Священник Константин Корепанов: Рано или поздно я начинаю думать: Молитвенная память о Боге приводит к тому, что человек начинает за все Его благодарить

Продолжение. Начало в №31 (1072), №34 (1075) 2020 – №22 (1111) 2021

Мы продолжаем читать наставления святого преподобного Иоанна Кассиана Римлянина из второго тома «Добротолюбия» – сегодня обратимся к 209-му абзацу: «Для достижения последнего совершенства в молитве надлежит утвердиться в памятовании о Боге неотходном, к чему средством служит краткая, часто повторяемая молитва. Отцы наши нашли, что стремящийся к всегдашнему памятованию о Боге должен приобрести навык непрестанно повторять следующую молитву: «Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися» (Пс. 69, 2).

Стишок сей не недостойно избран из всего Писания: он выражает все расположения, требуемые в молитве, и отвечает всем потребностям молящегося. Он содержит смиренное исповедание своей беспомощности, исповедание Бога единым Помощником, всегда готовым помочь, – веру и чаяние, что и ему, произносящему сию молитву, поможет и от всякой беды его избавит. Кто непрестанно призывает Бога сими словами, тот умно видит и сердцем ощущает Бога присущим себе и к Нему обращается как к Отцу с сыновнелюбящим сердцем, и чрез то привлекает на себя Божий покров, осенение и ограждение. И соделывается таким образом сия краткая молитва непреоборимою стеною против нападения бесов, – разогнательницею шума мыслей, отразительницею помыслов худых, укротительницею страстных движений и воспитательницею всяких добрых насаждений в сердце... Так и при всякой духовной нужде эту одну тверди молитовку; и будет она для тебя избавлением от всего худого и охраною в тебе всего доброго. Почему пусть она непрестанно обращается в груди твоей; при всяком деле и служении, на пути и за столом, при отходе ко сну и пробуждении не преставай воспевать стишок сей и поучаться в ней, пока чрез постоянное упражнение в сем навыкнешь воспевать Его и во сне».

Вот такое слово о короткой молитве. Почему короткая молитва? Она помогает постоянно помнить о Боге. Главная цель короткой молитвы (и об этом, собственно, пишет Иоанн Кассиан) – чтобы человек неотступно, постоянно помнил о Боге: если он будет постоянно помнить о Боге, то никогда не согрешит, ибо человек согрешает тогда, когда о Боге забывает, когда начинает думать что-то иное. Каждый, кто хоть немного внимателен к себе, это знает: сначала приходит мысль, она нас завлекает, и хотя какие-то слова Божии (или страх перед Богом) пытаются проникнуть в наш ум, он уже заполнен мыслью – мы ее думаем и стараемся отодвинуть мысль о Боге на периферию собственного сознания, куда-то за врата: чтобы она не надоедала.

А если ум наполнен Богом, если всегда думает о Боге, всегда призывает Бога, то он, естественно, и не согрешает – за эту завесу (как говорит Иоанн Кассиан, стену непреоборимую) ни один посторонний страстный помысел просто не может проникнуть: человек любит Бога и всегда о Нем помнит.

У Сергея Фуделя есть интересная книга «Путь отцов» (в целом этот автор очень интересный). В одной из первых глав он делает очень интересное заключение. Анализируя тексты святых отцов, приходит к вполне правильному выводу, что, по сути, именно об этом и говорит заповедь Божия. Он ссылается на Книгу Второзаконие – там после заповеди «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, всею душою твоею...» говорится, что да будут слова сии, которые Я заповедую тебе сегодня, в сердце твоем [и в душе твоей]; и внушай их детям твоим и говори о них, сидя в доме твоем и идя дорогою, и ложась и вставая; и навяжи их в знак на руку твою, и да будут они повязкою над глазами твоими, и напиши их на косяках дома твоего и на воротах твоих. (Понятно, что технически это не совсем возможно и потребно, но смысл именно в том, чтобы человек видел это и всегда помнил о Боге.)

Человек должен не просто помнить о Боге, но помнить о том, что Бога надо любить, что от него требуется любовь. Естественно, это возгревает память и о том, за что, собственно, любить, и человек вспоминает все то, что Бог для него сделал. Поэтому память о Боге неразрывно связана с благодарностью Богу: когда прожив какое-то время с памятью о Боге, мы помышляем, от каких бед, трудностей, неприятностей избавил нас Бог, какими милостями, щедротами Он нас наградил, то, естественно, эта память сорастворяется с благодарностью Богу.

