Матушка Анна Бессонова: Молитва должна быть частью режима дня

Понятие «зона комфорта» появилось в обиходе сравнительно недавно – примерно в 90-е годы прошлого столетия, когда начала стремительно меняться шкала ценностей. Ориентированность на материальный комфорт долго считалась моветоном, а потом стала чуть ли не основным руслом развития нового общества; оно начало расширяться, и в конце концов по нему хлынул мощный мутный поток, который, казалось, способен был снести все на своем пути.

Возможно, так бы и случилось, если бы не поток встречный – чистый и потому сильный.

Сегодня мы в городе Нижний Тагил Свердловской области, в гостях у семьи Бессоновых – отца Алексия, матушки Анны и их шестерых детей. Старшие девочки Мария, Пелагея и Екатерина, ученицы православной гимназии, только что вернулись с занятий. Братья Серафим и Августин – из детского сада, сегодня досрочно: причина – приехали гости из Екатеринбурга, мы. 5-месячный Иоанн приветствует всех с высоты папиного плеча – это его законное место на правах младшего. Время обеденное. У большой семьи сегодня плов на скорую руку. Это нехитрое блюдо, говорит мама, нравится всем, хотя вкусы у всех разные.

м. Анна: – Кто-то ест курицу, а кто-то вообще не ест мяса: Пелагея, например, до определенного возраста не ела мяса. Маша у нас категорически не ест овсяную кашу, но я все равно готовлю – остальные-то любят ее.

Оставляем девочек за важным занятием, продолжаем знакомиться с семьей. По родословному древу на стене, корни которого доходят до Петра I, можно изучать историю государства Российского. Кровь древнего дворянского рода Олсуфьевых, в котором были и священники, и герои войны 1812 года, и приближенные к царскому двору, оказывается, течет в жилах матушки Анны. Отец Алексий, историк по одному из образований, взялся за составление родословной, как только запретные в советское время данные стали доступны в интернете.

иер. Алексий: – Когда выложили все метрические книги дворян, мы наткнулись на несколько книг, по которым составили родословную. Другие родственники составили родословную по другой ветке, поэтому были пересечения. Так что составили до Рюриковичей. Эти дети – 35-е от Рюриковичей.

м. Анна: – Мама всегда мне говорила, что у нас есть дворянские корни. Мамин папа за дворянское происхождение дважды сидел в лагерях. Мама была дочерью «врага народа».

Местом поселения для репрессированной семьи стал Пермский край – город Березники. Там встретились и поженились родители Ани, там она сама появилась на свет 3-м ребенком с большим отрывом от старших братьев. Отец ее тогда работал директором киносети, а мама занимала достаточно высокую должность на заводе. Это время Аня помнит плохо. Когда папа принял священство, ей было 6 лет. Вслед за ним к вере и служению пришли оба старших брата. На дворе были 1990-е годы. Ходить в храм девочку никто не заставлял, но ей нравились службы, общая молитва, Причастие. Погружение в Православие продолжалось дома.

м. Анна: – Я читающий человек, всегда читала много разных книжек. Читала и святых отцов, и книжку «Что должна знать православная девочка».

Настоящие друзья появились в Москве, в Свято-Пантелеимоновском училище сестер милосердия, куда Анна поступила по благословению Пермского Владыки после окончания средней школы.

иер. Алексий: – Маме сказали, что я никогда не смогу ходить. Отец был военным, поэтому здесь креститься было нельзя, могли быть последствия. А мама у меня с Вятки. Летом мы всегда ездили туда. Там крестили старшую сестру, там крестили и меня, накануне Успения. Мне было 10 месяцев. А на следующий день я пошел – нормально, без всяких проблем. Потом даже легкой атлетикой занимался.

Коренной тагильчанин Алексей Бессонов вырос в верующей семье. С удовольствием учился в воскресной школе, пономарил в храме Александра Невского и уже в 9-м классе точно знал, что станет священником. После школы поступил в Николо-Угрешскую духовную семинарию в Московской области. Одним из его послушаний было проводить экскурсии для гостей. И однажды в монастырь приехала группа паломников из Свято-Пантелеимоновского училища сестер милосердия. Это была их первая мимолетная встреча.

м. Анна: – Мы жили единым организмом в достаточно замкнутой системе. Естественно, у нас были духовные предметы, причем их было много: духовные основы милосердия, «Закон Божий», церковнославянский язык.

И вместе с этим на высоком уровне преподавались медицинские предметы. Анна окончила училище с красным дипломом.

м. Анна: – Прихожу в отдел кадров и говорю: «Где у вас что-то поэкстремальнее?». На тот момент были места в отделении сочетанной и множественной травмы. Я туда пошла – меня взяли.

Получив такую практику, девушка без проблем поступила в 3-й Московский медицинский университет. С семинаристом Алексеем Бессоновым они виделись, может быть, еще пару раз, не придавая серьезного значения этим встречам, хотя Алексей, избравший путь белого священства, искал свою половину и даже поехал за советом к старцу Илию в Оптину пустынь.

