Протоиерей Александр Акулов: Что значит быть настоящим христианином?

Тема нашей передачи – настоящее христианство. Отец Александр, почему она актуальна сегодня?

– Она не может быть неактуальной: мы все, крещеные люди, призваны служить Христу. От того, как мы это делаем, насколько глубоко прониклись духом Христовым, насколько можем в наше время служить Богу так, как Он этого хочет, и так, как мы можем себя реализовать в духовной жизни, зависит самое главное – наше спасение.

Конечно, мои внутренние переживания относятся в первую очередь ко мне и к моим прихожанам, с которыми я общаюсь ежедневно. Изучаешь многие книги по временам первых веков христианства, и наступают такие моменты, когда думаешь: какие были они – и какие мы сейчас… Это не приводит к отчаянию, к унынию, ты понимаешь, что сейчас другие времена, но это не оправдание: внешне, конечно, многое изменилось в нашей жизни за эти столетия, даже тысячелетия, но внутренне мы все-таки должны брать с них пример и следовать за Христом так, как они шли на смерть ради Него. Поэтому жертва, наверное, сейчас другая, – но жертвуем ли мы вообще собой хоть иногда, хоть изредка ради Христа? Насколько мы к Нему приближаемся, насколько мы служим Ему ради других людей? Это очень важный момент для меня: хочется быть христианином.

А какими они были – первые христиане?

– Они были самоотверженными. Они были любвеобильными. Они никого, кроме Христа, не знали, они пытались Его понять. Самое важное: книг-то не было как таковых, они учились у других людей – была передача опыта духовной жизни от наставника к общине. В общину приходили еще люди, и этих людей никогда не отталкивали, их принимали по всем правилам и канонам того времени, долго готовили к Крещению, эти люди просто купались в любви. Они понимали, что приходят в общину, которая рано или поздно погибнет, – не сама община как Церковь, а люди, живущие в ней. Ибо вокруг – смерть за Христа. Это было очень рискованно, они шли, зная, что рано или поздно, в общем-то, будут убиты – и не просто убиты, а замучены, и не просто замучены, а так, что, наверное, ни один злодей не придумал бы таких пыток, которые переносили первые мученики.

Но главное для меня и очень важное, что они своим примером возбуждали других людей становиться христианами. Может быть, люди тогда молитв никаких не знали; псалмы читали, пели, служили, из уст в уста передавали опыт духовной жизни. И чувствуется по их настроению, что они шли на смерть, а в душе у них был мир.

Сейчас мы хорошо живем, – а мира в душе нет. И мне кажется, что любой христианин должен стяжать Святой Дух, чтобы Тот устанавливал внутри человека мир и жил не в смятении, смущении и огорчениях (тогда это не христианство), а в радости и веселии. Но не в том «горячительном» веселии, а жил как первые христиане, ведь они не ходили грустные, с поникшими взглядами. Они проповедовали на улицах, они прекращали вести тот образ жизни, который вели. Это опять вопрос к нам: прекращаем ли мы вести тот образ жизни, от которого хотим отказаться? По сути мы хотим, но у нас не получается. Мы удлиняем свой путь до Христа, и от этого плохое настроение: поститься не получается, молиться не получается – нет решимости, нет чувства ответственности. Мне кажется, в последнее время с чувством ответственности очень плохо обстоят дела: люди могут взять на себя обязательства и не выполнить их, они не хотят принимать решения, потому что за этим последует ответственность.

Нужно понимать, что мы должны стараться отдавать себя. Это не значит, что надо отказаться от квартиры, машины, работы, семьи и выкопать себе пещеру где-то в лесу – Христос к этому не призывает. Мы должны найти средний царский путь, по которому и те христиане шли – они же не хотели специально смерти; были такие случаи среди мучеников, но опять же они шли, спасая других, жертвуя собой.

Мы не готовы на жертву сегодня, мы всегда находим себе оправдание, чтобы ничем не жертвовать: не жертвовать своим временем, своим состоянием, своими вредными привычками. Человек говорит: «Меня мама вырастила, я так жил, у меня такой характер. Что я сделаю? Церковь разве меня перевоспитает? Да, я готов сделать это, это, это, но совсем измениться я не могу». А самое главное, что человек может, но не хочет.

