Православная газета
Адрес редакции: 620086, г. Екатеринбург, ул. Репина, 6а
Почтовый адрес: 620014, г. Екатеринбург-14, а/я 184
Телефон/факс: (343) 278-96-43
Адрес редакции: 620086, г. Екатеринбург, ул. Репина, 6а
Почтовый адрес: 620014, г. Екатеринбург-14, а/я 184
Телефон/факс: (343) 278-96-43
Русская Православная Церковь
Московский Патриархат
По традиции в конце года и в начале нового года принято подводить итоги, намечать планы. На Ваш взгляд, в 2022 году какие главные итоги у Пензенской епархии?
– Наверное, самым главным и долгожданным итогом стало освящение собора, потому что в течение практически девяти лет мы его строили, и в конце концов 19 июня прошлого года Святейший Патриарх Кирилл приехал, чтобы освятить собор. Конечно, последний год мы просто ждали приезда Патриарха, в связи с различными ограничениями это невозможно было сделать, но слава Богу, что это все случилось.
Кроме того, к концу года, уже в декабре, мы открыли Духовно-просветительский центр – практически весь первый этаж собора будут занимать несколько различных учебных групп, они будут заниматься православной культурой, воспитанием. Это и детский архиерейский хор, и семейный театр, и воскресная школа, и взрослый хор «Спас», и небольшие кружки. В частности, последнее время занимались вязанием теплых вещей для наших воинов. В общине собора многое уже было создано до открытия Духовно-просветительского центра. Но я думаю, что и само открытие центра послужит развитию новых направлений.
К концу года мы закончили строительство Евлампиевской часовни. Это самый последний массивный элемент убранства Соборной площади. Исторически часовня и находилась на этом месте. Это была усыпальница, построенная для святителя Иннокентия, с небольшой церковью в честь Евлампия и Евлампии, святых мучеников, потому что святитель Иннокентий скончался в день их памяти. Там еще было захоронено четыре архиерея, которые сейчас временно захоронены у входа в архиерейский дом. И вот с полным завершением не просто строительства, но и с обретением всего внутреннего убранства мы надеемся, что летом наступившего года будем свидетелями перезахоронения архиереев на то место, где они покоились в течение кто более, кто менее ста лет. То есть до революции и в советский период. Останки были изъяты в 1998 году, когда началась подготовка к закладке часовни.
К визиту Святейшего Патриарха Алексия II в 1999 году была заложена часовня в память о Спасском кафедральном соборе. Прошло 22 года, и собор появился на своем месте, он освящен, и я думаю, что перезахоронение архиереев будет последней точкой, когда мы, с одной стороны, восстановим историческую справедливость, с другой стороны, закончим все глобальные работы на территории собора.
Конечно, это не говорит о том, что все завершено, потому что у нас еще собор внутри не расписан, он должен наполняться и людьми, и святынями различными, иконами, священными изображениями, утварью. Но это, собственно говоря, уже жизнь, которая будет продолжаться, я надеюсь, в следующие столетия, когда собор будет существовать. Поэтому я считаю, что окончание строительства собора – самое главное событие ушедшего 2022 года.
Кроме того, я думаю, что именно в духовной жизни нашей Пензенской области, как и всей России, 2022 год – это возвращение к более или менее нормальной жизни. Потому что окончательно закончились все ограничения, сняты все запреты на посещение общественных мест, в том числе и религиозных.
Эти прошедшие два года вызвали большой сбой в том числе в приходской, церковной жизни, кто-то ушел в мир иной, кто-то пересмотрел свои традиции. В большинстве случаев это связано с людьми в возрасте, которых эти события с массовой смертностью и всем остальным напугали.
Поэтому 2022 год – это, наверное, начало новой эпохи для нашей Пензенской митрополии. Мы не просто должны возвратиться к прежнему состоянию, к прежней жизни, но и, безусловно, обрести какие-то совершенно новые основы. И тому, конечно, способствует не только окончание пандемии, но еще и те события, которые сейчас в нашем государстве происходят. События трагические: кто-то ранен, кто-то погиб, какое-то всеобщее волнение. Но наше общество, по крайней мере, как я вижу в церковной среде, очень консолидировалось в помощи нашим близким. И тем, кто воюет, и тем, кто испытывает различные скорби из-за военных действий.
