Митрополит Томский и Асиновский Ростислав: Жалость

Телезрительница спрашивает: «Всех ли вообще нужно жалеть и все ли люди нуждаются в жалости?» Что же такое жалость с точки зрения Православия?

– В наше время мы очень часто не совсем глубоко понимаем значение слов, которые произносим. Да и значение слов со временем меняется, и то, что понималось под определенным словом в старые времена, сейчас иногда приобретает совершенно другое значение.

Если мы посмотрим словарь русского языка Ожегова, то там слово «жалость» обозначается как сострадание, сочувствие. Казалось бы, это самое что ни на есть христианское чувство, потому что быть сострадательным – это войти в чье-то положение, посмотреть на мир глазами того, кто нуждается в поддержке.

Апостол Павел в одном из своих посланий пишет, что с плачущими он был как плачущий, а с радующимися как радующийся. Кто это, как не человек, который кому-то сочувствует либо, наоборот, сопереживает в горе? Не пройти мимо горя другого человека, не остаться равнодушным – разве это не христианское чувство?

Но если мы откроем Священное Писание и пролистаем самую главную нашу Священную Книгу от начала и до конца, в ней упоминаются практически все добродетели, которые Господь заповедал совершать нам, то не найдем там слова «жалость».

В Священном Писании слова «жалость» нет. Правда, есть слово, которое в русском языке созвучно слову «жалость» по отношению к тому, к кому вроде бы нужно явить жалость, и такой человек называется жалким. Это тот, кто как бы ничтожен. И если мы видим перед собой такого человека, который в наших глазах ничтожен, то здесь уже проскакивают некие не совсем христианские нотки, потому что святые отцы и Церковь учат нас в каждом прежде всего видеть образ Божий.

Господь сотворил человека по образу Своему и по подобию, и образ Божий пребывает в каждом, даже в грешнике, ибо образ Божий в любом человеке совершенно неискореним. Он может быть поруган, запачкан, попран, изранен, исковеркан, но все равно это образ Божий, который при умелой руке духовного реставратора снова может предстать перед нами во всей своей красоте.

Задача христианина – увидеть в каждом человеке образ Божий. И поэтому унижать, уничижать его, видеть в нем ничтожность, или жалкость (есть такое слово) христианин не может себе позволить.

Какие же слова употребляются в Священном Писании? Те, которые в бытовом разговоре мы часто отождествляем со словом «жалость», – «милосердие», «милующее сердце». Иметь милующее сердце – значит иметь некую деятельную сострадательность, деятельную любовь по отношению к другому человеку, в ком мы видим его достоинство, его Божественный образ, видим то, что Господь дал ему, и понимаем, какие трудности Господь послал, попустил ему. Помочь этому человеку быть стойким, выдержать трудности, преодолеть их, облегчить невзгоды – вот признак подлинной любви, подлинного милосердия и сострадания.

Есть много производных от слова «жалость». Например, мы говорим: «мне жалко». Причем жалко нам не только кого-то, но и что-то. Здесь это слово уже – синоним скупости, жадности.

И если человек говорит о том, что нужно кого-то пожалеть, и под этими словами имеет в виду христианское милосердие, то это однозначно добродетель со знаком «плюс». Если же это некая слезливость, что ли, то она не только не приносит пользы ни самому жалеющему, ни тому, кого жалеют, но и, наоборот, во многих случаях может рассматриваться со знаком «минус» – не как добродетель, а, наоборот, как некая страсть.

Кстати, у святых отцов часто говорится о жалости в отрицательном ключе, но не по отношению к другим людям, а по отношению к себе, когда кто-то очень жалеет себя и иногда даже видит в этом признак гордыни. Когда человек преисполнен гордости, тщеславия, когда не получает удовлетворения своих страстей, нужд, он начинает считать себя обделенным. Такие люди, говоря современным языком, всегда ноют, на все ропщут, всегда всем недовольны, всегда видят во всем виновных.

Посочувствовать им, войти в их положение, то есть занять такую же позицию – значит поддержать некое их греховное устроение, поэтому такая жалость однозначно непродуктивна с духовной точки зрения. И когда мы поддерживаем человека в этом его состоянии, то на самом деле мы не протягиваем ему руку помощи, а, наоборот, усугубляем его состояние, которое может довести его до уныния и отчаяния.

Милосердие и сострадание всегда должны быть не пассивными, а деятельными. Что толку, если мы пустим слезу вместе с плачущим? Этому человеку нужно помочь обрести под ногами твердую почву и преодолеть трудности, которые встали на его жизненном пути. Вот тогда, как мне кажется, это будет позитивное явление нашей любви по отношению к нему.

Жалость в современном понимании этого слова можно рассматривать и как нечто положительное, если под этим мы имеем в виду христианское милосердие, и как нечто такое, чего лучше поостеречься, если она переходит определенные грани и граничит с презрением или унижением другого. Такого человека мы считаем ничего не стоящим. Но на самом деле мы не можем увидеть в нем его достоинство и Божественный образ.

