К 10-летию возрождения приходской жизни в храме Покрова Пресвятой Богородицы г. Каменска-Уральского

— Отец Иоанн, храм Покрова Пресвятой Богородицы Каменска-Уральского отмечает свое десятилетие. Как все начиналось?

— Действительно, наш храм был возвращен Церкви десять лет назад. Долгое время в храме находилась областная база «Росторгодежды». Потом, когда многие предприятия стали распадаться, то городская администрация предложила нам его взять. Я спросил благословения у Владыки Мелхиседека, и его слова мне очень запомнились: «Мы не имеем права отказаться». Сразу была создана община, зарегистрировались, оформили все документы, и началась служба. Так что в этом году исполнилось десять лет и возвращению храма, и десять лет нашей общине. Сегодня она живет полнокровной духовной жизнью.

— Это самая первая после атеистических десятилетий православная община в Каменском районе?

— Нет. Община Покровской церкви в Волково уже насчитывает 14 лет. Этот храм был возвращен накануне 1000-летия Крещения Руси. Освящали его после минимального приведения в порядок в апреле 1988. И с тех пор там регулярно идут службы. Ну и восстановлен он полностью, конечно.

Примерно в одно время с нами началось возвращение и Троицкой церкви. Где-то с декабря 1990. Начали служить в одном приделе. Но полностью храм был освобожден только к 1995 году.

— И сейчас в Каменске-Уральском три православных храма?

— Действует три. Еще под купол подведен храм в одной из колоний. Достраивается в центре города часовня, заложенная в честь 300-летия города. К лету должны ее полностью завершить. В мае исполнится год, как я занимаюсь возвращением храма Преображения Господня. К сожалению, из-за многих бюрократических препятствий очень медленно дело продвигается. Но размещавшийся в храме Штаб гражданской обороны оттуда уже выехал.

— А домовые церкви?

— В Доме для инвалидов и престарелых у нас оборудован храм во имя святого Целителя Пантелеимона. Мы там периодически совершаем Литургию. В доме ветеранов есть молитвенная комната, где батюшки совершают требы, но Литургии мы там не проводим, так как мало места. Тюремный храм у нас есть — в честь Иоанна Богослова. В то же время, до перестройки, так будем говорить, в Каменске-Уральском и районе действующих храмов не было вообще.

— А сейчас их сколько в Южном благочинии?

— Зарегистрированы 33. Но пока не во всех есть священники. Некоторые храмы окормляются клириками других приходов. Священников у нас 24. Конечно, большая нехватка кадров есть. И в Каменске, и в других районах — Белоярском, Богдановичском, Сухоложском. Человек десять надо, как минимум.

— Успевают ли при этом батюшки помимо богослужебной деятельности чем-то еще заниматься?

— Стараемся. Окормляем и тюрьмы, и дома престарелых, и больницы. Ведем работу с наркоманами. Помогаем детским домам. Не только участием и добрым словом, хотя это тоже очень важно, но все же стараемся и подарки к праздникам делать — и детям, и заключенным, и пожилым одиноким людям. Стараемся принимать участие везде, где мы востребованы. Во всех формах общественной жизни.

— Отец Иоанн, позвольте Вам задать несколько вопросов, которые интересуют читателей «Православной газеты»…

— Да, конечно.

— Первый вопрос был задан еще в Великий пост. Этот пост закончился, но вопрос все же не потерял свою актуальность: можно ли в пост креститься?

— А почему нет? Вот на Похвалу Пресвятой Богородицы, 31 марта, у нас многие приняли Таинство Крещения. Да, древние христиане старались приурочить это великое событие жизни к празднику, к Пасхе. Но если человек готов, если он хочет окреститься, то это и можно, и нужно сделать. Нельзя отказывать или отказываться от того, чтобы приобщиться к Православию. Кто знает, сколько Господь еще отвел земной жизни. Все время откладывая, можно и умереть некрещеным, ожидая некоего «благоприятного момента»… -

— А венчаться на «Красную горку» — в Антипасху, в Фомино воскресенье?

— Разрешается Уставом. Венчание совершается.

— Еще вопрос: как, не имея страха Божиего, приобрести его?