Для нас это такое своеобразное переформатирование и даже, наверное, поиск каких-то новых основ. В этом смысле, я считаю, это тоже стало основополагающим событием не только для Пензенской епархии, но и для всей России. А Церковь – неотъемлемая часть России, поэтому мы тоже в этом процессе живо участвуем.
В конце года прошло традиционное собрание духовенства, и, пожалуй, центральной его темой стало вовлечение людей в приходскую жизнь. Вы призываете духовенство активнее работать с прихожанами, чтобы люди не просто пришли, помолились или свечку поставили и ушли, а оставались в храме, вместе соработничали. Как Вы считаете, почему это важно?
– На самом деле это не новая стратегия. Мы в течение уже не одного десятилетия это все хотели бы реализовать на очень хорошем уровне, но сейчас это стало актуальным после того, как мы два года пробыли в таком состоянии, когда не просто выживали или переосмысливали то, что было, а были подчинены требованиям государственной власти, по которым не всегда возможно было собирать большие собрания, не всегда все храмы были пригодны для того, чтобы провести большой праздник. Сейчас все эти требования ушли, поэтому в этом плане мы, безусловно, возвращаемся к тому, что хотели бы. Это я и усиливаю и надеюсь, что духовенство меня услышит, потому что небольшой отток, в 10–15%, все-таки от Церкви произошел. Причем дело не в том, что люди перестали верить, просто они больше времени стали посвящать своей частной жизни, в том числе и молитвенной, нежели посещению общественного богослужения или участию в праздниках.
Хотелось бы, чтобы эти люди, во-первых, обрели новые силы и вернулись в храмы, во-вторых – чтобы и в храмах были какие-то новые смыслы. Конечно, мы не хотели бы привнести чего-то нового, потому что смысл у нас один – это Христос, Его благовестие. Но ведь способы преподавания благовестия Христа, или, точнее сказать, этой проповеди, могут быть совершенно разными, тем более что сейчас эта тенденция тоже не нова, для многих такое социальное служение, а я бы сказал более ярко – служение милосердия, становится очень актуальным.
Но хотел бы обратить внимание на то, что Церковь много делает и сейчас. Это и сбор помощи беженцам, воинам, малоимущим, почти при каждом приходе у нас существует социально направленный сотрудник, который занимается раздачей помощи. Это очень хорошо. Но на самом деле для человека очень важно, получив эту помощь, еще и получить слово Божие.
Мы сейчас живем в обществе, где внимание к человеку очень востребовано, его катастрофически не хватает. И у нас есть много людей, которые рады были бы с кем-то поговорить, пообщаться, рассказать свои мысли, послушать, что скажет другой, но нет такой возможности. Конечно, это опять же не стремление к тому, чтобы мы какой-то клуб по интересам при Церкви организовали. Но я думаю, что найдется немало людей, которые готовы услышать о Боге, почитать Священное Писание. И я уверен, что это не что иное, как именно проповедь, как чисто священническое служение. Исполнение обрядов, исполнение таинств очень важно, но апостол Павел говорит: горе мне, если не благовествую! И я хотел бы, чтобы все священнослужители нашей епархии этот призыв апостола Павла услышали и поняли, что проповедь состоит не только в служении, но еще и в слове, и в деятельной помощи людям.
Вы не думаете, что есть опасность как-то заслонить богослужения, таинства этой молодежной работой, воскресными школами, социальным служением?
– Опасность есть. Важно, чтобы мы не превратились в общество, скажем так, западных протестантов, которые хорошо проводят время, но с самой молитвой и богомыслием это мало чем связано, кроме каких-то внешних слов. Но как раз мы и говорим, и просим духовенство о том, чтобы это не было связано лишь только с разговором или наставлением, чтобы разговор и наставление прежде всего приводили ко Христу. Опасностей много всегда и везде, и не ошибается тот, кто ничего не делает, поэтому очень важно делать, трудиться, а Господь поможет и покажет правильные пути.
Еще раз вернемся к епархиальному собранию, оно уже во второй раз прошло в Духовно-просветительском центре в Спасском соборе. Окинул взглядом зал, понял, что в актовом зале семинарии, наверное, уже не поместились бы все наши священники и диаконы. Можно сказать, что за те девять лет, что Вы на Пензенской кафедре, острый кадровый дефицит был преодолен?
