Свидание со святыней

Только на самом подъезде к городу вырывается автобус из цепких объятий леса, протянувшегося от Екатеринбурга до Нижнего Тагила и от Тагила до Верхотурья. Небольшие, отдельно стоящие поселки, пустыри, лесочки, заводские территории с унылыми цехами и трубами котельных, два-три пятиэтажных дома и снова пустыри — все это мало похоже на город. А вдали, на возвышенности, окруженная плотной толпой небольших частных домов старинного городского центра виднеется компактная масса Собора. Издали он кажется игрушечным, но мощь и величие все равно угадываются. Там же, на пригорке, в старинном кремле привлекает внимание почти скрытая строительными лесами высокая колокольня другого собора, Свято-Троицкого. Автобус спускается в какие-то низины, петляет среди заборов, вновь забирается наверх, и становится видно, как вырастает в размерах чудный Крестовоздвиженский соборный храм. Он растет и растет… Так, вероятно, для путника, подъезжающего к Каиру со стороны пустыни, растет треугольник Хеопсовой пирамиды, пока не закроет полнеба. Но разве сравнимо заморское чудо с его сухой, чуждой человеку, геометрией прямых линий с Верхотурским Собором, который даже вблизи не давит своими размерами, с его изысканной формы ребристыми куполами, полукупольными выступами, бесчисленными окнами, украшенными по бокам небольшими колоннами, полуколоннами и пилястрами с резными растительными капителями, с его лаконичными священными надписями на стенах славянской вязью. Паломники глаз отвести не могут от разворачивающегося в воздухе над землей великого чуда.

В этот первый день, в пятницу, паломников везут мимо монастыря Николаевского на ночлег в женский Покровский монастырь. Да и пора — уже десятый час вечера. Монастырские сестры кормят всю группу в 30–40 человек чем Бог послал, т.е. простым супом или кашей. Для ночлега есть ряд помещений келейного корпуса, но очень многие из пилигримов спешат ухватиться за возможность переночевать в монастырском Покровском храме, возле чудотворного образа Божьей Матери «Умиление». А утром в пять тридцать желающим предлагается совершить вместе с сестрами в келейном корпусе, в домовой церкви на втором этаже, утреннее правило с его молитвами, псалмопением и двумя сотнями поклонов, поясных и земных.

В этот первый день паломников с утра везут в Меркушино. Возвращаются обычно часа в три пополудни. После обеда не следует давать себе отдыха и расслабляться, потому что в четыре, а летом в пять часов — вечерняя служба в Преображенском храме Свято-Николаевского мужского монастыря. В этот вечер можно не только помолиться возле раки и приложиться к мощам Симеона Верхотурского, но и приготовиться исповедью к Причащению на завтрашней воскресной службе. А причаститься в монастыре следует обязательно. Нужно заранее, еще дома, поговеть и хорошенько припомнить свои грехи. Здесь легко льются покаянные слова, здесь легко плачется — святое место.

Николаевский монастырь совсем близко от места ночлега — минут десять ходьбы. Если пройти его старинные ворота за полчаса до службы, можно пройтись по территории, осененной высокими деревьями, с братскими корпусами, гостиницей, монастырским музеем, игуменскими и архиерейскими покоями. Перед ними на земле стоят колокола, отлитые для Крестовоздвиженского Собора иждивением губернатора области Э.Росселя. Кое-где сохранились каменные надгробия и подземные склепы тех, кто нашел в монастыре свою последнюю пристань. Многое еще не восстановлено, и в первую очередь — Собор. Его можно сейчас и обойти со всех сторон. Как и все русские церкви, снаружи он не поражает размерами, но внутри…