— Как написано у Премудрого Соломона: начало премудрости — страх Господень. Так вот для того, чтобы премудрость иметь, нужно знать, чего Господь от нас хочет. В большинстве случаев даже те, кто ходит в церковь, более-менее представляют только обрядовую сторону. И мало кто читает регулярно Священное Писание. А если не многие читают, то по нему и не живут. А если не живут по нему — то как будут страх Божий иметь? Если не понимают, чего Господь от нас хочет и желает?

Общеизвестно, что и до сих пор «погоду в церкви» делают бабушки. Другие на них смотрят и начинают поступать так же. И вот получается так: служба еще не закончилась, поют стихиру, а они уже пошли икону целовать. Они не знают и их не интересует, что там как совершается и каков смысл этого, как себя вести в тот или иной момент. А если бы люди разумели Писание, старались исследовать Писание, то на нем, как на твердом фундаменте, основывали бы свою жизнь. Так бы и страх Божий приобретался.

Ведь страх Божий — это не физический страх, не боязнь, не боязнь перед наказанием, а боязнь своим недостойным поведением оскорбить величие Божие.

Вот посмотрите. Представьте себя, допустим, в приемной Губернатора или Президента… Вы будете очень переживать и думать: как держаться, как себя вести. А в храм Божий мы заходим как попало, ничего не боясь.

Еще память смертная хорошо развивает страх Божий. Молясь вечерними молитвами, мы говорим: «Владыко человеколюбче, неужели мне одр сей гробом будет? Или еще окаянную мою душу просветиши днем?» Мы в любой момент можем предстать пред Богом. Потому и написано в 17-й Кафизме, что странники мы на земле. Так что, думая о грядущей и неизбежной смерти, мы можем очень сильно преобразить в лучшую сторону свою жизнь. Святые отцы всегда имели память смертную. Поэтому и жили свято, в отличие от нас.

— Солдат служит Родине. Священник — Богу и людям. Как быть женщине, если она хочет послужить Богу и людям наравне с мужчиной?

— Для Бога нет ни эллина ни иудея, ни мужчины ни женщины, но во всем Христос. Господь всех призывает ко спасению. Женщина ничем не обделена. Господь каждому дает свои таланты. Поэтому, к чему больше ощущается призвание — тем и надо заниматься: петь на клиросе, преподавать в воскресной школе, вести приходскую библиотеку, помогать по храму. Что может больше пользы принести, на то и надо обращать внимание. Имеет склонность за больными ухаживать — пусть ухаживает. Все спасительно, что отвечает закону Божественному.

С другой стороны, в вопросе звучит некоторая горделивость: быть наравне с мужчиной. А зачем? Кто кем родился, тот так и должен служить. У мужчин свои сферы служения, у женщин свои.

Рождение детей, воспитание детей — разве это не великое служение? Мужчина не может дать ребенку той любви, какую дает мать. Именно женщина, мать должна прививать ребенку все то доброе и хорошее, с чем он войдет в жизнь. Посмотрите: человек доживает до старости. Но и в старости, спотыкаясь, допустим, и падая, он вскрикивает что? — Мама! Не «папа», или «бабушка», а «мама»…

— Батюшки на исповеди торопят: быстрей — быстрей. Разве так должно быть?

— Так быть не должно. Но надо подойти конкретно к ситуации. Бывает, человек придет и начинает рассказывать всю свою жизнь: где работал, где ездил, какие соседи были. Человек не знает, что исповедь — это Таинство покаяния. Покаяния в грехах. Ему скажешь, а что: батюшка, я совсем одна, так хоть с тобой поговорить. А в церкви стоят десятки и сотни людей. И исповеди ждут. И начала службы. Для беседы, для разговора надо просто прийти между службами, а не во время исповеди. Это же разные вещи.

А обижаются люди почти всегда. Как бы ты мягко ни сказал, все равно: вот, я хотела с ним поговорить, а он разговаривать не хочет.

Поэтому у себя в храме я стараюсь, чтобы один священник служил, а другой исповедовал. Ну и практика вечерней исповеди — она, конечно, тоже как-то снимает проблему времени, торопливости. Лучше поисповедоваться с вечера, после вечерней службы. Тогда меньше искушений будет всяких во время Божественной Литургии. Спешки не будет. Тем более, что перед причастием положено быть на вечерней службе.

