Святитель Николай Сербский: Мысли о добре и зле

 Грех— пища смерти
 Смертьне может быть уничтожена до тех пор, пока не будет уничтожен грех.

 Но кто можетуничтожить грех, как не тот, против кого грех направлен?
 Бог — мишеньдля всех грехов. Значит, только Бог может уничтожить грех.
Один Бог может принять на Себя все стрелы всех Своих друзей и недругов, и толькоОн может их из Себя извлечь, сокрушить и уничтожить.
 Если бы Богне принимал на Себя человеческих грехов, то человек был бы уничтожен одним-единственнымгрехом, причем уничтожен смертью не временной, а смертью вечной. Столь ядовити смертоносен грех! Поэтому не говори, что первая женщина совершила невинныйи незначительный грех.
 Во всех мирахнет ужаснее греха и ядовитее отравы, чем грех. Ибо эта отрава предназначаетсяне телу, а душе, для уничтожения жизни души. Что есть тело, когда душа погибает?Когда витязь гибнет, одежду его сворачивают и бросают в огонь, как ненужную.
 Так что недостаточносказать то, что говорят поверхностные этики: Иди и не греши больше! (Ин. 8,11). Ибо это подобно чтению книги с конца. А нужно сказать: Прощены тебе грехитвои. Иди и не греши больше! (Мк. 2, 5; Ин. 8, 11).
 Но кто можетпрощать, кроме того, кому нанесено оскорбление?
 Грехами оскорбленБог. Только Бог, соответственно, может прощать грехи.

 Оскорблениематери
 Если кто-то плюнет в лицо ребенку, находящемуся в колыбели, ребенок почувствует только плевокна лице. А основная тяжесть оскорбления падет на сердце матери этого ребенка.
 Если кто-то ударит ребенка по лицу, ребенок почувствует только в известной степени физическуюболь. А всю силу и объем боли познает сердце матери.
 Точно также: если кто-то согрешит против создания Творца, создание это почувствует тольков известной степени боль от стрелы греха, но целиком стрела, со всей ядовитостьюсвоей, вонзится в сердце Творца. Это как грозовой разряд, который, летя из облакасквозь воздух, лишь сотрясает воздух, но ударяет в дерево! Воздух при этом мог бы сказать: «Ах, как меня гроза сотрясала!» Дерево же могло бы сказать: «Ах,как меня молния расщепила и сожгла!»
 Воистину,так и с грехом. Человек от нанесенного ему греха чувствует только большее или меньшее потрясение, а Бог чувствует на Себе удар и огонь греха.
 Посему тем,кто смотрит, да не видит, грех кажется ничем или чем-то малым, или чем-то естественным.Ибо основной ужас и огонь греха обрушивается не на них — что бы тогда от нихосталось! — а на Бога.
 Бог же, по несказанной любви к созданию Своему, принимает весь ужас и огонь греха на Себя.И по несказанной силе Своей может уничтожить грех и все плоды греха. Ибо проститьгрех для Бога — то же самое, что уничтожить грех.
 Ах, кто из смертных мог бы принять грозовой разряд в свои руки и превратить его в ничто!Какое пораженное молнией дерево могло бы исторгнуть молнию из себя и вернутьее назад в облака?

 Христос — внезапныйв истории
 Христос —внезапный в истории человечества.
 Он не возникв результате какой-то эволюции, а ринулся в пламя земной жизни Таким, Каковесть извечно.
 Ринулся на землю Христос — Бог, пронзенный стрелами всех грехов человеческих от временАдама, чтобы выполнить три задачи:
 - показатьлюдям, что все стрелы их грехов попали в Бога и что Бог, по несказанной любви,принял эти стрелы на Себя с самого начала;
 - проститьгрехи, то есть исторгнуть стрелы из Своего сердца, сокрушить их и уничтожить;
 - и, соответственно,через уничтожение греха уничтожить также смерть.
 Для выполнениятаких задач земля не могла дать героя. Не только род человеческий, но и всяВселенная, вместе с родом человеческим, не имеет силы для выполнения таких задач.
 Для такихзадач нужен был внезапный, причем такой, под ногами которого вся Вселенная колышется,податливая, как глина под ногами гончара.

