«Фильм „Матрица“ как повод для разговора о религиозной философии»

Недавно, когда была презентация нового альбома Кинчева, мне пришлось объяснять журналистам, что Кинчев, в моём понимании – это юродивый в квадрате. Обычным юродивым может быть и обычный рокер. “Король и шут”, например, обычные юродивые. Они – немножко провокаторы, немножко – хулиганы, и так далее. Но быть юродивым среди юродивых – гораздо сложнее. Быть нормальным среди юродивых гораздо сложнее, чем быть юродивым среди нормальных. Легко протестовать против президента, который находится где-то далеко и даже не догадывается о том, что ты здесь протестуешь. Гораздо труднее протестовать против своего кружка, против своих друзей, своей дворовой команды, классной, курсовой. Идти против своего близкого круга требует гораздо большего мужества. Конечно, мы видим, что общая, самая видная, линия рок-культуры, конечно, проходит далеко от проблем Православия. Те же “Король и шут”. Я удивляюсь екатеринбургской прессе. Надо же ухитриться! В день концерта “Алисы” в Екатеринбурге здесь выходит газета “Подробности”, в которой интервью с “Королём и шутом”. Там на вопрос: “Какие книги вы любите?” названы восточные авторы оккультно-языческих книг. Думаю, что это вряд ли случайное совпадение. Видимо, кому-то из тех, о ком Кинчев поёт в песне “Грязь”, — в песне, которую даже издатель Кинчева не решился включить в его альбом, эту песню можно услышать только на концертах, — настолько не по душе путь, избранный “Алисой” сегодня, что они позволяют себе вот такие фокусы.

Так вот, путь религиозного подвижника, неважно, буддистского монаха или православного, осмысляется самим этим монахом как путь борьбы за свободу. За свободу от внутреннего тирана. “Избавься от давления гормонов на свою совесть, — сказано американцами, — попробуй мыслить более свободно. Избавься от примитивных физиологических реакций. Избавься от тех стереотипов, что навязывает тебе твой микросоциум”. Вот это – элементарная свобода, самая главная свобода. Не просто свобода голосования на каких-то выборах. Так вот, если человек на этот путь борьбы ещё не встал, то он заострён. Он – целостен. Эта целостность направлена, скорее, вниз. Когда какая-то более низкая из фракций, более низкий из импульсов, влечёт тебя по жизни. Как из этого выйти? Покаяние, о котором говорит христианство, есть, прежде всего, разрушение. Разрушение привычных сцеплений этого привычного мира. Первая правда, которую находит человек, когда он начинает искать истину – это правда о себе самом, правда о том, что граница добра и зла не проходит по границе “Я” и “Другие”. Оказывается, что и во мне самом есть зло, источник греха. Тогда человек пробуждается и видит вокруг нечто подобное тому, что увидел Нео, когда проснулся из-под гипноза Матрицы. Это – не красивый мир. Напротив. Он уродливый. Но пока ты не осознал, что это ты себе раньше казался лучшим парнем на деревне, умницей, лапочкой и так далее, а теперь оказалось, что это была на самом деле Матрица. Пойми, что реальность – другая, более печальная для тебя.