У первых христиан был дух такой силы, что они даже над этим не задумывались – они менялись, идя за своими наставниками, которые видели еще апостолов, кто-то – учеников апостолов. Я думаю, эти люди были как сияющие факелы, от которых шли свет, тепло и радость, и даже когда они погибали, это так и было. Их нетленные мощи, останки собирали – и они до сих пор освящают нашу жизнь. Они несли свет миру (тот мир и сегодняшний мир, погрязший в темноте, этот свет пытается заглушить) – тогда рядом с ними стоять было сложно любому человеку: наверное, чувствовалось, какой жар от них идет. И сегодняшнее время требует от нас того же. Вот кто такие настоящие христиане – это христиане, которые горят Христом и сами себя сжигают ради служения Ему.

Вопрос телезрительницы: «Окружающие меня люди в основном считают себя христианами, но некоторые даже не ходят в храм – считают, что они не грешники, так как не совершали тяжких грехов, и что, если они верят во Христа, значит, христиане. А некоторые ходят в храм, причащаются, постятся, но в мирской жизни все равно что-то нарушают. И они тоже себя считают христианами. Вопрос у меня такой: можно ли считать истинными христианами тех и других?».

– Вопрос довольно простой: по Крещению мы христиане. Никто не может сказать о крещеном человеке, что он не христианин, но если (по своему христианском долгу) человек не борется с грехами, не причащается Тела и Крови Христа Бога нашего, то он не православный человек: он не в состоянии прославлять Бога, если не приобщается таинству. Все остальное – это самооправдание, лень, опять же – безответственность перед теми людьми, которые тебя крестили, перед Богом, создавшим Церковь, и обычная гордыня. Человек, заявляющий, что он и без Церкви все знает, ошибается. Может, он и знает что-то, но не то, чему учит Церковь. Возможно, это христиане – да, но не православные, если так можно сказать.

Меня всегда смущает и удивляет такая поверхностность в нашем отношении к Церкви, к таинствам – большинство людей ходят годами в храм, но, по сути, не знают, что такое Литургия (по своим прихожанам знаю: если спросить, думаю, не у всех получится положительно ответить, что происходит на самой службе, хотя на самом деле это несложно).

Когда я в первый раз пришел в церковь (уже, наверное, лет в 35) и весь народ пропел «Верую», у меня появились первые слезы. Я понимал, что если не выучу это наизусть, то, придя в следующий раз в храм, я буду не таким, как все. Я сутки учил, мне было тяжело, но все-таки я выучил Символ веры: я понимал, что без этого никак нельзя. А сейчас многие люди, приходящие в храм, не могут вместе спеть – они не знают слов Символа веры. Это к чему отнести? Это та же безответственность перед Христом, это нежелание трудиться над собой.

Знаете, хорошая литература, даже хорошее кино и вообще любое искусство, тем более духовная церковная жизнь (хотя я не сравниваю это с искусством) – это пласт серьезных трудов человека над собой в первую очередь. Я пишу книги, наверное, потому, что много читал. Люблю читать – читаю и сейчас: «Анну Каренину» пытаюсь перечитывать. К чему я это говорю? К тому, что когда я читаю это произведение, то понимаю, что 90% людей не будут сейчас читать «Анну Каренину» – над каждой строчкой нужно думать. Над любой серьезной книгой надо трудиться, надо вникать в каждое слово, размышлять над тем, что прочитал.

Тем более это касается духовной, церковной жизни: если ты пришел в храм, то первое время должен стоять с книжечкой разъяснений о Божественной литургии, молиться и изу-чать что-то – ты не можешь, научившись просто ставить свечку и писать записку, считаться православным человеком. И к Покаянию ты должен идти так же. Покаяние первых христиан было каждый день – как и мы на вечернем правиле каемся Богу в своих грехах, совершенных за этот день.

Вся наша жизнь должна стремиться к Покаянию, тогда это христианство и Православие. Если человек занимается только перечислением грехов, написанных в книге, то это тоже не очень хорошо, это не приведет к изменению сердца. Это приведет к тому, что ты наизусть выучишь перечень грехов, но искоренить в себе до конца их не сможешь, ведь глубины в тебе нет. А жизнь православная – серьезнейший и глубочайший труд над собой ради Христа и Церкви Его. Тот, кто отказывается от церковных служб, точно не может считать себя православным. Христианином – пускай считает, он носит крестик (и слава Богу за это), но православным – вряд ли.

Что прежде всего мешает нам быть настоящими христианами?