Поэтому слова апостола непрестанно молитесь, за все благодарите связаны совершенно не случайно – действительно, молитвенная память о Боге приводит к тому, что человек начинает за все Его благодарить.

Человек, который умом своим привязывается к Богу посредством молитвы, как бы предстоит всегда своим умом уму Божию. Иоанн Кассиан относится, скажем так, к поздней стадии ранней аскетической письменности, а завершителей аскетической письменности двое – Григорий Палама, Григорий Синаит. Григорий Палама, в частности, подведет черту под всем исихастским опытом православной духовной молитвы и духовной аскезы и много будет говорить о том, о чем Иоанн Кассиан только начинает говорить.

Молитва, по мысли Григория Паламы (и в целом как магистральная нить святоотеческой аскетической письменности), – это предстояние человеческого ума уму Божию. Когда в молитве ум человеческий привязывается к Богу, он привязывается не как репейник на одежду, не как заблудившийся щенок, не как нищий, а именно как сын, всматривающийся в Отца, стоящий перед Лицом Отца. Не случайно Иоанн Кассиан передает это состояние интересным словосочетанием: «Обращается как к Отцу с сыновнелюбящим сердцем» – вот последствие предстояния нашего ума Богу.

Кроме того, короткая молитва важна тем, что она не рассеивает ум. Ведь бывают длинные молитвы – на страницу или на две страницы. Скажем, на вечерне праздника Святой Троицы читаются необыкновенные, любимейшие молитвы, но очень длинные. Как бы ни были они необыкновенны по своему содержанию, для частого употребления они не годятся – мы их читаем и внимаем им только раз в году. Постоянно молиться этими молитвами мы не сможем: длинные молитвы рассеивают ум. Мы начинаем во время длинной молитвы о чем-то размышлять (о Боге, Его свойствах, каких-то Его проявлениях, о себе и о том, что нам нужно у Него просить), и в итоге мысли убегают, ум постоянно рассеивается.

Конечно, в обычное время мы всегда ум собираем. Изредка читаем длинную молитву, и она дает нам, скорее, некое отдохновение и вдохновение: мы переживаем с силой всякое слово этой молитвы, и она не очень нас рассеивает – ум привык быть собранным. Но если ничего не читаем, если никогда не молимся короткой молитвой, если не привыкли собирать свой ум, то, обращаясь к длинной молитве, чувствуем, как ум быстро рассеивается: на каком-то слове споткнулся – и поскакал с помощью ассоциативных связей, а очнулся сказав: «Аминь». Но молитва закончилась. О чем думал? Где был? Уста говорили, а ум скакал.

Вот как раз для собирания ума и необходима коротенькая молитва: чтобы ум не рассеивался. В этом смысле учиться молитве удобнее всего короткой молитвой.

Это может быть молитва, которую здесь приводит Иоанн Кассиан. Это может быть Иисусова молитва, или короткие молитвы по образцу тропарей Покаянного канона, или это может быть коротенькая молитва по образцу первых утренних молитв.

Когда молитвы небольшие, очень легко держать ум собранным. Из вечерних молитв можно взять молитву Иоанна Златоуста по часам суточным, где коротенькие воззвания. Любую из этих молитв можно использовать и повторять в течение дня регулярно, потом изменить – и полгода повторять другую молитву. Все возможно. Но для начала, пока ум рассеян, удобнее именно короткие молитвы.

Дальше Иоанн Кассиан говорит об особом способе использования молитвы: Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися. Это не Иисусова молитва – он говорит о другой молитве, причем говорит, что это традиция. Он пишет: «…отцы наши нашли» – он долгое время провел в Египетской пустыне, и люди, с которыми общался, – это целая плеяда святых отцов, большое количество монашествующих. Действительно, это традиция – он о ней свидетельствует. Это не два человека (как в свое время об этом будет говорить Симеон Новый Богослов, когда есть только он сам и его учитель) – здесь Иоанн Кассиан ссылается на мощную, древнюю и очень глубокую традицию, освященную известными именами, которые повторяли именно эти слова псалма, а вовсе не молитву Иисусову.