Три грандиозных придела, центральный из которых уходит вдаль, где едва виднеется полукружие алтарной стены. Внутри все заставлено лесами. Но, несмотря на все препятствия, надо обязательно проникнуть туда, к главному алтарю. Здесь вверху, где полукруглая абсида наружной стены как бы внутренностью полушария переходит в потолок, среди невообразимой грязи, пыли и черной копоти, скрывающей штукатурку с росписью, примерно год-полтора назад начали проступать золотые кресты, входящие в орнамент бордюра. Сам орнамент и по сей день скрыт копотью, а позолота, которая обычно при дурном обращении с памятниками старины имеет обыкновение осыпаться в первую очередь, прежде всяческих росписей красками, не только оказалась в полной сохранности, но сияет теперь наисвежейшей, будто только что нанесенной зеркальной позолотой. Засиял и выложенный золотой фольгой венчик вокруг головы изображенного над бордюром распятого Христа. С каждым месяцем Его фигура проступает из копоти все яснее, видны уже черты страдающего лика. А ведь никто не мог почистить росписи, так высоко они расположены, а поставленные недавно леса расположены достаточно далеко.

Но вот паломники в храме. Служба начинается у одного из боковых приделов. Ведет ее в воскресные дни обыкновенно сам игумен о. Тихон. Служба оставляет глубокое впечатление. Служат сразу несколько иеромонахов, сравнительно молодых, во всей полноте физического здоровья, соединенного с необыкновенным духовным жаром. Каждое слово их, полное веры и упования, впечатывается в память паломника. Сейчас многие иноки молоды, но представляется несомненным, что придет время, когда появятся здесь свои затворники, молчальники, а в недальних лесах — и подвижники отшельничества. Как соседний женский монастырь привлекает милостью и лаской сестер, так мужской неотразимо покоряет сердца своей суровой аскетичностью. И будто в подтверждение этого дивного, за душу берущего ощущения, наблюдает паломник, как быстрыми шагами из глубины центрального придела выходят монахи, несущие послушание возле останков Святых. Они немолоды, у обоих — длинные бороды, чернота которых обильно присыпана сединой. Такими каждый из нас и представляет себе опытных старых монахов.

Но вот и помазание, служба кончается. Вглубь главного придела проходит духовник. Все, кто желает исповедаться сегодня, выстраиваются к нему. Хорошо, когда все миряне тщательно приготовились, тогда очередь идет быстро, хотя батюшка внимателен и дотошен в расспросах. Теперь можно с облегченной душой и радостью в сердце, ощущающем чистоту, подойти к раке Святого Симеона. Она справа на возвышении, внутри открытой часовни. Горят многочисленные свечи, лампады, из которых оделяют больных святым елеем. Останки Праведного Симеона закрыты тканью и стеклянной крышкой, к которой и можно приложиться. Здесь, на ступеньках, молитвенно обращаются к нашему Покровителю за помощью.

А в противоположной, левой стороне центрального придела имеются еще две раки с останками святых насельников монастыря схимонаха Илии и архимандрита Арефы. Их мощи недавно были обретены в подземном склепе, заполненном грунтовой водой и скрытом асфальтовым шоссе.

Вот теперь самое время вернуться в женский монастырь, но спать еще рано. Надо вначале прочесть «Последование ко Святому Причащению» и вечерние молитвы. А усталые ноги гудят, а стоять совсем уже нет мочи. В нашей группе был один батюшка и один отец дьякон, они никому не позволили сразу бухнуться в постель. Но когда кому- нибудь из нас становилось невмоготу, нам дозволялось встать на колени, чтобы ступни ног немного отдохнули. Что и говорить, будущим причастникам в эту ночь поспать удается немного. Но ведь и вся поездка требует сил и некоторой победы над собственной ленью и немощью.

Воскресный день знаменуется Божественной Литургией, Причащением, последним свиданием со Святым Праведным Симеоном. Верхотурским чудотворцем, с другими святыми, легкостью и радостью в сердце и усталостью, которая уже не кажется такой сильной. Впереди семь часов дороги до Екатеринбурга, но пролетают они незаметно. Усталость проходит, а впечатления, а благодатные переживания остаются в памяти надолго. Чудная поездка.

В. ПРИХОЖАНИН,
г Екатеринбург

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475