– Я думаю, лень. Мы столькими делами заняты, а они такие бестолковые. Я понимаю, что когда у человека много детей, семья, то надо зарабатывать. Бесспорно, это нужно, это важно. Но, воспитывая, работая, можно молиться Богу, всегда держать Его в сердце, всегда видеть Его перед собой, рядом с собой, на рабочем месте. Он никуда не уходит, Он рядом. И тогда ты будешь чувствовать, правильно поступаешь или нет во многих жизненных вещах. Невозможно, нельзя забывать Бога за пределами храма! У меня был когда-то рассказ «Забыли Бога в храме», я для себя написал его: ощущение такое было, что на престоле в алтаре Он находится, все помолились, причастились, разошлись, а Он там и остался. А люди пошли и делают что хотят, своевольничают и совсем Его не слушают.

Мне кажется, самая интересная творческая работа вообще любого человека (необязательно быть писателем, режиссером, журналистом) – это находить волю Божию. Игрою это нельзя назвать, но это постоянное стремление узнать, что Он тебе предназначил, что Он тебе хочет сказать, насколько ты Его научился слушать, как ты готов понять, что это слова – именно от Него, что это именно Его воля, а не твоя или врага, который сеет разное в твоем сердце. Это самое интересное.

Я считаю, если у человека хорошее настроение (и по его глазам это видно), значит, он идет по правильной дорожке. Если он грустный, неуверенный в себе, задает одни и те же вопросы, получает на них ответы, но не исполняет то, что ему священник говорит, читает книги про святых и не делает так, как они (а они своей жизнью дают ответы на его вопросы), – значит, что-то не то. Значит, ему нужно разбираться вместе с духовником в своей жизни, значит, он не до конца понял Евангелие.

Последняя книга, которую Бог дал мне написать, называется «Христиане». Я все время задумывался, что первые христиане тогда не имели же вечерних и утренних правил, у них не было Евангелия, как у нас сейчас, книг не было. Опыт наставников они воспринимали как свое, личное, и не отказывались ни от чего. То есть послушание, которое является в монастырях главной добродетелью, вообще для каждого человека должно быть главной добродетелью. Тогда послушание проявлялось просто безукоризненно: они слушали – и делали. В моей книге один герой, старец, вдруг узнает, что в наше время изданы миллионы экземпляров Библии, очень много книг и так далее, и у него слезы на глазах: мы не ценим то, что имеем. Это главная проблема нашего времени – мы, православные люди, практически не изучаем Евангелие и не живем по нему… Например, «Марк написал Евангелие, это его время, – а для нашего времени что там такого?». Но насколько многослойна эта Книга, сколько там интересного – каждый раз читаешь и восхищаешься этим словом!..

Протестанты, например, почти все наизусть знают Библию, от корочки до корочки. А у нас этого нет. Если ты не живешь по Евангелию, не изучаешь его, не толкуешь со святыми отцами, если не пытаешься переложить эти слова на свою жизнь, то вряд ли ты можешь называть себя христианином и православным. Ты не знаешь Бога, ты Его не познаешь – как же ты Ему можешь служить? Как ты откроешь для себя Его волю, если не понимаешь, о чем Он тебе пытается сказать через Свое главное слово, слово жизни нашей?

Вы сказали, что первые христиане были факелами, светильниками. Что нужно сделать современному христианину, чтобы стать подобным светильником?

– Церковная покаянная жизнь, знание Евангелия, но самое главное – мягкое сердце: заставить себя полюбить всех, считать себя хуже всех. Идя к какому-то свету, мы должны всех людей в этом свете видеть, не только себя. То есть не нужно очернять все, что происходит: мы страдаем сейчас очень много от осуждения и недовольства – этими страшными вещами, оказывается, живут православные люди, которые приходят в Церковь.

Как православный христианин может быть недовольным, когда он за все должен благодарить? Как он может осуждать, когда считает себя хуже всех и понимает, что он не имеет права осуждать? Он должен молиться за человека, который ему в чем-то не уступает, не нравится. Он не имеет права осуждать вообще никого – он не имеет никакого христианского права осуждать других людей, что бы эти люди ни творили. Понятно, что, когда на твоих глазах совершается преступление, ты должен вступиться, оказать помощь – это в первую очередь. Но осуждать человека ты не имеешь права. Ты можешь даже и в полицию его сдать, но не осуждать. Молиться за него – да, помогать ему, несмотря на то, что он вор или кто-то еще, заботиться о нем духовно, молитвенно.

Еще, конечно, нужно пожертвование собой ради других – про себя вообще надо забыть; я говорю об идеале – понятно, что сказать легко, мы умеем писать, говорить, проповедовать. Когда я как священник говорю проповедь или беседую, я понимаю, что на словах все здорово и красиво получается, – а на деле как? Прихожане чувствуют это, любые люди чувствуют.

