Протоиерей Андрей Ткачев: Исповедь и Причастие

Окончание. Начало в №29 (830) - 30 (831)

Продолжаем нашу беседу со священником храма Святой Мученицы Татианы при МГУ протоиереем Андреем Ткачевым. Мы уже начали говорить о таинстве Исповеди, но остались еще вопросы…

– В этом таинстве – безусловное действие врачующей благодати Божией.

Я бы сказал, что это таинство – многофункциональное. Для тяжкого грешника или человека, крещеного, но долгое время прожившего вне общения в Церкви, это способ вернуться в Церковь и объединить свое живое единение с ней. Для человека, который Церковь не покидал, а ведет борьбу с грехом и ощущает на себе шрамы и пыль борьбы – это способ поддержания духовной гигиены. Это постоянный духовный стимул и встряска и способ держать себя в тонусе, когда человек ничего страшного на Исповедь вроде бы не приносит, но приносит бытовые следы борьбы с грехом, который никуда уходить не собирается.

На таинство Исповеди накладывается монашеская практика откровения помыслов, когда человек открывает не столько свои дела, сколько тайный внутренний мир со всем хитросплетением желаний, помыслов, мысленных приражений и всего остального. Это часто встречается в нашей жизни: и у мирян, и у монахов.

Исповедь – это таинство, врачующее человеческую душу. В зависимости от степени болезни души оно имеет разные функции и действия на наши внутренние язвы.

Вопрос нашей телезрительницы: «Исповедь, написанная на бумаге и прочитанная самим священником, принимается Богом? Я инвалид и по-другому не могу».

– Без сомнения. Аминь.

Вопрос телезрителя: «Исповедался и причастился, затем снова согрешил. Как вернуться к Богу? Посещаю храм регулярно, но чувствую себя безучастным, как бы беру благодать в долг у Бога. Произношу «Верую», а на деле получается, не исполняю. Как вернуться в лоно Церкви?»

– Это благородное страдание человеческого сердца, которое не чувствует себя в полноте причастным Богу. Должен сказать, что такое страдание испытывает всякое верующее сердце, потому что мы спасены в надежде и имеем не все, но часть. Поэтому все мы стремимся к полноте, и каждый из нас мучается о том, что он не до конца такой, каким он должен быть. Поэтому ваши страдания не одиноки, двигайтесь вперед без уныния. Главный наш враг – это уныние. Двигайтесь вперед и надейтесь не на себя и свои труды, а на прощающую, спасающую благодать Господа. То, что мучает Вас, мучает всякого человека с обрезанным сердцем.

Считается ли духовником приходской священник, к которому ходишь на Исповедь?

– Да, если вы регулярно ходите к нему на Исповедь, это, по крайней мере, ваш друг, советчик и податель благодати. Вы можете не советоваться с ним о каждом своем шаге, как это происходит в общении с духовником, но если вы приносите ему на Исповедь свои грехи, то, конечно, это не чужой вам человек, это уже почти духовный отец.

Приходить на Исповедь нужно к одному священнику или допускается ходить к разным?

– С точки зрения моего личного опыта, прочитанных книг и общения с другими людьми, мне кажется, хорошо иметь духовника, но не каждый имеет его. Если нет духовника, то хорошо иметь священника, знающего тебя давно, которому не надо заново рассказывать всю свою жизнь. Когда приходишь на Исповедь в первый раз, священник может спросить, как давно ты ходишь в церковь, каково твое семейное положение, где ты работаешь, то есть ему важно хоть немного знать человека. Хорошо иметь того, кто не будет тебя каждый раз заново, кто ты, и постоянно носить ему свои болячки. Ему хорошо исповедоваться в грехах, которые тебя чаще всего тревожат и составляют твою мучительную тайну. Если ничего страшного в твоей жизни не происходит, а происходит бытовое, что не сильно ранит тебя, то можно спокойно идти к любому священнику в любом православном храме, оказавшись в поездке, на отдыхе, посещая храм, который ближе к дому.

Думаю, что практика такова: если не произошло ничего особенного, можно идти к любому батюшке. Если ты хочешь причаститься, то ты идешь к священнику, говоришь, что у меня так-то и так-то и я хотел бы причаститься.