— Почему в церковных киосках нашей Епархии нет книг отца Александра Меня? Читатели спрашивают, почему много всяких скучных брошюр, а ярких проповедей отца Александра нет?

— Я не могу говорить за все приходы. Все-таки это каждый настоятель сам решает, какую литературу рекомендовать своим прихожанам. На епархиальный склад эти книги, кажется, поступали одно время, но… Он, конечно, может быть и яркий, отец Александр, однако, его труды лично мне не близки. В какой-то сказочной все форме, как-то несерьезно что ли. Ну и по богословской части — очень много вольных трактовок Священного Писания. А это ведет к тому, что люди будут иметь ложные представления. Для интеллигенции 70-х он, может, и был хорош… Но в плане православности в его трудах очень много недостатков, которым мы следовать не должны. Я никогда не старался, чтобы его книги у нас были на приходе. Зачем смущать людей?

— Но это не запрещенные книги?

— Нет, конечно. Но еще раз говорю, как человек, отвечающий за души вверенных мне прихожан, я считаю своим долгом учить их, основываясь на Священном Писании, на Правилах церковных, на творениях Святых Отцов, на постановлениях Соборных… И это касается не только отца Александра. К сожалению, и в других изданиях встречаются совершенно вольные трактовки и относительно проведения Великого поста, и относительно ряда благочестивых традиций. Но зачем этим всем вводить людей в соблазн? Соблазнов и так хватает. Зачем их еще самим привносить?

— В одном из своих недавних интервью отец Владимир Зязев, митрофорный протоиерей, заявил о необходимости введения смертной казни для наркодельцов. И его слова, и наша публикация вызвали очень неоднозначную реакцию у читателей «Православной газеты». Не только миряне, но и некоторые священнослужители резко не согласились с таким подходом. Как вы считаете, отец Иоанн, целесообразно ли применение такой меры наказания?

— В данном случае я с отцом Владимиром полностью солидарен. Почему? Потому что закон — это меч, который дан властям для того, чтобы они старались содержать общество в порядке. И сейчас, когда власти отмалчиваются, попустительствуют, потакают — то они сами в этом грехе участвуют, сами участвуют в распространении наркомании, становятся соучастниками греха.

Говорят, нет законов, нет рычагов, чтобы на это подействовать… Возьмите Юрия Владимировича Андропова… При тех же законах, быстренько всех подтянули, скажем так… Поэтому, если бы государство не попустительствовало, если бы смертная казнь была, то ее бы боялись. И многие не стали бы так поступать. А видя, что на этом легко можно нажиться, в случае чего отсидеть небольшой срок, а даже если и пожизненное — могут помиловать, то человек начинает всякие иллюзорные надежды питать. Осознавая серьезность наказания, необратимость наказания, многие бы задумались и остановились. Да, не все. Но многие.

— Тем не менее, читатели спрашивали: как священник может такое говорить? Как священник может выступать за смертную казнь? Он должен призывать к любви, к миру, к доброте…

— Отец Владимир совершенно справедливо призвал к тому, чтобы гнилые члены общества были от общества отсечены. Посмотрите на житие светильника нашей Церкви, чья духоносность не вызывает ни у кого сомнений — отца Иоанна Кронштадтского. Так вот святой праведный Иоанн Кронштадтский, беседуя с преступником, приведенным на казнь, призывал его раскаяться, призывал в последнюю минуту своей жизни осознать свою греховность. Мы все почитаем отца Иоанна. Но мы не видим, чтобы он как-то препятствовал приведению приговора в исполнение, выступал против. Нет такого. Он призывал преступника к покаянию, а не власти к отмене приговора.

С другой стороны, казнь для такого человека, для преступника, будет в какой-то мере искуплением его вины. Так что ни к чему плохому отец Владимир не призвал, а призвал к хорошему — очистить общество от гнилых членов.

И еще. Мы не удивляемся и не возмущаемся массовым убийствам беззащитных младенцев во чреве матери — абортам. Об этом все молчат, никто не говорит, хотя надо криком кричать. А смертной казнью для преступника, страшного преступника, мы возмущаемся, просим его помиловать. Убивая безвинных младенцев…

— А что вы думаете о наркоманах, тех кто страдает наркоманией?