Пока человек не надоел себе самому, он не сможет найти Христа. Когда мне задают вопрос: “Скажите, батюшка, когда надо идти креститься?” Мой ответ такой: “Когда тебя начнёт тошнить от себя самого, тогда и надо идти”. Тогда, когда человек желает радикально изменить себя, а не просто так, между делом, зайти избавиться от какой-нибудь частной болячки, получить хорошую оценку на экзамене, решить локальные, частные, мелкие проблемы. Такое Крещение, в будущем, может оказаться фиктивным. Действенно то Крещение, когда человек, действительно, умирает. Путь христианина – путь самоубийцы. Христианин должен стать соавтором своей смерти. Но не в смысле, там, пулю в лоб и так далее. Это – ерунда. Как писал Николай Гумилёв, только змеи сбрасывают кожу. Мы меняем души, не тела. Человек должен стать самоубийцей в том смысле, что он должен разочароваться в себе, оставить в прошлом себя прошлого. Начать новую жизнь с этой секунды. Интересно, что Христос никогда не интересуется прошлым человека, не спрашивает, откуда он пришёл, какая его прошлая жизнь. Он говорит, что не важно, где кто-то был раньше. Важно, что он сейчас перед ним, оставил всё и идёт за ним. На этом пути, да, нужно иметь в душе хаос, чтобы родить танцующую звезду. Уже потом нужно строить антистрастную жизнь. Говоря по-церковному, целомудренное устроение жизни. Целомудрие – это не просто тип сексуального поведения. Целомудрие – это цельность мудрости, целостность человека. Целомудренный человек тоже направлен к одной цели, но уже не вниз, а вверх. Всё в нём устроено иерархически. Этот человек настолько внутренне жив, что он уже не меняется от перепадов окружающей среды.

В биологии есть такой закон, закон Кеннона, который звучит так: степень совершенства организма определяется степенью его независимости от изменений в окружающей среде. По этому критерию, в частности, теплокровные животные совершеннее, чем животные хладнокровные. На улице хоть +20, хоть -20, а у меня, я надеюсь, +36, 6. Опять же, если однажды моя температура сравняется с температурой окружающей среды, если однажды мои давления (артериальное, соматическое, внутричерепное и так далее) сравняются с тем давлением, которое предсказывал на сегодня метеоцентр, это будет означать, что я стал частью окружающей среды, то есть – помер. Заметьте, что самое приспособленное к окружающей среде существо – это труп на кладбище. Он совершенно растворился, совершенно приспособился. Ему хорошо. Ни жарко, ни холодно. А быть живым – это трудно. Быть живым – значит поддерживать себя самого.

Кстати, я консервативен. Вы не думайте, что если я выступаю на рок-концертах, это значит, что я – модернист, — ничего подобного: в церковной жизни я – консерватор. В храме, в церкви, я считаю, менять ничего не надо. Менять надо то, что на церковном дворе, за пределами храма, вокруг храма. Вот это пространство контакта Церкви и внешнего мира постоянно меняется. Но то, что внутри храма, извольте оставить в покое. Сам консервативный дух Православия – не признак трупного окоченения, как порой пишут либеральные журналисты, а, напротив, признак жизни. Только живое умеет плыть против течения.

Снова о целомудрии. В Петербурге есть такая удивительная женщина, Татьяна Михайловна Горечева, замечательный православный философ. Её в 1982 году насильственно выслали из СССР. Ещё в 70-е годы она ездила в Псково-Печерский монастырь, к отцу Иоанну Крестьянкину, святому наших дней. Она пишет, что однажды он сказал ей после исповеди: “Ты знаешь, Татьяна, все твои беды, проблемы оттого, что есть пять разных Татьян. Есть Татьяна, которую знаю я, а есть Татьяна, которую знаешь ты. Есть Татьяна, которую знает Бог. Есть Татьяна, которую знают твои друзья в Ленинграде. А есть Татьяна, которую знают люди на твоей работе в университете. Этого быть не должно. Должна быть одна Татьяна”. Я считаю, что есть одна точная формула целомудрия, но прежде чем к ней прорваться, для этого надо пройти через некий хаос. Для меня в этом есть определённая духовная правда — вот в этом повороте сюжета «Матрицы». Дальше, если мы говорим об этом иерархическом устроении человека. Самое главное знакомство в жизни человека – знакомство с самим собой. Я честно скажу, что несмотря на все свои учёные регалии, я не могу о душе говорить иначе, как на языке детей. Я этого, правда, не очень стесняюсь, потому что основатель нашей религиозной традиции сказал: “Если не будете как дети, не попадёте в Царство Небесное”. Так вот, я по-детски скажу. Душа – это то, что болит у человека тогда, когда всё тело здорово.

