Протоиерей Андрей Канев: Христос насильно никого спасать не будет, если человек сам к Нему не идет

Продолжение. Начало в №1 (994) 2019 – №4 (1045) 2020

Мы продолжаем с вами вместе создавать передачу «Страсти и борьба с ними» – уже не одна передача появилась благодаря вашим письмам. И это очень ценно и важно для меня – не работать в пустоту: по вашим письмам видно, что вы переживаете, вам есть что сказать, чем поделиться.

Вы присылаете очень интересные, глубокие вопросы, так что на основе ваших писем мы будем продолжать нашу передачу.

Давайте рассмотрим следующее письмо сестры. Ей 56 лет, осознанно в Церкви она недавно, 3 года (раньше только свечи ставила и записки подавала).

Есть такая категория людей – околоцерковных, только приходящих в Церковь, которые уже в Бога верят, но еще не так, как верит Церковь, и они приходят, ставят свечи, подают записочки в церковной лавке. Это тоже путь – очень надеюсь, что эти люди дальше пойдут (я не хочу над ними смеяться или как-то их укорять). Путь у всех разный, и так бывает: человек и через это потихонечку может прийти к вере. Но важно, чтобы он на этом не остановился. Для спасения недостаточно свечей в храме в виде жертвы.

Что свеча символизирует? Нашу молитву. Воск символизирует (так описано в толкованиях) человеческое сердце, податливое воле Божией, а огонь символизирует горячую молитву. Если ты сам не молишься, а только символами обходишься, этого недостаточно: надо самому молиться тоже, самому гореть, быть, как эта свеча. И подавать записки нужно обдуманно: сама по себе подача записок не спасает человека. Более того, может быть даже в осуждение человеку.

В каком случае? На все надо глубже смотреть. То, что в Церкви происходит, может быть, нам кажется обыденным, незначительным, привычным. Это не означает, что это теряет свою глубину.

Допустим, мы можем к правилам дорожного движения относиться как к чему-то привычному, равнодушно относиться к самому процессу езды – ездить «на автомате», не анализируя свои действия, но это не означает, что правила не действуют. Если ты равнодушно относишься к светофору, поедешь на красный свет, попадешь в аварию.

Так же и в духовной жизни: если мы чего-то не знаем, это не означает, что от наших попыток что-то религиозное делать нет духовного действия. Поэтому любое священнодействие (таинство, любой обряд христианский, богослужения или частные молитвы, милостыни, пожертвования или постановка свечей в храме) должно быть с правильным духовным настроением. Если нет правильной подготовки, такое действие может принести не пользу, но осуждение, то есть человек может получить духовный удар. Об этом мы не должны забывать.

Какие бывают записки? Когда человек приходит в церковную лавку, он видит разнообразие возможностей церковной молитвы о человеке. Действительно, это так: Церковь предоставляет возможность молитвенно помянуть человека, и эти возможности очень разные – есть у нас Литургия, молебны, читаются акафисты, Псалтирь с поминанием имен; во всех храмах по-разному – есть поминания на Литургии, и эти разные поминания.

Я подробнее расскажу. Если мы служим молебен, то это церковное обращение за какого-то человека, здесь нет соприкосновения со святыней, таинством – это молитва. А молиться мы можем о всяком члене Православной Церкви. Если человек некрещеный, мы его не поминаем в Церкви – он не член Церкви; мы можем дома о нем молитвенно вспоминать, но не в храме – это закон. Мы должны понимать: если он не крестился, он не член Церкви.

На Литургии поминаются не просто все, кто крещен, а только реальные члены Церкви – те, кто реально исповедуется и причащается.

Почему? Возможно, кого-то это удивит или огорчит, но… Давайте я раскрою, в чем суть церковного поминовения. Когда мы приходим в храм на Литургию, мы слышим, что читаются молитвы. Это читаются Часы – две небольшие службы, которые по современному нашему Уставу, уже сложившейся традиции, прикрепляются к Литургии, став ее началом. Когда читаются 3-й и 6-й час (две небольшие службы), те, кому интересно, могут взять книгу «Божественная литургия и всенощное бдение», прийти в храм, открыть ее и следить по тексту: это не что-то секретное, там нет тайного, можно даже на русском языке читать – бывают такие издания, в которых два текста, церковнославянский и русский (тоже очень хорошо: можно церковнославянский язык подучить).