— Я считаю, что наркомания — это не болезнь. Алкоголизм, курение, наркомания — это не болезни. Взять любую болезнь: закройте больного в помещении где-то и не лечите… Что с ним будет? Он умрет. А с наркоманом, алкоголиком или курильщиком? Да ничего с ним не будет. Все нормально будет. Я в субботу совершал службу в колонии и крестил там парнишку. Бывший наркоман. Два года сидит. Спрашиваю: помер ты без наркотиков? Да нет, нормально, — отвечает. «Переломался» и все прошло.

Это чисто духовная проблема, не имеющая к медицине отношения. Человек должен просто осознать себя. Осознать свою жизнь, окружающий мир и себя в этом мире. Чтобы не делать из этого зелья себе кумира. От чего тут врачи могут вылечить? Надо исправлять свою жизнь, вот и все. Надо как можно больше говорить молодежи о том, для чего создан человек, кто он на земле. Убедить, что время для человека — это тот капитал, который даровал ему Господь, чтобы приготовиться к вечности. Когда человек поймет это, то будет правильно строить свою жизнь. Наркоман может только сам себя вылечить, осознав пагубность своего пути. Исцели себя сам…

А усугубляет ситуацию, конечно, всеобщая распущенность, всеобщая леность. Когда человек работает, ему некогда жить страстями и пороками.

— Проблема ИНН. Общецерковное отношение к ней уже сформулировано и в Послании Святейшего Патриарха, и в решении Синодальной Богословской комиссии, и в других документах… Лично вы будете брать ИНН?

— Вот перед нами выступал на Епархиальном Совете представитель налоговой службы недавно. Он, конечно, очень деликатно выразился, но ведь действительно уже начиная с ЗАГСа, с рождения младенца чиновники законодательно обязаны собирать все сведения и присваивать этот злосчастный номер. Мне так и сказали, если за неделю бумаги не сдали — будут штрафы. То же и в налоговой. И тут вроде и властям повиноваться нужно, и понимаешь, что все это неправильно.

Будем молиться, чтобы Господь чашу гнева Своего от нас отодвинул. Если мы будем стараться жить правильно, исполнять Его заповеди, то Он все устроит. Или компьютер какой-нибудь важный сломается, или глобализация нас так быстро все же не коснется. Новый президент Америки вон как-то холодно к нам, к России относится, что тоже радует. Чем мы с ними дружнее, чем больше «занавесов» убираем, тем в большем проигрыше остается Россия… Будем молиться, чтобы Господь удержал чашу Своего гнева.

— Ваше отношение к событиям на НТВ?

— А что за события?

— Ну вот говорят об угрозе закрытия, смены владельцев, акции протеста…

— А… Кажется, Березовский там что-то…

— Нет, Гусинский…

— Гусинский….

— Отец Иоанн, вы вообще знаете эту телекомпанию?

— Конечно. Только у меня дома телевизора нет.

— То есть, конфликт на НТВ вы не считаете событием общероссийского, национального масштаба?

— Нет, конечно.

— Трагедией русского народа?

— Я бы сказал, что трагедии в этом вообще никакой нет. Даже где-то бывая, видя что там по телевидению показывают… Раньше показывали Россию — бескрайние поля, народ-труженик, детей… А сейчас — одни «мыльные оперы». Сознательно народ приучают к праздной, то есть открытой для греха, жизни: вот они в бассейне плещутся, вот они отношения выясняют, вот она сегодня с этим живет, вот завтра с другим, а послезавтра уже третьего нашла… Чему-то нравственному научиться там просто нельзя. А реклама через каждые пять минут… Я думаю, что если одним плохим телеканалом будет меньше, то ничего страшного не случится, а только будет лучше.

— В Пасхальные дни «Православная газета» отмечает свой 7-летний юбилей и выход 150-го номера. Ваши пожелания читателям, батюшка…

— Я хочу всех поздравить с наступающим юбилеем нашей газеты. Газета интересная и полезная. И, конечно, приветствовать всех читателей пасхальным приветствием: Христос воскресе!

— Воистину воскресе! Спасибо за интересную беседу, отец Иоанн.

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475