Если мне доводится говорить на эти темы где-нибудь с детишками, в школе, то я поднимаю с первой парты какого-нибудь оболтуса, говорю ему: “А ну-ка, Ванечка, вставай, повернись лицом к классу, покажи честному народу, где у тебя печенка!” Если этот Ванечка более-менее большой и проходил что-то по анатомии, то он начинает показывать куда-то на живот. В крайнем случае, показывает на подреберье, но, на самом деле, печень – выше. Тогда я говорю ему: “Ваня, ответ неправильный. Садись. Пять. Счастливый ты человек! Я тебе завидую. Ты не знаешь, где у тебя печень. Раз не знаешь, значит – не болит.” Часто приходится слышать о том, что человек до 40 лет не знал, где у него находится, например, сердце. А потом, с каждым годом, начинаешь всё подробнее узнавать анатомию, отличать почки от надпочечников. Точно так же, по боли, можно догадаться о существовании души. Когда болит не мозжечок, не левый желудочек сердца, а душа. А раз болит, значит – есть. Правда, может быть и иначе. Может быть, что душа обнаруживает своё присутствие через радость. Когда всё тело болит, а душа радуется. Такое тоже может быть. Вы представьте: школа, переменка, и вот на этой переменке какой-то одиннадцатиклассник, с какой-то дури, зашёл на этаж к первоклашкам. Плывёт он среди них, как айсберг в океане, думает о чём-то своём, высоком, духовном, — о Таньке из параллельного класса, — а вокруг него эта мелочь постоянно находится в броуновском движении: салочки-догонялочки. И вдруг, кто-то из малышей, зазевавшись, убегая, с разбегу въезжает прямо в этого юношу. Причём, из-за разницы в возрасте, а значит, и в росте, своей головой этот малыш бьёт юношу в самое уязвимое место… У этого парня может быть две реакции. Первая. У него хватит сил размазать обидчика по стенке. Вторая – сказать первокласснику: “Ты не прав, Вася!”. Первый вопрос в том, какой тип реакции требует больше силы и мужества. Наверное, второй. Дальше, если он выбрал второй тип реакции, когда он простил маленького обидчика. Боль у него при этом прошла? Нет. Боль осталась. Но, кроме этой боли, появилось другое чувство. Чувство радости, которым радуется душа. Чувство радости от исполненного долга. В этом случае, душа напоминает о себе этой радостью. Знакомство с тем, что я – не просто моё тело, но у меня ещё есть душа – главное знакомство, которое может произойти в жизни человека. Дальше из этого следует очень многое.

Есть душа, она маленькая, убогая, сироту любой обидит. Надо её защитить! Надо о ней заботиться. Надо её кормить, кормить правильно. Своё тело мы ведь не пичкаем чем попало. Придирчиво смотрим, нет ли там каких-нибудь страшных консервантов серии «е». Покупаем не «ножки Буша», а ножки своих птицефабрик. А про душу мы забываем. Чем её-то питать? Признаюсь, что для меня эта проблема всей моей жизни. Я и мои книжки. Не те, которые пишу, а те, которые покупаю. Лет 20 назад я начинал собирать свою библиотеку. В советские времена была проблема: где достать хорошую книжку? Потом были годы реформ. Книги есть на любой вкус. Вопрос: где взять деньги? Следующий этап. Хорошо, есть книги, есть деньги. Третий вопрос: где книги хранить? У меня дома идёт гражданская война между мной и ими. Наукой доказано, что у меня дома они размножаются со скоростью один книжный шкаф в год. Куда это впихивать? Я этой осенью соорудил шкаф на балконе. Ладно, решил я куда их ставить, но, в последнее время, появилась четвёртая проблема: успею ли? Это в 20 лет кажется, что день туда, день сюда… А теперь я уже начинаю понимать, что время ограничено. Если ты делаешь что-то одно, ты точно не успеешь сделать что-то другое. Вижу, книжка лежит в магазине, о которой я мечтал 20 лет. И автор хороший, и книга, и издание. Взял бы, но это будет предательство по отношению к другой, недочитанной. Или – ту, или – эту. Начинаешь уже думать о том, какую информацию пускать в свою жизнь, а не просто консерванты или продукты. Следующая проблема – гигиена. Не просто здоровое питание. Гигиена. Иду я по улице, а навстречу мне несёт ветер маленький тайфун, торнадо, столбик пыли. Когда такое случается, то мы поворачиваемся к нему затылком, закрываем глаза. Но пришёл я в компанию. В компании поднялся вихрь сплетен. Мне начинают рассказывать всякие сплетни об общих знакомых. Что мы делаем? Ушки на макушке, да ещё и просим рассказать поподробнее. Весь этот мусор сваливается в душу.