Что делает священник в это время? (Я упрощенно сейчас говорю об этом – нет времени подробно разбирать.) Он приготавливает вещества к Литургии – в Чашу наливает вино, смешанное с водой, берет церковный хлеб – просфору – в виде булочки со шляпкой, на которой изображен крест и слово «НИКА» («Победитель»). Вырезает из него кубик –агнец. Этот святой хлеб через некоторое время на богослужении Господь претворяет в Тело Свое, чем мы потом и будем причащаться. Поминается Пресвятая Богородица, вынимается за Нее частица. Вынимаются 9 чинов святых. Укладываются на церковной тарелочке – дискосе. Поминается Святейший Патриарх, Правящий архиерей, наши живые и усопшие родственники. Все эти частицы, вынутые из просфор, оставляют на дискосе. Когда мы подаем записки на Литургии, священник как раз вынимает частицу из просфоры – маленький кусочек – кладет на дискос и поминает этого человека: частица, образно говоря, символизирует его: что он в Церкви вместе со всеми – Господом, Пресвятой Богородицей, святыми. А по окончании Литургии, когда причастились священники, миряне, священник заносит Чашу с Кровью и Телом Христовым, ссыпает эти частицы с дискоса – это можно увидеть, Царские врата открыты. И священник говорит: «Омой, Господи, поминавшихся здесь (на Литургии) Кровью Твоею Честною, молитвами святых Твоих». Священник молится об очищении людей, которых помянули, и идет соприкосновение с Кровью Христовой – это не просто молебен перед иконой, распятием, а соприкосновение с Телом и Кровью Христовыми…

В одной из книг преподобного Паисия Величковского на этот вопрос указан ответ: это заочное Причастие – бывает Причастие, когда мы сами подготовились и причастились, а бывает заочное Причастие, когда мы подаем записочки на Литургию, чтобы человек, который сам не может причаститься (допустим, он путешествует или на больничной койке находится, работает или в армии), был со Христом.

Если человек готов к этому, согласен, если он христианин, верующий, воцерковленный человек, сам исповедуется и причащается, то происходит соединение частичек, которые символизируют этого человека, с Господом – не случайно говорится: «Омой, Господи, грехи поминавшихся здесь Кровию Твоею Честною». И преподобный Паисий Величковский говорит, что это – форма заочного соприкосновения с Господом.

Но если наш близкий – неверующий, хотя и крещен формально, живет жизнью, вообще не похожей на христианскую, и даже думать об этом не хочет или отрицает, о каком соприкосновении может идти речь?

Мы должны понимать, что сам по себе факт Причастия человека, когда он не хочет причащаться, не будет соединением со Христом, а будет Причастием в осуждение. Это же мы понимаем?

Если бы было иначе, можно было бы всех бандитов ловить и насильно их причащать: приходят сотрудники УФСИН, приводят бандитов, насильников, открывают им рот – мы даем им Причастие, и они уходят уже спасенные, очищенные и исправленные. А такого нет: у человека есть свобода, и об этом нельзя забывать.

Свобода – очень интересное и опасное качество, и если я по свободе своей не хочу со Христом соединяться, то насильно это сделать не получится: Христос насильно никого спасать не будет, если человек сам к Нему не идет.

Поэтому тема с поминанием на Литургии требует от нас особого внимания: если мы подаем записку за человека, который не хочет со Христом соединяться, мы толкаем его на соединение с Богом, которое его обжигает. Почему обжигает?

Адам не смог находиться в раю после грехопадения – Господь его обвиняет не потому, что Он на него обиделся, а потому, что Адам не смог бы вынести действия благодати на свою душу, ведь состояние греха противоположно Богу, нахождению в раю, действию благодати, и действует мучительно. Бесы пищали и кричали, когда Господь к ним подходил, говорили: «Не мучай нас прежде времени» – они чувствовали приближение Божией благодати.

Когда человек живет, по сути, бесовской жизнью (я это говорю не с превозношением, а с сочувствием), которая противоречит вере Христовой, как его можно соединить с Богом через форму заочного Причастия? Ему хуже будет: благодать каждый раз будет его обжигать. Надо ли ему это, просил ли он об этом? Большой вопрос.

У вас должен быть вопрос: «Где это почитать?». Можно почитать книгу о преподобном Паисии Величковском, толкования на Литургию святителя Симеона Солунского, Николая Кавасилы: книги доступны, и темы (что происходит во время поминания и что такое поминание на Литургии) в Церкви давно известны.