– Да, безусловно. У нас, конечно, есть вакантные места, но, во-первых, их не так много, во-вторых, я бы не назвал это кадровым голодом, это, простите за чиновничий язык, нормальная текучка. Действительно, за эти девять лет все-таки и семинария, и наш общий труд позволили многие вакантные места заполнить, и если мы раньше смело размещались в актовом зале семинарии, где 145 мест, то теперь зал епархиального центра, который на 280 мест, хоть и не полностью, но большей частью заполнен. Конечно, это не предел, и невозможно сказать, что все, на этом можно остановиться. Мы будем открывать новые приходы там, где это необходимо, мы будем заполнять кадрами приходские храмы. Ведь кадровый голод – это что? Это когда священника вообще нет на приходе. Но иногда бывает, что и одного, и двух священников очень мало, поэтому этот процесс будет продолжаться, и по мере надобности и востребованности, ну, и нашей общей работы, я думаю, что еще не один десяток новых священников появится на Пензенской земле.
Это как было до революции, такое четкое штатное расписание. Сейчас это не имеет смысла?
– Дело в том, что это штатное расписание было введено ввиду того, что это была государственная Церковь. Собственно, государство и вводило эти штатные единицы, потому что оно рассчитывало оклады. Сейчас все духовенство живет на пожертвования, мы не получаем никаких государственных субсидий, зарплат. Есть приход, он содержит своего священника, и разбивать это на какие-то штаты, должности совершенно теперь не нужно. И я считаю, что это большое благо. Когда священник сродни чиновнику – это не всегда вызывает доверие у народа, поэтому нужно честно сказать, что сейчас, как мне кажется, это самая выгодная модель.
Мы говорим в основном о жизни Пензенской епархии, но совсем не коснуться ситуации в стране и мире, наверное, не получится. Вы всегда подчеркивали, что Церковь вне политики, призывали духовенство от агитации и пропаганды воздерживаться. Но все равно люди переживают за своих близких, за свою страну, позиции очень разные можно встретить. Как в этой сложной ситуации оставаться вне политики?
– Очень просто. Я объясню свою позицию. Вот ко мне как к священнику приходит N и говорит: у меня случилось то-то и то-то. Какой смысл в том, что я буду ему разъяснять какие-то политические воззрения? Вряд ли его это утешит, и вряд ли его или его сына из-за этого вернут с поля военных действий. Поэтому я уверен, что священник должен прежде всего выслушать, а затем помочь обрести какую-то твердую позицию, внутренний фундамент. А я считаю, что для этого нужно понимать смысл жизни, для чего человек пришел в этот мир и как он отсюда уходит. На основании Священного Писания, святоотеческих учений. И, безусловно, это совместная молитва. Предложить ему: раз ты ко мне пришел, тебя беспокоит судьба твоего родственника, давай за него помолимся вместе. Я не приветствую разбор каких-то политических воззрений, кто прав и кто виноват. Он не приводит к умиротворению. Скорее наоборот. Причем не только наоборот, но и сам священник еще вовлекается в эти странные, как мне кажется, влияния. Главное, что мы должны человеку дать, – это смысл и понимание его внутреннего духовного мира
И, конечно, очень сложно человека убедить в том, что его близкий погиб не напрасно, или, скажем, ранен, или сейчас в тяжелой ситуации находится. Но ведь порой, давайте скажем честно, даже выслушать, понять его проблему тоже очень важно. Поэтому иногда, наверное, лучше просто выслушать и помолчать, поскорбеть вместе с этим человеком, нежели разбираться в том, кто прав в этой политической ситуации и кто виновен. Поэтому я считаю, когда духовенство уходит в эти вопросы, оно еще больше раздражает внутренний фон обратившегося, приводит его к еще большим скорбям. А все-таки священник должен привести к душевному миру.
Неожиданный пример вспомнился. В 1915 году Александр Блок, который тогда подготовил к изданию собрание стихотворений Аполлона Григорьева, другого замечательного русского поэта, записал в дневнике: «Если меня спросят, чем я занимался во время великой войны (то есть Первой мировой), я отвечу: издавал Аполлона Григорьева». Если нас спросят, что мы делали в 2022–2023 годах, не знаю, как назовут эту эпоху потом, мы, как православные христиане, какой ответ должны будем дать?