Потом душа начинает болеть. Есть у медиков такое печальное наблюдение. Если у человека есть какой-нибудь орган, то у этого органа обязательно должна быть какая-нибудь болезнь. Речь не идёт о том, что должен быть болен именно Иван Петрович всеми органами своего тела. Нет. У человека как вида. Если есть какой-нибудь орган у представителя вида Homo Sapiens – он обязательно поломается. В одной газете я когда-то читал статью “Популярная анатомия”. В стиле «Книги рекордов Гиннеса» статья была написана. Там было написано, что самая крупная кость в теле человека – большая берцовая кость. Её длина – 27 сантиметров, обычно. А самая маленькая – в среднем ухе. Её длина – 3 миллиметра. Дальше в статье написано, что находятся такие «счастливчики», которые умудряются сломать даже её. Так вот, если у нас есть душа, то она тоже может ломаться. Её тоже нужно беречь. Думать, какие болезни могут у неё быть.

Одна из главных болезней, на языке аскетики, называется плоть. Это очень важно. Слово “плоть” имеет два смысла в церковных текстах. В догматических текстах, вероучительных, философских, плоть – это тело, и ничего плохого в этом нет. Но в текстах аскетических, монашеских, плоть – это не тело, а низшие слои нашей психики, связанные с нашей физиологией. Вот с этими слоями надо бороться. Их надо дисциплинировать. Плоть – разбухшее животное начало в нас. Само по себе это животное начало в нас уместно. Мы такими и созданы. Но плоть в этом смысле подобна раковой опухоли.

Рак – это удивительная болезнь. Она как издёвка. Сатанинская ухмылка видна в этой болезни. Дело не в том, что против рака, пока ещё, нет лекарства, не в том, что рак даёт болезненное состояние, а в том, что раковая опухоль состоит из здоровых клеток. В этом – весь ужас болезни. Раковая опухоль – это обезумевшие клетки. Безумно здоровые клетки. Клетки, которые не умеют умирать. Не умеют останавливать свой рост.

Представьте, что на сцене стоит симфонический оркестр. Больше ста человек. У каждого своя музыкальная специализация. Струнные, ударные, клавишные и так далее. А там, сзади, стоит дядя Вася. У него редкая музыкальная специальность. Он – ударник-тарелочник. Дяде Васе уже 50 лет. Некоторые намекают ему, что пора на пенсию, чтобы он дал дорогу молодым. Дядя Вася хорошо отдохнул этим летом и решил доказать всем, что он ещё на многое способен. Поэтому, на этом концерте он решил выполнить тройную норму и гремит не уставая. Да, дядя Вася доказал, что бицепсы у него есть, но концерт-то сорвался. Один инструмент начал заглушать все остальные.

Так и в раковой опухоли. В организме должно быть много клеток, и они должны быть в сотрудничестве. Они должны уступать друг другу, помогать друг другу. Вдруг одна из клеточных колоний сходит с ума. Она начинает расширяться и душить все остальные. В итоге, умирает сначала орган, потом весь человек, а потом и эти безумно здоровые клетки.

Так вот, плоть – это и есть раковая опухоль души. Когда нечто законное, но низшее, начинает давить на душу. Начинает давить на более высокое. Тогда надо уметь поставить её на место. Повторяю, что Православие считает законным половое начало, влечение в человеке. Но, одно дело – пёс у меня на цепи во дворе, а другое – этот же пёс, залезший четырьмя лапами на мой обеденный стол и пожирающий мой обед вместо меня. Вот здесь надо сказать: “Брысь, место, цепь!”.