 Создатель Этики
 Христос являетсясоздателем не только новой, но и единственной Этики — драматичной, как драматиченмир, а потому предельно полной.
 Его Крест спускаетсядо бездонного ада, то есть до самого корня зла, и возносится до высот неба, то есть самого сладостного плода добра.
 Он — не толькодрево добра, но и цель для всего зла мира. Нет такого плода добра, к которому бы человечество протягивало руки, а он отсутствовал бы на этом древе; равно как не было, нет и не будет такого зла, которое бы, целясь в кого бы то ни было, не целилось в Него.

 Корова и змея
 Если короваодин раз позволит, чтобы молоко ее пососала змея, тогда она ежедневно бежитна определенное место, где змея сосет ее молоко. Это магия змеи и болезненноеудовольствие коровы. Чем более змея толстеет, тем больше корова худеет.
 Ах, болезненноеудовольствие коровы — как скоро превратится оно в боль без удовольствия! Ибокогда молоко в вымени иссякнет, корова будет вынуждена питать змею кровью. И если не отвыкнет от роковых встреч, змея высосет у нее и плоть, и мозг.
Придет хозяин, чтобы убить. Кого убить: корову или змею? Конечно же, змею.
 Бог даритчеловеку изобилие жизни, чтобы человек свободно и открыто радовался. Но еслизмея один раз унюхает это изобилие, человек полюбит тайную, скрытную радость,перемешанную с печалью, и начнет питать змею своей жизнью изо дня в день. Эточерная магия змеи и печальная радость человека. Чем более змея толстеет, темболее жизнь в человеке усыхает.
 Ах, печальнаярадость человека — как скоро превратится она в печаль без радости! Ибо чем большежизни высасывает змея из человека, тем меньше жизни дает человеку Бог. И есличеловек вовремя не расторгнет роковой дружбы, жизнь в нем иссякнет, и тогдазмея будет высасывать кровь его, и плоть, и мозг — скорлупу жизни.
 Придет Хозяин,чтобы убить. Кого убить: человека или змею? Конечно же, змею.
 Поэтому Христоси называется Человеколюбцем. Придет, значит, Человеколюбец, чтобы убить убийцучеловека.
 Вовсе не помогают ни разные этические элегии да сожаления, ни длинные рецепты бесчисленныхмудрецов, когда речь идет о свернувшейся под листвой в клубок змее, котораяподжидает человека и к которой направляется человек, влекомый магией змеи да обретенной тягой к печальному удовольствию. Какой прок, собственно, от всехэтих уверток и оберток, если очевидно, что змею нужно убить? Какой прок от философовда иерофантов, когда требуется герой?
 Но змея ведьбыла под листвой, поэтому философы с иерофантами не только не могли ее видеть,но, сами того не осознавая, еще больше листвой покрывали. Обманутые становилисьобманщиками, противники змеи, неосознанно – союзниками ее.

 Жертвы
 Жертва для живых и жертва для мертвых — это полная жертва.
 Таким двойнымжертвоприношением люди искони выражали — ясно или неясно, сознательно или бессознательно— солидарность рода человеческого по обе стороны могилы.
 Все люди— как и один человек; некоторые составляющие этого человека в смерти отсутствуюти не видны, некоторые же в этой жизни присутствуют и видны. Поэтому наскольконужна жертва для одних, настолько нужна и для других, ибо все они — составляющиеодного и того же организма всечело-веческого.
 Жертвой для живых отрицается истинность и полнота этой жизни, жертвой для мертвых отрицаетсявласть над человеком уничтожающей силы смерти. И в обоих случаях посредствомжертвы осуществляется обращение к высшему Хозяину жизни и смерти.
 Когда друг,живущий по соседству, приходит в гости, он приносит подарки тем, кто находитсядома. Когда друг, живущий далеко, прибывает в гости, он является с подаркамии для присутствующих, и для отсутствующих.
 Все учителялюдей и народов — друзья из живущих по соседству — приносили свои дары толькоприсутствующим. Христос — единственный Друг человечества, подобно тому как другиз живущих далеко, принес Свои дары и присутствующим, и отсутствующим. Его жертва— как для живых, так и для мертвых. Его дело спасения распространяется и на живых, и на умерших.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475