Протоиерей Андрей Ткачев: Любой верующий учитель литературы, если научит любить поэзию и высокую прозу, то сделает твоему сердцу прививку красоты и истины

Окончание. Начало в №17 (818)

Благодарим Вас за статью о святителе Иоанне Шанхайском. Как этот святой вошел в Вашу жизнь?

У меня есть очень хороший старший товарищ по сану – епископ Сиэтлийский Феодосий. Он часто служит, помогает митрополиту Кириллу в Зарубежной Русской Православной Церкви в Сан-Франциско. Однажды мне случилось там побывать.

Мы заходим в храм, и епископ Феодосий говорит: «Вот там лежит Владыка Иоанн». Деревянный резной балдахин. Святитель Иоанн должен был лежать в крипте. Я читал, что его похоронили в цокольном этаже, поэтому удивился, что он лежит сверху, и пошел приложиться. Подошел, перекрестился, молюсь: «Святителю Иоанне, моли Бога о нас». Склоняюсь к нему, и вдруг меня накрывает совершенно очевидная теплая волна, которую мы называем умилением, подкатывает комок к горлу, слова застревают, какая-то рука опускает меня на колени, я обнимаю раку и чувствую, что сейчас начну биться в конвульсиях и плакать на весь храм. Я думаю, что это будет не очень хорошо: в храме довольно много людей, подумают, что пришел какой-то поп-невротик. Половиной головы себя контролирую, а половиной – нет. Я встал усилием воли, поцеловал раку с мощами, уронил слезу и отошел потрясенный.

Потом мы служили вечерню, после которой я решил еще раз подойти к мощам. Уже зная, что Владыка Иоанн благодатный, от него исходят волны благодати, я держу себя в руках, чтобы не привлекать внимание. Подхожу, крещусь и говорю: «Святителю отче Иоанне, моли…» И меня опять накрывает та же волна, опускает на колени, опять я падаю на пол, начинаю плакать. Я встал, поцеловал святые мощи, залился слезами, ушел. Была встреча с людьми, мы долго разговаривали, потом я пришел служить в церковь. Перед службой специально не подходил к мощам. После службы подошел опять: собрал волю в кулак, подошел к святителю Иоанну, и вновь меня сила Божия властно поставила на колени, накрыла горячая волна, полились слезы. Было желание больше никуда не ходить, остаться здесь, лечь, обнять раку, выплакаться по-настоящему. Вот такой святитель Иоанн благодатный до чрезвычайности.

Когда он часто бывал в Париже, находился в западных приходах, его называли «босоногий русский Жан». Если он опаздывал на поезд, то дирекция Парижской железной дороги сдвигала график поездов, чтобы «святой босоногий Жан» не опоздал на поезд. Так его любили и уважали всякие люди, в том числе и католики, евангелисты и так далее. Это величайший человек, который, как вы знаете по его житию, ходил в Шанхайские трущобы и за бутылку водки выкупал детей, выброшенных в мусорники. Из этих детей он составил целую гвардию своих воспитанников, крещеных китайчан. Это человек, который после службы всегда ходил причащать больных, знал каждого больного в каждой больнице в Сан-Франциско и его окрестностях. Многие безнадежно умиравшие поднимались с постели и до сегодняшнего дня живут некоторые из тех, кого причащал святитель Иоанн. Когда ты с ним знакомишься, то радуешься, что Церковь жива. Видишь такие могучие потоки благодати, льющиеся через этого человека от Господа, что понимаешь: все, что было в IV веке при Николае Чудотворце и что было в XX веке при святом Иоанне Шанхайском – все это единая живая Церковь, и благодать никогда не оскудевает.

В школе изучают только светскую литературу, но не изучают духовную. Как Вы к этому относитесь?

Я отношусь к этому хорошо. Духовную литературу мы можем изучать с детьми дома и в воскресной школе. Может быть, стоило бы почитать, например, Киево-Печерский патерик – это памятник русской литературы вообще, «Повесть временных лет» или «Слово о полку Игореве» – это уже не духовная литература. Или «Слово о Законе и благодати» митрополита Илариона. Какие-то вещи можно было бы изучать в плане понимания русской истории, литературы. Но в целом я считаю, что светский характер школы – не такая уж плохая вещь. Дело в том, что для религиозного преподавания необходимо где-то набрать воспитателей, приготовить большое количество хороших учителей. Ошибка преподавателя – это катастрофа.