Итак, человек, который понял, что у него есть душа, дальше должен решить: “Где я сам нахожусь? С какой из фракций я себя идентифицирую? Где я, который настоящий я? Я – это моя социальная маска? Или моё тело? Или моя душа? Или, самое дорогое, что у меня есть, мой дух?”. Кстати, дух – это то, что влечёт за пределы человека, то, что влечёт человека к Богу. Так вот, труд самопознания – это труд самоопознавания, самоидентификации. А затем – дисциплинирование себя в направлении на главную цель.

Теперь снова обратимся к “Матрице”. Мне немножко трудно говорить об этом фильме, потому что в нём очень много провокаций. Мне бы хотелось их обойти. Там есть очень много неоткровенных провокаций для христиан. То есть некоторые такие подсказки, на которые мы среагируем. Например, что один из персонажей носит имя Троицы (“Тринити” — это Троица), или то, что город, в котором скрываются повстанцы – это Сион. То есть, там есть много библейских символов. Но я бы пока не торопился заглатывать эту наживку и видеть в этом фильме иллюстрацию к Евангелию или Закону Божиему.

Во второй серии происходит очень интересная эволюция. Первая серия – больше буддистская. Хотя там и есть некоторые тезисы, которые являются общерелигиозными, но там больше буддистских и гностических акцентов. С одной стороны, все религии мира говорят, что нельзя доверять обычным плотским ощущениям. Но, с другой стороны, в каждой религии мера нашей обманутости – разная. Я уже приводил слова Декарта, который, с христианским оптимизмом, считает, что Бог не позволит нам обманываться полностью. В буддизме, напротив, наш обман всецел, тотален. По первой серии проходит идея тотального обмана. В этом смысле, первая серия “Матрицы” несёт в себе скорее буддистские мотивы, нежели христианские. А также ещё гностические.

Гностики – это первые еретики христианской истории. Они появились в первые три столетия христианской истории. Гностицизм – очень интересный поворот человеческой мысли. Попробую, вкратце, пояснить их логику. Гностики наследуют античные убеждения в том, что космос – это порядок. В самом деле, само слово “космос” происходит от глагола “космео” – украшаю, отсюда, кстати, происходит и слово “косметика”. Слово “космос” переводится как порядок. Античного грека порядок радовал. Они утешали себя. Да, люди умирают, но листва падает осенью, новые листья родятся весной, мы умрём, но наши дети продолжат наше дело, и так далее. Затем – эпоха Александра Македонского. Потом – Римская Империя. Культура полисов, маленьких обжитых городов, в которых мнение каждого гражданина что-то значит, – эта культура рушится. Перед лицом механизма империи люди чувствуют свою заброшенность. Вот тогда начинает пробуждаться тоска о человеке. Уже у Вергилия идёт тема бренности человеческого существования, необеспеченности, потерянности человека. Евангелие приходит и говорит, что человек сам выбирает свой путь. Не от народа, не от государства, а от него самого зависит то, кто он родом, откуда и куда идёт. Гностики унаследовали эту христианскую персоналистическую интуицию. Они согласны, что человеческая личность – уникальна. Человек – не просто сумма космических взаимодействий. Вот эту христианскую идею гностики берут. Но, при этом, у них сохраняется и античная, языческая идея. Космос – это порядок. Меняется оценка. Гностики говорят: “Да, космос это порядок, но это порядок тюрьмы. Это – концлагерь. В этом порядке для тебя, человек, нет места. Ты должен убежать из этого космоса, разрушив его оковы. Ты – родом не из космоса!”. Вот эта идея общая у гностиков с христианами. Человек родом не из космоса. По отношению ко всему космосу мы – инопланетяне. Как пел Александр Галич, мы в этом мире – послы державы, которая не имеет названия. Гностики это ощущают. Хотят убежать из космоса и разрушить его. Христиане же говорят, что космос не надо разрушать, а его надо преображать. Христос приходит в мир не для того, чтобы вырвать нас из мира, а для того, чтобы бросить сюда зерно, которое преобразит этот мир. Пафос гностиков – пафос бегства. Пафос канонического христианства – пафос преображающей трудной исторической работы, пафос богочеловечества. Так вот, в первой серии “Матрицы” мощный импульс мироразрушения и мироотрицания – скорее, гностическая интуиция, нежели христианская.