– Мы молились за своих защитников, молились за свое Отечество. На самом деле весь этот 2022 год прошел под таким призывом Святейшего Патриарха, была введена обязательная молитва на каждой Литургии. Мы призывали собирать молебные пения, чтобы люди бывали в храме, молились о том, чтобы Господь даровал нам мир. И, безусловно, мы были со своими защитниками, мы им помогали. Не только духовно, но и тем, чем могли.
Сейчас вообще очень сложно строить догадки, что будет дальше, и, наверное, это безрезультатно, потому что как будет Богу угодно, так и случится. Потом уже история рассудит и назовет, какое это было время. Но я надеюсь, что в любом случае, как бы ни судили нас потомки и как бы они ни формировали мнение о том, что сейчас происходит, то, что Церковь сегодня избрала, – будет правильным. Церковь активно сейчас хотят втянуть, не случайно же западные страны против Патриарха санкции вводят, хотя это странно даже звучит. Но это желание того, чтобы человек начал рассуждать, как, например, наши западные коллеги, о том, что люди другой национальности, другого воспитания более жестокие. Но на самом деле, когда человек такого уровня делает подобные заявления, – это, как минимум, бестактно, а на самом деле это политическое преступление.
И это все на фоне того, как нас Запад учит быть демократичными, терпимыми друг к другу. А когда духовные лидеры этого народа делают такие заявления, наверное, хочется задуматься, что вот как раз в политику не нужно лезть, ей есть кому заниматься. А мы открыты и для коммунистов, и для эсеров, и для всех остальных. Единственное наше условие – это вера в Бога. И если они веруют в Иисуса Христа, веруют в Его Рождество, то мы готовы для них открыть двери и быть с ними, с радующимися радоваться, а с плачущими плакать. Я думаю, что это универсальный подход Церкви и Священного Писания, который никакие потрясения и никакие новые веяния не изменят, тем более что мы уже побывали, как я говорил вам, в этой шкуре, когда были политически вынуждены быть со своим государством, потому что Церковь была частью государственной машины.
В завершение нашей беседы хотел бы обратиться к Вашему Рождественскому посланию. Вы в нем упоминаете историю, когда большинство людей на земле вообще не ждали пришествия Христа Спасителя, кто-то ждал, но как царя земного. Ирод вообще искал, как от Него избавиться. И вот, проводя параллель с современностью Вы пишете, что мы все так же истово сопротивляемся своему Спасителю, не желаем Его замечать, а некоторые с неудержимым желанием стараются Его снова убить. Все-таки что мы должны сделать, как должны измениться, чтобы достойно встретить Богомладенца Христа?
– Я позволю себе сказать очень банальную вещь, но я надеюсь, что все ее поймут. Человек должен оставаться человеком именно в таких высоких проявлениях. Измениться – наверное, этот термин сразу пугает людей, потому что немногие из нас в жизни готовы все в корне поменять. Но если сказать просто: человек должен найти в своих недрах доброту, любовь, милосердие, сострадание – и тогда Христос ему откроется, явится, и тогда он обретет веру. Так, не углубляясь в какие-то философские мысли и размышления, найти в уголках своего сердца то, что человека делает человеком, и тогда мы будем готовы и к Пришествию Христову, и к исполнению Его благой воли.
Записала:
Полина Митрофанова
Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».