Конечно, можно говорить и Иисусову молитву, и любую другую. Но для нас это свидетельство важно и приобретает особое значение в следующем смысле: это свидетельство Иоанна Кассиана возвращает нас к изначальному опыту использования коротких молитв.

Сейчас мы привыкли, как бы стереотипизировали учение об Иисусовой молитве, считая, что никакой другой молитвы не должно быть. Мы знаем только одну короткую молитву «Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного», и других не произносим. Попытки изменить порядок слов в этой молитве, что-то оттуда убрать или что-то добавить встречают сопротивление. Эта молитва стала единственной короткой молитвой, которой допустимо молиться православному человеку, чего никогда раньше не было-этого не было даже в XIX веке, не говоря уж о V и VI веках.

Иисусова молитва известна, как минимум, с III века (возможно, она была и раньше) и имеет свой круг людей, которые ею пользовались. По всей видимости, именно эту молитву знали каппадокийские отцы Василий Великий и Григорий Богослов, через них она и дальше по традиции передавалась. Но другие школы, другие сообщества отцов имели другие молитвы, об этом говорят, и никто никому ничего не предписывал.

Это свидетельство возвращает нас к изначальному: молитва Иисусова – одна из многочисленных коротких молитв, и главное не в ней самой, не в ее содержании, что она приобретает какое-то почти магическое значение, а в том, что в принципе хороша любая короткая молитва, которая призывает Бога в нашу жизнь: цель, значение короткой молитвы в том, чтобы человек всегда помнил о Боге, всегда взывал к Богу и через это призывание и взывание к Богу всегда предстоял в молитве умом уму Божественному. Вот это важно. Какой короткой молитвой ты этого добьешься – вторично. Любая короткая молитва с призыванием Бога исполняет эту функцию, учит человека этому, для этого она и придумана.

Еще раз повторю: как минимум, до XVIII века молитва Иисусова была одной из коротких молитв, которую аскеты, монахи и благочестивые христиане применяли именно чтобы достичь соединения с Богом, молитвенного предстояния перед Богом.

Не сама молитва как «магия слов» и даже «магия имени», а ее действие, результат, к которому она приводит, – вот что было важно для святых отцов: когда человек привязывает себя к памяти Божией посредством каких-нибудь коротеньких молитвенных обращений, молитвенных слов.

Дальше, разбирая сам текст этого коротенького молитвенного обращения (Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися), Иоанн Кассиан говорит следующие важные вещи, которые, по его мнению, в эту молитву включены.

Во-первых, как он говорит, этот стих содержит смиренное исповедание своей беспомощности. Во-вторых, надежду, упование на Бога: что Бог непременно защитит. Значит, основные фундаментальные, сущностные свойства молитвы в этом коротком стихе присутствуют.

Но именно это же присутствует и в молитве Иисусовой – это воззвание к Богу, исповедание Бога, выражение надежды на Бога, упование на Его милость и исповедание своей беспомощности, нужды в постоянном помиловании со стороны Бога. Иисусова молитва выражает то же самое, что и молитва Боже, в помощь мою вонми, Господи, помощи ми потщися.

Но, кроме этого, в молитве Иисусовой (почему она и получила такое распространение) содержится некий важный дополнительный элемент – собственно имя: Иисус Христос. Для молитвы Иисусовой (именно поэтому она так называется) имя представляется самым важным. Почему? Мы, христиане, не просто поклоняемся Богу, но поклоняемся Ему во Христе: мы исповедуем Христа своим Богом, поэтому мы – христиане. Все блага, которые изливаются на человека, изливаются благодаря Иисусу Христу. И Сам Христос говорит: И если чего попросите у Отца во имя Мое, то сделаю, да прославится Отец в Сыне. Если чего попросите во имя Мое, Я то сделаю. Кроме того, мы знаем, апостол Петр говорит, что нет другого имени под небом, данного человекам, которым надлежало бы нам спастись.

Поэтому ничто не может быть выше, полнее, значительнее призывания имени Господа Иисуса Христа в свою жизнь. И в этом смысле молитва Иисусова, конечно, полнее, глубже выражает собственно христианский характер молитв, обращенных к Богу.

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475