Митрополит Томский и Асиновский Ростислав: Праздность – корень всякого греха

Владыка, я хотел бы обсудить с Вами тему «Бизнес». Не секрет, многие храмы существуют за счет того, что находятся меценаты, жертвующие определенные суммы. Но в Евангелии мы читаем слова Спасителя: не можете служить Богу и маммоне. Так может ли православный человек заниматься бизнесом?

– Ну, во-первых, что означает слово «бизнес»? Оно означает какое-то дело, занятие. Святые отцы говорили, что корень любого зла – это безделье, праздность. То есть праздность – корень всякого греха. Когда человек бездельничает, когда время его не занято, мысли его начинают заполняться какими-то искушающими помыслами, и человек начинает больше грешить, нежели тогда, когда он занят делом.

Даже монаху, отрекшемуся от мира, не достигшему еще высшей ступени Богомыслия и созерцательного образа жизни, духовник рекомендует между богослужениями заниматься в келье рукоделием. Кто-то плетет четки, в древности святые отцы плели из прутьев корзины и кормились от дел рук своих.

Апостол Павел в своих посланиях пишет, что, когда он проповедовал, не желая чрезмерно утруждать своим присутствием, не позволяя тратиться на его содержание христианским общинам, он также занимался ремеслом, тем, что умел делать, а именно – изготавливал и реализовывал палатки.

И поэтому, если мы воспринимаем бизнес как какое-то дело, занятие, как оно может быть равнозначно служению маммоне? И дело не в том, занимается человек делом или не занимается. Ведь что плохого в том, если, например, какая-то бабушка вырастила на своем огороде пять мешков картошки, а ей на год потребны только два мешка, и три оставшиеся мешка она продала, чтобы купить на эти деньги одежду либо другие продукты питания, которые сама она вырастить не может?

Бизнес это или не бизнес? Если понимать это слово, как производство, то да. Человек трудится в своем огородике – и он тоже занимается бизнесом. И точно так же любое другое дело. Здесь нет знака равенства между бизнесом и служением маммоне, богатству. Здесь вопрос в том, какую цель ставит перед собой человек, занимаясь тем или иным делом.

Если он ставит целью, используя чужой труд, выбрать из людей все силы (что называлось и называется эксплуатацией), заплатив за работу три копейки, и на их слезах и труде построить свое благополучие, то это плохо. Но если он начинает или уже ведет какое-то дело, чтобы приносить пользу обществу, чтобы предоставить рабочие места и заработную плату людям, и он понимает важность и значимость своего дела, то в конечном итоге его дело – это служение не маммоне, а Богу.

Если же человек всю свою жизнь подчинил только одному идолу – богатству, которое поставил на один пьедестал с Богом, то это уже не христианин, а язычник. У него есть не только Бог Истинный, Кому он якобы служит, но еще и богатство, и ему он тоже служит. Если же он использует и земные блага, и заработанные средства для высоких христианских целей, чтобы приносить пользу себе, обществу и людям, в том числе и занимается благотворительностью, то никакого служения маммоне здесь нет.

Надо внимательно вслушиваться в слова Священного Писания и, как иногда вульгарно говорят некоторые, не путать Божий дар с яичницей, потому что здесь Христос не говорит, что человек, приобретший богатство, является язычником, идолопоклонником. Более того, Христос говорит о том, что трудно богатому войти в Царство Небесное.

Заметьте, Господь не сказал – невозможно, Он сказал – трудно. Почему? Потому что, когда у людей появляется богатство, у них возникает и множество искушений нерационально тратить это богатство – расточать его направо и налево на свои низменные страсти и удовольствия. Поэтому, конечно же, здесь путь более трудный.

И когда апостолы все-таки с недоумением задавали уточняющие вопросы, Господь сказал: трудно надеющемуся на богатство войти в Царствие Божие. И действительно, есть люди, которые целью своей жизни ставят обогащение. Причем уже и история, и опыт человеческий показывают, что предела стремлению к обогащению нет.

Скажем, когда человек заработал 100 000, ему хочется заработать миллион. Заработавший миллион старается заработать миллиард. Когда у него уже есть один миллиард, он стремится к 10 миллиардам, к триллионам, и предела человеческой жадности и всему тому, что является служением мамоне, у некоторых иногда нет. Причем, чем больше человек приобретает, тем больше становится не свободным, а зависимым от всех этих богатств, денежных средств, капиталов, и иногда он становится не счастливым, а очень несчастным.

Известны многочисленные случаи, когда люди, казалось бы, достигшие максимума материального благополучия, заканчивали свой земной путь очень плачевно, а иногда и вовсе самоубийством, доведя себя до состояния отчаяния и уныния, и никакое богатство их не спасало.

И поэтому здесь вопрос не в том, занимается ли кто-то бизнесом или не занимается, а в том, для чего этим занимается, и выстраивает ли он бизнес так, чтобы он был не пороком, а христианской добродетелью. Потому что любое дело, которым занят человек, может быть как порочным делом, так и христианской добродетелью.