Мы должны с вами озаботиться вопросом, что же теперь делать, как поминать?

Если человек не член Церкви (не участвует в таинствах), Церковь не бросает молитвенную заботу о нем. Приходя в Церковь, мы понимаем, чего мы хотим – сотворить благо или навредить нашим близким?

Если хотим блага, но человек еще не пришел к вере (ведь все впереди – Господь его, возможно, еще приведет к Себе), мы его поминаем на молебнах: да, он как бы формально член Церкви, но еще пока не в ней (таких у нас, к сожалению, очень много – они крестились, но не живут церковной жизнью, не живут по вере, не думают о спасении). А если наш близкий воцерковлен, мы его поминаем в записочках на Литургии.

Я думаю, что обозначил общие черты этой очень интересной и глубокой темы, поэтому если мы не хотим недостойного заочного Причастия наших близких, давайте будем очень осторожны.

Можно милостыню подавать о них, самим молиться, есть разнообразные молебны, акафисты, Псалтирь, если человек скончался – панихиды… Родительские субботы установлены в Церкви специально, чтобы мы поминали всех православных христиан, но не на Литургии. Мы должны понимать: это серьезно.

Бывают вопросы: «Вот моя бабушка жила в советское время – как же о ней молиться?». Мы должны понимать, были ли признаки наличия веры у бабушки, дедушки, тети, крестной: если человек тайно наносил крест, у него были иконы, он молился, тайно праздновал Пасху (во время гонений какие-то признаки веры были), – значит, это верующий человек: не было бы гонений, он бы полноценно участвовал в богослужении, причащался… Храмов нет, священников расстреляли – как человек будет проявлять свою веру? В неких тайных действиях.

Даже если мы не знаем, как жили наши предки, и будем понимать, что панихида – тоже молитва об усопших, тоже важная забота Церкви, не надо ею пренебрегать, думать, что раз на Литургию нельзя подавать, то мы от этого отречемся. Наоборот, это благо – если мы поосторожничаем, но не принесем вреда нашему близкому человеку.

Так получается, что люди, которые еще не знают всей глубины, заказывают записки – лишь бы на этом они не остановились: хотелось бы, чтобы дальше было движение ко Христу.

Сестра пишет: «Крещена была в младенчестве, воспитание советское, в Церковь привели скорби – в моем случае одиночество, непонимание близких, искание смысла жизни». Действительно, если мы сами не идем ко Господу, Он дает нам скорби, страдания, чтобы в этих страданиях, скорбях душа наша ожила.

Можно услышать, что надо радоваться, веселиться – везде счастье, безоблачное небо. Но жизнь – другая, на самом деле.

Так обычно рассуждают благополучные люди, у которых все хорошо, но большинство людей приходят к вере от скорбей, когда привычные благополучие, самолюбие разрушаются.

Видно, что Господь давно эту сестру к Себе призывал, ибо не все ищут смысл жизни – обычно в Церковь приходят и говорят: «У меня болит, давайте решим этот вопрос» (а когда у человека болит, он ищет смысл, это очень хорошо). Она в поиске смысла жизни, думая о смерти и понимая, что смерть – это конец земной жизни, что не стоит только ради удовольствий здесь жить, пришла к вере; это очень хорошо.

Она не описывает, как начала изучать веру – пишет, что наш телеканал «Союз» стал для нее таким учителем (слава Богу, что есть люди, которые при помощи телеканала «Союз» начинают приходить к вере!). Она пишет интересные слова: «Познаю себя по святым отцам нашей Церкви. И познала свою „хорошесть“, знаю свою застарелую страсть: несдержанность, раздражение, гневливость с явным выражением всех этих чувств на лице».

Так бывает: от избытка сердца глаголют уста – что это означает? Когда какая-то страсть переполняет сердце, то человек не может сдержаться, и он это выражает в мимике, словах неудовольствия, движениях, взгляде – во всем это видно, необязательно в словах. Переполнилось и через край перелилось… «Борюсь, стараюсь бодрствовать над своим сердцем и эмоциями, потом злюсь на себя. Доходило до уныния».

Помогло сестре понимание, что на телеканале «Союз» в одной из передач она услышала, что эта борьба длительная.

Действительно, длительная: мы все с вами должны настроиться на победу страстей или хотя бы какое-то приведение себя в порядок – дело очень сложное, и надо настроиться на терпеливую и долгую борьбу. Мы с вами об этом постоянно говорим и будем повторять и повторять: может, кто-то тоже услышит и не будет унывать, что страсти есть.