Скажите мне, пожалуйста, уроки труда – это Закон Божий или нет? Какое ремесло имел Господь Иисус Христос на земле? Он был плотником. Если ты занимаешься плотницким делом – это Закон Божий или нет? Паисий Святогорец специально выучил ремесло плотника, взял в руки рубанок, топор, молоток, долото и начал работать руками. Он совершал всякую работу, и его грела и радовала мысль, что он делает ровно то же самое, что делал Господь Иисус Христос. Можете себе представить, какая это красота. Оказывается, уроки труда – это подражание Христу в дни Его отрочества.

А кто учил Христа работать? Иосиф Обручник. Он учил маленького Иисуса читать, его Христос называл папой. Единородный Сын Божий называл папой этого святого старика. У нас мало почитают его, не зафиксировано сознание на Иосифе Обручнике, как будто его нет в святцах. А этого человека Христос называл папой. А он говорил Иисусу: «Смотри, Сынок, вот это буква «А», это буква «Б». Давай будем читать». Он Сына Божия учил читать и работать. Когда Иосиф умер, и Христос остался с Мамой вдвоем, то Господь каждый кусок хлеба съел заработанный. До того, как Христу забили гвозди в руки, на руках у Него были мозоли. Это были не белые ручки, а руки плотника. Посмотрите на руки плотника – такие руки были у Господа Иисуса Христа. Это Закон Божий или нет?

Может быть, нам не нужно специальных новых уроков в школе, а необходимо подумать по-новому про старые уроки, которые есть. Если по-христиански взглянуть на уроки, которые уже есть, мы там найдем Закон Божий. Конечно, если у нас будет возможность проповедовать, читать, молиться, мы будем это делать. Но даже если этого не будет, у нас все равно уже есть Закон Божий в школе. Хороший преподаватель астрономии может влюбить человека в звездное небо. А любовь к звездному небу – это полшага до любви к Творцу, потому что там столько удивления и восторга, что останется полшажочка, и ты будешь говорить: Господь «исчисляет множество звезд, и всем им имена нарекает», как написано в псалмах. Любой предмет, который преподается верующим учителем, может воспитывать ребенка в духе Православия, даже если у нас нет Закона Божия. Лишь бы были верующие преподаватели.

Верующий педагог может преподавать историю так увлекательно, глубоко, интересно, что ты полюбишь своих царей, князей, Мининых с Пожарскими, начнешь содрогаться над убийством сына Иоанна Грозного, любить царевича Димитрия. Все это будет близко тебе, и это будет Закон Божий. Ты полюбишь Родину заново, если будешь знать свою историю.

Любой верующий учитель литературы, если научит любить поэзию и высокую прозу, то сделает твоему сердцу прививку красоты и истины. Поэтому хорошо, когда есть православные предметы в школе, но даже если их нет, те, которые уже есть, могут быть дорогой к Богу, если у нас будут православные учителя. Воспитывая детей, можно не кричать им о Боге сразу с порога, можно вообще молчать о Нем, но подразумевать Его, а сердце все равно почувствует.

У меня есть один небольшой рассказик. В советское время в Третьяковской галерее профессор читает лекции по искусствоведению и говорит: «Вот, пожалуйста, перед вами репродукция картины Репина «Исповедь революционера»». Помните такую картину: батюшка стоит с крестом, в тюремной камере коммунист, с волчьими глазами, весь изможденный, худой, готовый на смерть, но отказывается каяться. Лектор говорит: «Вот перед вами картина нашей предреволюционной действительности. Представитель старого режима, священник, пришел увещевать религиозными истинами человека, посвятившего свою жизнь борьбе за счастье человечества. А вот сам борец за счастье человечества. Он смел, отважен, бескомпромиссен, готов умереть, верует в будущее счастье рабочего класса и не хочет религиозного утешения. Он решил пожертвовать собой за людей. Это прекрасная картина, которая хранится в Третьяковке. Следующий слайд, пожалуйста».