Если есть что-то серьезное, надо идти к тому, кто тебя знает, если такой духовник у тебя есть. Если нет, тогда приходится довольствоваться разными священниками, но это чревато разными проблемами. Один будет более строг, другой более мягок. Один будет увеличивать требования, другой отнесется легче. Люди разные, один хочет строгости, другой ее боится. Здесь мы имеем дело с многообразием столкновений человека с человеком, поэтому тут надо запастись некоей долей терпения и понимания. Если ты где-то обжегся об одну Исповедь, то не печалься, не грусти.

Может ли считаться приходской священник духовником?

– Может, конечно. Приходской священник – высокое звание, и он может быть духовником, может, как говорится, носить в своих руках души человеческие. В случае, если он не вырастает до старца, все равно он великий человек, потому что приносит Богу Бескровную Жертву, совершает другие таинства, поминает на службе людей живых и усопших, вникает в их судьбы и нужды через Исповедь и беседы с людьми, проповедует Евангелие. То есть самый неказистый священник – все равно великий деятель на незримом духовном поле. Поэтому, конечно, приходское духовенство призвано быть духовническим духовенством.

Например, такой важный факт, что наше приходское духовенство согласно традиции в большинстве своем женато. Это величайший плюс, который отличает нас, например, от католиков. С какими проблемами приходят люди на Исповедь? Отнимите от человека семейные проблемы и ему не с чем будет приходить на Исповедь. Теща и зять, мама и дети, свекровь и невестка, жилищная теснота при нескольких поколениях в одной квартире, денежные проблемы, вторая жена, второй муж, измена, пьянство, бьет, «я постарела – муж смотрит на молодых». Со всем этим люди приходят на Исповедь. Уберите это – и вы уберете 98% потребностей исповедоваться или советоваться со священником. Конечно, это хорошо известно тому, кто сам живет семейной жизнью.

Конечно, хорошо прийти на Исповедь к «дедушке» – человеку, у которого седая борода, уже взрослые дети, много внуков, он все это видел в своей жизни. Его уже ничем не ужаснешь, он уже все знает, ты для него по возрасту внук или сын, дочка или внучка, поэтому человек внутренне тяготеет к такому семейственному характеру Исповеди. Когда тебя поймут, поднимут с колен, помогут распутать твой житейский узел – это белое духовенство.

Когда исповедуют монашествующие, они, конечно, могут повести тебя выше, тех, кто тяготеет к аскетизму, например, к непрестанной молитве, чтению духовной литературы. Но на простого человека монашествующий духовник, если у него нет чувства такта и меры, может возложить некий груз, который тот не понесет. Здесь надо иметь педагогическую чуткость. Поэтому кому, как не белому духовенству, быть духовниками?

То, что люди массово ходят на Исповедь в монастыри – это некий вызов для белого духовенства: «Братцы, а что это вы так плохо занимаетесь людьми, что они от вас сбегают в монастыри на Исповедь?»

Может быть, многие хотят построже?

– Может быть, так, тогда – пожалуйста. Белый священник сам скажет, что он человек не монашествующий и в изрядных постах и ночных молитвах помощник слабый. Это будет хорошо и честно.

Но может быть и перекос в другую сторону. В житии Оптинского старца Льва есть такой момент, когда он стоял в толпе баб, пришедших на богомолье – простых крестьянских женщин в лаптях, простых одежах, с заплаканными лицами – и он им рассказывал про духовное и житейское. На покаянии в монастыре был какой-то митрофорный священник, который сказал ему: «Охота тебе, батюшка, битый час с этими бабами стоять и о чем-то разговаривать?». На что старец Лев сказал ему: «И то правда. Если бы ты ими на приходе занимался, они бы у меня здесь не были». Дело монаха – действительно келья и молитва. Но он был вынужден заниматься с ними потому, что белое духовенство в полной мере не опекает своих духовных чад.

Духовничество – это, в принципе, дело белого духовенства. Если батюшка совсем молоденький, только женился, еще не знает, как жить в своей семье, конечно, здесь с духовничеством тяжело, он набирается тяжелого духовного опыта. Но человек, уже преполовивший свою жизнь, приобретший какой-то навык и в богослужении, и в общении с людьми, уже может вырастать до духовника средней руки.

То есть духовники нужны везде, не нужен один «всероссийский старец», чтобы к нему ехали с Камчатки, Сахалина, Прибалтики и Кавказа; так, конечно, тоже надо, но гораздо лучше, если бы в каждой губернии, регионе был бы свой светильничек «горяй и светяй», к которому приходили свои. Дальше – еще и еще. Чтобы их было много, разной величины, как звезда от звезды разнствует во славе. Маленькие, большие звезды, созвездия – все это нужно.