Владыка, давайте сегодня поговорим с Вами о старости. Есть известная пословица «Старость – не радость». Очень часто на закате жизни люди страдают старческим слабоумием. С точки зрения физиологии здесь все понятно – клетки мозга умирают, а с божественной точки зрения это меня немного тревожит, ведь такой человек лишается возможности раскаяться за годы своей жизни. Есть ли в этом Промысл Божий?– Все же отношение к старости не столь однозначно, как вы его обрисовали, потому что старость старости рознь. Как-то я задумался над этим и в преддверии Рождества Христова решил перечитать в Евангелии от Луки повествование о Рождестве Христовом.Мне захотелось прочитать этот текст на греческом языке – на языке оригинала, на котором написал Евангелие евангелист Лука. Так сказать, тряхнуть своей семинарской молодостью. Так вот, евангелист Лука, перед тем как описать Рождество Христово, описывает другие события – Благовещение Пресвятой Богородицы и Рождество Иоанна Крестителя.Как известно, Иоанн Креститель родился от бесплодных родителей, достигших преклонных лет, – от праведных Захарии и Елизаветы, о чем и повествует Евангелие. В греческом тексте говорится о том, что они были праведны и благочестивы перед Богом и были бесплодны, а затем говорится, что они были в преклонных годах, и здесь употреблено греческое слово προβεβηκοτες.Я задумался над этим и посмотрел, как это слово переведено на славянский и русский языки в нашем Евангелии. В славянском Евангелии употреблены слова «заматоревшие во днех своих». Что означают слова «матерый человек», мы знаем. А что такое «заматоревший»? Я посмотрел в церковнославянском словаре, что означает слово «заматоревший», и оказалось, что это что-то затвердевшее, окаменевшее.Я представил себе механизм, который десятки лет не ремонтировался, а потом вдруг потребовался его ремонт. Мы попробовали открутить какую-то гайку, но она уже настолько вросла в этот механизм, что совсем не крутилась, и ее было очень трудно расшевелить. Примерно это же и означают слова «заматоревшие во днех своих», то есть это нечто уже обездвиженное, лишенное какой-либо подвижности и жизни. Такое восприятие старости, конечно же, мне не кажется оптимистичным.Затем я посмотрел синодальный перевод на русский язык Нового Завета и Евангелия, и там уже употреблено более оптимистичное, более обтекаемое выражение – «люди, достигшие преклонных лет». Но, опять же, что значит слово «преклонный»? «Преклоняться» – значит «клониться», и здесь уже может быть двоякое восприятие: хорошо быть в преклонных годах или нехорошо?С одной стороны, если жизненные трудности, обстоятельства, состояние здоровья прижимают человека к земле, когда жизнь уже его клонит, придавливает, то получается, что старость действительно не радость. А с другой стороны, мне вспоминается образ, который приводит преподобный Ефрем Сирин. Правда, там он говорит о добродетели и смирении, но это неважно.Так вот, преподобный Ефрем Сирин говорит, что к земле клонятся ветви, обремененные множеством плодов, а бесплодные ветви устремлены вверх. И если в преклонных годах человек преклонен, потому что он обогащен мудростью, духовным и жизненным опытом, то так ли это плохо, ведь его клонят вниз года, обремененные таким багажом? Греческое же слово προβεβηκοτες означает, что человек сам проводил себя по жизненному пути и обогатился духовным опытом. И поэтому итог его жизни не всегда однозначен.В «Лествице» преподобного Иоанна Лествичника есть заповедь, обращенная не к старикам, а к молодым: «Усердно приноси Христу труды юности твоей и возрадуешься о богатстве бесстрастия в старости». Когда мы занимаемся растениеводством, мы знаем, что если растение повредить еще в молодом возрасте, если неправильно его пересадить, то оно будет расти вкривь и вкось, и сформировать красивую крону не получится. Но если растение заботливо выращивать, то в итоге оно получается очень красивым и плодоносящим (если это плодовое дерево).Так и в нашей жизни. Старость часто зависит от того, как человек провел свое детство, юность, зрелые годы. Бывает, что он большую часть своей жизни проводит в страстях, пороках, разврате. А что такое разврат? Разврат – от слова «разворотить», то есть это хаотичная, беспорядочная жизнь, и вряд ли старость такого человека будет упорядоченной и умиротворенной.Так что, если мы хотим, чтобы наша старость была умиротворенной, то, пока у нас есть еще силы и организм наш преисполнен энергии, мы должны эти энергию и силу тратить не столько на удовлетворение наших страстей, сколько на удовлетворение духовных потребностей. И тогда мы возрадуемся о богатстве бесстрастия и умиротворенности нашей старости.