Архиепископ Пятигорский и Черкесский Феофилакт: Молитва – общение с Творцом

Владыка, сегодня хочу предложить Вам такую тему – молитва: одно слово столько в себя включает… А что такое молитва и для чего она человеку?

– Это естественная потребность человека в общении со своим Творцом. Молитва – это как дыхание, как жизнь, без чего это уже и не человек.

А молиться своими словами можно, нужно? Или все-таки лучше по молитвослову?

– А они так и начинаются. Знаете, молитвослов – как хорошая книга или хорошая азбука, которая помогает тебе, когда ты уже стоишь на ногах. Как путеводитель. Я часто привожу такой пример: мы тут в горах живем – когда ты уже хорошо стоишь на ногах, разбираешься в картах и с компасом, ты можешь уже точно знать, куда идти, куда двигаться, преодолевая достаточно сложные маршруты; а сначала учишься ходить, без карты и компаса: где-то падаешь, где-то опираешься, где-то мама-папа держат, дедушка-бабушка, кто-то на руках несет, а потом ты уже сам начинаешь ходить.

Вот и здесь так же: каждый человек начинает молиться без молитвослова. У каждого человека рождается такая молитва: он вдруг начинает с Кем-то говорить внутренне – и он говорит ведь не случайно, ведь слышит ответы из какого-то настроения своего. И так дальше развивается в человеке его молитва.

Владыка, Вы очень интересно рассказывали – хочу Вас спросить, чтобы и слушатели наши тоже услышали: Вы говорили, что молитву надо читать особым образом, ровно. Почему?

– Да, именно так, ведь когда мы к молитве добавляем наши эмоции, очень часто можно эмоциями испортить правильное вúдение – проще говоря, человек начинает фантазировать, придумывать, дорисовывать. Одно дело, когда это такие эмоции, как слезы покаяния или радости, когда ты находишься на определенной грани, – и тогда уже они становятся естественным ответом на твое состояние: ты не можешь уже больше удержать слов, ноги подкашиваются, и просто опускаешься на колени, плачешь и молишься – это одно.

Другое дело, когда начинаешь искусственно вызывать в себе чувство как бы присутствия Бога или своего присутствия рядом с Ним, вызывать какие-то чувства своего восторга, начинаешь употреблять какие-то громкие слова и театральные, постановочные позы – все это остается театром, позерством: душа так и остается в театре одним героем, и никто ее так, пожалуй, не услышит. Именно поэтому молитва должна быть сосредоточенной, тихой, она всегда рождается из тихого обращения. Представьте, как мама утром будит ребенка в школу – она же не подбегает с какими-то эмоциями, а очень тихо, спокойно, очень нежно и трогательно прикасается к своему ребенку и произносит какие-то совершенно простые слова, без всякого страха, а как-то очень убедительно; просыпается ребенок – и с этими первыми словами надежды, радости начинает общение со своей мамой. Вот так и душа: когда она начинает тихий диалог с Богом, Господь всегда подходит к ней очень-очень близко и вступает в диалог.

Владыка, на длительных службах, наверное, редко кто молится до конца службы. Вот устает человек – и просто стоит слушает службу. Это тоже считается духовной работой?

– Да, это ведь пространство особенное: ты можешь каждый раз умом даже не цепляться за каждое слово, но нахождение в пространстве, если можно так сказать, наполняет тебя другим запахом – ты весь, что называется, пропах этим пространством. Я имею в виду не физический запах (например, ладана), а именно атмосферу молитвы в храме, и когда человек из храма выходит, иногда даже не понимая совершенно слов молитвы (может быть, для него еще недоступен церковнославянский язык), он говорит, что как-то на душе по-другому стало – что-то там поменялось, она как вдоволь наговорилась: не просто услышала что-то и взяла, а вынесла это, в себе оставила. Какая-то особенная сосредоточенная тишина и мир – это, пожалуй, и есть самая, если так можно сказать, ощутимая польза молитвы, которая совершилась.

Владыка, а если человек пришел – помолиться надо, но устал так, что не может. Молитва через «не хочу» может быть услышана?