иер. Алексий: – Я приехал и, наверное, в первый раз столкнулся с такой святостью: она была простая, в ней не было ничего указывающего, как следует жить и поступать. Я ему рассказываю, что сейчас на 5-м курсе, что была девушка. Он говорит: «Да ладно, ничего страшного. Потом благодать придет, и будет все нормально». Самое интересное, что где-то в конце 5-го курса я понял, что слова старца – это не просто слова. Потом уже, когда рассказывал эту историю своей матушке, говорю: «Мне старец сказал так, поэтому ты для меня благодать». Она говорит: «Ты знаешь, как мое имя переводится?». – «Нет». – «С еврейского переводится как “благодать”».

м. Анна: – С первой нашей встречи (встретились мы на 1-х курсах училища, а поженились на 4-м курсе института) прошло много лет – у меня было три критерия для жениха: он не семинарист, не Алексей и не темненький (у девчонок бывают какие-то заскоки). Всем трем критериям он не соответствовал…

После окончания семинарии Алексей Бессонов получил еще одно высшее образование – юридическое. Потом преподавал в православной гимназии и ждал, пока доучится его молодая жена. А она, еще до окончания вуза, подарила мужу 3-х девочек-погодок, причем, спасибо маме, без академических отпусков. Когда Анна получила диплом врача-терапевта, семья уехала из Москвы.

м. Анна: – Как раз тут была образована епархия и должна была образовываться гимназия. Отца Алексия звали сюда, чтобы он договорился насчет гимназии. Приглашали его и в Москву. Мы думали, что нам выбрать.

Определяющим фактором послужило решение мужа рукополагаться в епархии, где он будет служить. В 2013 г. Бессоновы вернулись в Нижний Тагил, и в том же году отец Алексий принял сан. У молодой матушки было такое воодушевление, что, казалось, ей все по плечу. При каждой возможности она стремилась в храм.

м. Анна: – Я добиралась на маршрутке: сажала одного ребенка в «кенгуру», двоих брала за руки, и так мы пешочком шли до маршрутки, ехали до храма – потом возвращались обратно. Слава Богу, нас кто-то периодически подвозил. Это было очень приятно.

За время служения отец Алексий получил еще одно, 3-е, высшее образование – педагогическое. Сейчас он духовник и преподаватель Нижнетагильского православного лицея, в котором учатся дочери. А матушка Анна стала матерью еще троих сыновей. Практикует как врач внутри своей большой семьи.

м. Анна: – Когда у меня никто не болеет, я выдохну: «Ух, все! Я занимаюсь рукоделием и мыловарением – моим хобби». Но так редко получается, потому что все равно опять кто-нибудь заболевает.

иер. Алексий: – Мы ссоримся и иногда ругаемся – мы ведь люди; проблема не в этом. Мы не спустились с Небес, а мы ищем Небеса, мы туда стремимся.

И, конечно, скорая помощь во всем – молитва. Краткая: «Господи, помилуй. Господи, спаси и сохрани». В течение всего дня. И общая, семейная, которая пропевается всем составом.

м. Анна: – Заставлять себя надо: это дисциплинирует. Если у тебя день начинается с молитвы, это правильно. А если ты не помолилась, понимаешь: что-то не сделала, что-то сделала не так – и все катится куда-то не туда. Молитва должна быть частью режима дня.

Уже в начале знакомства отец Алексий и матушка Анна поняли, что у них общая картина жизни: многодетная семья, свой дом с огородиком и прогулочным двориком для детей. Медленно, но верно они идут к своей цели: дом строится, дети растут. Семья пребывает в духовной радости, опровергая общепринятый принцип жизни для себя.

иер. Алексий: – Когда мы старшего сына отдали в садик (обычный, светский), однажды он сказал: «Папа, я теперь плохие слова знаю». Я в ответ: «Серафим, не говори их». Он отвечает: «Я и не говорю, проблема не в этом – я их знаю». Смотрите, какое описание греха: я могу не делать, просто теперь знаю грех. И ты учишься у ребенка.

м. Анна: – Я, живя в своем мирке, понимаю: оказывается, можно жить так, как живут другие – более того, это комфортно и удобно. Иногда возникает чувство раздражения, и я спрашиваю себя: «Что же меня так гнетет?». Мне не нравится – мне кажется, будто мне некомфортно. Задумываясь, почему у меня не так, как у других, я начинаю рассуждать: все же по-разному живут, «жить как другие» – это не самоцель.

иер. Алексий: – Чувства вспыхивают, гаснут, влюбленность исчезает. Любовь – это драгоценный камень. Он когда-то в твоей жизни заблестел, а потом солнце жизни идет, свет по-другому светит, и он вдруг не светится. Ты говоришь: «Все, это не мое, характеры не сошлись». Этот камень надо чуть-чуть подшлифовать либо просто его повернуть. Поворачиваешь – и он играет новыми красками.

м. Анна: – Жить надо здесь и сейчас: в тех условиях, в которых мы живем, – это основная мысль, что меня постоянно посещает. Благодаря этой мысли я полностью перестраиваю свое мировоззрение. Вот он – момент, который надо не упустить.

Записала:
Людмила Кедысь

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475