Протоиерей Алексий Скляров: Об испытаниях, посылаемых человеку

Тема передачи – испытания и искушения, которые нам посылает Господь, и как нам их вынести. Сейчас мы как раз вспоминаем 75-летие со дня полного освобождения города на Неве от фашистской блокады, об этих испытаниях все наши телезрители знают. Известно, что испытания могут превращать людей и в героев, и в антигероев. Блокадники вынесли невыносимое, выжили и остались людьми. Как даже самое малое испытание может сейчас человека превратить в безвольного, никчемного?

– Пример блокады – очень яркий, хороший, он понятен всем. Хотя кто-то сегодня и может поставить это под сомнение, говоря, что не только в Ленинграде голодали. Да, были и другие трудности и испытания, но все таки это очень яркий пример. Вместе с тем, мне думается, не стоит говорить, что люди сегодня уж совсем измельчали. Каждому человеку дается тот крест, который он может понести. Люди, оказавшиеся в тех жутких обстоятельствах, могли понести этот крест.

Все ли смогли? Нет, конечно же. Кто-то голодал, но смог трудиться, помогать ближнему, проявлять любовь и иметь какие-то чувства, кроме чувства голода и желания насытиться. Но мы не можем осуждать тех, кто оступился и не смог пройти через эти испытания, хотя, конечно, для нас примером должны быть те, кто их прошел. Слава Богу, что сегодня еще так много блокадников, не только детей, вывезенных из кольца блокады, а тех, кто все эти 900 дней трудился в блокадном Ленинграде.

Мне думается, само испытание, как оно есть, – это всегда очень важный момент нашей духовной жизни: в этот момент мы можем увидеть, мы христиане только внешне, только по букве, – или мы христиане по своей сути, а не потому, что нам нравится пение в храме и храмовая архитектура? Или просто мы прочитали Евангелие и решили, что да, наверное, так все и есть… Мы христиане потому, что мы живем со Христом.

И в литературе известно множество примеров, как неграмотные люди были достойными христианами. Очень важно понять саму суть христианства: заповеди о любви – это не просто некая форма и не какие-то слова.

Проходя испытания, мы все равно каждый раз испытываемся на нашу любовь к Богу. Как мы себя поведем в испытаниях? Мы будем роптать или что-то еще делать? В этом смысле здесь очень ярко возникает тема смирения и понимание, что такое смирение. Если смирение – это просто согласие с обстоятельствами, то это одно. А если мы видим во внешних обстоятельствах нашей жизни волю Божию, то это и есть настоящее смирение. Тогда мы и все испытания проходим (и видим) через призму воли Божией (по крайней мере, это так для верующего человека).

Мне сложно сказать, что думали люди, которые были неверующими в дни блокады. У них, конечно, была какая-то своя мотивация. Но исторически у них было христианское воспитание, и они находились так или иначе в христианской культуре. Большинство живших в то время родились до революции и, может быть, даже имели религиозное воспитание – да и после революции воскресные и церковноприходские школы еще действовали.

Тема испытаний, как мне кажется, проходит через всю нашу жизнь. Такие яркие моменты, как блокада, война, – с одной стороны, это испытания, некие события в нашей общественной жизни. А с другой стороны, события в нашей личной жизни (вроде бы даже естественные, например, уход за ближними) – это тоже испытания.

Очень серьезные испытания.

– Когда я начинал служить, у меня было благословение: я много отпевал людей, практически каждый день по 2–3 человека. И я видел, как родственники реагируют на смерть ближних. Это ведь тоже момент испытания для меня как для христианина. Я видел, как люди первый раз с этим сталкиваются. Когда человеку 25 лет, он уже вроде бы взрослый, состоявшийся, а падает в обморок от того, что видит бабушку, которая ушла. Это говорит, что человек был не подготовлен, а не о том, что он слабый.

Но это испытание, и мы очень часто его не проходим. Почему? Мы не хотим видеть в этом волю Божию, мы не можем с этим смириться – даже некоторые говорят: «Я с этим никогда не смирюсь! Да как же такое происходит? Такой замечательный, хороший человек…». А если молодой уходит: «Как же так случилось? Почему он ушел?». А если ребенок… И начинаются все эти разговоры, которые каким-то образом объясняют, почему Господь это попустил. Можно многое сказать. Но, мне думается, в конечном счете это показывает, воспринимает ли человек свою жизнь как жизнь в Боге и с Богом или не воспринимает.

