С нами осталась объединяющая любовь, а значит – надежда на спасение

Когда люди объединились, когда прониклись чужой бедой, когда жили надеждой – с ними произошло что-то хорошее. Они вдруг увидели, какая это сила, когда они вместе и прониклись (некоторые, может, в первый раз) любовью к совершенно незнакомым людям, которые так же, как они, остались неравнодушными. Нельзя не любить того, с кем делаешь одно общее доброе дело и кто жертвует вместе с тобой.

Послушник

Вечером в Боровском монастыре слева от чудотворной иконы Пресвятой Богородицы «Иверская» на Исповедь стояла длинная очередь. Прямо передо мной стояла молодая беременная женщина с большим животом и в длинном платке. Народ стоял, молился, очередь на Исповедь текла своим чередом. Накануне Троицы лица у всех были радостные, многие кивали друг другу, поздравляя с праздником. Когда подошла очередь беременной женщины, откуда-то сбоку вдруг появился мужчина неопределенного возраста в мятых брюках, неглаженной рубахе, с грязными и нечесаными длинными волосами, перетянутыми резинкой. Он бесцеремонно отодвинул беременную женщину и торжественно объявил вопросительно смотрящим на него людям: «Я послушник – мне полагается идти без очереди».

Я посмотрел на образ Пресвятой Богородицы за его спиной, и мне невыносимо захотелось объяснить этому странному человеку с бессмысленным рыбьим взглядом и улыбочкой, куда ему полагается идти без очереди, если он расталкивает бабушек, беременных женщин и детей. Но меня опередил исповедующий народ монах-священник, который мягко взял послушника за руку и с улыбкой твердо сказал: «Встань в конце очереди». После этих слов послушник мгновенно испарился, словно его и не было, и народ снова стал с умилением молиться, исповедоваться и прикладываться к чудотворному образу Пресвятой Богородицы, прося о сокровенном.

Про мальчика Никиту

Маленькому мальчику Никите Федунову нужна была операция по пересадке сердца. Нужно было собрать 23 000 000 рублей, чтобы купить для него искусственное сердце, пока найдется нужное для пересадки.

Когда директор благотворительного фонда «Предание» Володя Берхин написал в Facebook, что надо дать мальчику шанс и они сделают все, чтобы ему помочь, многие крутили пальцем у виска и не верили. А потом произошло чудо – тысячи незнакомых людей откликнулись на беду и решили помочь, жертвуя кто сколько мог: кто 100 рублей, кто 15 000. Один мужчина перечислил миллион. Искусственное сердце в результате купили, и мальчика стали готовить к операции.

Это была радость. Большая, великая радость чужих до того людей, ставших близкими, почти родными через эту жертву незнакомому мальчику Никите. Тысячи людей писали, что молятся как умеют, думают о Никите, ждут хороших новостей. А потом Володя написал, что мальчик умер – его маленькое сердце не выдержало и остановилось навсегда. В этом не было ничьей вины, просто испытания оказались чрезмерными для маленького организма.

Кто-то, прочитав, наверняка подумает: сколько можно было бы сделать добра для других больных детей, скольких можно было бы осчастливить и скольким помочь... Оказалось, что все было зря, и вместо радости – разочарование и безысходность. Если бы не одно «но». Вдруг оказалось, что когда люди объединились, когда прониклись чужой бедой, когда жили наде-ждой – с ними произошло что-то хорошее. Они вдруг увидели, какая это сила, когда они вместе и прониклись (некоторые, может, в первый раз) любовью к совершенно незнакомым людям, которые так же, как они, остались неравнодушными. А нельзя не любить того, с кем делаешь одно общее доброе дело и кто жертвует вместе с тобой. Мальчик Никита умер, успев сделать то, что иному не удается и за долгую жизнь: он заставил людей стать единым, любящим и добрым целым. Он ушел на Небо к Богу, а с нами осталась объединяющая любовь, а значит – надежда на спасение.

Радость молитвы

Часто можно услышать от современных христиан, что они не любят и не хотят молиться: это трудно, неудобно и непонятно. А ведь святые называли молитву дыханием жизни. Представьте человека, который говорит, что не любит, не хочет дышать.

Как-то раз я разговорился с одним опытным в духовной жизни священником, простецом-молитвенником, который сказал мне: «Люди забывают, что молитва – в первую очередь это радость». Люди смотрят на молитву как на какое-то тяжкое, непонятное дело и боятся оставить свои страхи и недоумения – как человек, которому дают велосипед и предлагают покататься, или тот, кто летом находится у реки, но боится плавать. Человек смотрит на велосипед и говорит: «Здравствуйте! Разве можно на нем ехать и не упасть? Он же на двух колесах… Я обязательно упаду, расшибусь и набью себе шишек. И в реке можно запросто утонуть, так что пытаться плавать не стоит». Но посмотрите на смеющихся от радости детей, которые катаются по двору на велосипедах, и вспомните радость, когда первый раз вы плывете и чувствуете себя на седьмом небе от счастья.

Любая молитва, обращенная к Богу, – всегда радость. Сколько читать молитв – это кому как, каждому по силам. Главное, чтобы молитвенное правило не превратилось в нудное механическое проговаривание непонятных бесчувственных слов: святые учили, что лучше прочитать одну молитву с сердечным вниманием, чем сто рассеянно и без души. Отец Иоанн (Крестьянкин) писал одному унывающему по поводу трудности молитвы человеку: «Не связывай себя никакими определенными молитвенными правилами – это породит только расстройство и уныние. Живи свободно и легко памятью Божией, и в этом будет тебе защита и помощь; говори: „Господи, помилуй! Господи, благослови! Господи, прости! Господи, слава Тебе!” Вот как много тебе молитв сразу на все случаи жизни».

Как-то раз к преподобному Амвросию Оптинскому пришли не по разуму ревностные семинаристы и стали расспрашивать его о молитвенном правиле, допытываясь, молится ли он сутками напролет, как все подвижники, оставляя лишь пару часов на сон, или еще того больше? На что преподобный Амвросий улыбнулся, подмигнул и сказал: «Ох, дорогие мои, пока жил в монастыре, было одно правило, а когда начал жить в скиту – стало другое». «Ну, что за правило, батюшка? – спросили нетерпеливые семинаристы. – Скажите, не утаите». «Сейчас, дорогие мои, – продолжал старец, – осталось у меня одно лишь правило, мытарево: Боже, милостив буди мне, грешному». «И все?», – удивились семинаристы. «И все, дорогие мои», – с улыбкой сказал преподобный Амвросий. Те пожали плечами и ушли от него разочарованные, а некоторые даже раздосадованные.

Такие дела.

Полную версию вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз»:
https://tv-soyuz.ru/peredachi/pravoslavnyy-na-vsyu-golovu-poslushnik;
https://tv-soyuz.ru/peredachi/pravoslavnyy-na-vsyu-golovu-pro-malchika-nikitu;
https://tv-soyuz.ru/peredachi/pravoslavnyy-na-vsyu-golovu-radost-molitvy

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475