Показывают Троицу Андрея Рублева. Лектор продолжает: «Вот перед вами изображение христианского мифа о святой Троице на предвечном совете. Вот слева Бог Отец, Бог Сын посредине, вот Бог Дух Святой. Так говорят христианские тексты. Во что верили христиане раньше, мы в это не верим. Что говорят христиане? Они говорят, что Божий Сын, Второе Лицо Пресвятой Троицы (в Воплощении, Рождении Девой Марией, Его зовут Иисус Христос), решился пострадать за человечество. Обратите внимание: кроткие глаза и кроткое лицо этого Ангела, вот сложены благословляющие пальчики, вот символика одежд, зеленые одежды Духа Святого. Посмотрите на эти лица, глаза, их кротость, положение фигур. Они как будто ведут диалог между собой. Теперь, пожалуйста, два слайда одновременно. Спасибо. Посмотрите и сравните лица борцов за человеческое счастье. Сын Божий, в которого веруют христиане. Они веруют, мы не веруем. Он пришел, чтобы отдать Свою жизнь за всех людей. Поглядите на Его Лицо». Все смотрят на лицо Ангела в Рублевской Троице. А там удивительное лицо. «Теперь посмотрите на картине Репина на лицо рабочего-революционера, который решил отдать свою жизнь за счастье всего человечества». Все смотрят на озлобленное, обезображенное лицо революционера. Все. Этот профессор, какой-то тайный христианин, ни одним словом себя не расшифровал, не обнаружил, но разбомбил атеизм на корню. «Теперь внимательно до конца пары смотрим на эти два лица и сравниваем». И ты смотришь на бесноватые выпученные зенки борца за счастье (а мы-то знаем, что за счастье началось потом). Затем смотришь на Господа Иисуса Христа, на то, что Отец Ему говорит глазами и что Он отвечает. Отец говорит: «Сыне, пойдешь?» Господь кротко отвечает: «Иду исполнить волю Твою, Боже». В Псалтири есть трогательный стих, который изображает разговор внутри Святой Троицы: «Если согрешат, искупишь их Собою?» – «Искуплю».

Это тайная проповедь Христа светским языком. Что нужно для этого? На уроках искусствоведения можно благовествовать. Сегодня за это тебя никто сажать не будет. Урок искусствоведения можно посвятить Святой Троице: «Давайте, дети, посмотрим на эту икону. Это лучшая икона, из всех написанных в мире. Это откровение о Боге в красках». Священник Павел Флоренский говорил, что если есть Рублевская Троица, значит, Бог есть. Кто мешает заниматься всем этим? Бери альбомы, книжки, слайды, есть видеопроекторы, видеомагнитофоны.

На уроках биологии кто мешает дать детям послушать пение птиц? Чтобы городские дети научились на слух отличать пение зяблика от пения гагары. Дайте им послушать звуки живой природы, чтобы они смогли полюбить ее. Это тоже Закон Божий. Полюбить закаты и восходы, звездную корону над головой у каждого человека – бесконечное небо. Школа вся может воспитывать человека. Потому что в каждом уроке есть нравственный компонент. Только нужно глаза разуть и мозги переформатировать, полюбить Бога и покаяться.

Сначала надо учиться учителям. Ну, введем мы предмет Закона Божиего в каждый класс, а учителей где возьмем? Скучно преподаваемая христианская наука отвратит людей от христианства. Есть такой закон кинематографа: «Снимай, про что хочешь, только чтобы я не зевал. Все жанры, кроме скучного». Должно быть интересно. Неужели Закон Божий может быть неинтересным? Какой красивый Господь, какая мудрая история мира, как все премудро и прекрасно устроено. Как можно про это неинтересно рассказывать? «Откройте то-то, запишем, вот двойка тебе». Что из этого будет? Поэтому нужно готовить преподавателей. Как их готовить – это отдельная тема.

Возьмите тексты, которые изучают светскую литературу, а духовную не изучают. Вы сначала еще раз прочтите «Капитанскую дочку», всю школьную программу по литературе. Прочтите еще раз «Тараса Бульбу». События на Украине – это сегодняшний «Тарас Бульба». Два родных брата от одной матери, одного отца – Остап и Андрей. Андрей стал рубить своих, потому что полюбил полячку. Это Западная Украина – влюбилась в Запад и по своим стреляет. А Остап остался верным батьке и вере отцов. Конец книжки – погибли все. Книжка пророческая. Это не просто литература – это пророческие книги. Неужели вам этого мало? Вам что, нужно Иоанна Лествичника читать в школе? Прочтите еще раз Толстого «Севастопольские рассказы», «Войну и мир». Разве мало этого?