Что же касается чисто физических сил организма, это естественные физические процессы. Но если человек жил правильной духовной жизнью и вдруг под конец своей жизни он теряет силы и оказывается прикованным к постели, это нисколько не выводит его из себя, из мирного устроения. И даже если нам кажется, что человек вдруг теряет память, на самом деле, так бывает не всегда. Вот он внешне кажется совершенно утратившим память, но если он в своей жизни научился всегда молиться, пребывать в молитве, то даже когда молчат его уста и молчит разум, продолжает молиться его сердце.Здесь мне вспоминается рассказ покойного митрополита Антония Сурожского. Митрополит Антоний долгое время возглавлял православную епархию в Великобритании, в Лондоне, а в молодости он был врачом. Он рассказывал, как однажды его, еще совсем молодого священника, только-только оставившего медицинскую практику, пригласили к какому-то человеку, чтобы его исповедовать.Тот уже потерял сознание, не мог разговаривать и был совершенно бесчувственным. При жизни своей он был далек от Церкви, не успел соединить свою жизнь с Богом, с Церковью. И, казалось бы, ситуация безнадежная – человек должен вот-вот уйти в жизнь вечную, и сделать уже ничего невозможно. Он не может покаяться, ему нельзя рассказать о Боге, потому что он уже не воспринимает окружающий его мир.Но Владыка Антоний решил читать Евангелие у его постели. Он читал Слово Божие, и вдруг в какой-то момент к этому человеку возвратилось сознание и способность говорить. Слова, которые произнес этот человек перед своей смертью, глубоко врезались в память Владыки Антония. Он вспоминал о них всю свою жизнь. Умирающий сказал: «Большое спасибо Вам за то, что Вы сейчас читали такие замечательные слова. Я не мог шевелить своими устами, не мог внешне на это реагировать, но, поверьте, каждое слово глубоко врезалось в мое сердце. Я преисполнен словами, которые сейчас услышал».Так вот, безнадежных ситуаций нет, и поэтому, даже если человек перед смертью утратил способность двигаться, говорить или понимать, это совсем не тупик. Если он всю свою жизнь жил в Боге и с Богом, если просил Господа о том, чтобы Господь сподобил его христианской и мирной кончины живота, то обычно такую кончину Господь и посылает. Господь не лишает даже Святого Причастия перед кончиной.В христианской Церкви есть особо почитаемая святая – великомученица Варвара. Господь дал ей особую благодать помогать людям в том, чтобы перед их кончиной они сподобились последней Исповеди и Причастия Святых Христовых Таин. И поэтому святую великомученицу Варвару часто изображают на иконах со Святой Чашей – с Причастием.Но многие ли из нас обращаются к этой святой с молитвой, чтобы она сподобила нас последнего Причастия и Исповеди? И многие ли из нас, когда мы еще в добром здоровье, в добром устроении, стремятся исповедоваться и причащаться Святых Христовых Таин? Тех же, кто имел такое желание, Господь сподобляет этого в последние минуты их жизни. Если же ты был к этому нерадив на протяжении всей своей жизни, то нужно ли тебе это перед смертью?Владыка, хотелось бы поговорить еще о таком тонком моменте. Нередко дети отправляют своих родителей в дом престарелых, ссылаясь на то, что они работают, и у них нет ни малейшей возможности за ними ухаживать, потому что иначе им придется уволиться с работы, и они останутся без куска хлеба. Такое решение – это всегда зло?– Здесь непонятно, кто виновен в этом зле. Может быть, родителям, которые оказались в доме престарелых, следует посмотреть на самих себя? Ведь, как правило, дети – плод воспитания родителей. Воспитывали ли они своих детей христианами? Я уверен в том, что если бы папа и мама растили своих детей добрыми христианами, то дети никогда бы не отдали родителей в дом престарелых, как бы ни были заняты на работе или на каких-то других важных служениях.Я абсолютно уверен в том, что люди, связанные с религиозной традицией, никогда так не поступят. Наверное, самым религиозным в этом отношении регионом в нашей стране является Чеченская Республика. Правда, там живут люди, исповедующие ислам, тем не менее, это религия, которая, так же, как и христианство, учит людей должному отношению к возрасту, к старцам и старицам. Если же такое явление существует, когда пытаются избавиться от стариков как от ненужного балласта, это признак глубокой бездуховности, греховного устроения людей.