Если ты говоришь о Христе, а сам бумажку бросил под ноги – это тоже показатель твоего бескультурья. Я считаю, что христианин должен вести себя культурно во всех отношениях: он не имеет права нарушать правила дорожного движения, плевать на улице, бросать бумажки – он должен эти бумажки убирать, наводить порядок и так далее. Он не должен ругаться с полицией, с местными органами власти, он не должен осуждать правительство, мэров – он должен молиться за них. Если мы молимся на Литургии за власти и воинство, мы должны это делать искренне. Если мы на Литургии за них молимся, а, садясь перед телевизором, смотря новости, другие слова о них говорим, то это что? Это степень лукавства очень страшная. Если и увидел что-то, скажи: «Господи, помоги ему (назвать имя), помоги, чтобы он исправился, не воровал...», – но это должно быть сделано искренне, с любовью. Про соседа, про родственников, про родных, близких: у нас у всех море проблем с другими людьми.

Но христианин не должен выпячивать свое христианство и Православие, вслух об этом говорить, он должен доказывать это делами, как делали это первые христиане, – они были примерами и образцами для других людей, поэтому те становились христианами – е потому, что видели, как их мучают, не из-за этого шли к ним, а из-за того, что перед этим видели, как они живут. Среди мучеников было много богатых людей, много царей, людей разных сословий, но они все раздавали и уходили за Христом (это не значит, что, посмотрев передачу, нужно раздавать все подряд – надо жить в этом мире, и это нормально, когда мы стремимся к хорошей жизни, ничего в этом плохого нет, но те люди видели пример – и мы должны стать примером, чтобы человек, услышав разговор христианина, сказал: «Как он рассуждает! Какой у него мир, какая у него любовь! А кто он? Он православный? Я тоже хочу стать православным. Как мне стать православным, скажи мне, брат? Ты такой хороший, такой светлый человек!»). Свет должен литься из наших глаз, из наших уст и подтверждаться нашими конкретными добрыми делами.

Может быть, еще несколько слов о настоящем христианстве, о том, как нужно быть настоящим христианином и какими были первые христиане.

– Первые христиане все делали от избытка любви – это самое главное. И православная жизнь у любого человека должна быть основана на стремлении к любви: слово «любовь» – ключевое, оно на самом деле ключевое – не придаточное, не какое-то воздушное – оно конкретное, и вся церковная жизнь, своя духовная келейная жизнь должна быть посвящена любви: не бывает так, что наизусть знаешь Евангелие и все что угодно, а с людьми ругаешься – ты должен заботиться об этих людях.

Самый главный позыв должен быть: мы хотим быть христианами. К сожалению, процент православных людей очень маленький, и есть оправдание этому всему: в нынешних православных людях не видят радости, не видят настоящих христиан, не видят примеров – например, человек в церковь ходит, а какие безобразия творит на работе! Чувства ответственности перед Богом нет: если уж я начал ходить в церковь, если я об этом говорю вслух, то давай я пересмотрю свою жизнь, что-то сделаю для людей хорошее... Я все время переживаю: у нас теперь все есть – все двери открыты, храмы строятся, книг много, а почему-то мы до конца еще не православные! Что-то нам все время не хватает, мы все вокруг да около. И вроде все правильно делаем, а в душе мира нет – грустно как-то живется, уныние часто бывает, любить других не можем – себя любим, денег хотим больше, чем нам надо, и не понимаем, где вообще предел нашему благосостоянию, не понимаем, от Бога это или нет...

Все сомнения разбиваются в искренней, настоящей христианской жизни, в стремлении к ней. Повторюсь: от всего, что нас окружает, мы не должны отказываться и уходить в леса, создавая там свои христианские отряды, самооборону от мира. Не надо этого делать. Нужно жить в миру по-христиански.

На Афоне (я часто езжу туда, сейчас пишу художественную книгу про Афон) мой друг одного старца спросил: «Как жить в миру как в монастыре?». А тот сказал: «Твой крест – это твоя семья. Не надо ничего выдумывать. Содержи семью, люби детей, свою жену, трудись ради Христа и семьи – вот твоя самая главная обязанность в миру». Вот хороший ответ для любого христианина. Для женщины – забота о семье и о детях, а для мужчины – нести свой крест, поделив его вместе с супругой... Пока у нас мало христианских семей, а семья должна быть христианская; когда эти семьи у нас появятся, тогда и внутри этих семей появится христианская православная жизнь и, увидев их, люди станут другими.

Записала:
Нина Кирсанова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475