Вот повар готовит обед для определенной группы людей. И разве можно сказать, занимается он греховным или добродетельным делом? Однозначно ответить на этот вопрос невозможно, потому что один и тот же повар, готовя один и тот же борщ, может совершать и добродетельные, и греховные поступки.

Если человек занимается своим ремеслом, работой или, если хотите, своим искусством с ропотом, с ненавистью к этому делу, с презрением к людям, для кого он, собственно, и готовит обед, то дело его становится греховным. Если же он делает это с любовью, с желанием принести пользу тем, кто будет вкушать трапезу, с готовностью доставить им радость, укрепить физические силы, то тогда это, казалось бы, вполне земное занятие становится добродетелью.

Святитель Иоанн Златоуст когда-то говорил, что если земные дела совершать с целью богоугождения, то они соделаются делами Небесными.

Владыка, а был ли кто-то из святых при жизни богатым человеком и, изначально получив наследство, не раздал его нищим, как делали многие, и остался богатым до конца своих дней?

– Мы знаем огромное количество таких святых и помимо тех, кто по должности занимал какое-то место в обществе, в государстве, предполагавшее распоряжение определенными материальными благами. Это благоверные цари, князья, как греческие, так и русские. Был ли бедным благоверный князь Александр Невский, мне трудно сказать, потому что я не занимался специально материальным состоянием, скажем, княжеского дома того времени. Но все же я думаю, что бедным он не был.

И был ли бедным креститель Руси князь Владимир? Одно дело, когда он был богатым язычником и тратил средства на удовлетворение своих греховных похотей, устраивая пирушки, гулянки, служившие низменным человеческим чувствам. И совсем другое дело, когда, став христианином, он организовывал при царском дворе благотворительные обеды для бедных и несчастных, строил на свои средства храмы, устраивал при храмах библиотеки, заботясь о просвещении своего народа, организовывал духовные школы, создавал книжные фонды, оплачивая труды переписчиков, создававших книги, поскольку в то время книги были рукописными.

Конечно же, эти святые были людьми состоятельными, но мы видим, как они обращались с этими богатствами. Они понимали, что это некий своего рода дар, который Господь дает человеку и смотрит, как он может распорядиться этим даром. Разумно, чтобы этот дар послужил и душе его, и пользе ближнего, но этот дар можно и погубить, обращая его во вред и себе, и своему окружению. В зависимости от этого обладание богатством становится либо добродетелью, либо пороком.

Но, помимо тех святых, которые в силу своей сословной принадлежности располагали определенными материальными благами, мы можем назвать и людей, обладавших богатствами, но не наделенных особой административной властью, тем не менее, прославившихся, как святые, не будучи преподобными в конце своей жизни, не раздав все до последней копейки.

Среди таких святых есть один византийский святой, вошедший в историю Церкви Христовой и в святцы и причисленный к лику святых, – Филарет Милостивый. Он был мирянином, имел жену и детей и был человеком небедным. Его жена происходила из знатного рода, и уже в силу своего положения в обществе они располагали определенными богатствами.

Но, будучи христианином не на словах, а на деле, он старался тщательно соблюдать Божии заповеди. Он рассуждал так, что если он сыт, то должен сделать сытым еще хоть кого-то. Поэтому он устраивал благотворительные обеды для нуждающихся, оказывал адресную помощь людям, испытывавшим нужду.

В житии святого мы читаем, что Господь испытывал этого подвижника, насколько глубока его вера. Однажды оказалось так, что, будучи чрезмерно щедрым, он довел свою семью и самого себя до состояния если и не крайней нищеты, то очень скромной жизни. За это он подвергся осуждению и критике и со стороны своей жены и детей, тоже испытывавших нужду, и со стороны окружения, знавшего его и говорившего, что нельзя поступать так неразумно. Но святой полагался на Бога, и Господь воздал сторицей этому благочестивому человеку.

Это было время правления византийского императора царя Константина Багрянородного, пожелавшего найти невесту для своего сына, наследника престола. Тогда были направлены гонцы в разные концы Византийской империи, чтобы из уважаемых семей подобрать для смотрин девушек, которые могли бы стать невестой, а потом и супругой для его сына.

И когда гонцы прибыли в область Пафлагонию, где жил Филарет Милостивый, они обратили внимание на его внучку, в конце концов ставшую супругой сына византийского императора. И, конечно, семья Филарета Милостивого сразу же возвысилась и из положения некогда состоятельного, но впоследствии обедневшего рода стала семьей, родственной царской семье, и благополучие восстановилось.

Но восстановление благополучия не привело Филарета Милостивого к жадности. До конца своей жизни он продолжал оказывать помощь нуждавшимся, правда, под конец жизни, все-таки оставив определенную часть своего наследства детям и внукам, принадлежавшее ему лично он отдал в монастырь. Остаток своей жизни он провел в монашестве, но к лику святых был причислен не как монах, не как преподобный, а как праведный. До сих пор он изображается на иконах в мирских одеждах и именуется не преподобным, а праведным Филаретом Милостивым.