Простой приходской священник – это вполне нормальный духовник. Не каждый равен другому, все они разные. Может быть, батюшка с высшим образованием – к нему потянутся студенты, может быть, интеллигенты. Может быть, батюшка с высокой военной службы, который, например, дослужился до полковника, а потом круто поменял свою жизнь. Таких очень много. К ним тянутся люди другой категории, почувствовав в нем военную мужскую жилу. Все они разные – и это очень хорошо, и именно это и есть духовничество. Люди будут подыскивать духовника под себя, по духу, по нюху, по интуиции. Один батюшка служит долго, все вычитывает, и кому-то нравится это. А кто-то служит быстро, но остается после службы и беседует с людьми. Один нашел себе здесь, другой – там, и всем хорошо.

Есть такая практика, когда человек приходит на Исповедь к одному священнику, просит у него духовного совета, потом идет к другому и просит совета по этому же вопросу, и все складывает, суммирует, делит, находя самый выгодный для себя ответ и самое удобное благословение. Стоит ли так делать?

– «Среднее арифметическое» из советов разных священников – это очень порочная практика. Если советы будут разные, то начнется смущение, придется поступать лукаво и выбирать то, что больше нравится. Надо далеко отбросить от себя желание набраться советов от самых разных людей, в особенности тех, которые вас не знают.

Советы надо брать у тех, кто знает вас и находится по отношению к вам в «режиме бескорыстного сострадания». Например, если богатый человек помогает семье какого-то священника просто выжить, если он будет брать советы, есть серьезное опасение, что священник побоится быть с ним категоричным. Это чисто человеческий момент, и здесь нет ничего удивительного. Если какой-то доктор вытащил меня с того света на операции, то если я и буду ругать его на Исповеди, то очень мягко, я буду благодарен ему всю жизнь и покрывать любовью – это психологически очень понятная вещь. Поэтому вы должны честно знать, у кого вы просите совета: у того, кто любит и снисходителен к вам, или у того, кто вас хорошо знает и может сказать вам правду. Здесь необходим некий элемент честности. Если его не будет, все остальное будет некоей ошибкой: если много векторов мы сложим вместе, все они схлопнутся в одну точку и никуда не приведут дальше. Поэтому так поступать не надо.

Надо решать свои житейские вопросы на основании совести, то есть идти к духовнику надо не в состоянии «я не знаю что делать», но проведя предварительную работу. Если серьезные вопросы, посоветуйся муж с женой, жена с мужем, с детьми, старшими, друзьями, которые любят тебя. Послушай голоса со стороны, спроси у совести своей. Крепко помолись Богу, походи в храм Божий и день, и два, попытайся внимательно помолиться Богу, почитай Евангелие, может быть, Слово Божие тебе что-то откроет. То есть приди к священнику уже подготовленным, например, готовым сделать то, что тебе не нравится, чего тебе делать не хочется. Например, не хочешь уезжать, а надо, или не хочешь оставаться, а надо и так далее.

Помолись о священнике, чтобы Бог открыл ему Свою святую волю. Это очень важно, идя к священнику, молиться Богу о священнике, говоря: «Господи, иду к тебе, а Ты благослови раба Твоего отца Михаила (или Матфея), чтобы через него я услышал от Тебя, и дай мне мужество принять, как от Тебя».

Нужны такие серьезные вещи. А когда спросил там и там, получается просто некий раздрай.

Время нашей передачи подошло к концу. Благодарю Вас за сегодняшнюю беседу. Что бы Вы хотели пожелать в завершении нашим телезрителям?

– Исходя из звонков, которые у нас были, – а это были звонки от наших мам, сестер, бабушек, – я бы хотел, чтобы Православие было мужской религией. Не потому, что женщины должны будут исчезнуть, нет, вы все равно будете составлять большую долю верующего населения: вам рожать, вам кормить, вам воспитывать. Но я бы хотел, чтобы наши мужики проснулись, оторвались от телевизоров и нашли себя в Церкви.

Когда религия становится мужской, когда ясные мужские глаза и широкие мужские плечи наполняют храм Божий, тогда мы знаем, что у нас есть будущее, и такая Церковь совершает правильное плавание в Небесную гавань.

Милосердный Христос да укрепит всякую верующую душу и да посетит милостию Своею всякую душу вообще, Ему слава во веки. Аминь.

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475