Доброе отношение к родителям и вообще к пожилым людям должно воспитываться с детства, но если его не прививают родители, не воспитывает школа и общество, то чего же мы тогда хотим? Если папа или мама не одергивают ребенка, когда он отпускает колкости в адрес какой-нибудь старушки, старичка или инвалида, проходящих мимо, не одергивают подростка, говорящего о священнослужителе: «Поп пошел!», то чего же этим родителям потом удивляться, если они оказываются в доме престарелых? Этот дом престарелых они сами себе строили на протяжении всей своей жизни, и именно родители чаще всего виновны в сложившейся ситуации.Владыка, давайте перейдем ко второй части нашей программы. 22 января Церковь отмечает память Филиппа, митрополита Московского и всея Руси. Мне кажется, святитель Филипп – важная фигура в истории нашего государства.– Святитель Филипп, митрополит Московский, был современником Иоанна Грозного. Он жил в сложный период истории нашего государства. Пожалуй, до сих пор не существует объективной оценки правления Иоанна Грозного. Об этом есть совершенно противоположные мнения, начиная с того, что это был очень важный государственник, благодаря которому осуществлялись необходимые реформы в нашей стране, и заканчивая полным осуждением его как исключительно кровавого царя.На самом деле, объективное исследование говорит, что, скажем, на Западе в то же время были правители куда более жестокие, нежели Иоанн Грозный, на их фоне он смотрится чуть ли не как голубь сизокрылый, а вовсе не как кровавый властитель. Тем не менее, какие-то крайности у Иоанна Грозного присутствовали, и на них ему указывал именно святитель Филипп, призывая его быть во всем христианином, как написано об этом в Святом Евангелии.За эти свои обличения грехопадений Иоанна Грозного митрополит Филипп и поплатился. Вопреки церковным законам он был насильственно изгнан со своей митрополичьей кафедры и брошен в заточение в Отроч монастырь в Твери, где томился долгие годы, лишенный самого необходимого, и в конце концов принял мученическую кончину. По одной из версий, царский опричник Малюта Скуратов задушил митрополита Филиппа, и он мученически скончался, отдав свою жизнь за Евангельскую истину.Правда, воцарившийся позднее Алексей Михайлович Тишайший в годы своего правления попытался несколько смягчить последствия этого поступка своего предшественника, и обретенные мощи святителя Филиппа были доставлены в Москву и положены в Успенском соборе Московского кремля, где покоятся все митрополиты Московские и всея Руси. Тем самым Алексей Михайлович как бы попытался реабилитировать русскую царскую династию перед этим святым угодником Божиим.Святитель Филипп как страдалец за веру, за правду причислен к лику святых угодников Божиих и почитается Русской Православной Церковью. Мощи его сохранились нетленными, они и сейчас пребывают в Успенском соборе Московского кремля. В день памяти святителя совершается богослужение, и верующие люди имеют возможность приложиться к этой святыне и попросить у святителя Филиппа молитвенной помощи.У нас еще есть вопросы телезрителей.«Знаю, что бывают обиды глубинные – до глубины сердца, и никакие Исповеди не стирают их из души, хоть они и бывают искренними. Что же делать?»– Что-то к нам из передачи в передачу все какие-то глубоко обиженные люди обращаются. Я в прошлой нашей передаче давал ответ на подобный вопрос и говорил, что делать обиженным. На самом деле, у верующих людей нет повода для обиды, если мы правильно оцениваем ситуацию, ведь любая скорбь, которую нам причинили, для нас это и лекарство. Может ли человек осуждать врача за лекарство? Нет, конечноМы должны воспринимать нанесенную нам обиду как некую необходимость для нашего уврачевания, нашего спасения. По сути, люди, причиняющие нам какую-то скорбь, помогают нам продвинуться к Царству Небесному. Но если мы на них ропщем, если мы обижаемся на них, этим мы как бы отталкиваем помощь, которую Сам Господь послал нам через них.Да, конечно, иногда претерпеть обиду, печаль непросто, но и путь в Царство Небесное совсем не легок и не прост. Нам нужно научиться воспринимать все это с благодарностью к Богу и людям.Владыка, следующий вопрос поразил меня до глубины души. Я даже не знаю, как кратко на него ответить. Но давайте попробуем.«Много лет назад у меня в роддоме украли ребенка. Я до сих пор не могу найти мира в своей душе. Были разные мысли, и жизнь потеряла для меня всякий смысл и все свои краски. Что мне делать?»– Трудно сказать, что в этой ситуации делать и как быть, потому что здесь могут быть разные варианты. Я думаю, чтобы разобраться в этом вопросе, его не нужно задавать на телевидении, а лучше побеседовать один на один с батюшкой, посоветоваться.Да, ситуации здесь могут быть самые разные. Мы живем в такое время, когда родители находят своих потерявшихся детей в детских домах и так далее, в том числе при помощи современных средств экспертизы и прочего. На телевидении даже есть передача, которая пытается решать эту проблему для родителей и их детей.