Что заставляет человека сейчас искать испытания и преодолевать их? Что помогает сегодняшним людям в этом?

– Я думаю, обстоятельства меняются, а человек – не очень сильно. Поэтому и сегодня, и 100 или 200 лет назад ему помогает его вера и желание изменить свою жизнь, желание жить лучше – не стоит лицемерить, все равно всем хочется чего-то добиться, но каждый по-разному это понимает: кто-то хочет молитву стяжать, кто-то – машину купить, а кто-то – например, детей воспитать (своих или, может быть, чужих), реализовать свой педагогический талант. Каждый по-своему все равно хочет радоваться и быть счастливым.

Часто мы замечаем, что делаем что-то и вдруг заболеваем, у нас становится в жизни все не так хорошо, как было. Может быть, человек идет против воли Божией и Господь ему так мягко помогает вернуться на стези своя? Или не стоит об этом думать?

– Конечно, когда уже такие явные вещи, как заболевание, то это уже Господь указывает. Хотя мы на самом деле не знаем. Это какое-то попущение или испытание, которое мы можем пройти? Или это вразумление?

Испытание для близких.

– Может быть, и так. Например, болезнь ребенка. Что это? Конечно, мы все этими вопросами задаемся, – но задаваясь вопросом мы на месте и останемся. Мне думается, нужно в этой ситуации трудиться и делать то, что необходимо, чего от нас ждет Господь.

Часто ли Вы на практике сталкиваетесь с тем, что прихожане помогают нуждающимся?

– Да. На самом деле не всякий человек может принять помощь в виде разговора – нужно что-то материальное, и через это человек вдохновляется. Это нормально: мы состоим не только из души, но и из плоти. Да, у нас на приходе существует целая социальная служба – наши прихожане помогают нуждающимся, мы кормим бездомных. Сейчас этим многие занимаются. У нас есть специальный социальный дом для пожилых. По благословению Владыки митрополита мы освятили сейчас храм в родильном доме. Там, конечно, много радости, но и скорбь бывает...

Часто мы рассуждаем о чем-то теоретическом, возносимся куда-то очень высоко, а в жизни получается так, что нужно просто руку подержать и по голове погладить, и это будет больше, чем какие-то слова и измышления: человеку нужны не наши слова, а наши действия. И у многих наших богословов есть высказывания, что мы слишком много разговариваем, нужно больше делать. Но словами мы помогаем друг другу – вот сейчас беседуем и, может быть, тоже каким-то образом себя настраиваем этим на правильное отношение к жизни.

Расскажите о постоянстве: если его нет, что происходит с духовной составляющей человека?

– Все потихоньку разрушается. Ведь не зря Церковь установила вечернее, утреннее правило. Мы не можем совершать монашеский круг богослужений, но взяли из суточного круга молитвы – появились утренние, вечерние молитвы. Вот с этого, с малого, начинается. Пусть это будут одна – две молитвы, кратко, но постоянно. Я уж не говорю про монашескую Иисусову молитву. Вот пример истинного постоянства в молитве и, конечно, служения.

Поэтому за тех помощников, которые у меня в приходе, я молюсь за каждой Литургией, чтобы Господь им дал силы, чтобы не происходило то, что называется выгоранием. Я думаю, это тоже огромное испытание. Сегодня об этом модно говорить. Но мне кажется, что в отличие от светских родов деятельности все, что связано с духовностью, имеет свое преимущество, ибо помощь мы можем почерпнуть в Церкви и Боге. В этом смысле мы не можем «выгорать», мы можем поменять род деятельности, но духовно «выгореть» не сможем, если сами не захотим.

Вопрос телезрительницы из Московской области: «Хотела рассказать о своем испытании, которое я несу уже 20-й год. Мне было очень жалко, когда муж начал выпивать все больше и больше. Прожили мы 43 года, живем и сейчас, но он все хуже и хуже себя чувствует, у него уже цирроз печени, хотя все равно понемногу выпивает. И я не могу никак его бросить. Я еще работаю, мне 67 лет, но думаю, что бросить его уже не смогу – хотя мне предлагают сдать его в интернат, говорят: поживи своей жизнью. Я хожу в храм, исповедуюсь…Как мне дальше поступить?».