Владыка, давайте посмотрим на этот вопрос немножко с другой стороны. Сейчас проходит специальная военная операция, и многие бойцы приходят ранеными. И когда кто-то проявляет о них заботу, они воспринимают ее как жалость, а жалость как унижение. Если играть словами, то получается, что производное от слова «жалость» – «жало», и это их ранит. И чья больше эта проблема – людей, проявляющих заботу, или бойцов, которые не могут эту заботу достойно принять?

– Мне думается, что это движение как бы двухстороннее, поэтому здесь могут быть недочеты, что ли, или недостатки в духовном устроении как с одной, так и с другой стороны. На самом деле если человек болен или ранен и врач проявляет о нем заботу, делая какую-то сложную операцию, вряд ли раненый считает это унижением или оскорблением.

В моем понимании такое милосердие, или такая жалостливость (если это можно так назвать, хотя у меня отчего-то не поворачивается язык употребить это слово по отношению к милосердию или делам милосердия), – это что-то, за чем не стоят конкретные дела.

Скажем, если больному кто-то оказывает дело милосердия (например, врач его лечит или сестра милосердия и санитарка за ним ухаживают), то вряд ли это будет оскорблять бойца. Или, скажем, когда люди собирают средства, чтобы обеспечить бойца современным протезом и прочим, они не просто приходят к нему и говорят: «Бедный ты, несчастный, мы все понимаем, мы тоже плачем», но пытаются помочь ему вернуться к полноценной жизни. Скажем, помогают найти хорошие протезы, хорошую работу, которая соответствовала бы его талантам и навыкам, и это милосердие вряд ли кого-то оскорбит. Но я говорю это о движении с одной стороны – со стороны тех, кто пытается оказывать дела любви и милосердия.

С другой стороны, может ли человек обидеться, когда ему пытаются помочь? Здесь уже другая сторона, и тоже греховная, потому что этот человек может в штыки, не очень положительно оценивать помощь себе по причине своей гордости, и это уже тоже вопрос духовной жизни.

Являя дела милосердия, мы никогда не должны отвращаться от нуждающихсяся в нашей помощи и поддержке, но, с другой стороны, когда люди являют милосердие нам, мы также должны воспринимать это не с точки зрения нашей гордыни: «Ах, мы сами с усами», – а с благодарностью. Мы должны быть благодарны тем, кто пытаются оказать нам помочь даже в том, в чем мы иногда не совсем нуждаемся.

В Патерике есть такой пример. Когда одному монаху его почитатели принесли гроздь винограда, он посчитал: «Я монах, и, наверное, для меня будет неполезно наслаждаться этими плодами». Он подарил эту гроздь винограда своему соседу, и тот с благодарностью ее принял. Когда собрат ушел, этот монах подумал: «Я монах, а в этом более нуждается человек, у кого здоровье хуже, чем у меня. Отнесу-ка я эту гроздь винограда ему». В общем, история такова, что этот виноград сделал большой круг и вернулся к тому, кому изначально его подали.

К чему я это говорю? К тому, что мы должны с благодарностью воспринимать все то, что Господь оказывает нам через людей. Нужно нам это или не нужно, но если человек оказал нам внимание, уделил свое время, то мы должны быть благодарны ему.

Владыка, готовясь к этой программе, в одном из источников я увидел, что на Руси вроде бы раньше не говорили слово «люблю». Говорили не «я тебя люблю», а «я тебя жалею». Но, я так понимаю, что слово «жалею» и слово «любовь» для Вас не идентичны.

– Я не занимался этим вопросом с точки зрения образования, поэтому и говорю, что в разные эпохи слово могло означать разное. И в понятие «жалость» может входить самое разное. Если жалость – синоним милосердия, то это одно, а если это некая слезливость и плаксивость, то это не очень хорошо. Конечно, если отсутствие жалости понимается как бесчувственность по отношению к человеческим проблемам, то это далеко не христианский подход.

Мы помним, как милосердный самарянин, в отличие от левита и священника, ранее прошедших мимо ограбленного и израненного разбойниками человека, оказал ему помощь. Он перевязал его раны, посадил на своего осла, довез до гостиницы, заплатил за несколько дней его пребывания в гостинице, дал гостиннику денег, чтобы тот за ним ухаживал, то есть он проявил деятельную любовь.

Можно сказать, что самарянин пожалел этого человека, но на самом деле он оказал дела милосердия. Поэтому мы называем эту притчу, которую произнес Христос и которая записана в Евангелии от Луки, притчей не о жалостливом самарянине, а о милосердном самарянине. Милосердие и жалость на самом деле синонимами бывают не всегда.

21 сентября Церковь празднует Рождество Пресвятой Богородицы. Я так понимаю, не будь Пресвятой Богородицы, не было бы у нас даже шанса на спасение. Поправьте меня, если я не прав.