Другое дело – нужно ли это, если, скажем, исходить из интересов ребенка, считающего своими родителями людей, вырастивших и воспитавших его. Не причинит ли это ребенку такие же страдания, которые, может быть, испытывала и испытывает мама, лишившаяся когда-то ребенка? Если же здесь речь идет о подмене, значит, она тоже кого-то воспитала.Нет, здесь написано, что ребенка у нее украли.– А, понятно. Мне кажется, здесь можно предпринять какие-то практические шаги, но сначала следует хорошо подумать, кому это принесет пользу. Может быть, это действительно тот крест, который этой женщине нужно донести до конца.Потом, немаловажно, как давно это произошло. Если этой проблеме уже десять, двадцать лет и ребенок уже стал взрослым, стоит ли не только бередить свою рану, но и причинять страдания ребенку, к которому человек выражает здесь свою любовь? Не станет ли эта любовь большой трагедией для него? Это действительно непростой вопрос.Я считаю, что здесь нужно читать Святое Евангелие, молиться Господу, просить, чтобы в этой ситуации исполнилась воля Божия, и, может быть, отложив эту проблему в сторону, продолжать жить дальше.«Владыка, что делать с грешными мыслями, которые постоянно посещают? Как с ними бороться, ведь они приходят сами по себе и никуда не уходят?»– Мысли бывают разные. Мысли рождаются в душе и сердце человека от его греховности либо от его праведности. Есть мысли, которые приходят от дьявола. В зависимости от того, какова природа этих мыслей, таковы и должны быть поступки.Конечно, однозначно ответить на этот вопрос непросто, потому что это целое искусство. Если кто-то думает, что я сейчас скажу человеку, чтобы он трижды прочитал молитву «Отче наш», и у него все наладится, то это очень примитивный подход. На самом деле борьба за духовное оздоровление человека – это искусство из искусств и художество из художеств, как говорили святые отцы.Такие духовные книги, как «Лествица» преподобного Иоанна Лествичника, сборник духовных произведений православных авторов IV–XV веков, называемый «Добротолюбие», – это как раз и есть наука, как приводить в порядок наши мысли и нашу духовную жизнь.Бывают так называемые хульные мысли или «неизъяснимые хульные помыслы, от врага всеваемые», – так обычно обозначали эти мысли святые отцы. Эти страшные, иногда богохульные мысли рождаются не от человека, но человек начинает ужасаться: «Как мне может прийти в голову такая дрянь, ведь я – верующий, благочестивый?» На самом деле, эти мысли искусственно вкладывает дьявол в душу и сердце человека, чтобы вывести его из себя, выбить из колеи, вогнать в состояние уныния.Преподобный Иоанн Лествичник говорит, что единственный способ противостоять этим мыслям, – не принимать их, не считать своими. Это дьявольские мысли, так пусть они и пойдут в погибель. Если человек будет иметь такие помыслы, отправляя эти мысли туда, откуда они пришли, то они не будут больше его тревожить. А если будет думать: «Это мои мысли, это я так подумал», то он впадет в уныние, будет пытаться как-то дискутировать с ними, противостоять им, и они еще больше станут его затягивать. Это и есть та сеть, которую дьявол расставляет перед нами.Но есть помыслы, источником которых является само наше греховное устроение. Такие помыслы нужно отсекать, причем чем раньше, тем лучше. Здесь святые отцы тоже дают нам целый ряд советов, ведь помысл никогда не появляется сам по себе. Сначала появляется прилог – глубинное шевеление желания где-то в душе человека. Если он внимателен к своей духовной жизни и отсечет этот прилог, то дальнейшего развития этого помысла не произойдет. Но бывает, что человек принимает его, начинает его рассматривать, и происходит сосложение с этим помыслом, увлечение им, пленение этим помыслом, а затем уже реализация этого помысла, и происходит развитие греха.Но в двух словах рассказать об этом крайне сложно. Читайте святых отцов, они научат бороться с такими помыслами, и не тогда, когда враг уже полностью захватил крепость, взял ее штурмом, сделав пробоины в стене – в крепости нашей души, а тогда, когда он еще только на подступах. Нужно давать бой врагу нашего спасения не на своей территории, а еще на подступах к ней, и враг никогда не возьмет крепость нашего сердца.Записала:Людмила БелицкаяПолную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».
Сайт газеты
Подписной индекс:32475
Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.
Добавив на главную страницу Яндекса наши виджеты, Вы сможете оперативно узнавать об обновлении на нашем сайте.