– Не нужно думать, будто испытание, даже духовное, это что-то такое, что в житиях описано – «тонкие искушения». Чаще всего в нашей жизни они встречаются вот так, когда муж пьет. У нас сейчас много проблем в обществе, но об этой проблеме частенько забывают. А эта беда касается людей совершенно разных слоев общества. Как в этой ситуации себя вести?

С одной стороны, даже «Социальная концепция» дает нам какое-то послабление в этом смысле. А с другой стороны, если есть силы, мне кажется, надо это нести, идти дальше, пытаться помочь. Бросим мы человека – и что дальше? Когда человек находится в таком серьезнейшем недуге, а мы его бросим, мы, может быть, лишим себя какого-то служения этому человеку… Но советовать здесь нельзя, особенно не зная всех обстоятельств жизни, иначе можно наломать дров… Это, безусловно, искушение, испытание. Алкоголизм, а подчас и наркомания ближнего – это же целая беда. Хорошо, что сегодня у нас есть такое количество реабилитационных центров и в нашей Санкт-Петербургской епархии, и в митрополии – пожалуйста, всегда можно прийти туда и получить помощь.

И, опять же, мы говорили о постоянстве. Ведь там постоянно люди трудятся. И это очень важно. Хочется вас только поддержать и пожелать вам, чтобы вы все-таки шли до конца. Мысли, чтобы расстаться, конечно, будут появляться. Это тоже естественно. Но вы, пожалуйста, подумайте: не лишите ли вы этим себя чего-то, расставшись с мужем? Я знаю такие случаи. Бывает, муж применяет насилие, бьет, а потом заболевает и лежит уже беспомощный. Ни любви, ни каких-то чувств к нему уже нет, и справиться уже сил нет, и больших денег требует лечение. Как правильно поступить? Отдать в интернат или ходить за человеком, который измывался над тобой годами? Это сложный вопрос, на который все равно человек должен отвечать сам. Что он будет делать и что для себя решит? Что для него важно? Это его выбор.

У нас, христиан, есть такое искушение – все переложить на духовника: как батюшка скажет, так и сделаю. Но ведь это опять уход от самого себя – ты не сам принимаешь решение. Прими решение сам и возьми благословение. Это уже сложнее. Это поступок: ты должен сам решить, но ведь только тогда ты и будешь христианином. Даже в первые века мученики говорили: «Я христианин» – они хотели за Христа пострадать. А если пострадал только потому, что тебя выявили как христианина, да еще особого признания не требовали, – это мученичество поневоле; такое тоже бывает. Но нужно принять это – особенно тогда, когда можешь от этого отказаться. Это опять-таки про наше смирение. Если я могу отказаться, но не отказываюсь, а осознанно иду на какие-то жизненные трудности, значит, что-то у меня получилось в жизни.

Про постоянство – тоже очень важная тема: самые простые вещи, о которых говорят все священники, это исповедоваться, причащаться, в воскресенье ходить в храм. Иногда человек отходит несколько разочарованный: «Батюшка то же сказал, что и всегда!», – это и есть самое главное. За духовным откровением можно поехать к старцам, это многие любят, но на самом деле тайна христианства заключается в нашем постоянном служении Богу через простые вещи.

И не нужно искать какого-то великого подвига. Всегда есть люди, наши родственники и близкие, живущие рядом с нами. Может быть, нам перед ними как-то смириться, видя волю Божию в их скверном характере, например, и помочь? Или соседи – как-то с ними наладить контакт, если они досаждают? Вот такие мелкие вещи и создают нашу христианскую жизнь. Может быть, и хорошо, что от нас не требуется подвига, как от первых христиан, – выйти и сказать: «Я христианин и готов пострадать»: может быть, мы на это не способны, а может быть, нам это и не нужно – у нас есть свое испытание, мы живем в свое время.

Когда рассуждают, что когда-то Церкви жилось хорошо (храмы строились, государство выделяло деньги, столько было батюшек), это было в свое время, со своими трудностями. А у нас – сейчас свое время, со своими радостями и со своими возможностями, которых никогда не было, и мы сегодня можем этим пользоваться. Есть и воскресные школы. Некоторые говорят: «Нужно сначала здание построить, а вот потом...» – нет, нужно сейчас делать. Как про семью говорят: «Я сначала заработаю денег, потом куплю квартиру, машину, дачу, после этого заведу семью или детей (что еще хуже)»… Пусть это все естественным образом происходит. Конечно, не нужно совершать бездумные поступки, нужно ко всему подходить с разумением. Господь нам дал способность думать не просто так – это тоже очень важно понимать.