Еще раз напомню: Господь от нас ждет не хрустальной чистоты, которой мы достигнем сами по себе – сходил в душ, помылся, и теперь духовно чистый. Такого не будет: Господь ждет от нас борьбы. «Хорошесть» – это когда человек видит себя хорошим, благополучным, благочестивым, а на самом деле, если копнуть свое сердце, можно увидеть, что ты на самом деле нехороший человек. То, что ты о себе думал, – это все самообман гордыней. Поэтому настраиваемся на долгую и терпеливую борьбу.

Сестра пишет: «От чего идут эти страсти – несдержанность, раздражение и гневливость?». Они как раз идут от гордыни, когда наше самолюбие начинает реагировать на внешний раздражитель. Но тут надо разбираться: смотрите, записывайте, какие случаи вас вывели из себя, и проанализируйте, что задело вас. Это даст вам четкое понимание, какая страсть задевается в этом случае.

Раздражаемся ли мы, когда на нас кто-то давит – начальник или муж в вашем случае? (Вы не описываете этого, но я так предполагаю.) Или вы раздражаетесь, что дети не выполняют ваших распоряжений, что погода не такая, трамвай ушел не вовремя? Надо смотреть: случаи разные – они могут говорить о разных страстях, которые толкают вас на раздражение (наверняка это с близкими связано, обратите внимание).

И сестра делится очень хорошим опытом, о чем я тоже хотел бы прочитать: она сначала унывала, видя, что снова грешит (напомню, что уныние от видения страстей – это неправильно, это больше не уныние, а печаль). Некая вилка получается: человек увидел свои грехи – и у него два пути. Один – гордыни, когда он начинает печалиться, что не идеал, не такой, как о себе мечтает. А другой– покаяние, когда человек говорит: «Господи, я согрешил. Дай мне сил – я буду бороться со своими страстями с Твоей помощью. Без Тебя я не могу, без Тебя я погибну» – и с надеждой на Бога действует дальше. «Да, я хронически больной, но я хочу быть здоровым и буду лечиться» – это тоже важно.

И сестра говорит, что она со временем осознала, поняла, что борьба длительная: увидела реально себя – качество и степень страстей меняются (это тоже очень важное замечание и наблюдение, искренне человек поделился, братья и сестры!), раздражение одно и то же, но раздражают другие вещи.

Если родился человек с таким качеством (как он пишет, гневливый, самолюбивый) – начинает бороться, и то, что раньше легко раздражало, уже не раздражает. Потом замечает, что страсть осталась, но действие ее уже меньше.

Это как раз признак, что человек терпеливо трудится: изучил основы веры, святоотеческие творения, регулярно бывает на Исповеди, наблюдает за собой и видит, что страсти потихонечку начинают усыхать. Важно здесь, конечно, не загордиться: понимать, что это не ты сделал – тебе дали, это дар, который тебе дал Бог, ибр Он этого хочет. Не ты заслужил или заработал.

Поэтому, сестра дорогая, спасибо за действительно хорошее письмо – оно показывает, что человек трудится.

Сестра, правда, написала, что хотела бы в наших передачах услышать советы по борьбе и разъяснения о страстях раздражения, несдержанности, гневливости, самолюбия и самомнения. Понятно, что нужно много разбирать страсти, и я думаю, если Бог даст, мы к этому придем: будем брать святоотеческие творения, примеры и разбирать их с вами.

По крайней мере, это письмо дало нам возможность увидеть, что есть живые люди, христиане, которые искренне трудятся, не унывают, борются и на практике видят, что страсти имеют свойство уменьшаться: уже не так сильно владеют человеком, не так захватывают сердце… Люди наблюдают за собой – смотрите, как сестра пишет: «Наблюдаю за своим сердцем и эмоциями» – все внимание не вовне («кто и как поступает?»), а внутрь: что во мне? Очень важное, хорошее качество, которое мне хотелось бы подчеркнуть.

Спасибо вам, братья и сестры. Мы сегодня затронули тему церковного поминовения, очень живую и проблемную. Если нужно что-то разобрать подробнее, если не все понятно, пишите на адрес электронной почты kanev@tv-soyuz.ru . Будем с вами дальше разбираться в этих очень важных, нужных вопросах – в духовной и церковной жизни мелочей нет. (Продолжение в следующем номере)

Записала:
Наталья Культяева

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475