– Спасение от Господа, но Господь совершает спасение и через кого-то. Он предызбирает Пресвятую Богородицу – чистейший сосуд девства и непорочности – Той, через Кого устраивает спасение рода человеческого, Той Лествицей, по Которой сходит с Небес в этот земной мир, Которая станет Матерью Божией. Господь видит в Ней Ее чистоту еще прежде Ее рождения.

В этот день, день Рождества Пресвятой Богородицы, который мы празднуем, Она рождается от праведных Иоакима и Анны, достигших такого возраста, когда по человеческой природе естественным образом они уже не могли стать родителями. Но Господь посылает им, до того бесплодным, бесчадным, благословенную дочь, предусмотрев Ее как Ту, через Которую, как через дверь, Он Сам войдет в этот мир.

Есть много церковных праздников, когда мы пытаемся напомнить себе какие-то вещи, имеющие определенную ценность в нашем социуме, в нашем мире. Например, день памяти святых Петра и Февронии Муромских мы отмечаем как День семьи, любви и верности, день памяти святого Георгия Победоносца – как день православного воина. А вот день Рождества Пресвятой Богородицы воспринимается как День матери, потому что на примере родителей Пресвятой Богородицы праведных Иоакима и Анны, как и на примере Петра и Февронии Муромских, мы видим образец доброго супружества, венцом чего и явилась родившаяся у них Мария, Которая станет Матерью Самого Господа.

С другой стороны, Сама Пресвятая Богородица стала образом материнства в высшем смысле этого слова. Поэтому как в этот день православным христианам не вспомнить о подвиге материнства, о подвиге матери!

Есть много христианских добродетелей, христианских подвигов, о них мы часто говорим. Мы любим говорить о подвижничестве отшельников, которые удалялись в пустыню, носили вериги или принимали на себя какие-то очень редкие и тяжелые подвиги. Например, подвиг Христа ради юродства. Но иногда мы забываем о подвигах, что может нести каждый в этом мире: это подвиг супружества – не меньший, чем подвиг монашеского служения, и подвиг материнства.

Хочется низко поклониться тем женщинам, которые оказались на высоте несения этого подвига – подвига материнства. Это не просто матери, а иногда и многодетные матери, что родили и воспитали много детей.

Иногда люди, не решающиеся нести этот подвиг, говорят, что они не смогут обеспечить, прокормить много детей. Но меня всегда удивляет, когда многодетная семья, где, к примеру, восемь детей, не удовлетворяется этим и еще принимает детишек, лишившихся материнской ласки и нежности, оказавшихся без родителей. Конечно, подвиг этих людей удивляет. Мне думается, что Господь воздаст им сторицей за их любящее сердце.

Владыка, у нас еще есть вопросы телезрителей.

«Недавно в жизни моей семьи произошел случай чудесного спасения ребенка от смерти. Я сделала небольшое пожертвование в виде золотого украшения в нашем томском монастыре для Казанского образа Божией Матери, потому что горячо люблю и почитаю этот образ. Но повесить пожертвование отказались, сославшись на то, что такое в обители не практикуется, нет благословения и так далее, хотя в некоторых афонских монастырях мы видим многочисленные пожертвования перед чудотворными иконами Пресвятой Богородицы. И в некоторых храмах нашего города мы также можем увидеть подобные пожертвования перед святыми иконами».

– Если тот, кто жертвует, окружает свое пожертвование множеством всяких условий (мол, я жертвую, но мои требования такие-то и такие-то), то это уже не совсем пожертвование. Вы принесли Матери Божией какую-то жертву, изъявили свое пожелание, а дальше уже монастырь распорядится этой жертвой. Главное – чтобы это пожертвование приняла Божия Матерь.

Ведь мы же жертвуем не для того, чтобы, каждый раз, приходя в храм, видеть висящее на иконе наше колечко и говорить: «Ах, вот наше колечко! Какие мы хорошие, какие мы жертвенные!» Или приводить туда на экскурсию своих друзей и знакомых и говорить: «Ах, мы вот такие!» Мы отдали Матери Божией свое пожертвование, и Матерь Божия его приняла. Повесили его или не повесили… Понятно, что в святой обители найдут место, где эта вещь будет храниться. В Богоявленский собор очень многие приносят какие-то пожертвования к иконе и мощам святого великомученика и целителя Пантелеимона. Раньше все мы вывешивали на икону, но это вызывало нездоровый интерес у нечестных людей, которые, приходя в храм, видели столько пожертвований и задумывались, нельзя ли этим завладеть. Были случаи, когда люди пытались простереть свою руку к тому, что принадлежит не им, а Господу. Поэтому мы сочли за лучшее складывать все в особый сосуд. И, конечно же, и Господь, и Матерь Божия, и святой великомученик Пантелеимон все это с любовью принимают.

Я думаю, если у кого-то есть желание сделать такое пожертвование в благодарность о помощи, то они могут это сделать, и не нужно здесь вдаваться в подробности, как и где это будет храниться.

Записала:
Людмила Белицкая

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475