И такие примеры мы можем видеть не только в житийных сказаниях древних времен, многим кажущихся слишком уж сказочными или легендарными. Человек, о котором я хочу сейчас сказать, почти наш современник. Нас отделяет от него не так уж много времени – всего лишь столетие с небольшим. Это сибиряк, и пути его жизни пересекались, в том числе, и с нашей Томской землей. По сути, он также явил пример святости, хотя пока еще не причислен к лику святых, но мне думается, что рано или поздно это произойдет.

Еще в царскую эпоху, в XIX веке жил меценат, миллионер родом из Иркутска Сибиряков Иннокентий Михайлович. Отец его был в Иркутске богатым золотопромышленником и сколотил огромное богатство. У него было несколько детей. Он был очень благочестивым, набожным и тоже занимался меценатством, благотворительностью. После кончины он завещал свои средства в равных долях детям, и дети старались подражать своему отцу в меценатстве и тоже поддерживали и учебные заведения, и какие-то исследовательские проекты, и просто бедняков.

Среди них особенно выделялся Иннокентий Сибиряков. Иннокентий стал сиротой, когда ему было всего 16 лет. Тогда он учился в Санкт-Петербурге в гимназии, и одним из первых объектов, получивших некое благодеяние от этого совсем еще юного, но очень богатого в то время наследника мецената Сибирякова стала гимназия, в которой он учился.

Эта гимназия была частной, и ее владелец стал испытывать огромные трудности, и даже встал вопрос о ее дальнейшем существовании. И тогда Иннокентий Сибиряков, будучи обычным учащимся, выкупил здание гимназии, оплатил все коммунальные расходы по его содержанию и продолжил учиться в гимназии, располагавшейся в его собственном здании.

Этот человек оказывал помощь и многим учебным заведениям Томска, томским исследовательским проектам, ученым, меценатам. Он поддерживал исследователей Сибири, в том числе и нашего региона, и был одним из образованнейших людей своего времени. Вместе с этим он оказывал благотворительную помощь монастырям, храмам и нуждающимся людям.

Большую часть времени он проводил в Петербурге, и все знали о его доброй душе и настрое, поэтому к его дому в центре Петербурга каждый день выстраивалась очередь из людей, просивших помочь им в том или ином деле. Масштабы его благотворительности были поистине велики. Кстати, исследователи считают, что образ князя Мышкина в известном произведении Достоевского отчасти был срисован с этого благочестивого человека – Иннокентия Михайловича Сибирякова.

Как и князь Мышкин, он казался юродивым, ненормальным, не вписывающимся в атмосферу тлетворного духа века того. И поэтому на него пошли жалобы, в том числе и государю императору, от людей, видевших за его благотворительностью злой умысел, недобрые намерения, желание нанести ущерб экономике страны и своему собственному делу, если вдруг оно развалится, и он обанкротится из-за своей неумеренной благотворительности, и в итоге пострадают целые отрасли российской экономики. Так что Иннокентию Сибирякову даже грозил арест и какое-то расследование. Этим делом вынужден был заниматься и сам государь император, но после тщательных разборов не нашли никакого обвинения, и его посчитали достойнейшим человеком.

Иннокентий Сибиряков закончил свой жизненный путь в монастыре, и, наверное, это было логично, потому что всю жизнь обладавший несметными богатствами он никогда не тратил их на себя, даже в дни молодости, никогда не занимался кутежами, жил очень скромно.

Под конец жизни в соответствии со словами одного из современных отцов о том, что мы должны уйти в мир иной, успев раздать имущество здесь, на земле, еще теплыми руками, он постарался что-то оставить наследникам, родственникам. И не случилось так, как часто бывает, что после смерти хоть трава не расти, и все имущество бывает разграблено или роздано согласно завещанию.

Значительную часть денег, принадлежавших лично ему, он взял с собой на Святую Гору Афон. Среди афонских монастырей есть греческий Свято-Андреевский скит, долгое время бывший русским. И самый большой храм на Святой Горе Афон (говорят, что самый большой и на Балканах после храма Святого Саввы Сербского, недавно построенного в Белграде) был сооружен Иннокентием Сибиряковым, принявшим монашество и скончавшимся в этом Свято-Андреевском скиту. Как человеку весьма духовному, много сделавшему для возрождения скита, ему предлагали принять священный сан, но он считал себя недостойным этого и пожелал умереть простым монахом, не имеющим священного сана.

Так что мы видим, что использовать богатство можно по-разному, и богатство может стать идолом, тем самым маммоной, которому служат, как некоему божеству, но может быть и средством, ступенькой или лестницей к Царству Небесному.

Записала:
Людмила Белицкая

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475