Взрослые, прочтите еще раз «Евгения Онегина». Вместо вечерних молитв прочтите на ночь «Евгения Онегина». Вы лучше станете от этого. То, что вы читали в детстве, это не считается, вы ничего не помните. Это же воздушный стих, сладость, «энциклопедия русской жизни», проповедь целомудрия. Как писала Анна Ахматова:

И было сердцу ничего не надо,
Когда пила я этот жгучий зной...
«Онегина» воздушная громада,
Как облако, стояла надо мной.

Молодая женщина, влюбленная в сердцееда, выходит замуж за генерала, израненного в сражениях. Через несколько лет они (еще совсем молодые, им лет по двадцать) встречаются. Она уже светская львица. В XVIII–XIX веке в высшем свете почти все блудили напропалую. Лев Толстой говорил, что жизнь высшего общества – это сплошной дом терпимости (он знал, что говорит, потому что сам был блудником с юных лет). И вот у Пушкина встречается молодая женщина, до смерти влюбленная в этого сердцееда, и он, который теперь тоже в нее влюблен, мечтает о ней. Наконец происходит их встреча. Здесь бы как раз и начаться самому сладкому: чтобы она изменила мужу, с ним связалась. А Пушкин на этом заканчивает. Западный писатель такой момент использовал бы как начало своего произведения, а Пушкин здесь закончил. Татьяна говорит: «Я другому отдана и буду век ему верна». Причем она любит Онегина, но остается верна христианскому долгу. Это проповедь целомудрия.

Некоторые меня ругали: как это он позволяет себе говорить, что вместо вечерних молитв нужно читать «Евгения Онегина». А это не глупость, я вам серьезно говорю. Человек, который утро за утром, вечер за вечером читает одни и те же тексты и не читает ничего больше – это просто невежда. Вы проплачьте всю ночь над «Евгением Онегиным» – и станете от этого лучше. А девочки письмо Татьяны Евгению Онегину должны наизусть выучить, потому что девочка, выучившая письмо Татьяны Онегину наизусть, не ляжет с первым встречным в восемнадцать лет на вечеринке. Та, которая куклой Барби игралась и кино американское смотрела – ляжет, а эта нет.

Вам еще нужен дополнительно Закон Божий? Вы используйте то, что у вас уже есть под руками в школьной программе. Того, что у нас есть, достаточно, чтобы мы жили по-человечески, а не по-свински. А потом потихонечку Бог нам подарит возможность – придут хорошие священники, мудрые пастыри, талантливые катехизаторы, мы сами чуть-чуть поумнеем, учителя научатся, и начнем развивать дело духовного образования...

А пока что начинайте с малого. Хорошо научитесь использовать то, что у вас есть. Хорошая хозяйка сварит отменную еду для семьи из ерунды, которая под руками. Чуть пшена, сальца, пол-луковицы, две картошки – глядишь, все сыты и вкусно. А неумеха притащит из магазина две торбы самых разных деликатесов, ерунды наварит и в унитаз выльет.

Вот так и мы поступаем, когда неизвестно чего хотим и не пользуемся простыми вещами, которые под ногами валяются. Каждый ребенок, живущий в Екатеринбурге, должен обойти все музеи города. Разве этого мало – полюбить историю своего города? Каждый ребенок, живущий в Рязани, должен знать историю Рязани. Это все святые города. Начинать нужно с того, что уже под руками, рядышком.

Я думаю, что мы что-то обязательно поймем, а раз поймем, значит, сделаем. Один говорил: «Жить по-христиански трудно, меняться трудно». Другой отвечал: «Это не трудно сделать, а трудно понять. Но если ты поймешь, тогда трудно будет не сделать». Если в тебя что-нибудь хорошее зайдет по-настоящему и там осядет, тебе трудно будет не сделать то, что туда зашло. Ты будешь жить в соответствии с тем, что у тебя в сердце живет. Для этого нужно учиться, без учебы не будет благочестия.

У нас часто считают, что не надо читать, изучать, думать, – лишь бы был добрый, работящий и Богу молился. Неправда. Доброго, работящего, Богу молящегося, но не учащегося, то есть благочестивого невежду, легко обмануть. И враг обманывает благочестивых невежд, и они погибают пачками. Человеку нужно не только иметь доброе сердце, но и образованную голову и по-настоящему образованный ум. Ум – это капитан корабля. Если человек благочестив, но не умен, то это хороший корабль, с хорошими матросами, но без капитана на мостике – плывет куда хочет. Так нельзя. Надо учиться. Для начала – нам самим, а потом уже учить детей.

Расшифровка:
Людмила Кедысь

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475