Во второй серии акценты начинают меняться. Вторая серия, а особенно – третья, своими финальными сценами, ставят фундаментальный вопрос. Свободен ли человек? Сам бунт Нео – свободен или нет? Или это средство для перезагрузки и обновления самой системы, самой Матрицы. Запрограммирован бунт Нео или он свободен? Заметьте, что миг, сама постановка этого вопроса, мгновенно возвращают фильм “Матрица” в поле христианской культуры. Дело в том, что индийская философия вообще не знает такого вопроса. Для любого человека, сидящего здесь, даже неверующего, не христианина, для него главный вопрос приближения к религии в том, как совместить свободу человека и существование Бога? Если есть Бог, как можем быть мы? Если есть Его всемогущество, что значит наша свобода? Уже в начале пятого столетия христианской истории римский философ и поэт Боэций так обострённо изложил эту проблему: “Какое божество меж истин двух войну зажгло?”. Под двумя истинами понимаются два догмата христианской веры. Первый догмат: волос с головы вашей не упадёт без помысла Божьего. Второй догмат – догмат нашей свободы и ответственности. Как это совместить? Если даже волос не падает без воли Бога, то где наша свобода? На уровне теории, христианская философия, за все эти века, ответа так и не дала. Нет ответа и в “Матрице”. Но, на уровне практики, есть великий ответ Фомы Аквинского: “Мы должны молиться так, будто всё зависит только от Бога, а работать так, будто всё зависит только от нас”. Это – очень точный ответ. Нельзя сказать, что мы на 90 процентов зависим от Бога, а на 10 – от нас самих. Нет. И то и другое верно на 100 процентов. На 100 процентов всё зависит от Бога и на 100 процентов – мы свободны. Как это совместить? В рамках нашего Евклидова ума, если пользоваться термином Достоевского, мы этого не можем. Для этого надо выйти из “матрицы” нашего мира, посмотреть со стороны, и только тогда, из этого опыта духовного взгляда, мы, может быть, сможем понять то, как всё на самом деле устроено.

“Матрица” ставит этот вопрос. Во второй серии все персонажи убеждают Нео в том, что он – не свободен, что от него, по большому счёту, ничего не зависит. Нео настаивает на своём. Он полагает, что от его выбора зависит всё. В третьей серии этот вопрос обостряется до предела. Вы помните, когда Нео приносит себя в жертву, идут такие христианские аллюзии, от которых закрыться просто нельзя. Нео приносит себя в жертву на кресте перед лицом самой Матрицы. А эта Матрица отвечает ему: “Свершилось!”. Евангельские слова, которые, правда, в Евангелии произносит сам Христос. Эта искупительная, освобождающая жертва Нео здесь, несомненно, ставится в контекст христианской культуры.

Интересно, что, пока я ещё не видел третьей серии, на основании двух первых я уже заметил это расхождение. У меня неделю назад произошла такая сценка. Дело было в Барнауле. Зашёл я с утра в кафешку позавтракать. Взял там каких-то бутербродиков, выбираю, где сесть. Вы знаете, у меня есть такая неприличная привычка — приставать к незнакомым людям на улицах. Особенно, если эти люди студенческого вида. Смотрю – сидит паренёк, читает книжку с явно буддистскими картинками. Я мимо пройти не мог. Подсаживаюсь, начинаю разговаривать, в частности, о “Матрице”. Оказалось, что наши видения этого фильма совершенно совпадают. Он сказал, что ему, как буддисту, первая серия очень понравилась, а вторая, на его взгляд, гораздо хуже. Моё впечатление было обратным. Оказалось, что не только я, христианин, почувствовал различие мотивов первой и второй серии “Матрицы”, но и буддист тоже это уловил.