Вопрос телезрительницы из Подмосковья: «Моему крестному отцу уже практически 80 лет – в одно время он был верующим человеком и даже церковным старостой, но чем старше становился, тем более критически относился и к вере, и к Православной Церкви, и сейчас мне с ним очень тяжело общаться: душа болит, в молитвах я поминаю его о здравии, и жалко мне его чисто по-человечески и по-христиански, но наше общение невыносимо. Как мне построить с ним отношения?».

– С одной стороны, здесь испытание для вашего крестного, а с другой – для вас. Крестный пока что не прошел это испытание. Что-то, видимо, случилось: не просто так церковный староста вдруг стал критично относиться к Церкви, если он в здравом уме и все в порядке. Что-то, значит, произошло – и чаще всего бывает так, что такие искушения происходят из-за каких-то мелочей.

Я знаю это по нашей приходской жизни: видишь – что-то не так, начинаешь выяснять и никак понять не можешь, в чем сложность проблемы. Очень часто оказывается какая-то мелочь, а лукавый на этом ловит. Поэтому продолжайте молиться, вы все правильно делаете, продолжайте заботиться о человеке и давайте ему самое большее, что вы можете дать, – вашу любовь.

Это так хорошо, когда с крестными поддерживается крепкая связь, просто замечательно! Далеко не всегда так случается, часто крестными становятся или близкие родственники, или вообще посторонние люди, которые первый и последний раз видят ребенка на крестинах. Хорошо, что у вас по-другому; только не оставляйте свою молитву, идите дальше, молитесь, поминайте его в записках.

Общение доставляет трудности? Но это тоже испытание своего рода. Общайтесь в той мере, в какой вы это можете – тоже по силам. Не надо специально себя заставлять – тут нужно опять-таки эту меру знать, чтобы самому не упасть, не скатиться в осуждение или в споры, ссоры.

С какими испытаниями Вам приходилось сталкиваться за время пастырской практики? Были у Вас какие-то особенные испытания?

– Они есть всегда. Я думаю, чаще всего испытания связаны с общением: когда люди, с которыми вроде бы все хорошо складывалось, вместе трудились, вдруг почему-то уходят из прихода – такое тоже бывает, и бывает непонятно, почему так происходит (я считаю это, безусловно, своей ошибкой, где-то что-то я упустил)...

Я почему-то вспомнил нашего преподавателя пастырского богословия, ныне здравствующего и очень уважаемого протоиерея, настоятеля очень крупного собора (ябыл диаконом, меня только рукоположили) – как раз была тема: «Пастырские искушения». Он меня вызвал к доске, я рассказал то, что знаю. Он спросил: «Какие у тебя пастырские искушения?». Я не знаю, что произошло, но я сказал: «Я еще не успел…». Безусловно, все пастырские искушения есть, они приходят со временем, это естественно и нормально. Бывают, конечно, какие-то трудности, прежде всего в общении. Тут главное понимать: мы люди, мы все ошибаемся, но мы еще и христиане, а значит, должны находить в себе силы поговорить, в лицо сказать все как есть – мы же все знаем, мы друг с другом можем поговорить. Если не получится, можем кого-то к этому привлечь. Но если уж совсем не получилось, значит – не получилось.

В вопросах веры это будет какое-то окончательное разделение, а по каким-то жизненным вопросам мы все равно имеем возможность снова встретиться. Поэтому нужно решать все путем переговоров. Бывает, что какое-то разделение произошло, а со временем оно разрешается, ведь с нами Христос – как священники говорят друг другу: «Христос посреди нас. – И есть, и будет». Это великая фраза – она ушла из общения между молящимися в храме во время Литургии, но у духовенства она есть. Это замечательно. Поэтому все искушения, которые есть у каждого человека (и у пастыря в его практике и в обычной жизни), должны преодолеваться тем, что Христос посреди нас, любовью, трудом и памятью, что мы все христиане: мы все созданы для радости, и эту радость в Боге, безусловно, обретаем, если сами того хотим – если действительно поклоняемся Тому Богу, о Котором говорится в Евангелии.

Записала:
Елена Кузоро

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475