– Конечно! Никогда нельзя ничего ставить между собой и общением с Богом как препятствие: Он знает, что ты устал, что у тебя был сегодня тяжелый день, Он знает, как весь этот день ты изо всех сил боролся, чтобы остаться человеком и не сорваться. И если ты Ему скажешь: «Господи, благодарю Тебя за этот день, благослови меня, Господи, в эту ночь наступающую. И еще обязательно помяни моего друга, мою подругу, мою жену, моих детей», назовешь их по имени и даже в этот тяжелый день вспомнишь начальника, или подчиненного, или соседа, с которым какие-то произошли диалоги, – это будет очень полезно. Это будет продолжение правильных поступков в течение всего дня, это будет правильный настрой – не оторванный вечер, скомканный и выброшенный, а аккуратная перевернутая страница.

Владыка, а священники могут понять, услышана молитва или нет?

– Это любой человек может понять. Вы знаете, услышанная молитва – это не тогда, когда все случилось, как я хотел: вот очень я просил, чтобы нам помогли с цементом, и если его завезли, она услышана. Нет, услышанная молитва – это когда хотя цемент еще не завезли, желание продолжать строить осталось, и ты будешь продолжать дальше искать.

Услышанная молитва – это когда в тебе живет твоя наде-жда. Она может быть совсем слабой (может быть, сейчас очень тяжело), но она продолжает жить, и она радуется рассвету, дню, людям вокруг. Это и есть услышанная молитва. Бог взял тебя, как дитя, и положил Себе за пазуху. Оттуда много не увидишь, но чуть-чуть света видно – это значит, что ты у Него уже за пазухой. Вот это и есть услышанная молитва.

Владыка, я слышала такие слова: «Это очень сильная молитва». А бывает несильная?

– Ну, наверное, мы, люди, такие всегда: мы все меряем в категориях «выше», «сильнее». Может быть, и такие есть категории. Когда говорят о ком-то: «Вот, это сильный молитвенник», – мы тогда совершенно четко понимаем, что этот человек действительно живет сосредоточенной, духовной, настоящей, хорошей жизнью и что он чему-то может научить и нас.

Мы говорим: «Это самая сильная учительница по русскому» – что это значит? Она знает больше русских слов, чем кто-то другой? Нет, мы же понимаем, что ее сила заключается в опыте, которым она может поделиться. Именно это нас привлекает в человеке. Так и здесь. Человек, у которого дар сильной молитвы, – как хороший учитель: он может научить молиться.

Владыка, часто (я думаю, и Вам этот вопрос задавали не раз) говорят люди: «Зачем ты молишься? Вот я не молюсь – и у меня и так все прекрасно».

– Я таких людей не встречал. Человек может предполагать, что молитва – это какой-то особый чин: встал, открыл молитвослов, и вот это и есть молитва. Нет, молитва – это постоянный внутренний диалог твоей души с Создателем.

Я, пожалуй, не встречал таких людей, которые совсем не молятся. Как-то, помню, мы в самолете летели, попали в хорошую болтанку, и рядом со мной были соседи, которые, как им казалось, не только не молятся, но и вообще против всего того, что я собой олицетворял (я в подряснике летел). И вот – хорошенечко провалились в воздушную яму, все затрещало, попадало с полок, загудело. Вы знаете, я не сразу вспомнил начало «Отче наш», как мои соседи. Оказалось, что все их убеждения спокойной жизни как раз кроются именно в том, что внутренне каждый из них имеет опыт, когда говорит: «Господи, слава Тебе! Господи, помоги».

Владыка, большое спасибо Вам за интересную беседу, но, я думаю, мы еще вернемся к этой теме. А сейчас – Ваше слово.

– Конечно. Дорогие друзья, наша молитва, возможность молиться, желание молиться, любовь к молитве – это самое лучшее выражение нашей свободы от того, что нас лишает надежды, – от греха, от страха, от одиночества. Молитва – подлинное дыхание души, которая не может надышаться Небом, ибо состоит из этого Неба. И когда мы молимся, то Неба в нас становится больше. А когда, по слову Писания, мы молимся друг за друга, то Неба становится больше не только в нас, но и в тех, о ком мы молимся. И дай Господи, чтобы молитвы наши были услышаны. Храни и благослови всех вас Господь!

Записала:
Екатерина Самсонова

Полную версию программы вы можете просмотреть или прослушать на сайте телеканала «Союз».

Читайте «Православную газету»

Сайт газеты
Подписной индекс:32475