Хотя, по-моему, с точки зрения собственно искусства, первая серия, всё-таки, сильнее. Вторая серия, в этом смысле, самая плохая. Слишком много подростковой попсы. Слишком много ненужных погонь, драк. Знаете, что меня просто поражает? Что в “Матрице”, что в “Звёздных войнах” и других подобных фильмах: показываются какие-то супер-пупер технологические цивилизации, но, почему-то, там, зачем-то, дерутся на кулаках. Зачем? Из-за этого, зачастую, нарушается логика фильма. Но, ради подростков, раз у них есть культ борьбы на кулаках, пусть и в XLV веке, люди отбрасывают в сторону всякие, там, лазеры и бьют пятками по ушам. Без этого, конечно, суперцивилизация не выживет. Эта попса в “Матрице” меня, конечно, очень раздражает. Особенно во второй части. В третьей этого уже меньше. И то хорошо.

В третьей серии, ближе к концу, начинают звучать даже цитаты явно христианского наследия. Вновь скажу, что я не считаю, что это – христианский фильм. Я не считаю, что этот фильм стоит прочитывать как некий религиозный трактат, а тем более – христианский трактат. Это не так. Но я скажу по-другому. Это произведение, несомненно, выросшее в поле христианской культуры. Не какой-то, там, просто светской, не буддистской. Здесь несомненное влияние христианской культуры, причём осознанное самими авторами. В этот фильм включены цитаты из предыдущей христианской традиции. Первое касается свободы перед лицом Бога (перед лицом Матрицы). Второе – тема чуда. В третьей серии она очень звучит. Там защитники Сиона чётко понимают, что только чудо сможет их спасти. Третье – тема веры. Тот, кто верит в победу Нео, – одержит верх. Если переступить через все очевидности, и тогда вера и чудо, в конце концов, смогут победить. Эти символы там есть. Символ искупительной жертвы мессии, некоего избранника, там тоже присутствует. Даже крестное распятие. Дальше всё очень сложно. Я сам до конца ещё не решил. Наверное, после некоторой дискуссии, позже, можно будет потихонечку выяснить то, если это значимо, почему, в конце концов, в роли того, кто принимает жертву Нео, выступает тот, кто был его врагом. То есть Матрица. Она принимает жертву Нео в третьей серии. Это, конечно, сложный поворот сюжета. Лучше подождать комментариев самих авторов. Я надеюсь, что после выхода третьей серии, завершения работы, сценаристы и режиссёры снимут табу со своих рассказов о своей работе, и кое-что станет более понятно.

А мне лично, честно скажу, было тяжело в кинотеатре. Мне было тяжело, потому что мне было интересно с этим фильмом думать. Мне было не интересно смотреть на полёты всяких, там, электронных каракатиц, не интересно было смотреть на драки. Мне просто было интересно думать. А тяжело мне было потому, что мои соседи по зрительному залу, в основном это были подростки, выкидывали всякие комментарии, реплики и так далее. Всегда обидно, когда серьёзный текст прочитывается на совершенно вульгарном уровне. Неважно, какой это текст. Поэтический, пушкинский или киношный, или текст иконы, сакральный текст. Мне было неуютно. Этот текст отдавался на растерзание вкусам толпы. Но, опять же, я считаю, что этот фильм даёт повод для мысли. По-моему, в наше время, это уже немало. Там, где тебя провоцируют думать, где задирают твою мысль – это уже хорошо. Я убеждён, что в современном мире, мире клише и клипов, мире без мысли, всё то, что учит человека думать, – будь то квантовая механика или фильм “Матрица”, – это стратегические союзники Христианской Церкви. Поэтому я сегодня был перед вами и говорил именно об этом сюжете.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475