа». Эти Дары еще хлеб и вино, и во время священнического возгласа, произносимого в Евхаристическом каноне, мы можем поклониться Дарам, которые через несколько минут станут Телом и Кровью Господа. Но, конечно, мы всегда обязательно кланяемся после преложения – в заключение преложения мы кладем земной поклон уже перед Святыми Дарами.

Евхаристия есть Благодарение, поскольку врата в Царствие Божие были закрыты, а сейчас открыты, и если должны у нас быть слезы, то только слезы радости, ведь Господь открыл нам Царствие Божие. Это подобно тому, как если бы меня осудили на пожизненное заключение (а дьявол этого очень хотел, когда соблазнял Адама и Еву) и вдруг приходит какой-то высокопоставленный чиновник или даже глава государства и освобождает от заключения. Какой радостью при этом мы можем преисполниться! Каким благодарением в отношении не только поступка, но и самого главы государства, который освободил меня от пожизненного плена, какой благодарностью может переполниться мое сердце! Безусловно, эта благодарность на всю жизнь должна остаться в сердце человека. И вот этот момент мы переживаем – Господь через Божественную Евхаристию, через это таинство Царствия Божия все время нам напоминает, что Он вывел нас из плена ада, что Он каждый день приглашает на таинство Святой Троицы, Божественной Евхаристии.

Я еще раз уточню важный момент во время богослужения, когда диакон говорит, обращаясь к народу Божиему: «Станем добре, станем со страхом, вонмем, святое возношение в мире приносити» – мы должны с добрыми сердцами подойти к этому таинству. А что такое добро? Это то, что не помнит никакого зла, в добре есть прощение, милость, любовь, поэтому только добрые сердцем, добрые душой могут участвовать в этом великом таинстве. Почему говорится «станем»? Это призыв стать добрыми – предположим, имея до сих пор негодование на кого-то, раздражение, непрощение и многое другое, что может касаться человека, с которым враждуешь, я в этот момент уже никогда не возвращался к своему ветхому человеку, стал добрым по отношению к этим людям, как царь, который простил раба, задолжавшего ему 10 000 талантов, хотя хотел продать его вместе с семьей и ввергнуть в темницу, пока он не отдаст всего долга. Доброта должна быть, любовь должна всегда царствовать над всеми нами, потому что Бог есть любовь.

Но мы умудряемся, подходя к Чаше, перессориться друг с другом из-за того, кто быстрее подойдет...

– К сожалению, это печальная практика. Но мне кажется, что во многом это зависит от священника, который совершает Божественную литургию. Наверное, нужно ввести какой-то воспитательный момент. Допустим, опираясь на слова преподобного Серафима Саровского, говорившего, что причащаться могут только те люди, которые пришли к чтению Апостола и Евангелия, я объявляю нашему приходу, что к Причастию могут подойти только такие люди, о которых говорит преподобный Серафим, – опоздавшие и не пришедшие к апостольскому и Евангельскому чтению к Чаше не подходят. Эта воспитательная мера подтянула наш приход, и уже многие стремятся попасть к апостольскому и Евангельскому чтению.

Я думаю, что мы, священники, должны говорить народу Божию: «Если вы перед Причастием вступили в конфликт друг с другом, были раздражены и не простили, то извольте не причащаться Святых Христовых Таин» – в таком состоянии не стоит причащаться тем, кто хотел это сделать. Я глубоко убежден, что эта мера нужна, чтобы люди подходили к Причастию в мире, единомыслии и любви. «Станем добре, станем со страхом…». «Начало премудрости – страх Господень».

Что такое страх? Мы, люди несовершенные, наверняка в какой-то момент (может быть, не во время Литургии или этого возгласа) испытываем страх перед Богом – когда находимся в каких-то пограничных состояниях, на грани жизни и смерти, понимаем, что у нас такие отягчающие душу грехи, что мы не сможем перейти из этой жизни в другую благополучно, и душа преисполняется страхом перед Богом. Страшно разорвать отношения с Богом неправильными поступками, и т.д.

Почему в псалме говорится: «Начало премудрости – страх Господень»? Через страх мы постепенно приходим к почитанию Бога, Его всемогущества, всетворчества, понимаем, что от Него зависят наша жизнь и смерть, наше спасение или погибель. Ведь Господь Иисус Христос в Евангелии говорит: «Без Меня не можете ничего сотворить и сделать». То есть ни с одной человеческой страстью мы никогда не сможем справиться.

Апостол Иоанн Богослов, носитель Духа Святого, так же, как и все апостолы, но в более яркой степени, говорит в одном из своих посланий, что совершенная любовь изгоняет страх Божий. Но когда наступает эта совершенная любовь человека к Богу? Только тогда, когда Господь вселится в человека, сотворит в человеке обитель, когда человек познает это, – а святые люди реально познавали, когда в них входил Бог и начинал царствовать и жить в их душе. А если Он живет в душе человека, то какой может быть страх в этом явлении любви, в этом наполнении души человеческой совершенной любовью?

Мы стремимся любить друг друга, нести эту любовь всем людям, но она человеческая, не Божественная, а Божественная – та, что вселилась в человека, та, что говорит устами апостола Павла: «Кто отлучит нас от любви Божией: скорбь, или теснота, или гонение, или голод, или нагота, или опасность, или меч?». Это с одной стороны, а с другой – тот же апостол Павел говорит: «Для меня жизнь – Христос, а смерть – приобретение». Вот что такое изгнание страха Божия! Эти святые люди, познавшие то, что стали носителями Бога, уже не имели никакого страха перед людьми, перед духами злобы поднебесной, потому что стали чадами Божиими и находились, находятся и будут находиться под Его всемогущественной защитой и милующей любовью.

Скажите, мы сможем хоть как-то дотянуться до этой любви? Вы говорили, что Ваш духовник, ныне покойный о. Иоанн (Крестьянкин), был само воплощение любви. Вы говорили об о. Серафиме (Тяпочкине), о наших удивительных старцах. Можем мы хоть что-то сделать?

– Нужно молиться, просить, умолять Господа, ведь мы иногда не обращаем внимания на слова, сказанные в Евангелии от Луки (немного их перефразирую): «Разве есть среди вас отец, который не сделает то-то и то-то? Так и вы просите у Отца Небесного Духа Святого, и Он даст вам», поэтому преподобный Симеон Новый Богослов говорил: «Хула на Духа Святого заключается в том, что некоторые люди думают, будто невозможно стяжать совершенной любви». (Продолжение следует)

Расшифровка:
Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475