«Как же перепитых-то станем воскрешать…» из жизни одного отдела

День не то машиностроителя, не то энергетика… Коллеги, собравшиеся было съездить после работы приложиться к привезенной в город Почаевской иконе Божией матери, время пребывания которой в Екатеринбурге уже заканчивается, вдруг по предложению старшей по должности начинают спонтанно разливать остатки откуда-то взявшегося мизерного количества самодельного спирта и, морщась (кое-кто воспитан на марочных винах, но не решился отказаться; кто-то просто за компанию), выпивают по чуть-чуть, чтобы, захмелев на 15 минут, громко и бессвязно «выступить», не слушая друг друга, а, протрезвев, разбежаться по домам. К Почаевской, которую всем им есть о чём попросить, они уже не поедут — ни сейчас, ни потом — возможно, так никогда и не задумавшись, кто в последнюю минуту внушил начальнице эту «благую» мысль, в очередной раз уводящую их от Бога…

Руководитель, сначала одного, а потом уже нескольких отделов, объединённых в управление, — неглупый энергичный человек, собравший под интересные проекты талантливых людей и способный сделать много полезного, начинает резко деградировать (количество спиртного, выпитого с нужными людьми, перешло в качество).

Резкое ухудшение памяти, снижение остроты мышления и последовавший вскоре инфаркт миокарда существенно уменьшили его возможности, но не претензии. Отсутствие веры и, значит, смирения завершило переход от личной драмы к тотальному поиску «врагов». Дружелюбный, одарённый человек меняется на глазах. Подозрительность, невыполненные обещания, присвоение плодов чужого труда и идей — и люди начинают уходить: кто сам, кого-то «уходит» он. От управления остаётся лишь видимость, от человека — тоже…

Многодетный отец, ведущий инженер, человек с «золотыми руками», умеющий всё: от починки замка до компьютера последней модели, постоянно всем нужный, долго и явно спивающийся с помощью «благодарных» клиентов. Кодировка не помогла. Его постоянно подбирали в разных углах завода то вольготно раскинувшимся в луже, то прикорнувшим в укромном уголке, пока один из его любимых мальчиков, студент радиофака (сыновья пошли в отца — такие же светлые головы), не угодил в суд за отобранный у кого-то магнитофон. Отцу заниматься детьми в последние годы было совсем некогда — либо зарабатывал, либо пропивал. Может быть, хоть сейчас опомнится?

Кому неизвестны подобные примеры? Они на каждом шагу. Если в войну почти в каждой семье были погибшие, то сейчас фактически каждый имеет спившихся родственников. Пьют все: бедные и богатые, отцы и дети, атеисты и православные…

У истоков братства трезвости г. Екатеринбурга, существующего с незапамятных времен под разными названиями, стоит группа опорных людей, называющих себя соратниками, и твердо верящих, что спасение для многих их соотечественников начинается именно с трезвого образа жизни. Да и трудно отрицать очевидное, когда рядом с тобой ходят те, кто действительно стал другим, без всяких насильственных методов вмешательства в свободную человеческую волю, данную нам от Господа. Всё истинное — всегда просто. Курсы по методу Шичко, которые ведёт председатель братства М. В. Бачинин, многих оторвали от пагубной склонности к алкоголю или курению. Прибегая к Божией помощи в укреплении своего стремления жить по-новому (чтение акафиста иконе «Неупиваемая чаша», принятие обета трезвости на разные сроки) и объединяясь с единомышленниками, с которыми можно вместе и досуг провести, и своевременную поддержку получить, люди действительно обретают способность противостоять искушению. Чрезвычайно важен следующий момент: метод Шичко становится особо действенен, когда убедительна сама по себе личность, им владеющая (это как в музыке — мало только хорошего инструмента, нужен ещё талант). Но дерзая изменять привычки, а в конечном счёте мировоззрение человека, «каждому учителю следует помнить о том, что его служение после священнического является высшим служением людям на земле, на учителе лежит колоссальная ответственность перед Богом и людьми за воспитание неокрепших душ…».

В этом смысле Бачинин М.В. более чем уместен в роли наставника «заблудших», и многие люди обязаны ему своим возвращением на стезю — кто трезвости, кто истины. Чтобы не быть голословной, обращусь к собственному примеру.

На курсах у Бачинина я оказалась после 3-месячного пребывания вместе с дочкой в воскресной школе прихода Успения Пресвятой Богородицы, старостой которого он является. При этом я продолжала «циклиться на методе» Лазарева, всерьёз полагая, что люди, не вникшие в него с должным усердием, просто не видят, каким богоугодным делом занимается сей автор, учивший, как можно улучшить себя и мир, если наполняться (не сходя с места) любовью к этому самому миру и к Богу. М. Бачинин, терпеливо выслушав весь восторженный бред в адрес вышеупомянутого «учения», не стал обсуждать его достоинства и недостатки, а просто во время занятий, как обычно, дал кое-какие основы Православия. И я, не могущая заставить себя взять в руки хотя бы одну из тех книг, что советовали прочитать в воскресной школе, вдруг услышала, наконец, то, что мне, видимо, уже давно пытались сказать… А расслышав пробившийся сквозь стену заблуждений глас Божий, потом и сама уже смогла догадаться о потребительстве, заложенном в методе бывшего своего кумира (нельзя заполучить здоровье и благополучие по мере совершённого раскаяния и по количеству уместившейся в тебя «божественной любви». Хотя бы потому, что любовь — дар Божий, бескорыстный и безмерный, а не эквивалент обмена).

До сих пор, по счастью, удается избавляться от многих заблуждений, поговорив с этим человеком. Видимо, образ истинного христианина, проступающий в облике руководителя екатеринбургских курсов, который многие, подобно мне, увидели впервые в жизни, воистину впечатляет. Сказано же: «Стяжи дух мирен, и тысячи вокруг тебя спасутся». С любимым шампанским, правда, пришлось проститься. Мозги стало жаль, когда узнала, что после одного фужера способность к творчеству утрачивается на 3 месяца, и даже приняла обет трезвости — побочный результат посещения семидневных занятий.

Никого не надо убеждать, что алкоголь это плохо, что наш помраченный ум в состоянии опьянения помрачается ещё больше. Но почему молчит Церковь и почти нет проповедей на эту тему? Ведь «пьющие Царства Божия не унаследуют». И римляне, во времена которых и говорилось, что «вино веселит сердце», всегда это самое вино разбавляли — неразбавленное же пили лишь редкие, всеми презираемые пьяницы. Нынче же, при резко возросшем количестве соблазнов и общем падении нравственности, только пребывая в трезвости и можно хоть как-то противостоять злу.

Без помощи священства никакое братство трезвенников с недугом пьянства в размерах страны не справится. Лишь объединив усилия с пастырями, к слову которых и неправославные люди прислушиваются, лишь назвав грех грехом и показав пути к трезвому образу жизни и его преимуществам, можно надеяться на отклик в сердцах соотечественников.

Татьяна Старцева,
студентка 2 курса СТПБИ

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475